Уже сам ее голос вызывал у Стивена странные мысли. Девушка говорила словно оскорбленная невинность, но Стивену было доподлинно известно, что ни одна приличная молодая леди – невзирая на ее наследство – не заблудится просто так в личных покоях мужского жилища. Неожиданно вечер становился многообещающим. Стивен расстался со своей последней любовницей и еще никем не заменил ее, возможно, теперь пришло время для замены.– Вы мне не верите? – Фиби украдкой взглянула в сторону загадочного затворника алькова. – Я считаю ваши намеки оскорбительными и устала объясняться с тем, кто отсиживается по темным углам.– Я не отсиживаюсь.– В самом деле? А чем, если не дурными манерами, можно объяснить поведение того, кто отказывается показаться?– Стремлением к уединению.– А мне на ум приходит совершенно другое определение грубости. Это загадочно, подозрительно и нагло. Я начинаю думать, что, помимо всего, у вас есть что скрывать.– Вы дерзите. Все, что я прячу, – это я сам.– Почему я должна верить?– Я никогда не лгу.– И к кому же мне обращаться за объяснениями? Я пока что не слышала имени и не видела лица. Выйдите из укрытия, и тогда я смогу вам поверить.
Фиби с волнением ждала, выполнит ли незнакомец ее просьбу, понимая, что нужно уходить, и немедленно. Если откроется, что она оставалась наедине с мужчиной, с любым мужчиной, то это, несомненно, будет расценено как величайший грех. Но Фиби давно была научена, что бегство ничего не решает. По правде говоря, ей хотелось остаться и сопоставить приятный тембр голоса с внешностью его обладателя; по непонятной причине этот человек, этот голос притягивали ее.– Я жду, – сказала она.– Стивен Рональд Ламберт, герцог Бэдрик, к вашим услугам, – представился он, выйдя из-за ширмы и слегка поклонившись. – А кто вы?Чтобы выиграть время и выдохнуть застрявший у нее в легких воздух, Фиби сделала грациозный реверанс. О-ля-ля, а она-то назвала герцога вором, если только он на самом деле герцог, хотя она сомневалась, что человек станет говорить неправду, которую можно легко опровергнуть, поэтому, расправив плечи, вежливо ответила:– Мисс Фиби Рафферти, прежде жительница Джорджии.– Очень приятно, мисс Фиби Рафферти.Пока Стивен подходил к круглому дубовому столу, у которого стояло красное кресло, и зажигал три свечи, Фиби рассматривала своего таинственного собеседника. Слава Богу, он был красив, весьма красив. Высокий, ростом более шести футов, широкоплечий и длинноногий, он был одет во все черное. Единственное исключение составлял нарочито небрежно завязанный белый шейный платок. Прямые волосы ниспадали до плеч и были такого же цвета черного дерева, как и слегка закрученные усы, а над глазами удивительного цвета какао, подобных которым ей прежде не доводилось видеть, дугами поднимались брови; в отмеченной шрамами руке он держал бокал с каким-то напитком. Все в этом человеке казалось непонятным и опасным, и когда он приблизился, сердце Фиби застучало.– Видите, я совершенно один и не обладаю бесценными наследственными семейными чертами.Замечание, которое ей хотелось сделать, замерло на устах. Она и так однажды уже практически назвала его лжецом.– Не хотите ли выпить? – предложил Стивен, плеснул себе в бокал янтарной жидкости.– Нет, благодарю вас. – Не зная, что делать, Фиби прошлась по комнате, и вскоре к ней вернулся здравый смысл. – Мне нужно идти.– И украсть у меня каплю удовольствия, которую я мог бы получить от сегодняшнего вечера? Послушайте, может быть, мне стоит опасаться ревнивца, готового вызвать меня на дуэль, если он обнаружит вас наедине со мной?– Боже мой, нет. А мне остерегаться разгневанной женщины?– Такой не будет. Следовательно, никому из нас нет нужды убегать. Кроме того, признайтесь честно, Фиби, неужели вы действительно хотите вернуться к этой безумной толпе?Она чувствовала, что должна сделать ему выговор за такое фамильярное обращение по имени, но ей понравилось, как прозвучало ее имя, произнесенное приятным низким голосом. Ее ноздри уловили запах лавровишни и вереска, и, обернувшись, Фиби увидела, что Стивен стоит возле нее.– Я и так слишком задержалась, лорд Бэдрик. – Она вздернула подбородок.– Не жеманничайте, Фиби. – Раскатистый смех и широкая улыбка превратили мрачного нелюдима в обаятельного шутника с искрящимися насмешкой глазами. – Я же не распутник и обещаю вести себя как образцовый хозяин. Мы можем быть друзьями, просто как две бедные души, скрашивающие друг другу одиночество. Я буду хранить тайну всю свою жизнь. Что скажете?Мысль о дружбе привела Фиби в замешательство. Она сомневалась, что мужчина с его внешностью и обаянием нуждается в чьем-либо обществе, но, как ни странно, несмотря на то что до этого вечера никогда не встречалась с этим человеком, Фиби чувствовала какое-то сходство между ними.– У меня есть всего несколько минут. – Перспектива вернуться к тетушке Хильдегард не очень привлекала Фиби, и она подошла к столу.– Великолепно. Тогда скажите мне, как вы находите Лондон?– Вы хотите услышать подходящий к случаю остроумный ответ или правдивый?– Конечно, правдивый. – В его голосе слышались вкрадчивые нотки.– В таком случае унылым, мокрым и нестерпимо серым.– Вы имеете в виду нашу погоду или нашу беседу? – Фиби открыла рот, чтобы ответить «и то, и другое», но передумала и сказала:– Естественно, погоду.– Естественно, – повторил он нараспев. – А почему такая молодая симпатичная леди убегает с праздничного бала?– Мне там не нравится, я предпочитаю не такие большие и не такие чопорные праздники. Трудно веселиться и постоянно помнить, что можно и чего нельзя делать. Даже если вы изо всех сил стараетесь вести себя достойно, все равно есть риск заработать осуждение матрон, для которых, видимо, нет более приятного занятия, чем критиковать поведение других.– Эта женщина мне по сердцу. – От легких круговых движений руки янтарная жидкость образовала в бокале небольшой водоворот. – А в Америке у вас была полная свобода? – Глаза Стивена засветились, как у пантеры, которую Фиби когда-то видела.– Да, конечно. Дома мне жилось гораздо проще, там я могла делать почти все, что мне заблагорассудится.– В Англии вы вряд ли найдете такую свободу, здесь общество очень требовательно относится к поведению молодых леди.– Я уже познакомилась с этим: никогда в жизни я не слышала такого количества правил. Все они ужасно скучные, если хотите знать.– Расскажите о своей прежней жизни. – Отдаленные звуки небольшого оркестра долетали из зала, и Фиби, покачиваясь в такт музыке, перебирала в памяти все, чем она обычно занималась дома. Боже, жизнь на плантации была такой разнообразной, с чего же начать? Сделав несколько шагов, она остановилась перед картиной, которая уже раньше привлекла ее внимание, и была так же ошарашена увиденным, как и в первый раз: почти голые мужчина и женщина, сидевшие на спине черной лошади, занимались тем, что выглядело весьма подозрительным и в то же время невозможным. Во всяком случае, Фиби сочла это невозможным, или, говоря иначе, неправдоподобным, и, смутившись, выпалила первое, что пришло в голову.– Каждое утро я ездила на Геркулесе. – Лорд Бэдрик удивленно приподнял одну бровь. – На своей лошади, – сразу же добавила она, чувствуя, как ее щеки покрываются краской от внезапного прилива тепла. «Дурочка», – мысленно отчитала она себя за эту глупую реакцию, надеясь, что лорд Бэдрик не догадывается, о чем она подумала, и, заметив проскользнувшее в его темных глазах недоумение, быстро сменила тему. – Иногда мы устраивали скачки, но редко кто опережал меня, Геркулес был очень резвым. По вечерам я иногда играла в покер с Тимоти и Тедди, нашими соседями. Они даже научили меня жульничать. – «Зачем я это рассказываю?» – Но я этого не делала и не собираюсь делать, так и знайте. В жаркие дни я рыбачила с Тобиасом, и все мы иногда купались в речке позади нашего дома. – Ее губы безостановочно двигались со скоростью потока воды в проливе после хорошего дождя; казалось, она не могла ни замолчать, ни перестать теребить шнурок на рукаве своего платья.Однако она сделала паузу, давая лорду Бэдрику возможность сказать или спросить что-либо, но, не дождавшись от него ни слова, решила, что он хочет услышать продолжение. Разве он сам не просил ее рассказать о себе?– Моя няня положила конец моему увлечению боксом, заявив, что это не женское занятие, но до того я успела выучить несколько приемов, которые пару раз мне очень пригодились.Герцог открыл было рот, намереваясь что-то сказать, но только молча покачал головой, пристально глядя в свой бокал.– Вы это серьезно? – после довольно долгого молчания наконец спросил он.– Ну конечно. – Фиби почувствовала откровенное недоверие в его голосе. – Зачем мне выдумывать такое? Мне нравится мой дом и моя жизнь.– Тогда что же привело вас в Англию? – Лорд Бэдрик был явно обескуражен.Фиби хотелось отложить разговор, но задержка только оттягивала неизбежное, это она хорошо усвоила еще в раннем возрасте; к тому же, если лорд Бэдрик вращается в обществе, он все равно узнает правду.– Я приехала, чтобы найти мужа. – Заметив, как погас его взор, она заняла оборонительную позицию. – Вижу, что шокировала вас, хотя и не понимаю чем. Всем известно, что праздник предназначен для знакомства молодых женщин с подходящими женихами.– Понятия «делать» и «говорить» так же отличаются друг от друга, как мел от сыра. Лишь немногие женщины открыто говорят о таких вещах.– Как же они тогда поступают? Лгут? – Смутившись под его пристальным взглядом, Фиби добавила: – Впрочем, не важно, что предпочитаю я, у меня все равно нет выбора.– Выбор есть всегда, мисс Рафферти. – Лорд Бэдрик одним глотком допил остаток бренди и намеренно резко поставил бокал на стол.Его застывшая фигура и ставший вдруг официальным тон – все это было верным признаком его отступления. «Спасается, – подумала Фиби, – как любой мужчина при упоминании о женитьбе».– Для мужчин, возможно, да, а для женщин… – начала Фиби, но лорд Бэдрик, бросив взгляд на дверь, неожиданно схватил ее за руку и потащил за деревянную ширму в самый темный угол алькова.– Ш-ш… – Он приложил палец к ее губам.– Отпустите меня! – Стараясь высвободиться из его рук, Фиби увидела, что дверь в кабинет открылась и на пороге мелькнули мужчина и женщина, которые, прислонившись к стене, обнялись еще до того, как дверь успела закрыться, и дополнительные объяснения ей не потребовались.– Видимо, кто-то намерен узурпировать наше убежище, – с нескрываемым раздражением шепнул герцог. – Делайте то же, что и я. – И он начал опускаться на колени.– Простите, ваша милость. – Фиби коснулась его локтя. – Что вы делаете?– Стараюсь избежать нежелательного замешательства всех присутствующих и спасти вашу драгоценную репутацию.– Может быть, кашлянуть или сделать еще что-нибудь такое? Тогда они уйдут.– Вижу, вам еще многое нужно узнать о строгих нравах лондонского общества. Скорее всего эта пара потребует, чтобы мы вышли из своего укрытия. Мне не хотелось бы лишать вас шанса сделать выгодную партию. Под прикрытием штор мы проберемся на террасу.– Они все равно увидят нас.– Очень нежелательно. – Он взглянул через ее плечо, и Фиби, с любопытством проследив за его взглядом, увидела такую картину: женщина стояла спиной к алькову перед мужчиной, который теперь сидел в кресле, уткнувшись головой в ее колени.– Что он…– Не сейчас. – Лорд Бэдрик буквально заставил Фиби стать на колени. Между ней и темно-красными бархатными шторами было шесть футов деревянного пола.– Простите, ваша милость. – Сердце Фиби колотилось в сумасшедшем ритме, но когда она ощутила теплое дыхание Стивена у своего уха, оно забилось еще быстрее. – Мне кажется, нам было бы лучше остаться здесь.– Как хотите. – Нетерпеливо дернув головой, он дал понять, что находит предложение неприемлемым. – Видите ли, лично я не собираюсь оставаться здесь, чтобы стать свидетелем весьма интимной сцены. – Он двинулся в направлении террасы и, добравшись до тяжелой шторы, скользнул за нее.Фиби, сидя на корточках, наблюдала за ним, пока он не скрылся, а затем решила, что ей стоит последовать за герцогом. Когда она нырнула под штору, он рывком поставил ее на ноги; взявшись за латунную дверную ручку, Стивен распахнул дверь и подтолкнул девушку к выходу. К счастью, терраса была еще никем не занята.Сжав ее запястье, он потащил Фиби вниз по каменным ступеням за вечнозеленую живую изгородь. Второпях она потеряла туфельку, но лорд Бэдрик подобрал ее и проводил девушку в расположенный внизу сад.Аромат роз наполнял прохладный ночной воздух; шум струй близлежащего фонтана перекликался с рассыпчатыми задушевными трелями соловья; маленькие светильники, создававшие причудливые тени в кабинете Уаймена, тускло освещали запутанный лабиринт каменных садовых дорожек.– Думаю, мы достаточно удалились, – решил герцог, более основательно обследовав ближайшие окрестности.– О Господи! – Фиби прикрыла рот рукой и тихонько засмеялась. – Я вам очень признательна, лорд Бэдрик; за последние месяцы у меня не было более веселого приключения.– Вы не испугались? – удивленно спросил он, озадаченный таким заявлением, и, упершись правым кулаком в бедро, другой рукой помахал в воздухе подобранной туфелькой.– Боже, нет. Извините, а нужно было?Сжав губы, герцог повел ее подальше от дома. Фиби снова оказалась в полутьме наедине с этим мужчиной. Она шла так близко от него, что касалась рукой его сюртука и слышала, как он втягивал в себя воздух; у нее перехватило дыхание, и внезапное желание броситься к нему в объятия застигло ее врасплох, а когда он кашлянул, она испуганно шарахнулась в сторону.– Надеюсь, – сказал лорд Бэдрик, отдавая потерянную ею туфельку, – сегодняшняя веселая проделка, несомненно, преподала вам хороший урок. – Его голос был резким и серьезным.– Какой урок? – нервно спросила Фиби, надевая туфлю.– Разве не понятно, что, если бы вы попались, с вашей репутацией было бы покончено?Фиби обошла вокруг белую мраморную скульптуру Пегаса, установленную в нише живой изгороди, с единственным желанием, чтобы мифическое существо унесло с собой ее проблемы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38