Что он имел в виду?
На этот вопрос было несложно ответить.
— По закону старший сын наследует все имущество отца. Младшего воспитывают и обучают на тот случай, если со старшим что-нибудь случится. Он как будто лишний. А с Феланом все будет в порядке.
— Но родители не могут считать своего ребенка лишним. Такое просто в голове не укладывается.
Проклятие. Он всеми силами пытался сменить тему, но это ему не удавалось.
— С годами я понял, что родители знают о моей ранней кончине, и этим определяется их отношение ко мне. Они дали мне хорошее образование, потворствовали мне, прощали мои провинности.
— Но мне кажется, вы не употребили это во зло.
Ее слова согрели ему душу.
— Глинис, милая, скажите об этом моим родителям, когда встретитесь с ними.
— А вы действительно думаете, что они направляются сюда? — спросила Глинис, когда они уже въезжали во двор.
Он кивнул, радуясь, что разговор перешел на более спокойные темы.
— В тот день, когда мы добрались до Сараид, я послал Патрика встретить их пароход. Мать найдет способ вернуть вас в ваш мир. Она весьма энергичная женщина.
Глинис бросила на Каррика взгляд и вдруг представила его себе на ее ранчо. Он и она, скачущие рядом по полям так, как сейчас. И возвращающиеся домой в конце дня. Ведь она может отправить Каррика вместе с Глинис. И тогда ему не будет грозить безвременная кончина. Это прекрасное решение проблемы. И совсем простое.
Она остановилась у конюшни, ожидая, пока Каррик заведет туда Молана. При слабом свете фонарей глаза его казались совершенно темными. Сердце Глинис сжалось.
— Когда ваша мать отошлет меня домой, Каррик, пусть отошлет и вас вместе со мной.
— Это невозможно! — отрезал он, слез с лошади и вошел в конюшню.
Она была обескуражена его решительным тоном. Ведь только что они беседовали по душам, и он был откровенен с ней.
— Каррик!
Он даже не обернулся, и Глинис пошла за ним.
— Вы даже не хотите обсудить такую возможность, — укоризненно проговорила она, заводя Берта в конюшню.
— И вам не советую, — ответил он, не поднимая головы.
— Почему?
— Потому что, теша себя надеждой, — сказал он, расстегивая ремешки на лошади, — вы испытываете боль. Так что будьте благоразумны.
— Но…
— Идите в дом, Глинис! — Он снял седло с Молана. — Я сам позабочусь о лошадях. — Его взгляд был красноречивее всяких слов.
Глинис была в отчаянии. Ей безумно хотелось бросить что-нибудь тяжелое в него, заставить его вернуться во двор и закончить этот вечер чем-нибудь более приятным. Но она не хотела, чтобы он знал, как больно ранил ей душу. Проходя в дверь, она бросила через плечо:
— Спокойной ночи и приятных сновидений.
— Добрый вечер, мисс Малдун, — услышала она, выходя из конюшни.
— Привет, Роберт, и всего хорошего.
Каррик поднял голову как раз в тот момент, когда его кузен сошел с дорожки, по которой быстро прошла Глинис. Он спокойно начал снимать седло с Берта, ожидая, когда Роберт присоединится к нему.
— Как прошло все у Макенна?
— Нормально. А что тебе удалось узнать в Грейстоуне?
— Имя офицера, который допрашивает Шина, Каннингем. Капитан Джеймс Каннингем. Он в ярости, потому что ничего не смог добиться от Шина. Всем известно, что этот сукин сын настоящий садист, он так же омерзительно относится к британцам, как и к местным жителям.
Каррик кивнул головой и начал расчесывать Молана.
— Я разберусь с негодяем.
— Либо я, — ответил Роберт, взяв щетку и направляясь к Берту. В любом случае следует подождать с возмездием. Британцы ждут его и будут готовы к отпору.
Пусть они немного успокоятся, тогда риск будет не столь велик.
Сменив тему, Роберт, лукаво усмехаясь, спросил:
— Как случилось, что ты вернулся вместе с решительной мисс Малдун?
Каррик стиснул зубы. Роберт был таким же упрямым и настойчивым, как Глинис. Поскольку уйти от разговора было невозможно, ему оставалось лишь выбирать слова и рассказывать как можно меньше.
— Между домом Макенна и виллой Джулии Конрой я наткнулся на британский патруль. Случайно Малдун оказалась поблизости и спасла меня.
— И твои слова благодарности невероятно ее обидели?
— Бога ради, Роберт, не приставай ко мне, — взмолился Каррик, — вечер и так был нелегким и слишком длинным.
— И то, что она оставила тебя заботиться о лошадях, возмутило и разозлило тебя. Хочешь знать, что я думаю о тебе и Глинис?
— Нет, не хочу.
— Первый раз в жизни тебе встретилась женщина, которая не позволит тебе прятаться.
— Я не понимаю, о чем, черт возьми, ты говоришь? — Каррик повернулся к Роберту.
Продолжая расчесывать лошадь, Роберт спокойно продолжал:
— Я был с тобой в ту ночь, когда ты увидел картинку в Сердце Дракона. Это страшное предсказание изменило всю твою жизнь. С тех пор я наблюдаю за тобой и знаю тебя лучше, чем ты сам себя. Ты спишь с женщиной не только для того, чтобы получить наслаждение, для тебя это возможность избавиться от сомнений и неуверенности. Скрасить свое одиночество.
— Благодарю за подробный диагноз, — проворчал Каррик.
— Я еще не все сказал, Каррик.
— А с меня больше чем достаточно.
— Успокойся, я все равно выложу тебе все, что хотел. Последние четырнадцать лет ты жил в полной изоляции от внешнего мира. Когда ты бросался чинить снасти во время шторма, многие считали, что ты храбрец, но ошибались. Ты делал это потому, что это было страшнее, чем то, что ты увидел в Сердце Дракона.
Каррик с трудом сдерживал ярость.
— И вот появилась женщина, которая заглянула тебе в душу. Она не верит в неотвратимость предсказанной судьбы, она верит в тебя.
— С твоей проницательностью и ее решительностью из вас получилась бы хорошая пара, — ехидно заметил Каррик.
— Я не тот мужчина, которого она любит.
— Мне не нужна ее любовь, — проворчал Каррик, отложив щетку и взявшись за поводья.
Каррик молча наблюдал, как Молан устраивался в стойле. Он чувствовал на себе взгляд Роберта, но не повернулся к нему. Если бы их взгляды встретились, Роберт продолжил бы разговор. Но Каррик нынешней ночью получил столько советов, что был сыт ими по горло.
— Боже мой, Каррик, — прервал молчание Роберт, — Глинис может спасти тебе жизнь. Предоставь ей эту возможность.
Каррик смотрел вслед Роберту, который выходил из конюшни. Он никогда не думал, что кузен знает всю его подноготную. Он прислонился к стойлу и тупо уставился на покрытый соломой пол. А что, если кузен прав?
Глава 15
Полуденное солнце согревало его обнаженные плечи и спину. Каррик остановился, опершись на лопату. Смахнув пот со лба, он с удовлетворением посмотрел на результат своего труда. Он проложил каменную дорожку вокруг озера примерно в двадцать пять футов. Вообще-то это должно было занять целый день, но Каррик управился за одно утро, так сильно он был возбужден.
Услышав стук лошадиных копыт, он поднял голову, надеясь увидеть Глинис. Воспоминания о вчерашних поцелуях при луне были все еще свежи. Но он увидел темный фаэтон и потер щеки прежде, чем приступить к работе.
— Каррик, мой мальчик, — прощебетала вдова Конрой, останавливая рядом с ним свой экипаж, — я так надеялась увидеть вас вчера вечером.
Каррик что-то проворчал и неохотно прекратил работу.
— Прошу прощения, Джулия, — проговорил он, — семейные дела задержали меня вчера вечером. А когда я освободился, было уже слишком поздно.
Озорно сверкнув синими глазами, миссис Конрой спросила:
— Надеюсь, вы провели это время со своей очаровательной американской кузиной?
— А что привело вас сегодня к нам? — в свою очередь, задал вопрос Каррик.
— О, Каррик де Марсо, — рассмеялась дама, — вы хитрите. Но мы вернемся к разговору о вашей кузине позже.
Посерьезнев, она указала на свой двухколесный экипаж.
— Я решила заехать и сообщить вам, что в моем доме поселились британские офицеры.
— Они наконец-то поймали вас на контрабанде виски, да? — спросил он легкомысленным тоном, стараясь не выдать своей заинтересованности.
Миссис Конрой улыбнулась:
— Перестаньте дразнить меня, Каррик. К сожалению, время приключений для меня давно миновало. — Она понизила голос. — Хотя я многое отдала бы, чтобы кое-что спрятать от этих важничающих особ, это было бы весьма интересно.
Скрестив руки на деревянной ручке лопаты, Каррик приготовился к разговору, который мог оказаться весьма полезным.
— Итак, Джулия, если речь не идет о вашей незаконной деятельности, что заставило британцев поселиться у вас?
Она откинулась на сиденье и чуть приподняла светлую бровь.
— Похоже, Дракон стал активно действовать в нашем районе. Нет, я не подслушивала, но из разговоров, которые вели между собой офицеры, узнала, что Дракон проник в дом сборщика налогов и угрожал его жизни и жизни его жены и дочерей.
— Какой ужас! Британцы подозревают вас в связи с этим страшным Драконом?
— Ну что вы, Каррик. — Она рассмеялась. — Кому придет в голову, что у такого отчаянного парня есть что-то общее с женщиной моих лет. Просто они рассказали, что тщательно изучают всех, кто в нашем краю осуждает закон о церковной десятине, и что им нужен удобный дом для офицеров, которые этим занимаются. Мой третий муж был англичанином, они надеются, что я буду более гостеприимна, чем другие.
— Вполне логично.
— Может быть, и логично, но они ошибаются. Терпеть не могу мужчин, раздутых от собственной важности. А если прибавить к этому их уверенность в исконном превосходстве британцев, то они вовсе невыносимы. Но я вынуждена терпеть. А потом подумала, что надо навестить своих соседей и словно случайно сообщить им, что у меня в доме поселились британцы. Надеюсь, информация достигнет и ушей Дракона, и он будет более осторожен. Хороший план, не правда ли?
— Подозревала его Джулия? Или она все знала? Он заставил себя улыбнуться и шутливо произнес:
— Вам действительно следовало бы заняться контрабандой, Джулия, у вас получилось бы.
— Кстати, о преследовании. Как поживает ваша кузина Глинис?
Боже, эта тема была так же неприятна, как и предыдущая.
— Джулия, вы что, собираетесь играть роль свахи?
— Играть? — переспросила она с притворным возмущением. — Конечно, нет. Сватовство — это не игра, а весьма серьезное занятие. В Лондоне репутация женщины моего возраста почти целиком зависит от того, удается ли ей сосватать подходящих мужчину и женщину.
— Но Глинис и я совсем не подходим друг другу, — уверенно заявил Каррик. — Вы зря потратите время и рискуете испортить свою репутацию.
— Что за чушь? — возмутилась миссис Конрой. — У меня было четыре мужа, и я понимаю, что такое страсть. Вы с Глинис предназначены друг другу самой судьбой. Ведь вы влюблены.
— Джулия, это невозможно, — произнес он решительным тоном. — Вы просто выдаете желаемое за действительное.
Она отмахнулась.
— О, мужчины всегда возражают. Вы лучше скажите, вы с ней не слишком близкие родственники, скандала не будет?
— Кузина Глинис состоите нами в очень дальнем родстве.
— Это хорошо, значит, у вас будут прекрасные дети.
— Безусловно, — согласился он, рассмеявшись, — первые сорванцы в округе.
— Но, согласитесь, очень спокойные дети наводят тоску. Я предпочла бы одухотворенного озорного хулигана старательному и послушному малышу с хорошими манерами. Поэтому я так люблю детишек Сараид, с ними я чувствую себя моложе.
— Моложе? — удивился Каррик. — А я, напротив — стариком.
— Неужели? А какие чувства вызывает у вас Глинис?
Он покраснел.
— Джулия, вы самая настойчивая женщина из всех, кого я знаю.
Пожилая дама улыбнулась:
— Тогда поберегите свое время и нервы, не спорьте со мной и ответьте на мой вопрос.
— Я сам не знаю, какие чувства вызывает у меня Глинис Малдун, — недовольным тоном проговорил Каррик. — Давайте оставим эту тему.
— Ничего подобного. Вашей матери здесь нет, и я вынуждена заменить ее и помочь вам прояснить ситуацию в этом важном деле. Заставляет ли вас ваша кузина Глинис смеяться?
— Да, — с неохотой согласился Каррик.
— А бывают ситуации, когда вам безумно хочется задушить ее?
Он громко рассмеялся.
— Откуда вы могли узнать об этом?
Джулия наклонилась к нему поближе.
— Иногда вы представляете себе, как хватаете ее в объятия и несете в свою комнату?
— Джулия… — В тоне его звучало предостережение.
— Я права или нет? Он вспомнил, как они с Глинис занимались любовью.
— Нет, ничего подобного я не представляю.
— О, это еще лучше. — Она замолчала, глаза ее сверкали от удовольствия. — Это вдохновляет. — Внимательно глядя на него, она продолжала: — Возможно, вы еще не влюбились в нее, но, безусловно, увлечены. Я бы посоветовала вам продолжать общение и посмотреть, к чему это приведет. Думаю, вы очень скоро поймете, что американская кузина Глинис — самая подходящая для вас пара.
Каррик покачал головой и снова взялся за лопату.
— Вы совсем не знаете Глинис, видели ее всего раз.
— Да, но уверена, что она питает к вам серьезные чувства. Я видела, как она смотрит на вас.
— Прекратите, Джулия. Глинис, вероятно, мечтает задушить меня так же часто, как я ее.
Проигнорировав его слова, Джулия воскликнула:
— Боже, ну что мужчины понимают в этих делах? Если бы не мудрость и настойчивость женщин, вы бы слепцами бродили по жизни, плохо одетые, неприкаянные.
— Слава Богу, вы пожалели нас, бедных, несчастных.
— Недостойных несчастных, — поправила она его, взяв поводья в одетые в красивые перчатки руки. — А теперь, когда я сделала здесь все, что могла, думаю, мне следует отправиться в дом повидаться с вашей сестрой и очаровательной американской кузиной.
Наблюдая за тем, как экипаж Джулии приближался к дому, Каррик задумался о том, что же такое Джулия видела в Глинис, что позволило ей считать ее подходящей для него парой. Видит Бог, Глинис обладала огромным мужеством и недюжинным умом, чем большинство женщин. И мужчин тоже. А также сильным характером. И еще упорством.
Она искренне верила, что может повлиять на свою судьбу, несмотря на неблагоприятные обстоятельства.
И он завидовал ее уверенности. Но его будущее предсказано Сердцем Дракона, и оно неотвратимо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32