— Ты что, совсем рехнулась, женщина! — заорал Хэл. — Думаешь, твоему младшему брату станет легче, если ты утонешь? Уходи, я сам разберусь с этими коровами!
— Нет!
Снова бескомпромиссное упрямство. Хэл начинал проникаться ненавистью к этому короткому односложному слову. Он только и мог, что стиснуть зубы и проклинать бесшабашную натуру Андреа Флетчер. Эта женщина не уступала в дерзости даже ему самому. Нет, хуже, его дерзость все-таки считалась с жизненным опытом и здравым смыслом, ее же была чистой глупостью.
Хэл поклялся себе, что, если Андреа сама не наглотается воды в результате своей глупой выходки, он собственными руками сунет ее голову под воду и будет держать до тех пор, пока она не научится подчиняться его приказам.
Держа смотанное лассо в одной руке и петлю в другой, Хэл направил Бандита в разбушевавшуюся реку. Лошадь Андреа барахталась, пытаясь нащупать копытами твердую землю островка; в это время Хэл забросил лассо. Петля обхватила шею обезумевшего от ужаса теленка, и Хэл потащил его к берегу, развернув Бандита в обратном направлении. Корова-мать, услышав призывный клич теленка, полезла :в воду. Все стадо заметалось, ища безопасный путь к спасению. Животные разрывались между страхом перед водой и инстинктом, который приказывал им следовать за коровой-вожаком.
Вытаскивая промокшего теленка на берег, Хэл не выпускал из виду Андреа. Его почему-то не покидало тревожное ощущение, что от бурлящей реки следует ждать новых подвохов. Один случайный толчок какой-нибудь перепуганной коровы, и серьезных подвохов не миновать. Горошина может споткнуться, и тогда Андреа будет нелегко высвободить ноги из стремян и выплыть. Постоянно помня об этом, Хэл то и дело переводил взгляд с пытающегося нащупать землю теленка на Андреа и обратно.
Бандит поднимался по склону с легкостью опытной, хорошо натренированной лошади. Хэл стал освобождать теленка от лассо и ненадолго, буквально на мгновение, выпустил из виду девушку. Но и этого мгновения оказалось достаточно. Раздался вопль ужаса, и у Хэла все похолодело внутри. Он оглянулся. Горошина пыталась взобраться по осыпающемуся под копытами песку, и в это время бестолково толпившаяся скотина столкнулась с барахтавшейся лошадью. Горошина встала на дыбы, затем лягнула корову, загородившую ей путь, и Андреа вылетела из седла. Размахивая руками, она уцепилась за первый попавшийся твердый предмет — за корову. Когда девушка распласталась по спине животного; корова перепугалась еще сильнее; огромная туша весом в тысячу сто фунтов заметалась, мотая головой, и взбрыкнула задними копытами, пытаясь сбросить непривычную ношу.
Но несмотря на все трудности и опасности, Андреа все-таки достигла задуманной цели. Стадо освободило дорогу рассерженной корове, последовавшей за своим теленком, и постепенно сначала самые храбрые животные, а потом и все остальные с опаской двинулись к берегу, борясь с течением. От дождя шкура коровы стала ужасно скользкой. Животное круто наклонило голову вперед, выгнуло. спину и стремительным мощным движением, которое могло бы сделать честь любому быку на родео, сбросило со спины незадачливую наездницу. Перевернувшись в воздухе, Андреа шлепнулась в воду прямо перед плывущим стадом. В воздухе зазвенел ее полный ужаса вопль:
— Хэл!
На ходу сматывая веревку, Хэл направил Бандита против течения; вода доходила коню до колен. Прежде чем Хэл успел забросить лассо, одна из коров поплыла прямо на Андреа, и девушка скрылась под водой. Ее мокрая голова вскоре показалась над поверхностью воды на какое-то мгновение, но Хэл успел воспользоваться им, чтобы бросить лассо.
Еще никогда в жизни ковбой не молился так усердно. В эти ужасные секунды своей жизни он понял одно: Андреа была совершенно права. По сравнению с переплетом, в который они попали, родео, при всей его грубости и жестокости, действительно всего лишь представление, забава для публики. Сейчас Хэл боролся не за денежный приз, назначенный тому, кто повалит бычка; он пытался спасти жизнь, неизвестно как и почему ставшую для него бесценной…
Когда петля лассо обвилась вокруг вытянутой руки Андреа, Хэл вздохнул с облегчением. Повесив смотанную часть веревки на луку седла, он приказал Бандиту пятиться назад. Несколько минут Хэлу пришлось то отпускать веревку, то снова натягивать, пытаясь подтянуть к себе Андреа в бурном потоке и при этом не подставить ее под удары копыт. Наконец дело было сделано. Хэл вытащил Андреа из воды и посадил к себе на колени. Едва он успел отвести Бандита в сторону, как животные толпой повалили на твердую землю.
Коровы, тревожно мыча, принялись отыскивать своих телят, а Хэл, не сдержавшись, шлепнул Андреа пару раз по мокрому заду: по ее милости за эти несколько минут он постарел, наверное, на несколько лет. Потом он рывком развернул ее лицом к себе и усадил верхом на Бандита.
Лицо девушки, окруженное копной мокрых волос, было бледным и осунувшимся.
— Черт побери, женщина! — взорвался Хэл. ты когда-нибудь слушаешь, что тебе говорят? Это уже второй дурацкий фокус меньше чем за неделю! Ты хотела убить себя? Делай это в свободное время и когда меня не будет рядом!
Андреа, все еще вздрагивая после пережитого страха, вздохнула и вдруг улыбнулась Хэлу.
У нее еще хватает наглости улыбаться!
— Я забираю обратно свои слова насчет того, что родео просто представление. Любой, кто способен удержаться восемь секунд на спине брыкающегося быка, достоин всяческого уважения. И кстати, Гриффин, оказывается, ты и вправду здорово владеешь лассо.
Когда Андреа порывисто обняла его за шею, Хэл стиснул ее так, что у девушки чуть кости не затрещали. Он, как сентиментальный дурак, уткнулся лицом в ее шею и коснулся губами того места, где бешено бился пульс. Андреа подняла голову и уставилась на него своими фантастическими, фиалковыми глазами, а потом зарылась пальцами в его мокрые черные волосы. В эту минуту Хэл, хоть убей, не мог заставить себя оттолкнуть ее. Ее нежные губы прижались к его губам. Хэл понял: вопреки всему, переступив через мучительные воспоминания о пережитом в лапах пьяных насильников, отбросив инстинктивное недоверие, она предлагает себя, к добру ли, к худу ли, но она принадлежит ему: он волен взять ее, когда захочет.
Закрыв глаза, Хэл пил сладкий нектар ее поцелуя, и Андреа отвечала ему так страстно и жадно, что у него закружилась голова. Хэл придвинул девушку к себе, смыкая ее ноги вокруг своих бедер и мысленно проклиная мокрую одежду, отделяющую ее нежную плоть от его до боли затвердевшего мужского естества. Прижимая ее к себе и одновременно продвигая язык в сладкую глубину ее рта, он почувствовал, как по телу Андреа прошла волна дрожи.
Она сама придвинулась еще ближе и провокационно заерзала на его бедрах. Хэл глухо застонал, его дрожащие руки сжали груди Андреа под мокрой фланелевой рубашкой. Но этого ему было мало. Он хотел ощущать под своими руками обнаженную плоть, разогреть своими ласками ее холодную кожу, почувствовать, как пламя страсти охватывает ее тело, и окунуться в это пламя самому.
От первого прикосновения Андреа затрепетала, тело ее выгнулось навстречу его ласкам. Лил дождь, в пятнадцати футах от них шумела вода, вокруг толпилась скотина, но Хэл ничего не видел и не слышал. Он с таким жадным вниманием ловил каждый отклик Андреа на свои прикосновения, что не замечал ничего вокруг. Он рванулся к ней навстречу, Андреа раздвинула ноги еще шире, и они оказались плотно прижатыми друг к другу. Его пылающую плоть отделял от ее только двойной слой джинсовой ткани.
Это было почти непереносимо — находиться так близко к ней и так бесконечно далеко. Хэл чувствовал себя одновременно в раю и в аду.
Горошина выбралась наконец на берег и ткнулась носом в ногу Хэла. Это вернуло его к действительности. Лошадь замотала головой, стряхивая воду. Хэл неохотно оторвался от Андреа и подобрал поводья кобылы.
— Пожалуй, нам нужно поскорее гнать эту скотину к конюшне, пока коровы еще в настроении подчиняться, — хрипло произнес он.
Он думал, что Андреа сразу же пересядет на свою лошадь, однако она не двинулась с места. Хэл заглянул ей в лицо. Медленно, но без своей обычной нерешительности девушка подняла руку и обвела; кончиком пальца контур его губ. Взгляды их встретились, и, не в силах оторваться от ее глаз, Хэл прочел в них невысказанный призыв.
Собрав остатки самообладания, он проговорил:
— Флетчер, ты играешь с огнем! Живо слезай с меня и перетаскивай свою задницу на другую лошадь, не то я разложу тебя прямо на земле и все твои наивные иллюзии разлетятся в прах.
Девушка испытующе всмотрелась в его хмурое лицо.
— Зачем ты это делаешь?
— Зачем делаю что?
— Стараешься меня отпугнуть, когда я уже стала, тебе доверять?
«Потому что я так тебя хочу, что это пугает меня до чертиков», — мысленно ответил Хэл. Господи, неужели она не может понять, он же пытается вести себя как джентльмен!
Хэл несколько раз вздохнул, стараясь выровнять дыхание. Их близость и постоянные столкновения истощили запасы его выдержки. Он ругал Андреа потому, что ругать самого себя оказалось бесполезно, это больше не срабатывало. Эта женщина разрушительно действовала на его силу воли, не говоря уже о том, что творилось с самыми чувствительными частями его тела. Чем скорее он загонит остаток стада и уберется с ранчо Флетчеров, тем будет лучше для них обоих.
Хэл собирался как можно быстрее связаться с Нэшем и дядей Джимом, к завтрашнему вечеру скотина Андреа должна быть готова к отправке на скотопригонный двор. Ему осталось провести в ее доме только одну ночь.
Теперь, когда в отклике Андреа чувствовалось откровенное приглашение, Хэл испытывал адовы муки. Не может он ложиться в постель с девственницей! Андреа требует большего, чем он способен дать. Неизвестно, насколько еще хватит его выдержки, поэтому единственный выход — бежать с ранчо Флетчеров как можно скорее.
С выражением мрачной решимости Хэл пересадил Андреа на Горошину, а сам поехал впереди стада. Слава Богу, купание в холодной воде слегка остудило норов браминов. Не доставив Хэлу новых хлопот, стадо покорно двинулось к загону возле конюшни. Хэл ехал впереди; Андреа — сзади; ковбой ни разу не оглянулся в ее сторону, ему не хотелось прочесть на ее лице обиду и боль. Все, что он может предложить ей, не рискуя, что совесть потом загрызет его до смерти, — это свои денежные выигрыши. На другое он не имеет права.
Андреа слишком хороша для такого, как он. За последние десять лет он превратился в законченного распутника. Эта девушка заслуживает лучшей участи, и когда-нибудь она встретит подходящего мужчину. Хэл сделал все, что в его силах, чтобы разрушить ее предубеждение против мужчин, но теперь он дошел до опасной черты и перейти ее не должен, не имеет права.
Сейчас, когда Андреа научилась без страха прикасаться к нему, она сможет так же без страха прикоснуться к другому мужчине, который будет во сто крат лучше грубого неотесанного ковбоя. Помогая Андреа встать на ноги в финансовом отношении, Хэл совершит благое дело. Как только скотина будет обращена в звонкую монету, жизнь Андреа снова войдет в свою колею. Она сможет начать все сначала, а он, Хэл, станет эпизодом из прошлого.
Кроме всего прочего, им вновь овладело беспокойство, желание двинуться в путь. Впереди его ждут длинная полоса шоссе, новые состязания и победы, другие женщины, готовые разделить с ним постель на одну ночь и играть по его правилам.
Андреа стояла под теплым душем и вспоминала. Но вспоминала она вовсе не ужас, испытанный посреди бурлящей реки: она не могла избавиться от воспоминания о других, не менее сильных ощущениях. При всей ее неопытности даже она не могла ошибиться, когда они сидели верхом на одной лошади, Хэл по-настоящему желал ее. Девушка ясно слышала его приглушенный стон, когда инстинктивно придвинулась теснее, наслаждаясь близостью его тела и ощущениями, которые порождала в ней эта близость.
Андреа четыре года сторонилась мужчин, потому что страх мешал ей поверить кому-нибудь из них. То, что Хэл первым сделал шаг назад, лишний раз убеждало девушку в его честных намерениях. Другой на его месте мог бы воспользоваться ситуацией, но только не Хэл, и за это она любила его еще сильнее. Андреа понимала, что, отталкивая, он на свой лад пытается защитить ее, как уже дважды защищал в минуты смертельной опасности.
Только теперь девушка осознала, какой, одинокой была в своем добровольном затворничестве. Хэл пробудил в ней неизведанные прежде ощущения, и ей страстно хотелось пройти до конца по тому пути, который он для нее открыл. Умом она понимала, что ей ни к чему новые сложности, но пробудившаяся женственность плохо подчинялась голосу разума.
Андреа чувствовала, что Хэлу не терпится поскорее закончить работу, хотя он и не сказал об этом напрямую. Девушка поняла это уже по тому, с каким решительным видом он взялся отбирать телят от коров, чтобы погрузить в трейлер и отправить на продажу; Отрывок телефонного разговора Хэла с дядей, который Андреа случайно подслушала, развеял последние сомнения на этот счет.
Мысль о том, что Хэл может уйти из ее жизни и она не успеет разделить с ним близость, которой так жаждала, была совершенно невыносимой. Внутренний голос подталкивал девушку к решительным действиям, нашептывал, что еще немного, и будет слишком поздно.
Андреа выключила воду и потянулась за полотенцем.
Решено, она должна наконец испытать то, чего была так долго лишена. Ее желание не было импульсивным, просто она открыла в себе потребность, годами дремавшую под спудом, и не могла больше не считаться с ней. В жизни Андреа появился особенный, ни на кого не похожий мужчина, и — к чему себя обманывать? — она его хочет. Время уходит. Сейчас или никогда.
Никаких обещаний, никаких обязательств, только наслаждение, доступное здесь и сейчас, мысленно напомнила себе Андреа. Она не так глупа, чтобы ожидать постоянства от Хэла Гриффина. Он привык, что женщины в его жизни приходят и уходят?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52