— Ух ты! Лиззи, слышала? Дядя Ник только что…— Заткнись, Эй-Джей. — Лиззи закрыла брату рот ладонью. — Пойдем. Детям нельзя такое слушать.Доминик, не отрываясь, глядел на Молли. Глядел, пока с носа у него не упала грязная капля.— Так что, выйдешь? — Он похлопал себя по карманам. — У меня где-то было кольцо, если только я его в грязь не выронил.— Оооооооо, Доминик! — выпалила наконец Молли, оттолкнула его и помчалась к дому.— Вот черт!— Женщины, мистер Ник, — сказал Джонси, протягивая ему полотенце. — Вместе с ними тесно, а врозь скучно, так мой шурин говорит. Вы за ней побежите?— Конечно, побегу, Джонси. А ты бы разве дал ей уйти?— Такой? Только не я. Хотите, одолжу вам веревку? У меня в конюшне есть лассо.— Спасибо, я сам, — ответил Доминик и поспешил к дому.Он мог бы перехватить ее еще до того, как она добежала до дома. Но Доминик знал, что Молли не убежит далеко, и поэтому решил дать ей немного времени. Поднимаясь на холм, он увидел на дорожке серебристый «Лексус», а возле него хорошо одетого пожилого мужчину, который изумленно таращился на Молли. Молли, застыв как вкопанная, смотрела на него.— Маргарет? — услышал Доминик.— Джерри? — сказала Молли.— Несомненно. Потрудитесь объяснить, что означает ваш вид?— Нет, Джерри, только не сейчас, — сказала Молли и побежала по ступенькам террасы.Джерард Хопкинс из компании «Хопкинс, Голдблюм и Смит» повернулся к Доминику.— Мистер Доминик Лонгстрит, если не ошибаюсь? Прошу вас, обойдемся без формальных рукопожатий. Я…— Я знаю, кто вы, — сказал Доминик, подозрительно оглядывая мужчину. — Мне непонятно, что вы тут делаете.— Действительно вы этого знать не можете. Пару дней назад я беседовал с Маргарет по телефону, и она показалась мне встревоженной. Боюсь, я поговорил с ней достаточно резко, и это не давало мне покоя. Так что я решил прилететь и повидаться с ней лично.— Повидались? — Доминик улыбнулся.— Вне всяких сомнений. Кроме того, я увидел и вас также.Доминик выпутал из волос комок грязи.— Я только что просил Молли стать моей женой.— Да? У вас в Вирджинии всегда валяются в грязи, когда предлагают руку и сердце? Это м-м-м… местная традиция?Доминик не знал, смеяться ему над этим чопорным щеголем или просто принять, как есть. Он остановился на последнем: кажется, этот мужчина всерьез переживал за Молли.— Да, у нас здесь, в Вирджинии, все по-своему. А сейчас, простите, мне нужно найти Молли и получить ответ.— А вам не кажется, что вы его уже получили, мистер Лонгстрит? Или я настолько отстал от времени? Разве в том, что женщина со всех ног бежит прочь от мужчины, современные молодые люди видят какой-то новый смысл?Доминик покачал головой.— Знаете что, Джерри? Приятно с вами поболтать, но мне пора.— Мистер Ник! — взвизгнула миссис Джонни, когда он пробежал мимо нее. Она вытирала с пола грязные следы. — И думать не смейте бегать по дому в таком виде — ай! Как мне теперь все это убирать?— Простите, миссис Джонни. Хотите прибавку к жалованью десять процентов?— Что ж, проходите, если вам нужно. Ковер всегда можно почистить.— Спасибо, миссис Джонни. — Доминик побежал наверх. Грязные следы, которые он оставлял, бледнели с каждой ступенькой.Но дверь Молли оказалась заперта.— Молли? — позвал он, держась за ручку двери. — Молли, открой. Я знаю, что ты там.— Мистер Лонгстрит, имейте в виду, если вы попытаетесь сломать дверь, я найду способ привлечь вас к ответственности. Пусть даже это ваш собственный дом.— Джерри, убирайся оттуда! — донесся из-за двери вопль Молли.— Верно, Джерри. Уходите. Молли! Если ты меня не впустишь, я натворю глупостей.— Молодой человек, это совершенно излишне. — Джерард Хопкинс скрестил на груди руки и прислонился плечом к стене.— Джерри! — крикнула Молли. — Не лезь со своими советами.Доминик пропустил их слова мимо ушей. Ему надо было сказать Молли кое-что.— Молли? — Он опустился на колени. — Молли, ты не можешь меня видеть, но я стою на коленях.— Маргарет, я готов это засвидетельствовать. Он действительно стоит на коленях. — Джерри вздохнул.Доминик взглянул на него.— Спасибо.— Не за что. Кажется, вы действительно в нее влюблены.— Еще как, — сказал Доминик и почти заорал: — Я люблю ее! Обожаю! Она сводит меня с ума, и мне это нравится. Я хочу быть с ней, любить ее, завести детей, если она их захочет, или собак, или хомячков — все, что она пожелает. Я научусь спать при свете, буду есть пиццу без начинки, и… Молли? Впусти меня. Пожалуйста, можно мне войти? В твою комнату, в твою жизнь. Я люблю тебя, Хали-Гали Молли. Пожалуйста.— Никакой логики, одни эмоции. Я ее предупреждал. Эти театралы невероятно импульсивные. — Джерри подошел к Доминику и постучал в дверь. — Маргарет, я пойду вниз. Впусти парня.Доминик встал с коленей, только когда дверь открылась.— Молли?Она вытерла лицо полотенцем, но по-прежнему была в грязной одежде.— Ты станешь спать при свете?— Конечно, ты же знаешь. Пока он тебе нужен.— Джейни… Джейни говорит, что форму, по которой меня сделали, потеряли и поэтому я получилась ни на кого не похожа и всем от этого только лучше. Наверное.Она плакала. Слезы чертили светлые дорожки на ее грязных щеках.— Тогда мне еще больше повезло, Молли. Если ты досталась мне. Ты мне досталась?— Я правда тебе нужна?Он улыбнулся.— Даже больше, чем душ. Хоть у меня все тело чешется.— Я сбежала.— Совсем недалеко.— Знаю. Ты меня так удивил, что я испугалась, хотя мы еще даже не поговорили. Я хотела с тобой поговорить.— Молли, у нас впереди много-много лет, чтобы наговориться.— Скажи мне только одно…— Обязательно, после того, как ты скажешь «да».— Да.Он потянулся к ней, но она удержала его.— Я хотела сказать тебе, Доминик, что за последние четыре дня поняла главное: я гораздо сильнее боюсь остаться без тебя, чем остаться с тобой. Не хочу возвращаться туда, где тебя нет, Доминик. Я… пока я здесь, с тобой, пустота в моей душе заполнена.— Я люблю тебя, Молли.Она улыбнулась, ее большие колдовские глаза просияли, она схватила его за рубашку и втянула в комнату… и в свое сердце.Они не слышали одобрительных возгласов и аплодисментов снизу, от лестницы. Они также не могли видеть улыбки на лице миссис Джонни, пробормотавшей:— Кажется, пора добавить в список покупок новое покрывало. Вперед, дети, надо вас вымыть. Сэр, хотите чашечку кофе?— Пожалуйста, зовите меня Джерри, сейчас формальности ни к чему. Думаю, самое время выпить чего-нибудь покрепче. Может, у вас найдется глоток хереса?.. Эпилог Джейни стояла у окна своего кабинета в «Беззаботном детстве» и с улыбкой следила за своим старшим, Джонни, игравшим на залитой солнцем детской площадке. Здесь он настоящий король. В зрелом возрасте пяти с небольшим лет он приезжал в свое царство на автобусе пять дней в неделю.Не то чтобы она была восторженной мамашей-наседкой. Но природное обаяние Джонни притягивало к нему всех: воспитательниц, обожающих его (само собой) родителей, души не чающих в нем (тоже само собой) бабушку с дедушкой, людей, проходивших мимо тележки, в которой она везла его по супермаркету, собак, кошек, даже встретившегося на пути кузнечика.Теперь его шестимесячная сестра Амелия покоряла сердце каждого, кто сумел избежать чар Джонни.Джейни расхохоталась: повязав вокруг плеч одолженное в детской покрывало, Джонни принялся маршировать вдоль качелей и горок на площадке; за ним топали дети помладше. Он сиял улыбкой и при каждом шаге высоко поднимал маленькие коленки.— Весь в папу. — Джейни пошла к двери. Она заметила, что на стоянку въехал серебристый «Мерседес».На секунду она остановилась перед Дональдом Фурбишем — увы, он продолжил дело брата.— Дональд? Ну-ка быстро все спрячь. Кроме тебя, этого никому видеть не полагается, не забывай. Вот хороший мальчик, спасибо.И она заторопилась, чтобы поскорее увидеть Молли с Ником. Последние несколько месяцев они жили в Нью-Йорке: Ник заканчивал очередное шоу.Молли и Ник много путешествовали, но дома тоже бывали часто, особенно в последний год. Джейни до сих пор не могла налюбоваться на сестру. Слава богу, все ее кошмары закончились.Примерно через полгода после свадьбы Молли сказала ей:— Конечно, в темную пещеру я не полезу, но сплю теперь без телевизора. Хватит с меня рекламы. Секс гораздо интереснее.Молли молодец, всегда найдет, над чем посмеяться, даже над своим несчастным детством.— Молли! — крикнула Джейни. Кузина стояла возле машины и смотрела, как Ник выгружает подарки. Вот, наверное, праздник в «Шварце» «Шварц» — магазин игрушек в Нью-Йорке.

, когда к ним приходят Лонгстриты.— Джейни! — воскликнула Молли и сказала что-то Нику. Он улыбнулся ей и положил упакованные в разноцветную бумагу коробки обратно в машину.Они взялись за руки и пошли через стоянку, шутливо подталкивая друг друга и хихикая. То есть хихикала Молли, у Ника был обычный радостный вид.— Похоже, вы оба что-то замышляете, — сказала Джейни, когда Ник закрутил Молли, будто в танце, в одну сторону, потом в другую, потом поймал и поцеловал.— Неужели так заметно? — спросила Молли, обнимая Джейни. Руки Ника она при этом не выпустила, так что получилось что-то вроде группового объятия… При этом Джейни чувствовала себя так, как будто попала в лапы к великанам.— Ну-ка, ну-ка, — сказала Джейни, как только они все распутались. — Что на этот раз? Только не говорите мне, что купили Джонни еще один набор барабанов, иначе Джон вас не выпустит живыми. Амелии двухколесный велосипед пока тоже ни к чему. Эй, да что с вами? У вас подозрительно счастливый вид.— Она догадается. — Молли взглянула на мужа.— Ты же сказала, что нет, — ответил Ник, мазнув жену пальцем по кончику носа.— Конечно, потому что ни о чем не знает.— Верно. Может, завтра. Скажем ей завтра. У нас же подарки детям. Подождем до завтра.Джейни замахала на них руками, чтобы они замолчали.— Ладно, вы оба. Вы хитрые. Это всем известно. Но что-то происходит. Короче, или вы мне все выкладываете, или придется вам посидеть в одиночестве и подумать над своим поведением.— Посидеть и подумать, — повторила Молли, улыбаясь мужу. — Кажется, это было правило номер двадцать шесть? Хорошо, что я сохранила ее заметки.Джейни нахмурилась.— Сохранила мои заметки? Это еще зачем? Разве я похожа на сумасшедшую? Прежде чем позволить тебе управлять центром, я должна была двадцать раз все обдумать. Дети целый месяц умоляли меня вернуть им Хали-Гали Молли, чтобы она снова рисовала с ними пальцами.— А еще целый месяц ушел на то, чтобы оттереть со стен и пола краску. Знаю, знаю. Но я всегда думала, что ребенку надо позволить свободно самовыражаться.— Да-да, еще бы. Вот заведи своих, посмотрим, что ты скажешь.— Говорю тебе, она догадается, — сказала Молли, целуя мужа.— Да о чем я должна догадаться? Ты же знаешь, мне проще понять агукающего младенца, чем… Мамочки мои! Молли?— Угу, — с улыбкой проговорила Молли, и ее прекрасные глаза наполнились счастливыми слезами. — После целого года промахов Ник наконец-то заработал «хоум ран». Мы ждем ребенка.— Не могу сказать, что тренировки были такими ужасными, — сказал Ник, пока Джейни тискала сестру, плакала и снова тискала. — Эй, а меня ты обнять не хочешь? Я тоже имею к этому отношение.Пока Молли вытирала слезы, Джейни обняла Ника.— Наконец-то у знаменитого продюсера появятся дети не только на сцене, но и дома, да?— Конечно!— Когда? Давно? У вас все в порядке?Молли погладила свой уже чуть-чуть округлившийся живот.— Четыре с половиной месяца. Вчера ночью он толкнулся. Ник говорит, это все мое воображение, но я точно знаю, что он толкнулся.Джейни взяла сестру за руки.— Ты боишься?Молли моргнула.— Нет, ни капли. Мы оба очень, очень этого хотели. Я буду отличной мамой, а Ник станет настоящим папой. Правда, милый?Ник посмотрел на Молли, и глаза Джейни снова наполнились слезами: такая в его взгляде светилась любовь.— Конечно, хорошая моя, — тихо сказал он. — С самого начала и до тех пор, пока каждый не сбежит от нас в колледж. И этот ребенок, и все остальные будут знать, что их мама с папой — мы.— Ой, кажется, потоп начинается. — Молли вытерла глаза. — Не люблю рыдать в три ручья. Ник, принеси, пожалуйста, подарки.Доминик еще раз поцеловал ее и пошел к машине.Джейни снова обняла Молли, как вдруг та нахмурилась.— Что такое? Ты же сказала, у тебя все в порядке?— Так и есть, Джейни. Ты разговариваешь с самой счастливой женщиной в мире. Просто… понимаешь, теперь, когда тебе самой придется дарить подарки моему ребенку, я понимаю, какая страшная штука — месть.Джейни медленно, злорадно улыбнулась и потерла руки:— Об этом я как раз и не подумала. Все-таки есть бог на небе. Посмотрим. Начну я, пожалуй, со всех игрушек, которые играют мелодию, одну и ту же, без конца. Потом собака, которая лает, когда ее гладишь… и обезьянка, которая бьет в бубен и играет «Макарену», стоит хлопнуть в ладоши… Потом барабаны… а потом…— Ник? Отнеси, пожалуйста, обратно эту сине-зеленую коробку.— Зачем? — подозрительно спросила Джейни. — Что там?— Ничего, — невинно сказала Молли. — Все равно Джонни с Амелией ни к чему говорящий тасманский чертик, который умеет бегать по кругу.— Говорящий кто?.. Молли Лонгстрит, я тебя люблю.— И я тебя люблю, Джейни Романовски, — улыбнулась Молли и посмотрела на мужа. Он шел к ним, держа в руках коробки с подарками. — Ведь правда же, любовь — самое замечательное, что есть на свете?

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34