Глава 7
Ричард велел Талли возвратить нанятый экипаж в конюшню и пошел обратно на Тэвисток-стрит. Дотрагиваясь до жилетного кармана, он довольно улыбался.
Все произошло до смешного просто, особенно для экспромта, совершенного под влиянием минуты. Он не собирался возвращать брошь обратно именно сегодня: в его планы входило просто заставить ее расслабиться, оказывая леди Уэймот преувеличенное внимание и изображая из себя нежного поклонника. Виконт знал, что привлекает ее как мужчина. Признавать подобное вовсе не самонадеянность, а просто реальный факт, и Ричард собирался поиграть на этом вынужденном влечении до тех пор, пока Изабелла не потеряет бдительность. Тогда он сделает свой ход.
Но ничего этого не потребовалось. Ричард понял, что «Сердце Мэллори» у нее с собой, как только Изабелла дотронулась до него ридикюлем, когда он помогал ей подняться в экипаж. То, что находилось внутри ридикюля, имело очень похожий вес и размер. Однако чтобы удостовериться окончательно, виконт использовал каждую выбоину на дороге для того, чтобы, качнувшись, прижаться к ридикюлю, находившемуся у ее бедра. Даже после того, как у него не осталось никаких сомнений, что рубиновое сердце находится рядом, он позволил себе потереться бедром о ее бедро лишь ради удовольствия. И еще ради того, чтобы ослабить ее самоуверенность.
К счастью, Ричард командовал большим количеством людей, пришедших с улицы, из трущоб и даже из тюрем, и с годами выучился у них паре полезных приемов. Искусству опустошать карманы его научил рядовой кавалерист по имени Сэндс в течение нескольких месяцев после Талаверы, когда делать было совершенно нечего. Теперь виконт применил эту нехитрую науку на практике, когда целовал Изабеллу.
В результате приключение превратилось в озорное веселье. Конечно же, он не ожидал, что для поисков потребуется поцеловать красивую женщину. Если бы он не знал, что она — воровка, ему очень захотелось бы поухаживать за леди Уэймот с серьезными намерениями. У нее не только пленительные глаза и манящие губы, она еще умна и находчива. Конечно, воровство не лучший способ поправить финансовые дела, но следовало отдать ей должное — Изабелла упорно сопротивлялась финансовому краху. У Ричарда не имелось другой знакомой, которая могла вступить в соревнование с мужчиной и действовать с ним почти на равных.
Да, конечно, она враг, достойный восхищения, но тем не менее враг.
Дойдя до дома, в котором снимал комнаты, Ричард, к своему удивлению, увидел лорда Кеттеринга, выходящего на улицу.
— А, Мэллори! Какая удача. Я надеялся застать вас дома, но подумал, что не судьба.
— Что ж, нам обоим повезло. Давайте поднимемся наверх — у меня есть неплохая бутылочка кларета, я буду рад распить ее с вами.
— Спасибо. Кстати, я вам кое-что принес… — Кеттеринг кивнул на прямоугольный кожаный ящик с выгравированными серебряными лошадьми по углам, который держал в руках. У Ричарда появилось печальное чувство, будто ему уже известно, что это за ящик.
Виконт жестом пригласил Кеттеринга следовать за собой наверх.
— К сожалению, моего слуги сейчас нет, так что нам придется обслуживать себя самим. Присаживайтесь, а я позабочусь о вине, — как только они вошли в гостиную, сказал он.
Кеттеринг положил ящик на стол и сел у камина; тем временем Ричард нашел два чистых бокала, графин кларета и отнес все это в комнату. Он налил бокал Кеттерингу, потом сел в кресло напротив и поставил графин на маленький столик возле себя.
— Итак, — произнес он, указывая на ящик, — что вы мне принесли?
— Надеюсь, вы не посчитаете это отвратительным, ноя принес дуэльные пистолеты Артура. Они все это время хранились у меня, и я подумал, что пора отдать их вам.
Ричард продолжал рассматривать ящик.
— Это те самые…
Его вдруг охватила дрожь. Как глупо! Он видел больше людей, убитых из пистолетов, чем можно себе представить, но никто из них не являлся его братом.
— Да, во время дуэли использовали именно эти пистолеты.
— Один из них его убил.
— Верно, и я пойму, если вы не пожелаете их иметь. Но это хорошая пара, Артур ими гордился.
— Тогда и я буду гордиться тем, что они у меня. Спасибо, что принесли их мне.
Ричард подумал, что никогда не сможет открыть ящик, по крайней мере до тех пор, пока не уляжется неистовый гнев на то, как бессмысленно умер его брат.
— Я знал, что вы их возьмете, — сказал Кеттеринг. — Понимаю, это лишь ужасное напоминание о смерти Артура, но я почувствовал, что они по праву принадлежат его семье. Это самое малое, что я мог сделать после того, как вы мне тогда помогли.
— Так вы решили, покупать или не покупать гнедую кобылу? Она не такая красавица, как та, что вы хотели купить сначала, но все же является более выгодной покупкой.
— Думаю, я ее куплю. Признаюсь, я не обращал на нее никакого внимания, пока вы не указали на ее преимущества в качестве верховой лошади. Может быть, мне стоит нанять вас в качестве агента на все последующие покупки? — Он неловко усмехнулся. — По крайней мере вы сэкономили бы мне кучу денег.
— Я к вашим услугам, Кеттеринг, можете обращаться ко мне в любое время. Завтра мне предстоит поездка в Грейшотт, но эти комнаты я снял на все лето, так как надеюсь вернуться вовремя, чтобы успеть на самые выдающиеся празднества, которые нам предстоят.
— О, вы ни в коем случае не должны пропустить большой прием в следующем месяце. Как я понимаю, это будет нечто захватывающее. Надеюсь, леди Уэймот позволит мне сопровождать ее.
В словах Кеттеринга Ричард уловил намек на вызов и попытку закрепить формальное право наледи.
— Вы всерьез интересуетесь хорошенькой вдовой?
Виконт и сам не знал, какой бес подтолкнул его задать этот вопрос. В конце концов, Кеттеринг — не соперник. Кому интересно заниматься маленькой воровкой…
— Да, всерьез, — твердо ответил Кеттеринг. Он расправил плечи и попытался выглядеть суровым, но в его глазах все же проглядывала крошечная искорка сомнения. — А вы? Вы ей тоже интересуетесь? Неужели нам придется соперничать из-за леди?
Ричард усмехнулся:
— Нет, друг мой, я оставляю поле за вами.
Кеттеринге облегчением вздохнул. Казалось, напряжение спало со всего его тела.
— Слава Богу. Против вас, Мэллори, у меня не было бы шансов. Вы меня успокоили.
— Никаких шансов? О чем это вы? Вы граф, наследник титула маркиза, и, без сомнения, ваши карманы полны денег. Ну а я — всего лишь скромный виконт с разрушающимся поместьем в перспективе.
Кеттеринг театрально отмахнулся:
— Все это совершенно не важно, особенно учитывая родственников леди Уэймот. Дамы любят франтоватых и галантных кавалеров. У вас есть этот проклятый алый мундир, и вы умеете обращаться с женщинами так, как мне никогда не суметь. Хотелось бы мне обладать половиной вашего шарма. Боюсь, она считает меня скучным.
— Вы недооцениваете себя, Кеттеринг. Женщины любят флиртовать со мной, я люблю флиртовать с ними, но они хотят выйти замуж за мужчин вроде вас. Полагаю, брак является конечной целью ваших ухаживаний за леди Уэймот?
Гость пожал плечами:
— Думаю, да. Она одна из самых живых и интригующих женщин, каких я когда-либо встречал. Но моя семья может ее не одобрить.
Брови Ричарда поползли вверх. Конечно, они были бы против, если бы узнали, что она — воровка. Но он и представить себе не мог, что Кеттерингу это известно.
— Вы упомянули ее родственников. Я лишь недавно познакомился с ней и не знаю ничего о ее происхождении. Неужели кровь леди как-то испорчена? В ее роду есть лавочники, купцы? А может, преступники?
Это, конечно, объяснило бы ее успехи по части воровства драгоценностей.
— Нет-нет, ничего подобного. Их просто считают непостоянными. Ее мать трижды была замужем, и в основном за неподходящими людьми. Отец леди Уэймот занимал пост министра в раннем правительстве Питта, но явно любил выпить гораздо больше, чем следовало бы, и потерял должность. Сейчас ее мать замужем за еле живым итальянским графом и живет, слава Богу, на континенте. Она всегда была немного сумасбродной, и я сомневаюсь, что мой отец это одобрит. А ее младший сын, то есть младший брат леди Уэймот, только что окончил университет и уже стал известен как первосортный расточитель и картежник.
— Во всех семьях есть паршивая овца.
— Да, но в семье леди Уэймот их, кажется, целая отара. Еще у нее есть дядюшка, пишущий готические романы, и кузина, которая развелась с большим скандалом. Так что, полагаю, это не совсем те родственники, которых мой отец сочтет приемлемыми. Но признаюсь, мне очень не хочется обращать внимание на предостережения. В глубине сердца мне все равно, понравится она им или нет.
— Так вы ее любите? — спросил Ричард, неожиданно смущенный возможностью такого поворота событий.
— Я еще не знаю, любовь ли это, но она мне очень нравится. И хотя я никогда не смогу стать таким же энергичным и любезным, как вы, мой друг, она, кажется, не имеет ничего против. Я думаю и надеюсь, что леди Уэймот приветствует мой интерес к ней.
Разумеется, приветствует — богатый муж избавит ее от необходимости воровать драгоценности. Впрочем, возможно, ее привлекает трепет, который она испытывает во время подобных занятий, поэтому она будет несклонна отказываться от воровства. Или, возможно, у нее вообще нет морали и она просто не видит в воровстве ничего плохого. Но в это Ричарду мало верилось — нутро подсказывало ему, что Изабелла занимается этим ради денег.
— Я уверен, что она приветствует, — наконец сказал он. — Я также искренне желаю вам успеха. Надеюсь, в конце концов ваши родственники ее примут.
Пустые слова. Он не желал Кеттерингу успеха. Во всяком случае, этот идиот безнадежно отстал. Нет, Изабелла ему не пара, а если еще учесть то, что она — воровка…
Да и Кеттеринг — совершенно не пара Изабелле. Ричард не мог представить живую молодую вдову рядом с этим скучным богачом. Кеттеринг — видный мужчина, к тому же титулованный и симпатичный, но огня в нем нет.
С момента их первого поцелуя Ричард знал, что Изабелла — страстная женщина. Ее отклик, прежде чем она удрала, был достаточным для того, чтобы измучить любого мужчину. Как может упрямец вроде Кеттеринга, пропитанный аристократической спесью и пристойностью, надеяться найти счастье с такой женщиной? Изабелла поведет его за собой в веселом танце, в котором у него нет надежды поспеть за ней. Это будет очень глупый союз, который, вероятно, в конце концов сделает несчастными их обоих.
Внезапно Ричард сам усмехнулся собственной наглости — он так самонадеянно рассуждал, подходит ли Кеттеринг для Изабеллы. Неужели он считает себя более подходящим претендентом?
Впрочем, возможно, он действительно подходит ей больше. В конце концов, он такой же вор. Он украл у нее «Сердце Мэллори», хотя у нее и не было на него прав. О, два вора составили бы прекрасную пару! Кроме того, между ними существует несомненное влечение, и его страсть всегда будет равна ее страсти!
Вот только зачем заниматься глупыми фантазиями. Они с Изабеллой не предназначены друг для друга. Даже если бы Ричард мог отвадить ее от преступной жизни, он никогда не смог бы ей доверять и всегда помнил бы, как она пришла к нему, притворившись, что извещает о своей доступности, а в это время ее маленький сообщник ловко проделал грязную работу. Нет, этой женщине доверять нельзя ни в чем.
Странно, почему он вообще думает обо всем этом, ведь для него это не имеет никакого значения. Утром он возвращается в Грейшотт. Если деду стало хуже или какие-то проблемы поместья потребуют его внимания, он еще очень долго не возвратится в Лондон и, возможно, никогда больше не увидит Изабеллу.
Ричард видел ее еще раз перед отъездом. Полковник и леди Алтея Брэдбери пригласили его сопровождать их на прием, дававшийся в честь Веллингтона. Поскольку на приеме ожидалось множество офицеров, Ричард почувствовал себя обязанным тоже там присутствовать.
Как и на другие общественные события, на которых он присутствовал с тех пор, как прибыл в Лондон, на этот прием собралось огромное количество гостей. Все хотели посмотреть на герцога, так что, где бы тот ни появлялся, вокруг него непременно толпился народ. Обычные люди со всего города выстраивались по улицам, надеясь взглянуть на великого человека.
Веллингтон, казалось, чувствовал себя в своем новом звании гораздо спокойнее, чем Ричард ощущал свое неожиданное возвышение. По правде говоря, Ричард предпочитал звание майора титулу виконта — это звание подходило ему так же, как и форма, в то время как титул виконта казался чем-то слишком новым и чуждым. Его не воспитывали для этого, и он ненавидел те обстоятельства, при которых получил титул, а также надеялся, что впоследствии все же привыкнет к титулу, так что, когда со временем станет графом Данстабл, будет носить титул так же гордо, как и Веллингтон.
И еще Ричард надеялся, что привлечет внимание такого же количества красивых женщин. Веллингтон был окружен женщинами, каждая из которых сходила с ума от желания встретиться с героем-победителем. Сегодняшний вечер явно доставлял ему удовольствие, потому что раскаты громкого смеха героя были слышны повсюду.
Одна из красавиц обернулась. Это была Изабелла. Она слегка прищурилась, когда увидела Ричарда, и, не отрывая от него взгляда, отделилась от группы и направилась к нему.
Они напряженно следили друг за другом, пока она пробиралась сквозь толпу, вызвав в его груди легкий трепет ожидания. Выглядела она потрясающе, как и всегда. Изабелла явно не позволяла собственным скромным финансам задушить в себе вкус к моде и поэтому выглядела одной из самых элегантно одетых женщин в зале. На ней было дорогое с виду платье из розового атласа и белых кружев, волосы ее, завитые во множество локонов и аккуратно уложенные, украшали серебряный венок и зеленые лавровые листья. Один длинный завиток медового цвета выбился и щекотал заднюю часть шеи. Из украшений на ней были бриллиантовое ожерелье, серьги и бриллиантовый браслет, надетый поверх перчатки.
Интересно, не украдены ли и эти бриллианты, неожиданно подумал Ричард.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30