На то, чтобы отыскать диснеевский канал, потребовалось несколько минут. Но когда она вернулась на кухню, Фиби сидела все в той же позе. Забытый стакан с водой стоял там же, где его оставила Джордан. Облокотившись на стол, Фиби уронила подбородок на руку, обхватив лицо ладонями, и застывшим взглядом смотрела куда-то в угол.
– Ну а теперь, Фиби, выкладывай, что происходит, – как можно спокойнее сказала Джордан, решительно усаживаясь на высокий стул возле нее, где раньше сидел Спенсер. – Почему ты приехала, да еще так внезапно? Где Рено? Что случилось?
Рассеянным жестом проведя рукой по волосам, Фиби повернулась к Джордан. Глаза их встретились, и Фиби чуть заметно кивнула. И Джордан снова поразилась – ей еще никогда не приходилось видеть на лице Фиби такого жалкого, загнанного выражения.
– Рено дома, в Филадельфии.
«Итак, – с горечью подумала Джордан, – похоже, я все-таки угадала. Значит, Фиби ушла от него. Но почему? Что случилось? Они поссорились? А вдруг он ударил ее?»
К ее собственному ужасу, для Джордан не составило ни малейшего труда представить себе, как вспыльчивый, легко подверженный перепадам настроения муж Фиби набрасывается с кулаками на жену. Или даже на Спенсера. Она вспомнила, что и раньше, в тех редких случаях, когда ей доводилось видеть их вместе, она замечала у Рено по отношению к жене явные замашки собственника. Ее и прежде тревожил тот факт, что в их отношениях как-то на удивление мало искренней любви. И не только между супругами – Рено, похоже, совсем не интересовался ребенком. Можно было подумать, что Фиби – мать-одиночка. Она вставала к малышу по ночам, меняла ему пеленки, кормила из бутылочки, играла с ним в разные игры, в то время как Рено просто не замечал сына.
– Все будет хорошо, Фиби. – Джордан обняла подругу за плечи и тут же с ужасом почувствовала, какие они худые – как у воробышка. Под тонкой тканью отчетливо проступали кости. – Должно быть, тебе пришлось нелегко. Ну ничего, ничего. Я знаю, каково это. Сама когда-то прошла через нечто подобное, так что…
– Нет, Джордан, ты ошибаешься. Все совсем не так, как ты думаешь, – перебила Фиби, бросив испуганный взгляд в сторону гостиной, откуда доносились звуки работающего телевизора.
– Ничего не понимаю… Так, значит, вы с Рено не расстались?
– Нет.
Джордан внезапно захлестнула волна разочарования. Но когда это прошло, она почувствовала, как ее охватывает страх. Что-то явно было не так. Она ощутила это с первой же минуты, еще когда Фиби только переступила порог. Но теперь, после слов подруги, убежденность в каком-то неблагополучии только окрепла. «Однако если дело не в супружеской ссоре, если Спенсер здесь, с матерью, а Рено продолжает пребывать у себя дома в Филадельфии, тогда в чем же дело?» – не могла понять она. Родителей Фиби уже нет в живых. Из близких родственников, насколько Джордан было известно, у нее остался только старший брат.
– Может быть, что-то с Куртом? – осторожно спросила она, почему-то заранее уверенная, что он не имеет к этому ни малейшего отношения.
Насколько она помнила, Фиби никогда не была особенно близка со своим единокровным братцем, да и неудивительно – являясь плодом первого, недолгого брака их отца, он был чуть ли не на десять лет старше Фиби. Так что даже если на Курта и обрушились какие-то неприятности, Джордан сильно сомневалась, что для Фиби это могло бы стать трагедией. И уж тем более она не могла вообразить, чтобы проблемы в жизни Курта могли заставить Фиби вдруг сорваться с места и вместе с ребенком мчаться к ней через всю страну. И совсем уж невероятно, чтобы из-за этого она из веселой, жизнерадостной женщины превратилась в затравленного зверька.
– Нет, нет, Курт тут ни при чем. Просто… – И снова Фиби испуганно смолкла, словно проглотив остаток фразы.
«О нет, только не это!» Джордан вдруг будто заново увидела подругу – измученное, посеревшее лицо, затравленный взгляд… а эта ужасная худоба! Фиби исхудала до того, что стала совсем бесплотной. «Господи, да ведь ее не узнать! – тоскливо подумала Джордан. – Может быть, дело совсем не в чужих неприятностях, а в самой Фиби? Неужели она больна?»
– Фиби, ты должна все мне рассказать, – твердо сказала Джордан, стараясь не выдать своего волнения. От неприятного предчувствия в животе у нее заурчало. – Говори же, в чем дело, черт возьми! Ты пугаешь меня до смерти!
– Я сама боюсь, Джордан. Знала бы ты, как я боюсь! – Голос Фиби упал до едва слышного шепота. – Прости, что вынуждена втянуть тебя в эту историю, но ты, похоже, единственный человек, которому я могу доверять…
– Конечно, ты можешь мне доверять, – машинально повторила Джордан. Она сделала это не задумываясь, а память вдруг перенесла ее на много лет назад. И снова, как тогда, она почувствовала, как припекает жаркое летнее солнце. И две девочки вновь повторяли друг другу слова детской клятвы.
Как же часто им потом пришлось повторять эти слова! Дома, в которых они жили, стояли совсем рядом – дверь в дверь, и девочки играли вместе с тех самых пор, как научились достаточно твердо стоять на ногах, чтобы пересечь двор, отделявший их дома друг от друга. И тогда же они привыкли делиться всем. Сначала по-детски наивно секретничали, потом учились друг у друга, как правильно подводить глаза, и обменивались опытом общения с мальчиками.
Причиной разлуки двух подруг стала учеба в колледже – она разлучила девушек задолго до того, как в жизни Фиби появился Рено, Кевин сбежал из-под венца, а Джордан переехала в Вашингтон. Но несмотря на разлуку, Джордан по-прежнему считала Фиби самым близким человеком. И не было такой тайны, которую она не рискнула бы ей доверить.
– Я хочу попросить тебя сделать для меня одну вещь, – прерывающимся голосом пробормотала Фиби. По лицу ее было видно, что она уже на грани отчаяния. – Окажи мне услугу, Джордан. Это… это… для меня это все, Джордан, поверь. Поверь, у меня бы язык никогда не повернулся просить тебя о таком, но… просто у меня больше никого нет. И если ты откажешься, Джордан, если скажешь «нет», то я просто тогда не знаю, куда еще мне идти.
– Господи, Фиби! Конечно же, я все сделаю! Тем более для тебя. Как тебе не стыдно – разве ты сама этого не знаешь? Мы же подруги, верно? А для чего же тогда существуют друзья?
– Джордан, мне нужно, чтобы ты взяла к себе Спенсера.
Джордан от удивления разинула рот.
– Спенсера?! Ты хочешь сказать… – Она сделала глубокий вдох. – Ты что, заболела, Фиби? Ты…
– Да нет же, ничего подобного! Ничем я не больна. И потом, когда я прошу тебя взять к себе Спенсера, я вовсе не имею в виду, что это навсегда. Просто возьми его… пока. Прошу тебя, Джордан! – Голос у нее задрожал. – Пусть он какое-то время побудет у тебя. Я скажу, когда смогу забрать его к себе. Хорошо?
– Да, конечно… но почему? Нет, ты только не подумай, что я отказываюсь, – поспешно добавила Джордан, чувствуя, что в голове ее все окончательно перепуталось.
Предположения, одно страшнее другого, теснились в ее мозгу. Она уже ничего не понимала.
Взять к себе четырехлетнего малыша?! Господи, да ведь она же ни разу в жизни даже не разговаривала с четырехлетним ребенком! По крайней мере с тех самых пор, когда ей самой было шесть лет и у нее родился брат.
– Я сейчас ничего не могу тебе объяснить, Джордан. Все, что я могу сказать, это то, что никому – ни одной живой душе на свете – не известно, где сейчас Спенсер. Никто не должен знать, что он у тебя. Никто, понимаешь? Ни твои родители, ни мой брат, ни даже Рено.
– Даже Рено? Фиби, да что происходит, черт возьми?!
– Джордан, сейчас не время. Просто пообещай, что ты все сделаешь. Прошу тебя. Если… Понимаешь, это… – Фиби не договорила. Из глаз ее покатились слезы. Она всхлипнула и попыталась смахнуть их рукой.
– Что, Фиби?
– Это вопрос жизни и смерти.
Глава 2
– Джереми, я тебя разбудила?
– Разбудила? – Голос ее партнера на другом конце провода был еле слышен, но по тому, как он говорил, можно было не сомневаться, что Джордан вытащила его из постели. – Черт, который час?
– Уже почти шесть, – ответила Джордан, наливая себе вторую чашку кофе из блестящей новенькой кофеварки. Она уже давно привыкла по утрам пить кофе в кафе, наслаждаясь воздушной пеной сливок и вдыхая восхитительный аромат кофе. Но сегодня Джордан чувствовала себя настолько выбитой из колеи, что готова была даже отказаться от этого уже привычного наслаждения и удовольствоваться кофе, который она собственноручно сварила в кофеварке.
– Шесть? – эхом повторил за ней Джереми. – Точнее, не шесть, а почти шесть?! Чего это тебе не спится в такую рань? И какого дьявола тебе взбрело в голову разбудить еще и меня?
– Чтобы дать тебе возможность оказать мне огромную услугу, Джереми.
На другом конце провода она услышала глухое бормотание. Голос принадлежал мужчине – Джордан знала, что это Пол. Знала она и то, что Пол разделяет с Джереми не только его одиночество, но и постель. Кроме Пола, с Джереми жили еще четыре кошки: Керли, Ларри, Мо и Джоуи – Джоуи был его последним приобретением.
– Нет, это Джордан, – едва сдерживая зевок, ответил Джереми на вопрос Пола. – Иди спать. Слушаю тебя, Джордан. И просто сгораю от нетерпения. Интересно будет узнать, какого лешего тебе понадобилось от меня, что ты звонишь в такую рань?
– На самом деле это даже не услуга, а так… Короче, тебе даже ничего не нужно делать, по крайней мере сейчас.
– Благодарю тебя, Господи! – благочестиво простонал Джереми. – Хоть на этом спасибо!
– Только заранее хочу предупредить, чтобы ты ни о чем не спрашивал. Потому что рассказать тебе всего я все равно не смогу.
– Господи помилуй, да что все это значит?! Ты не можешь рассказать мне всего? Джордан, что происходит?! Что-нибудь случилось?
«Еще как случилось, черт подери! Только бы еще знать что…» – уныло подумала Джордан.
Естественно, вслух она этого не сказала.
– Видишь ли, Джереми, я тут подумала и решила взять небольшой отпуск… – поколебавшись немного, небрежно бросила она.
На другом конце провода раздался громкий облегченный вздох.
– И это все? – недоверчиво спросил Джереми. – Ну, ты даешь! Я уж бог весть что себе вообразил! А ты – отпуск! Конечно, бери! Давно пора. Да, кстати, а надолго? И куда ты собираешься отправиться, если не секрет? Надеюсь, ты передумала и решишься наконец съездить на тот курорт с минеральными источниками, о которых я столько тебе рассказывал. Будь хорошей девочкой и поезжай туда непременно. Массаж там – это просто нечто! Будешь как новенькая…
– Джереми, это не совсем то, о чем ты думаешь. Я вовсе не собираюсь куда-то ехать. Просто случилась одна вещь, и… и мне нужно немного времени, чтобы подумать…
– Что случилось? – всполошился Джереми. – Послушай, Джордан, не темни. И сколько тебе нужно времени, чтобы подумать?
– Пока не знаю. Я потом тебе скажу, хорошо?
Наступило молчание.
– Кто-нибудь умер? – осторожно предположил Джереми.
– Да нет же!
– Ты заболела?
– Нет. Послушай, я не могу…
– Ладно, ладно, понял. Ты не можешь мне рассказать. Хорошо, я согласен. Богом клянусь, ты давно заслужила отпуск. Так что отдыхай и ни о чем не волнуйся. Я буду держать руку на пульсе. Так когда ты уезжаешь?
Джордан заколебалась, размышляя, говорить ли ему, что она вовсе не собирается никуда уезжать. Может, признаться честно, что она будет дома? Нет, наверное, лучше, чтобы он вообще ничего не знал. К тому же Джордан достаточно хорошо знала Джереми. Не исключено, что он даст волю снедавшему его любопытству и как-нибудь ненароком заглянет к ней. Еще, чего доброго, увидит Спенсера, и тогда вопросов не оберешься! Придется срочно придумывать какое-нибудь правдоподобное объяснение – а Фиби ясно сказала ей, что о пребывании Спенсера в ее доме не должна знать ни одна живая душа.
– Прямо сейчас, – сказала она Джереми.
– Э-э-э… то есть сегодня?
– Угу. Считай, что меня уже нет.
– А как насчет…
– Праздничного ужина в честь помолвки Гофф – Андерсонов? Так тут все в порядке: холодные закуски и салаты уже готовы, омаров доставят к полудню, а цветы – к половине первого. Постарайся приехать к десяти, потому что столы и стулья…
– Знаю, знаю, – перебил ее Джереми и снова душераздирающе зевнул в трубку. – Столы и стулья привезут к одиннадцати, верно? Все бумаги в офисе, и, учитывая твою умопомрачительную привычку записывать абсолютно все, я нисколько не сомневаюсь, что никаких вопросов не возникнет. Но если я…
– Тогда позвони мне, – бросила Джордан. – На сотовый. Я обязательно возьму с собой телефон. Ты понял?
– Отлично.
– А маленькие менажницы с вишневым желе для вечера с подарками стоят…
– Это я помню.
– Я даже успела повязать на каждую менажницу бант, так что все, что тебе осталось, – это только захватить их с собой. А сами подарки…
– Это я все знаю, Джордан. Мне известно, что у тебя всегда все расписано до малейших деталей – что, где и когда. Может, ты мне и не поверишь, но я, представь себе, тоже кое-что помню. В частности, что где стоит и что со всем этим делать. Ради всего святого, выкини из головы все мысли о работе, поезжай куда хочешь и веселись на полную катушку. Идет?
– Идет.
– От души надеюсь, что ты замечательно проведешь время.
– Я постараюсь, – пробормотала она, тоже от души надеясь, что Джереми не заметит, какой подавленный у нее голос.
Не вешая трубку, Джордан сделала крохотный глоток кофе и скривилась – он показался ей горьким, как хина. Вероятно, она сделала его слишком крепким.
– Джордан! – окликнул Джереми.
– М-м?
– Надеюсь, ты познакомишь меня с ним, когда вернешься?
Джордан едва не подавилась кофе.
– С чего ты взял…
– Я тут подумал и решил, что наверняка все дело в каком-то парне. И правильно – тебе давным-давно пора кого-то себе найти.
Так вот что пришло ему в голову! Мужчина! Джордан невольно усмехнулась.
Знал бы Джереми, что этот парень еще ходит пешком под стол и на ногах у него домашние тапочки с мордочкой Винни-Пуха! Джордан многое дала бы, чтобы увидеть, какое у него было бы лицо, узнай он о Спенсере.
– Джереми… – со вздохом начала она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46