И я тоже.— Понятно. Приятно было поговорить, Билли. Пока. — Молли развернулась и ушла, не оглядываясь.Она заглянула в театр. Повезло — Дерек сидел во втором ряду и читал какие-то ноты.— Дерек? Можно с тобой поговорить? — Она подошла к сцене. Потом уселась там напротив Дерека.Вид у него был усталый.— Конечно, Молли. — Он отложил ноты. — Что-то случилось?Молли посмотрела в потолок, пытаясь собраться с мыслями. Нет, лучше сказать как есть, без обиняков.— Ты решил, что Доминик привез меня на замену Синаре?— Хм, детка, кажется, ты привыкла сразу брать быка за рога. Ладно. Сначала я именно так и подумал. Стоило только взглянуть на тебя. Ты рождена для сцены. Высокая, красивая. Про ноги я молчу. Не знаю, сумел бы он нарядить тебя в костюм средневекового пажа, но не сделать этого — значит быть полным идиотом.— Спасибо за комплимент, Дерек., — Молли покачивала скрещенными ногами.— Всегда пожалуйста. — Он послал ей воздушный поцелуй. — Но потом я догадался, кто ты на самом деле, и теперь знаю, что Синара здесь ни при чем.Молли улыбнулась.— Ты уверен?— Ты ведь Маргарет Эпплгейт.Молли кивнула.— Я так и думал! Только не сразу понял. Тогда у тебя были шикарные длинные волосы, но я все равно тебя узнал. Пять лет назад. Благотворительный спектакль по «Беседке». Помнишь?Молли еще раз кивнула и улыбнулась.— Пять лет назад. В Чикаго. Я помню.— Значит, вы с Ником теперь вместе? А вся это возня с племянниками Тони — только прикрытие, чтобы держать все в секрете, пока не объявите о помолвке. Повезло Нику.— Я… мы… — растерялась Молли. Объяснение Дерека было таким правдоподобным. Хотя он и ошибался.— Я бы, конечно, сразу вас раскусил, но Ник представил тебя как няню, а мы всегда видим то, что нам сообщили. Но я вас нисколько не обвиняю. Если бы Билли Уайт знала, кто ты на самом деле, она бы уже язык стерла, вылизывая тебе сандалии. Как это случилось? Ты так неожиданно приехала. Конечно же, Ник сразу отменил репетиции, хотел побыть с тобой. Я его отлично понимаю.Железная логика. Дереку только статьи для желтой прессы сочинять.— Дерек, ты поверишь, если я расскажу, что случилось на самом деле? — решилась Молли.Он почесал в затылке.— Не знаю. Разве я что-то упустил?— Немного.— Черт. Только не говори мне, что ты — один из спонсоров и за это хочешь получить роль. Молли, ради бога.Молли умоляюще подняла руки.— Все, Дерек, хватит фантазировать. А то у меня уже голова кругом. Понимаешь, у меня есть кузина, которая руководит детским центром. Центр сейчас закрылся на каникулы, но перед этим я несколько дней ее замещала. И оказалась под рукой, когда Доминику понадобилась няня. Он сначала даже не подозревал, кто я. Да, я люблю театр, немного танцую, немного пою. Но — совершенно не хочу на сцену. Так что не гожусь на замену Синаре. Да, еще я катаюсь на роликах и хорошо умею свистеть. Но заниматься этим с утра до вечера не хочу. Понимаешь?Дерек облегченно вздохнул.— Но вы с Ником встречаетесь. Здесь я не мог ошибиться.— Дерек, ну как тебе не стыдно, — улыбнулась Молли.Дерек захохотал.— Обещаю: никому ни слова. Я-то знаю, каково это, когда в твою жизнь то и дело пытаются влезть посторонние с расспросами. Здесь я еще в безопасности. А так не могу подойти к Синаре ближе, чем на десять футов, чтобы нас не поженили и не раззвонили об этом во всех газетах. Театр — это определенный круг людей, которые иногда начинают кружить вокруг тебя, словно акулы. Шагу нельзя ступить. Она бы сбежала от меня с такой скоростью, что я и глазом моргнуть не успел.Молли облизнула губы, пытаясь придумать, что на это ответить. Если вообще нужен ответ. Может, лучше ей быть воспитанной девочкой и не лезть не в свое дело?Но какой в этом смысл?— Ты и Синара? Чушь, вы же терпеть друг друга не можете, — выдала она и сделала выжидательную паузу.Дерек поднялся с кресла и сел на сцену рядом с Молли.— Мы встречались, ты уже знаешь. Два года назад. Пока я все не испортил. — Он посмотрел на Молли и криво улыбнулся. — Выражаясь литературно.— Ты ее обманул. — Молли даже не старалась, чтобы это прозвучало вопросом.— Гол. Бинго. В точку. Я ее обманул: У всех на глазах. Как последняя сволочь. Стоило ей заикнуться про свадьбу, и я дал деру к ближайшему выходу. Чуть не обделался со страха. А у выхода театра обычно поджидают юные красотки.— Ты не любил Синару?— Любил? — Он вздохнул (кажется, все актеры обожают трагически вздыхать). — Не знаю… Богом клянусь, не знаю. У нас было много общего. Надежды, планы. И секс. Потрясающий секс. Но любовь? Разве я ушел бы, если бы любил ее? Сделал ей больно?Молли смотрела на свои сцепленные руки.— Может, ты боялся. Это большая ответственность: брак, дети и все такое. Все хотят детей.— Я бы тоже не отказался. Хотя мы для этого староваты, — задумчиво произнес Дерек. — И все-таки я бы хотел детей. Но это не главное. Я живу для сцены, всегда жил. Но если одно и то же каждый вечер… Я люблю играть, это каждый раз по-разному, но целый год каждый вечер один и тот же спектакль, одну и ту же роль? Я начинаю скучать. Мне нужны перемены, что-то новое.— Ну да. Сегодня это весело, а завтра может надоесть. Я понимаю.— Весело? Весело? Черт, детка, зачем ты это сказала? Теперь я сам себе кажусь пустышкой.— Прости. Но ведь ты боялся, что если вы с Синарой поженитесь, через год тебе станет скучно?— Ради бога, перестань. Так еще хуже. — Он спрыгнул со сцены. — Хотя… ты права. Именно так я и думал. Дурак. Ведь Синара — это не роль в спектакле. Моя жизнь — это не роль. Рано или поздно реальная жизнь постучится в дверь.— Уже постучалась.— Скорее высадила ее вместе с косяком. — Дерек покачал головой. — Когда Синара выгнала меня из шоу. Я убеждал себя, что вскоре жизнь наладится, но все дело в ней. Дело в ней. — Он пожал плечами. — Я не знаю, любил ли Синару тогда. Я люблю ее сейчас.— А она не хочет с тобой даже разговаривать? — Молли знала, что это не так, но сейчас важнее всего заставить разговориться Дерека. Пусть сам себя послушает.О том, что его рассуждения показались ей до чертиков знакомыми, она решила пока не думать. Лучше оставить это на потом. Когда она будет одна и захочет растравить старые раны.— Не знаю. Ей сейчас нелегко, Молли. Проблемы с голосом. Ей нужно сосредоточиться на голосе. А я не могу избавиться от мысли, что она пытается меня подловить. Заставить сделать ей предложение, чтобы на этот раз отыграться. Знаешь, какой она может быть стервой? Я люблю Синару, но ее стервозность — это что-то. Почти искусство.Молли спрыгнула со сцены.— Ясно. Ты сделал глупость, потому что не знал, как сильно ее любишь, и боялся обязательств. Теперь она попала в беду, ты любишь ее и боишься обязательств. Что осталось прежним?— То, что я трус? — улыбнулся он. В свои почти пятьдесят Дерек Кембридж все еще был настоящей звездой.— Мало ли что в жизни случается, Дерек. — Молли чмокнула его в щеку. — Зато теперь ты знаешь, как из этого выбираться. Спасибо тебе.— Мне? За что? — крикнул вслед Дерек. Но Молли уже подошла к двери и только махнула ему рукой.— Вот ты где! — услышала она вопль Лиззи?Девочка бежала навстречу. Молли со вздохом помахала ей рукой. Что за утро. Шага нельзя ступить, чтобы на кого-нибудь не наткнуться. Таймс-сквер и то безлюднее.— Что такое, Лиззи? — Она обняла девочку за плечи. Лиззи потянула ее к театру. Молли потянула ее к дому. — Разве вы с Бутчем не смотрите фильм?— Он уже закончился. Эти диснеевские фильмы очень короткие. Для тупых вроде Бутча, чтобы отвлечься не успели. — Лиззи продолжала упорно рваться в театр. — Здравствуйте, мистер Кембридж, — поздоровалась она с Дереком. — А дяди Ника там нет?— Нет, милая. Молли? — Он взглянул на девушку. — Еще раз спасибо. Я должен многое обдумать.— Мы все должны, — отозвалась Молли.— Чего это он? — спросила Лиззи, когда Дерек ушел к дому для гостей.— Ты что, материалы для книги собираешь? — Молли шутливо толкнула девочку.— Не-а. Слушай, Молли, ты должна мне помочь. — Она схватила Молли за руку и потащила к театру.— В чем? — Молли открыла перед Лиззи дверь. Лиззи остановилась, только когда они обе поднялись на сцену.— Меня будут прослушивать. — Она сияла. — Про-слу-ши-вать, представляешь? Дядя Ник мне обещал.Молли прищурилась.— Лиззи Лонгстрит, что ты еще натворила? Нечего изображать из себя невинную овечку, меня не проведешь.— Ничего, честное слово. Наоборот, это мне за то, что я ничего не сделала. Так дядя Ник сказал. Понимаешь? Он просто хочет отблагодарить меня за хорошее поведение. В общем, слушай. Я, конечно, могу сама что-нибудь придумать, но с тобой выйдет лучше. Помнишь, что мы танцевали? Пожалуйста, Молли, станцуй это со мной на прослушивании! Чтобы я не одна.Будь на месте Лиззи кто-то еще, Молли бы пришла в восторг и немедленно согласилась. Но только не сейчас.— А дядя Ник будет на нас смотреть?Лиззи радостно закивала головой.— И дядя Тейлор тоже. Это же настоящее прослушивание.— Лиззи, я не знаю. Если хочешь, я тебе помогу отрепетировать, но танцевать перед ними… Я не умею. Я все тебе испорчу.— Не умеешь? Да ты что! Молли, ну пожалуйста, пожалуйста! — Она молитвенно сложила руки и упала на колени. — Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста.— Ладно, тащи свой реквизит, я попробую, — сдалась Молли. — Но имей в виду… хотя неважно, — прибавила она, потому что Лиззи уже умчалась за кулисы.— Мы запрем дверь, — сказала Лиззи, вернувшись. — Я написала объявление.Она расстегнула верхнюю пуговицу на кофточке, вытащила из-за пазухи лист бумаги и протянула его Молли.— «Не входить: идет репетиция». Значит, мы ни от кого не прячемся? Просто просим не мешать?— Ну да, — согласилась Лиззи, быстро отбила чечетку и побежала к дверям.Молли осталась на месте, сжимая в руках котелок, трость и качая головой. Когда Лиззи вернулась, Молли нахлобучила на голову котелок, а указательный палец подставила под нос, как усы. — Вечно ты втягиваешь меня в неприятности, Стэнли.— А?Молли покачала головой.— Не обращай внимания. Начнем?— Подожди, а что мы наденем?— Это же прослушивание, а не шоу, — напомнила Молли.— Нужно, чтобы все было как надо. Я уже говорила с миссис Джонни, она обещала сшить нам костюмы. Надо только купить всякое. Черные трусы, белые рубашки и такие пиджаки с хвостами. А еще чулки в сеточку. Миссис Джонни сошьет все, что мы не сможем купить. Кроме чулок, конечно. Ты знаешь, что она раньше шила театральные костюмы? А потом вышла на пенсию, и дядя Ник предложил ей стать экономкой. Честное слово. Ой, еще туфли нужны. Без них нельзя. Трусы, конечно, надо будет расшить блестками.— Конечно, — согласилась Молли. Внутри у нее все похолодело. — А когда прослушивание?— Не знаю. Когда мы будем готовы? Я здесь уже была сегодня, зарядила в проигрыватель диск. Это, конечно, не настоящий оркестр, но ничего, для прослушивания сойдет.— Угу, — промычала Молли, покоряясь судьбе. Да, это тебе не «Леденцовый кораблик» отплясывать.Час спустя Молли поняла, что к прослушиванию они будут готовы не скоро. Лиззи то и дело добавляла в танец что-нибудь новое. Сейчас Молли сидела на краю сцены и держалась руками за спину. Спина ныла. Лиззи, пританцовывая на ходу, крикнула на прощание, что после ужина еще одна репетиция.— Только если ты меня отыщешь, — пробормотала Молли, легла на спину и стала смотреть вверх, на прожектора. — По-моему, мне пора принимать витамины.Что за утро! Билли Уайт, Дерек Кембридж и свои собственные мысли: они всегда поджидали ее, стоило только решиться вспомнить о них. И эта бродвейская сенсация. А ведь еще даже не полдень.Оказывается, и на отдыхе можно крутиться как белка в колесе… Глава 19 Доминик вылез из «Ламборгини» и направился к дому, потирая живот и морщась при воспоминании о процедуре. Кажется, аппетит ему отбили надолго. Особенно к напиткам, которые предлагают со словами: «Пейте быстрее. Когда оно согреется, станет еще противнее».— Привет, дядя Ник, — донесся с крыльца голос Бутча. — Ты все еще болеешь?Доминик внимательно посмотрел на племянника и сел рядом.— Кто сказал, что я болею?— Никто. — Бутч принялся тереть щеки, словно надеялся в результате этого исчезнуть.— Вот, держи. — Доминик вытащил из кармана четвертак. — Давай вываливай. То есть, я хотел сказать, рассказывай, что знаешь.— Ладно. — Бутч нервно завертел монетку в руках. — Сегодня утром Лиззи тебя искала. Заглянула к тебе в комнату и увидела там записку, что сегодня обследование в больнице. Лиззи говорит, это потому, что ты болеешь.Несколько минут Доминик пытался переварить услышанное.— Понятно. Это просто медицинский тест, Бутч. Набираешь в рот толченого мела с водой, а пока глотаешь, тебя просвечивают рентгеном.— Вот-вот. Я же говорю, что ты болеешь.— Нет, Бутч, со мной все в порядке. Просто кислотность немного…— Чего?— Но таблетки это исправят в два счета, — закончил он. Бутчу надо объяснять все попроще, без медицинских подробностей.— Хорошо. Я не хочу, чтобы ты болел по-настоящему. Дети этого боятся.Доминик обнял мальчика за плечи и притянул к себе.— Вот, значит, почему ты здесь? Меня поджидаешь?— Угу, — кивнул Бутч, прижавшись к Доминику. — Я за тебя волновался.Доминик почувствовал, что он… нужен, черт побери. Что его любят. Почему все эти годы он почти не обращал на Лиззи с Бутчем внимания? У него грандиозные племянники.— Прости, парень. Прости, что заставил тебя волноваться. Прости, что Лиззи нашла эту записку. И за то, что никому из вас ничего не сказал.— Лиззи говорит, мама сказала, ты слишком много работаешь.— Пусть Лиззи передаст маме… — Он набрал в грудь побольше воздуха. — Что она права. Но ведь я уже учусь отдыхать. Разве сейчас я не в отпуске? Целых две недели, пока не вернутся твои папа с мамой, только и будем делать, что кататься верхом, купаться и поливать друг друга водой. Кстати, где Лиззи?— В кухне, болтает с миссис Джонни. — Бутч поднял на Доминика большие голубые глаза. — У них секреты.— А, значит, они тебя выгнали?Бутч покачал головой.— Ну и что? Я спрятался под черной лестницей и все слышал. Обычные женские секреты: про одежду и все такое. Подумаешь. Дядя Ник, давай поиграем в бейсбол после обеда?Доминик поднялся.— Запросто. Только у меня нет перчатки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34