Когда все закончилось, он улыбнулся ей, а она вдруг смутилась. Она не могла обвинить его в том, что произошло, на этот раз она сама хотела этого. Нет, она не хотела его, но то, что она только что испытала, было восхитительно, лучше, чем со Спенсером.
– Ты сердишься на меня? – Казалось, он обеспокоен, и она нахмурилась, сердясь не на него, а на саму себя.
– Нет, – прошептала она, – не знаю, что со мной произошло... я...
– Мне очень приятно. – Он опять нежно поцеловал ее, и его руки вновь заскользили по ее обнаженному телу, и через несколько мгновений она уже до боли хотела его.
Они провели в бассейне несколько часов, беспрерывно занимаясь любовью, а в полночь он медленно отнес ее наверх. Спальня была вся обшита белым бархатом, лисьим и медвежьим мехом, а на кровати, куда он ее положил, лежало белое норковое покрывало. Она была вся мокрая, и он начал старательно вытирать ее, сначала полотенцем, которое было намотано вокруг его талии, потом в ход пошли нежные пальцы, которые добирались до самых потаенных мест на ее теле. Потом он продолжил ласки, действуя губами и языком, каждое прикосновение которого обжигало ее, как огнем. Когда он наконец вошел в нее, она закричала от наслаждения, и весь остаток ночи они отдавались друг другу с неистовой страстью. Она никогда не знала ничего подобного. Это нисколько не походило на то, что было у них со Спенсером. Эрни входил в нее бессчетное число раз, но ей каждый раз хотелось еще. Этот человек обладал невероятной силой и опытом, ему хотелось научить ее искусству любви. Но когда наконец они остановились, она была напугана.
– Что ты делаешь со мной? – спросила она, совершенно обессилев. А ведь через полтора часа ей нужно идти на работу. Она никогда ничего подобного не испытывала.
– Все то, что мне очень нравится, моя сладкая малышка. – Он вдруг улыбнулся с лукавым видом: – Хочешь еще?
– Нет... нет... – Она затрясла головой. Нельзя признаться в этом даже себе самой, но она понимала, что должна как можно быстрее уходить, иначе... она боялась, что ей действительно захочется повторить.
Он вышел, а она отправилась в ванную и приняла сначала горячий, а потом холодный душ. Когда она вышла уже одетая, на столе стоял дымящийся кофе и лежали горячие булочки.
– Но почему, почему ты это все для меня делаешь? Он рассмеялся и коснулся пальцем ее щеки, потом проговорил со счастливой улыбкой:
– Потому что ты принадлежишь мне. Но конечно, только до тех пор, пока сама будешь этого хотеть. Как ты к этому относишься?
Она этого боялась и знала, что это плохо. Но этот человек сделает ей карьеру, о которой она так долго мечтала. Он сделал для нее очень много. А теперь она провела с ним ночь, полную удовольствия, какого никогда ни с кем не испытывала, так что же в этом плохого? Но в глубине души она знала, что это так. И вдруг почувствовала себя ужасно виноватой. Она подумала о Спенсере, и сердце у нее заныло. Казалось, она запятнала те отношения, которые были между ними. Тогда она испытывала только невинную любовь. Теперь же было все иначе. Она чувствовала себя продажной женщиной. Она не любит этого человека, но он к ней очень добр. Он хочет, чтобы она некоторое время была с ним. Неужели это так уж плохо? Некоторые предостерегали, что она играет с огнем. Но другие считали его добрым человеком. И все они правы. В нем переплелось и хорошее, и злое. Но сейчас он совсем не хотел причинять ей боль. Он еще раз нежно поцеловал ее и, когда она уходила, предложил взять его машину.
– А как ты сам выберешься отсюда?
– Попрошу шофера, чтобы он приехал и забрал меня. Не волнуйся, малышка. Со мной все будет в порядке.
Он еще раз поцеловал ее, и малейшее прикосновение тут же напомнило ей о том, что сделал с ней Том Паркер на полу конюшни... но это отличалось от того, что было у них со Спенсером... это не любовь, но Эрни с ней, и он очень добр... так в чем же дело, почему она так переживает?.. Ведь Спенсер покинул ее. Навсегда.
27
Когда Кристел вернулась в тот день после обеда к себе в отель, ее ждала небольшая посылка. Она отнесла ее наверх, и когда осторожно открыла ее у себя в номере, глаза у нее поползли на лоб от удивления и смущения. Это был бриллиантовый браслет. И прислал его Эрни. Она не знала, что с ним делать, ей было страшно даже надеть его. Она сидела, держа его в руке, совершенно потрясенная. Она все еще не пришла в себя после ночи. Ничего подобного с ней раньше не случалось, и больше всего на свете ей хотелось бы никогда не видеть Эрни. Но он позвонил ей в тот же вечер, и его голос был очень мягок и ласков. Казалось, ему не надо ничего объяснять, он и так прекрасно понимал, в каком она состоянии.
– Тебе понравился браслет? – Он был похож на ребенка, который очень хотел порадовать маму, купив ей цветы.
– Мне... да... Эрни... он просто потрясающий. Но я не могу его взять. – Она чувствовала себя проституткой, которой заплатили за ночь. Ведь между ними нет любви, он просто пользовался ее телом, вытворяя с ним чудеса.
– Почему? Красивые девушки заслуживают того, чтобы носить красивые вещи. – Слава Богу, он не сказал, что она его заработала. – Можно я зайду к тебе чуть позже?
– Нет... я... – Она начала беззвучно плакать, он все еще вызывал в ней страх, как и ее собственное поведение. Она не понимала, что произошло с ней этой ночью. Находясь на площадке, она весь день чувствовала себя виноватой и изо всех сил старалась не думать о Спенсере.
– Малышка, я не хотел тебя обидеть. – Его голос стал грустным, и ей вдруг стало его жалко. В том, что она вела себя так скверно, не было его вины. Во всяком случае, она так считала. Ведь он ни к чему ее не принуждал. Он соблазнил ее и доставил ей невероятное наслаждение, лаская ее тело умелыми и нежными руками. – Я просто хочу поговорить с тобой.
– Встретимся в вестибюле.
– Отлично. Я буду там через полчаса.
На нем были брюки и чистая белая рубашка, на плечи накинут тонкий шерстяной свитер. Он подошел к ней и, слегка наклонившись, поцеловал в щеку. Почти все головы в вестибюле повернулись в их сторону. Он был очень известной фигурой в Голливуде, а она – невероятно красивой женщиной.
Они зашли в бар. Кристел выглядела растерянной и смущенной, и он нежно взял ее за руку. Казалось, он прекрасно понимает, о чем она думает.
– Не стоит так переживать из-за того, что произошло сегодня ночью. Это было естественно и прекрасно. Мы можем остаться хорошими друзьями – ты и я.
Она никогда не думала, что друзья могут заниматься любовью в бассейне всю ночь. Она подняла на него глаза, полные слез.
– Не понимаю, что со мной произошло. – Она бы хотела сказать ему, как сильно любит Спенсера, как долго она его ждала. Но нет. Перед тем как бросить ее, он слишком много для нее значил. Теперь она имеет право на свою личную жизнь, но не хотела бы делить ее с таким человеком, как Эрни. Для нее он слишком богат, слишком опытен, слишком властен, и она это прекрасно понимала. – Мне кажется, я просто немного сошла с ума, – прозвучало жалкое объяснение.
Он, улыбаясь, потягивал напиток, и его опять заворожила ее удивительная красота. Не зря ей оборачивались вслед. Накануне он просматривал отрывки фильма с ее участием, и ему стало ясно, что оператор влюблен в нее.
– Я тоже слегка сошел с ума. Но в этом нет ничего плохого, Кристел. Ты очень красивая девушка, и я просто потерял над собой контроль. Ты ведь простишь меня? – Он прекрасно знал, чем можно подкупить ее, теперь она посмотрела на него застенчиво. – Именно поэтому я и послал тебе браслет. Чтобы извиниться за прошлую ночь. – Он понимал, что она чувствует себя виноватой, и хотел, чтобы этот подарок был для нее как извинение с его стороны, а не как плата за услуги. Ведь для этой дурочки это так важно. Она поразительно отличалась от тех знаменитостей, которых ему приходилось выводить в люди до нее. Те всегда с радостью были готовы лечь под него, лишь бы оставаться его фаворитками. Но эта девушка совершенно другого сорта. Ее честность и открытость нравились ему. – Мне действительно очень жаль, Кристел... – Его глаза были честными, и Кристел почувствовала себя немного лучше. Может быть, они оба действительно слегка сошли с ума, говорила она себе, пытаясь отнестись к событиям прошлой ночи так, как он их объяснял. Но она плохо знала Эрни Сальваторе. – Когда-нибудь ты будешь смотреть на этот браслет как на свой первый голливудский талисман. И даже будешь показывать его своим детям. – Она все еще колебалась, но он выглядел таким оскорбленным, когда она попыталась вернуть браслет, что в конце концов девушка согласилась взять его. – Сможем ли мы когда-нибудь все это повторить?
Она очень медленно кивнула, не будучи уверенной, что ей действительно этого хочется. Но она уже опять начала чувствовать себя чем-то ему обязанной, особенно когда он заговорил о картине и о том, как она хороша в кадрах, которые он просмотрел. Ведь это все благодаря ему. Они долго сидели и беседовали о фильме. И он вдруг сообщил ей, что приготовил для нее роль в новой картине.
– Так быстро? – Она выглядела удивленной, а в душе ликовала. – Когда начнутся съемки? – спросила она застенчиво, все еще смущаясь и изо всех сил стараясь не думать о том, как он выглядел на краю бассейна, когда скинул с себя полотенце.
– Через неделю после того, как закончишь эту картину. Думаю, где-то в начале апреля. – Затем рассказал, кто еще будет сниматься в новой картине, и девушка уставилась на него широко открытыми глазами. Почти все имена она хорошо знала, некоторые из них были очень известными.
– Ты это серьезно?
– Конечно. – Он не стал говорить, чего ему стоило получить для нее эту роль. – На этот раз роль совсем небольшая, но надеюсь, что ты будешь петь. Состав актеров очень сильный. Только то, что ты будешь с ними в одной компании, сыграет тебе на руку. – Казалось, он старается изо всех сил, чтобы сделать ей карьеру, а он знал, как это сделать лучше всего.
На следующее утро она увидела свое имя в газетах. Там говорилось о новом фильме, в котором она будет сниматься. Значит, это правда. Он действительно получил для нее роль.
В тот день, когда появилась статья, Эрни пригласил ее пообедать, а еще через день вышла новая статья, в которой на фотографии они были вдвоем и надпись под ней гласила: «Импресарио Эрни Сальваторе и его новая подруга – Кристел Уайтт».
Кристел казалось, что здесь говорится про кого-то другого, и она смотрела на фотографию в немом удивлении. Она тут же отправила номер газеты Гарри с Перл, которым продолжала звонить. Девушка по-прежнему очень скучала по своим друзьям, но в десять раз больше она скучала по Спенсеру. Она все еще думала о том, услышит ли она когда-нибудь о нем, но в глубине души была уверена, что этого не произойдет. Когда она об этом думала, ей становилось ужасно одиноко. Единственным другом для нее теперь стал Эрни.
Он посылал ей цветы и небольшие подарки, невероятно смущал ее тем, что очень часто присылал за ней на площадку свою машину с шофером, и тот отвозил ее в отель. Он больше не делал попыток переспать с ней. Эрни знал – рано или поздно она сама придет к нему. Через две недели после того, что произошло в его доме в Малибу, он опять пригласил ее туда. Она заколебалась, но к тому времени уже чувствовала себя с ним гораздо раскованнее и надеялась, что на этот раз ничего подобного не произойдет. Они не купались в бассейне, а отправились на пляж и долго гуляли. Через несколько недель ей предстояло начать работу над новой картиной, и им надо было поговорить о многом. Потом вдруг он повернулся и улыбаясь посмотрел на нее. В его улыбке было что-то отеческое, так ей теперь казалось. Как будто он взял ее под свою опеку и исполнял все ее желания. После того как она четыре года сама о себе заботилась, это было так непривычно, что она все больше была склонна думать, что ей это нравится.
– Я хочу кое о чем попросить тебя, Кристел. – Он замолчал и, посмотрев на закат, осторожно взял е за руку. – Как ты отнесешься к тому, чтобы пожить со мной некоторое время?
– Здесь? – Она подумала, что он имеет в виду уик-энд, и ей на память опять пришла ночь, когда они так неистово занимались любовью. Она покраснела от этого воспоминания.
Он опять улыбнулся. Все-таки она еще такая неопытная и юная. Ей уже почти двадцать два, а она ведет себя совсем как ребенок, во всяком случае, по голливудским меркам.
– Не только здесь, глупышка. Но и в Беверли-Хиллз. Мне кажется, это поможет твоей карьере, да и потом, это намного лучше, чем гостиница, и гораздо дешевле. – Он хотел убедить ее, поэтому и заговорил об экономии, чтобы до поры до времени скрыть настоящий смысл своих слов. На самом же деле он делал ей предложение.
– Я не знаю... я... – Она посмотрела на него своими лавандовыми глазами, и даже его черствое сердце на мгновение растаяло под ее взглядом. – Эрни, что ты имеешь в виду? Ты и так слишком добр ко мне. Я бы не хотела... я просто не имею права этим злоупотреблять. – Она все еще ничего не понимала, и он обнял ее.
– Я хочу, чтобы ты переехала и жила у меня. Я хочу быть рядом с тобой.
Она надолго замолчала и, отведя от него взгляд, с тоской посмотрела на заходящее солнце. Где же Спенсер? Куда он исчез? Почему сейчас эти слова произнес не он, а Эрни?
– Голливуд – жестокий город. И я хочу предложить тебе свое покровительство.
Что еще она могла бы пожелать? И все-таки она не любит его.
Кристел медленно покачала головой:
– Не могу.
– Но почему?
Ее взгляд был честен и открыт, хотя она понимала, что сейчас на карту, может быть, поставлена ее карьера. Но он сделал для нее уже слишком много, и она просто не могла, не имела права обманывать его.
– Я не люблю тебя.
Он не стал говорить ей, что любовь для него ничего не значит. Ему вовсе не нужна ее любовь. Ему нужно совсем другое: ночи, наполненные теплом ее тела, и ее прекрасное лицо, которое он мог бы продавать на экран. Она уже начала приносить доход и ему, и гораздо более важным шишкам, стоящим за его спиной. Он один человек из той компании, которая заправляла кинобизнесом, но человек, с которым, несомненно, нельзя не считаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59