Шла она медленно, вскинув голову, словно пыталась разглядеть что-то высоко в небе.
Утро выдалось на редкость серым и промозглым. Наверное, поэтому народу на улице было немного. Главный удар урагана пришелся на Оутер-Бэнкс, однако и все побережье Северной Каролины серьезно пострадало. Всюду виднелись свидетельства его ярости. По обочинам дороги валялись сломанные сучья, которые еще не успели убрать.
Глядя вслед удалявшейся Джордан, Бо сомневался, что ему делать. Он уже знал, что вечером она собирается улететь домой. Не лучше ли будет оставить ее сейчас в покое? В конце концов, вернувшись в Вашингтон, он ведь всегда может позвонить ей или прийти.
Для чего? Чтобы сказать, что рад был познакомиться с ней, и пожелать ей всего доброго?
Почему-то это показалось ему нелепостью.
Но что он мог сказать этой женщине после всего, через что им пришлось пройти вместе? Что надеется вновь увидеть ее… что на этом их отношения не закончатся? Нет, конечно. У нее была своя жизнь, у него – своя. И когда всего лишь неделю назад судьба свела их, он вовсе не рассчитывал…
На что?
На любовь?
Вздор! Конечно, нет.
Да и потом… разве он любит ее? То, что произошло между ними, всего лишь случайность. Если бы не обстоятельства…
Но обстоятельств больше нет – все закончилось.
«Вспомни, для чего ты здесь», – сказал он себе. Его долг – отправиться в полицейский участок и поговорить с детективом. В конце концов, ведь для этого его и вызвали сюда, разве не так?
Бо бросил последний взгляд на Джордан.
Было в ней что-то такое, отчего у Бо вдруг тоскливо сжалось сердце…
Нет, он не может вот так дать ей уйти.
Нужно хотя бы попрощаться. А заодно спросить, как там Спенсер. Все это время малыш не выходил у него из головы.
Выйдя из машины, Бо чуть ли не бегом устремился за Джордан.
– Джордан! – окликнул он, уже почти догнав ее.
Она оглянулась. Бо заметил, как на лице ее появилось выражение удивления. А потом оно внезапно вспыхнуло… и просияло радостью. Выходит, он не ошибся – она тоже рада видеть его. Бо машинально ускорил шаги.
Подбежав к Джордан, Бо обнял ее. Он сам не понимал, как это случилось, это вдруг показалось ему самой естественной вещью на свете. «Конечно, по-дружески», – объяснил он себе и тут же понял, что лукавит. Стоило ему только прижать ее к груди, вдохнуть ставший уже таким знакомым аромат ее волос, как он забыл обо всем.
– М-м… жимолость, – прошептал Бо, чувствуя, как сердце его забилось чаще.
– Что? – Джордан слегка отодвинулась. Лицо ее стало озадаченным.
– От тебя пахнет жимолостью. Я уже и раньше это заметил. Наверное, это твой шампунь.
– Я помыла голову в гостинице. Не знаю, какой у них там шампунь, – со слабой улыбкой пробормотала она. – Обычно я мою голову другим.
– Другим?! – «Значит, шампунь тут ни при чем. Скорее всего это ее собственный запах», – решил Бо. Ему стоило немалых трудов удержаться, чтобы не уткнуться носом ей в шею. Овладев собой, он неохотно отступил на шаг.
– А я думала, что ты в Ричмонде, – улыбнулась она.
– Так оно и есть. То есть я там был, ~ объяснил Бо. – Я пытался утрясти дела с чартерной компанией. Вернулся только утром. – Ему не хотелось рассказывать Джордан, что дело едва не дошло до суда.
Теперь, когда она снова была с ним, Бо внезапно понял, какое это счастье – просто держать ее в объятиях. «Вот пусть все так и остается», – с какой-то яростной решимостью подумал он. Детектив, ожидавший его в полицейском участке, самолет, фермер – это все подождет. Для всего этого еще будет время.
– Все уладилось?
– Уладится, – пообещал он.
– Ну и хорошо…
Бо показалось, что она хотела сказать что-то еще, однако передумала.
Внезапно испугавшись, что Джордан сейчас уйдет, Бо решил, что ни за что не допустит этого. Будь он проклят, если позволит ей исчезнуть из его жизни!
Он растерянно огляделся по сторонам.
– Может, зайдем перекусим? – нерешительно предложил он, углядев в самом конце улицы какое-то кафе.
Помявшись немного, Джордан кивнула.
– Знаешь, я только сейчас вдруг поняла, что голодна как волк, – улыбнулась она.
– Вот и замечательно. Между прочим, я тоже. Взявшись за руки, они зашагали по улице.
– А как ты узнал, где я?
– Просто повезло. А если честно, то догадался.
По выражению лица Джордан Бо понял, что она ему не поверила.
Однако он сказал ей чистую правду. Он приехал сюда вовсе не потому, что искал ее. Все сложилось так, что ему пришлось сорваться в Ричмонд, даже не попрощавшись, и все то время, что он проторчал там, Джордан не выходила у него из головы. Естественно, он ведь не мог не волноваться о ней. Во всяком случае, так он говорил себе.
– Вообще-то мне позвонил детектив Роджерс, – смущенно сознался Бо. – Сказал, что собирается сегодня побеседовать с тобой. И что было бы хорошо, если бы я тоже нашел время подъехать к нему в участок. Я как раз собирался выйти из машины и тут вдруг увидел тебя.
– Я так и подумала. – Они были уже возле самого входа в кафе, Джордан даже взялась за ручку двери и вдруг остановилась в нерешительности. – Послушай, может, тебе стоит вернуться и поговорить с детективом? Прямо сейчас, а?
Бо покачал головой:
– Успеется. Лучше я сначала поговорю с тобой. Тем более, как я слышал, вечером у тебя самолет.
– А как ты? Какие у тебя планы? Когда собираешься домой?
– Завтра.
Бо не стал говорить, что на сегодняшний вечер у него назначена встреча с адвокатом, представляющим интересы старика фермера. Нельзя сказать, чтобы он был в восторге, но особенно и не досадовал – просто относился к этому так же философски, как и к необходимости уладить дела в Ричмонде. Раз надо, значит, надо. «Тут уж никуда не денешься», – вздохнул про себя Бо. Теперь, узнав, что имеют дело с наследником «Сомервилл индастриз», эти пиявки присосутся к нему намертво.
Адвокат Антон Парр, долгие годы представлявший интересы его отца, примчался в Ричмонд из Батон-Ружа, чтобы присутствовать на вчерашней встрече, а сегодня к вечеру пообещал прилететь в Каролину, поскольку намеревался встретиться и с адвокатом фермера. Парр просто горел желанием осадить зарвавшихся наглецов – в особенности старика фермера, предъявившего иск о якобы нанесенном ему колоссальном ущербе, но Бо считал, что лучше уладить дело миром.
«Чем раньше удастся развязаться со всем этим и вернуться домой, – думал он, – тем лучше».
«Даже если «все это» включает и Джордан?» – спросил он себя.
Придержав дверь, он пропустил ее вперед, и они вошли в кафе.
«Да!» – твердо ответил он. Выбора у него не было – он должен выкинуть все из головы и вернуться к реальности.
Кафе оказалось в точности таким, как он и ожидал, – типичной провинциальной закусочной, каких полным-полно на Юге. Вдоль одной стены тянулась длинная стойка для желающих опрокинуть стаканчик на ходу. Вдоль противоположной для любителей уединиться выстроился ряд кабинок с грязноватыми столиками. В зале внесла синеватая завеса дыма. Бо сразу почувствовал себя как дома, все здесь было ему знакомо: и скрипучие двери, и музыка в стиле кантри, гремевшая так, что закладывало уши, и даже стайка мух, с хлопотливым жужжанием вившихся под потолком. На него повеяло чем-то родным. И память перенесла его назад, в те времена, когда жизнь была много проще. Бо с усмешкой подумал, что южные корни все-таки дают о себе знать.
Он улыбнулся, вспомнив, как они с бабушкой обожали ходить обедать в такую же закусочную – к величайшему неудовольствию обоих родителей. Послушать его матушку, так там просто кишмя кишели микробы. Отец, впрочем, был более сдержан, чем его жена, урожденная леди. Он только с неудовольствием бросил как-то, что Сомервиллы, дескать, могли бы найти для себя что-нибудь поприличнее. Конечно, в глубине души Бо даже тогда признавал, что в какой-то степени родители правы, но… соблазн был слишком велик. А наслаждение, которое он испытывал, когда на столик перед ним ставили громадную тарелку с аппетитными жареными цыплятами, перевешивало все остальное.
Бо и Джордан устроились в одной из свободных кабинок. Рядом с ними обедала семья: мать, отец и малыш, который едва научился ходить. Бо то и дело украдкой поглядывал в их сторону: малыш упоенно возил по столу кусочками жареного картофеля, мать, намочив водой бумажную салфетку, безропотно вытирала его художества, пока отец в ожидании официантки нетерпеливо крутил головой по сторонам.
Когда-то так же обедал и он сам.
Жанетт, несмотря на свою миниатюрность и хрупкое сложение, обладала завидным аппетитом… «Как у канадского лесоруба», – смеялся Бо, и они частенько заходили вдвоем перекусить в кафе вроде этого. Большим любителем поесть оказался и Тайлер – видимо, унаследовал аппетит от матери.
Но, как ни странно, сейчас, украдкой поглядывая в сторону счастливого семейства по соседству, Бо поймал себя на том, что не испытывает знакомой боли, словно демоны прошлого решили вдруг оставить его в покое. Что-то изменилось. Вместо привычной печали какое-то теплое чувство умиротворения заполнило его душу – чуть ли не впервые после гибели Жанетт и Тайлера.
К столику подошла официантка – увядшая блондинка с глубокими морщинами возле глаз и в уголках рта. Поставив воду, она положила на стол меню и устало подняла на них глаза.
– Хотите сначала посмотреть меню или будете сразу заказывать?
Бо вопросительно взглянул на Джордан.
– Я посмотрю меню, – сказала она.
Бо прекрасно знал, что именно закажет он, для этого ему не требовалось меню. Но ему нужны были эти несколько минут, чтобы собраться с мыслями. Вернее, чтобы побыть с Джордан наедине. Он сказал, что тоже хочет посмотреть меню.
Едва дождавшись, когда официантка вернется на кухню, Бо спросил Джордан о Спенсере. И заметил, как помрачнело ее лицо, стоило ему только упомянуть его имя.
– Он со своим дядей, – коротко бросила она.
– С братом Фиби? Так ведь он же его почти не знает! – По какой-то непонятной ему самому причине это известие страшно расстроило Бо.
– Но ведь Спенсер и нас с тобой тоже едва знал, правда? – криво усмехнулась Джордан. – Я позвонила Курту из больницы. Он пообещал вылететь первым же самолетом, то есть как только начнут летать самолеты. Представь себе, он так обрадовался, что малыш жив и здоров, что даже не рассердился на меня! А ведь я, когда звонила ему из Джорджтауна, ни словечком не обмолвилась, где Спенсер. Честно говоря, я боялась, он меня придушит. Но он так счастлив, что, по-моему, даже забыл об этом.
Бо пристально вглядывался в ее лицо. Мысленно он вновь вернулся в то страшное время перед их отъездом в Северную Каролину.
– Так, значит, ты звонила ему из Джорджтауна?
Ахнув, Джордан только тут сообразила, что проговорилась.
– Я совсем забыла… ты ведь ничего не знаешь. Прости, Бо. Мне не следовало этого делать. Я поняла это сразу же. Но было уже поздно.
Бо жестом руки остановил ее.
– Послушай, хватит об этом, хорошо? Лучше скажи мне, почему ты решила, что это было ошибкой? Ты ведь не говорила ему, что Спенсер жив. Так в чем же дело? Что ты вообще ему сказала?
– Что мне страшно жаль… насчет Фиби, – с несчастным видом пробормотала Джордан. – Знаешь, стоило мне только услышать его голос, как я уже пожалела, что вообще позвонила. Не нужно было этого делать. К тому же Фиби взяла с меня слово, что я ни одной живой душе не проговорюсь о Спенсере. Должно быть, догадывалась, что Гизонни будет следить за всеми, кто имеет хоть какое-то отношение к их семье. А за ее братом в первую очередь. Он даже подключился к его телефону.
– Как ты узнала об этом?
– Услышала щелчок в трубке. Мне чуть не стало плохо от страха – я сразу поняла, что это такое. И потом все время грызла себя – зачем я только позвонила? Без этого им бы никогда не догадаться, что Спенсер у меня.
Бо видел, как исказилось ее лицо, – чувство вины и раскаяние, судя по всему, уже много дней не давали ей покоя. Зная, через что ей пришлось пройти, сейчас он понял, какую муку все это время она носила в своей душе, проклиная себя за ту единственную ошибку – ошибку, что могла стоить Спенсеру жизни.
К счастью, Спенсер жив. И все они тоже живы.
Вполне возможно, что щелчок, который Джордан слышала в трубке, вообще не имел отношения к этому делу. А наемный убийца, посланный Гизонни по следу мальчика, просто выследил их обоих.
– Скажи, Джордан, неужели ты все это время думала, что тот единственный телефонный звонок навел убийцу на ваш след? – мягко спросил Бо, понимая, какая боль терзает ее душу, и готовый сделать все, что в его силах, лишь бы уменьшить ее.
– Конечно! А как же иначе?
Бо пожал плечами:
– Наверное, этого мы с тобой никогда не узнаем точно. Но причин может быть несколько. Возможно, кто-то выследил Фиби. Или даже сопровождал ее до самого твоего дома. Возможно и другое: вспомни, в газетах писали, что в доме Эверпллов все было перевернуто вверх дном. Убийцы явно что-то искали. Не исключено, что они наткнулись в адресной книге на твой телефон. Или еще один вариант. Предположим, им как-то удаюсь пронюхать, что ты его крестная. Впрочем, какое это сейчас имеет значение, верно?
– Не знаю, – едва слышно пробормотала Джордан. – Только с того самого дня я постоянно грызу себя… и почему только я была так беспечна? Вспомни, Галаччи заметил твою машину, припаркованную возле моего дома. По номеру узнал, кому она принадлежит. А потом позвонил твоему партнеру и…
– Я знаю.
Вчера он позвонил в офис. И Эд, конечно, тут же рассказал ему о звонке настойчивого «потенциального клиента».
«Я пытался сказать тебе, что кто-то звонил в офис, настаивая, что хочет говорить только с мистером Сомервиллом. Но не успел – ты уже бросил трубку».
«Еще бы мне не помнить того разговора», – с горечью усмехнулся Бо про себя. А трубку он швырнул потому, что не хотел дурацких расспросов – решил, что Эд заподозрил, будто он в бунгало не один, а объясняться на эту тему ему не хотелось.
И вот результат. В своей попытке защитить Джордан и Спенсера он сам, выходит, дал убийце шанс выследить их. И ловушка захлопнулась. Если бы он набрался терпения и не бросил трубку, если бы дал Эду возможность рассказать об этом слишком уж настойчивом «клиенте», все могло бы обернуться иначе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46