Рядом мерно посапывал Гай.Когда терпеть уже не было сил, я сделал над собой нечеловеческое усилие и выполз из постели. Закончив неприятные процедуры, ополоснул лицо холодной водой и вышел подышать ночным воздухом в надежде, что полегчает. Действительно, полегчало. Прохладный ветерок приятно ласкал лицо. В кустах лаванды стрекотали насекомые. Я подошёл к мраморному парапету, вгляделся в чёрный силуэт мыса Ферра на фоне поблёскивающего серого моря. Рядом с оливой во мраке можно было разглядеть руины сторожевой башни, которая помогала охранять дом много веков. Солоноватый воздух был насыщен ароматом хвои. Я облокотился о парапет и застыл, прислушиваясь к шуму прибоя внизу.Сколько я так простоял, не знаю. Вероятно, даже заснул. Очнулся, услышав голоса в доме. Тони и Доминик разговаривали по-французски. Ссорились. Голоса были резкие, злые. Я напрягся, прислушиваясь, но ничего не разобрал. Неожиданно дверь на веранду распахнулась, и до меня донёсся голос Доминик:— Salaud! Une gosse! Tu as baiser une gosse!Затем дверь захлопнулась, и воздух снова наполнило жужжание насекомых.Я попытался вытащить из памяти то немногое, что помнил из французского. Значит, так: «Salaud! Une gosse! Tu as baiser une gosse!» Кажется, я где-то встречал «gosse». Может, это «гусь»? Потом вспомнил, что слово «baiser» вроде мне попадалось в какой-то пьесе Мольера, которую мы проходили в школе. Очевидно, это «поцелуй». Видимо, Тони поцеловал кого-то, кого ему не следовало целовать. И почему-то я сомневался, что это был «гусь».Вернувшись в коттедж, я плюхнулся в кровать. Попытался пошуровать в своём скудном французско-английском словаре, но ничего путного не попадалось. Некстати вспомнил, как однажды на контрольной по французскому вместо слова «викарий» написал «девственница» Французские слова vicaire (викарий) и vierge (девственница), немного похожи.

, и совсем расстроился. А может, мне это приснилось и никакой ссоры между Тони и Доминик не было? В голове беспорядочно всплывали разные французские слова, но вскоре все окуталось тьмой. 5 Апрель 1999 года, Лондон Неужели семнадцать лет знакомства так ничему меня не научили? Видимо, нет, потому что я опять поддался на его уговоры, как это часто бывало в прошлом. Гай предложил мне всего лишь пожертвовать карьерой и вверить ему своё будущее, а заодно и все сбережения. В общем, он меня соблазнил. Вот такой человек был Гай.Когда он неожиданно позвонил мне в то утро, я чуть ли не обрадовался, услышав знакомый американский выговор. Он предложил встретиться, выпить пива. Мы не виделись семь лет. Я тогда принял твёрдое решение держаться от него как можно дальше. Но семь лет большой срок. Я соскучился. К тому же было любопытно посмотреть, каким он стал.Мы договорились встретиться в пабе отеля «Диккенс» у причала Святой Катерины. Я приехал немного раньше. Во-первых, не терпелось сбежать из офиса, а во-вторых, путь от метро до паба оказался неожиданно коротким. Я заказал пинту горького и сквозь толпу банковских служащих, коммерсантов и туристов протиснулся к двери. Лучи вечернего солнца плавно скользили по ровной поверхности бухты и стоящим на причале элегантным моторным яхтам и степенным парусным деревянным судам. Сегодня первый за всю неделю день без дождя, и, несмотря на прохладу, сидеть на открытом воздухе очень приятно.— Дэвид!Я повернулся. Он направлялся ко мне, стройный и гибкий, в чёрном пиджаке, тенниске и джинсах.— Как поживаешь?— Отлично, — сказал я. — А ты?— Да вроде ничего. — Гай кивнул в сторону переполненного паба. — Похоже, сейчас уже никто не работает. Все пьют пиво.— Подожди, я принесу тебе тоже. — Я пробился к бару и возвратился с кружкой его любимого чешского.Мы отсели чуть подальше.— Итак, ты обосновался в Сити? — Гай глотнул пива и посмотрел на меня. — «Лейпцигер Гёрни Крохайм». Солидно звучит.— Это название банк получил после слияния, — пояснил я. — «Лейпцигер» — один из самых стабильных немецких банков.— Тебе нравится?Я ответил не сразу. Четыре года назад было очень престижно работать в «Гёрни Крохайм», одном из самых старых банков страны. Но после того, как его проглотил крупнейший банк Германии «Лейпцигер», здесь каждые полгода проводили реорганизации, и постепенно отдел проектного финансирования Проектное финансирование — долгосрочное кредитование под конкретный промышленный проект и этапы его реализации.

, в котором я служил, превратился в тихую заводь, если не сказать болото. Обычно я всегда всем заявлял, будто очень доволен работой. Но перед Гаем хорохориться не имело смысла.— Честно говоря, нет. Вкалываю как проклятый, а никто не ценит. Впрочем, как всегда.— Но платят хорошо?— В общем, да. Правда, премии бывают очень редко. Пока, во всяком случае.Гай сочувственно улыбнулся:— Надо подождать пару лет.— Возможно. Впрочем, сейчас в «Лейпцигер» не так уж хорошо идут дела. А как ты? Как актёрская карьера? Я всё пытался увидеть тебя по телевизору, но пока не удалось.— Наверное, не смотрел все серии «Возмездия».— Не представляю тебя в роли копа.— К сожалению, и роль злодея тоже мне не досталась. Так, покрутился в двух эпизодах без слов. А потом решил податься в Лос-Анджелес.Я только сейчас осознал, что американский выговор у Гая усилился.— В Голливуд? Брэд Питт задрожал от страха.— Думаю, он справился со стрессом. В Голливуде есть место и для него, и для меня. Мне дали роль в фильме «Призрачное счастье». Видел?— Нет.— Он провалился в прокате. Им был нужен английской актёр, чтобы произнести три строчки и поцеловаться с Сандрой Баллок. Я подошёл.— Ты целовался с Сандрой Баллок?— Да. Это — вершина моей актёрской карьеры.— Ну и каково это было? — поинтересовался я.Гай улыбнулся:— Мы отлично разыграли сцену страсти. Она большая актриса. Жаль, что меня через две минуты убили.Сандра Баллок… Ничего себе!— После этого я околачивался в Лос-Анджелесе пару лет, надеялся поймать за хвост удачу, но ничего не получилось. Вскоре вернулся в Лондон.— И как здесь?— Не очень.Это меня не удивило. Внешность у Гая, несомненно, киногеничная, но я помнил, каким пассивным он был семь лет назад, закончив театральное училище.— Летаешь? — спросил я.— К сожалению, нет. Больше такую роскошь позволить себе не могу. Папа стал несговорчивым. А ты?— Иногда, в хорошую погоду. Там же, в Элстри. — Когда-то Гай подвигнул меня учиться лётному делу. Хобби дорогое, но я получал от него удовольствие. — А как твой отец? Вы встречаетесь?— Редко. Знаешь, в последнее время мы охладели друг к другу. Разошлись.— Плохо, — промолвил я. Но на самом деле мне было плевать на Тони Джордана. После того, что случилось во Франции, я вообще не хотел о нём вспоминать.Мы помолчали, прикладываясь к пиву.— Мы не виделись с тобой уже… сколько лет? — нерешительно проговорил Гай. — Шесть?— Семь.Он глотнул пива.— Понимаешь, я хочу сказать… — он поднял голову, — что мне очень жаль. Ну, как тогда всё получилось.— Мне тоже. Но это было так давно.Гай облегчённо вздохнул:— Да, очень давно.Я догадывался, что все это не просто так. Он меня к чему-то готовит.— Тебе от меня что-нибудь нужно?Гай рассмеялся:— А ты циник. Да, мне действительно кое-что от тебя надо. Признайся, ведь ты удивился, когда я вдруг возник ниоткуда?— Вообще-то да.— Так вот, у меня есть к тебе разговор.Я откинулся на спинку стула.— Слушаю.— Я собираюсь основать интернет-компанию.— И одновременно с тобой ещё тысяча других.— Там можно сделать деньги.— Подозрительные деньги. Ненастоящие. Пока ещё никому не удалось сделать в Интернете настоящие деньги.— Я сделаю, — заявил Гай.— Ты? — Я улыбнулся. Меньше всего в моём представлении Гай был похож на удачливого предпринимателя.— Да. И ты тоже, если пожелаешь.— Я? — Только сейчас до меня дошло. — Гай, я действительно работаю в крупном банке, но это вовсе не означает богатство. Но даже то, что у меня есть, я не стал бы бросать в киберпространство.— При чём тут богатство? Я предлагаю тебе совместную работу.— Работу? — Я рассмеялся, хотя сознавал, что он настроен серьёзно. — Гай, начинать бизнес, пусть даже и в Интернете, очень и очень непросто. Во-первых, тебе понадобятся деньги, во-вторых, толковые сотрудники, а в-третьих, придётся много трудиться самому. В том числе и вставать до рассвета.— Я способен вставать до рассвета. Кстати, последний месяц я работал над проектом с утра до ночи.Я решил, что не следует отметать все с порога. Разумеется, о том, чтобы сотрудничать с Гаем, не могло быть и речи, но надо дать ему высказаться. Хотя бы из вежливости.— Ладно, расскажи о своих планах.— Я сделаю для тебя «доклад в лифте».— Что значит в лифте?— А это распространённый термин среди начинающих предпринимателей. Когда ты собираешься заинтересовать инвестора, входишь с ним в лифт, и у тебя времени только, пока движется кабина. Ты можешь рассчитывать на его внимание от тридцати секунд до минуты.— Прекрасно. Сделай «доклад в лифте». — В моём тоне наверняка чувствовался сарказм, но Гай не заметил.— Компания будет называется «ninetyminutes.com». Футбольный сайт, который станет лучшим в Интернете. В перспективе, когда мы станем на ноги, то начнём продавать спортивную одежду и разработаем собственные модели. Известно, что футбол — большой бизнес, а на мировом рынке спортивной одежды крутятся тридцать миллиардов долларов. Со временем наш сайт в футбольном мире станет тем же, что amazon.com в книжном.Он улыбнулся. Я притворился, что воспринимаю его проект совершенно серьёзно.— Это должна быть большая компания.— Очень большая. Серьёзная.— Понимаю. — Я задумался. — Но потребуются деньги.— Для начала пятьдесят миллионов долларов. Потом побольше.— Да…— Вот почему ты мне нужен.Я не смог сдержать смех.— Но моих средств не хватит даже на половину.— Нет, тупица. Я хочу, чтобы ты помог мне достать деньги.— А твои богатые приятели?Гай приуныл.— Боюсь, что на них нельзя рассчитывать. Я в разное время назанимал у кого сколько можно.— И не отдал?— Практически нет.Всё ясно. Папа деньги давать перестал, собственных заработков не было, а Гай привык к роскошному образу жизни. Вот и решил трясти Торстена и остальных. Они, естественно, не рассчитывали вернуть свои деньги.— И всё же почему я?— Мне необходим человек, понимающий в финансах. Солидный. Кому я могу доверять. Кого я давно знаю, и кто знает меня. То есть ты.Очень лестно, однако…— Ты хочешь, чтобы ради твоего плана я бросил солидную, надёжную работу в одном из ведущих банков Сити? Это безумие.Гай улыбнулся:— Ты же сам признался, что не очень доволен работой. А что касается надёжности, то сейчас уволить могут любого. Например, при следующей реорганизации среди уволенных окажешься ты.Он прав.— А ты разбираешься в компьютерах, программировании?— Пока не очень. Но есть Оуэн.— Оуэн?— Да. Он шесть лет проработал в Кремниевой долине. Теперь приехал сюда. Свободный программист. Выполнял договорные работы для шести или семи интернет-компаний. Знает дело.— Прекрасно. Но как насчёт футбола? Я знаю, ты болеешь за «Челси», но всё же не эксперт. А маркетинг? Кто будет моделировать фирменную одежду? Где её будут производить?— Я найду людей. Хороших людей.— Кого?— Найду, и всё. Но начал я с тебя.Приятно, конечно, было это слышать, и уверенность Гая впечатляла, но мой мозг был натренирован выискивать прорехи даже в самых совершенных проектах. А здесь их полно.— А конкуренция? Наверное, уже существуют какие-нибудь футбольные сайты. А телевизионные компании? Кабельные?— Мы сработаем быстрее. Пока они станут формировать бюджет, мы поднимемся и захватим рынок.Я засмеялся. Сильно сказано.— А пятьдесят миллионов баксов? Откуда ты их возьмёшь? И тебе действительно нужно именно пятьдесят миллионов?— Предположительно. В этом предстоит разобраться тебе. Ты определишь, сколько нам надо денег и где их взять.— Я не уверен, что смогу с этим справиться, — произнёс я.— А я уверен, что сможешь. — Гай помолчал. — Знаешь, чем особенно хороша моя идея?— Чем?— Тем, что это футбол. А значит, американцы побоку. Наш футбол они понять не способны. Пусть доминируют в Интернете во всём, только не в этом. Глобальный футбольный сайт возникнет в Европе.— Верно, — заметил я.— Согласись, это блестящая идея.— Очевидно.Действительно, интернет-бизнес бурно развивался, а футболом интересовалась значительная часть населения земного шара. Но я не представлял Гая, извлекающего отсюда какую-либо выгоду.— Ты прав, — продолжил он. — В компанию необходимо будет пригласить много талантливых людей. Уговорить их рискнуть, причём без всякой гарантии. Нам будут нужны технологи, специалисты по маркетингу, управлению, сбыту, финансам. Но я на себя надеюсь. Мне часто удавалось уговорить людей сделать то, чего они не хотели.— Значит, надеешься?— Да.Я допил пиво. Пора убираться отсюда, пока не поздно.— Мне надо идти.— Ты рассматривай это с такой точки зрения: если все сработает, мы станем миллионерами; если провалится, то, по крайней мере, получим удовольствие.— До свидания, Гай.Он достал из сумки большой коричневый конверт и сунул мне в руки.— Я позвоню тебе завтра.Я оставил его за столом допивать пиво и направился к станции метро «Тауэр-Хилл». Поискал урну, чтобы выбросить конверт, и, не найдя, сунул его в дипломат.Неужели Гай рассчитывает, что я стану с ним сотрудничать? Да ни за что! 6 Плюхнувшись на единственное свободное место в вагоне, я подумал: разве это не чудо — утром сидеть в метро. Вообще-то я уже давно примирился с тем, что обречён стоять, но сегодня вдруг почувствовал, что заслуживаю хотя бы раз в месяц посидеть за ту же, как говорится, цену. Поездка утром на работу всегда кошмар. Обратно — другое дело, поскольку я уходил из офиса позднее часа пик.Я открыл дипломат, достал «Файнэншл таймс» и увидел коричневый конверт, который Гай всучил мне вчера вечером. Надо было его сразу выбросить, но мне стало любопытно, что он разработал. Никаким бизнесменом Гай не был, и ничего серьёзного я не ожидал. Вытащил конверт, раскрыл. Там оказался бизнес-план на двадцати листах. Начал читать.Вначале шло двухстраничное резюме, где излагалось примерно то же, что Гай сообщил мне вчера в своём «докладе в лифте».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37