В любое другое время, глядя на это величественное, но бессмысленное
нагромождение нелепостей, я рассмеялся бы. Сейчас же я торопился. Такси
остановилось у главного входа в колледж. Я взял Иету за руку и почти
потащил ее в здание.
Колледж был наполнен шумом, характерным для любого учебного
заведения, составленным из отдаленных голосов, отдающихся резонансом в
длинных коридорах, в поле зрения не было никого. Глотая густой воздух -
давление здесь поддерживалось около четырех единиц, поскольку большинство
студентов были марсианами, - мы поспешили вдоль по коридору, пока не
попали в небольшой зал, из которого расходились шесть коридоров.
- Черт возьми! Куда идти? - рявкнул я.
- Вот доска объявлений! - указала Иета.
Я подскочил к ней. Бегло просмотрел расписание для студентов и
обнаружил такие эксцентричные дисциплины, как "Гармония II",
"Регулирование планетных ритмов", и лекцию "Влияние температуры и
влажности на количество разветвлений Удачи". Расписание было пересыпано
терминами, более подходящими для карточных игр.
О! "Общественное регулирование, курс из шести лекций профессора
Тодера". Проведя пальцем в низ таблицы к датам и часам, я нашел
сегодняшнее число и узнал, что лекция читалась в центральном
демонстрационном зале.
Я огляделся, разыскивая указатели или план Колледжа. Ничего не
обнаружив, я обратился к Иете:
- Будем надеяться, что удача сопутствует нам! Пошли сначала по
большому коридору.
Девушка кивнула и подошла ко мне. Внезапно открылась дверь, ведущая в
зал, и оттуда показалась женщина, похожая на смешную детскую куклу. Ростом
она доходила до локтя Иеты, но над головой поднималась огромная
причудливая прическа из нескольких слоев взбитых волос различных цветов:
белого, желтого, рыжего, коричневого и черного. Косметика покрывала ее
лицо безвозрастной маской, которая одинаково могла принадлежать девочке,
стремящейся выглядеть взрослой, и пожилой женщине, убеждающей себя, что
она все еще молода. Фиолетовые радужные глаза, словно темные отверстия
маски, уставились на нас.
- Согласно Хаскеру, - сказала она скрипучим голосом, который
действовал на нервы примерно как несмазанная дверь, - вы должны отодвинуть
себя назад по крайней мере на тысячу витков спирали Величайшей Игры.
- Что? - я был потрясен, но все-таки решил, что ее помощь лучше, чем
ничего, и отважился спросить: - Слушайте, где находится демонстрационный
зал, в котором выступает профессор Тодер?
- О, после ваших слов, я не могу позволить вам пойти туда, - ответила
она, сумрачно качая головой, так, что я даже испугался за целостность ее
прически. - Вы говорили, что удача сопутствует вам? Никто не должен даже
думать так. Пожалуйста, уйдите отсюда, пока ваша аура не нарушила гармонию
в колледже.
Она надвигалась на меня, размахивая обеими руками, как будто
прогоняла прочь какое-то маленькое животное.
- Где демонстрационный зал? - повторил я.
- Прочь! Прочь! Кто позволил вам войти сюда? Мы тщательно охраняем
своих учеников, поэтому у нас существует всеобщая гармония, не имеющая
аналога в Галактике. Войти сюда с вашим образом мыслей - все равно что...
бросить лопату песка в воду!
- Получили ли вы что-нибудь от лекций Тодера?
- Что? Господи, нет. Он учит только студентов, а не персонал.
- Верно. Тодер быстро бы остановил ваш словесный поток. Но поскольку
его нет здесь, мне придется поступить иначе, - я помахал своим кулаком
перед ее носом. - Скажете мне, где найти его, или от вашей прически ничего
не останется.
- Помогите! - взвизгнула она тонким голосом и моляще взглянула на
Иету.
Иета сложила руки на красивой груди и с презрением глядела вниз с
высоты своего марсианского роста. Она сказала:
- Что изменится, если мы найдем его старым хорошим способом проб и
ошибок, а?
Умная девушка, подумал я. Женщина с замысловатой прической издала
вздох смирения, и я подумал, что она готова уступить, но в этот момент
мягко прозвучал гонг, и шум резко усилился: окончились занятия.
- Профессор Тодер сейчас пройдет по этому коридору, - выпалила она. -
И когда он будет здесь, я поделюсь с ним кое-какими мыслями.
- Право, вы бы сберегли их для себя, - сказала Иета с великолепной
оскорбляющей любезностью.
Поднявшись на носки и глядя поверх голов студентов, снующих по
коридорам во всех направлениях, я отыскивал глазами Тодера. Да, он был
здесь, утомленный и удрученный.
В это мгновение он увидел меня. Я глубоко вздохнул. Ему это не
понравилось, но я мог сберечь время, поставив его перед свершившимся
фактом, это вернее, чем убеждать его согласиться с моим планом и
отказаться от своего.
- Тодер! - закричал я, чтобы слышали все. - Ваш правнук здесь! Это
установлено точно - он у него!
У него был оторопелый вид. Страх и тревога промелькнули по его лицу.
Затем он атакующе пошел на меня, велев студентам освободить путь, схватил
мои руки и неистовым шепотом спросил то же, что и Лугас: не сошел ли я с
ума?
- Нет, - сказал я. - Куда мы можем пойти поговорить спокойно?

20
Пока я заделывал трещины в первоначальных предположениях Тодера,
толпа студентов, слышавших, что я кричал в зале, почти рассосалась. Они
передадут мои слова студентам Тодера, которые будут чрезвычайно удивлены,
узнав, что он имеет родственников. А для того, кто не знал его, это будет
необычным случаем, слегка нарушившим размеренную жизнь колледжа: какой-то
помешанный марсианин пришел в колледж и кричал в коридоре что-то о
правнуке профессора Тодера...
Тодер, старый опытный человек, быстро взял себя в руки и слушал. Мое
объяснение, однако, продолжалось недолго. Он так быстро понял суть дела,
что я был застигнут врасплох и сбился.
- Позволь мне доказать, что я все хорошо понял, - остановил он меня.
- Ты говоришь, что необходимость соблюдать секретность и детально
разрабатывать прикрытия отпала в тот момент, когда мы удачно привезли
ребенка на Марс. Мы, согласно твоим словам, должны взять лучшее и от
медведиан, и от центавриан, громко рекламируя то, что мы делаем.
Пущенная в обращение версия содержит три поверхностно-убедительных
довода. Первое: то, что ты, мой бывший ученик, космический инженер,
вернулся, чтобы попытаться предупредить удачный ход медведиан. Второе: то,
что такой удачный ход существовал - корабль Лугаса, скорее, выполнял
поручение медведиан, нежели шпионской сети Старой Системы (об этом
свидетельствуют факты, которые обнаружили центавриане при осмотре
корабля), сообщение Лугаса центаврианским властям о двух медведианских
агентах было прикрытием, убеждающим в лояльности. И третье: то, что я
отрекся от своей внучки Силены. - Его глаза были наполнены большой
печалью, но это не отразилось на его голосе. - Ты рассчитываешь на
общественное признание этой истории с тремя социологическими допущениями.
Как человек, симпатизирующий медведианам, ты думаешь, они обрадуются
возможности выйти из этого сложного положения. Было бы ударом по
промедведианским чувствам, если бы все узнали, что медведиане планировали
похищение ребенка. С другой стороны, следует уверить центавриан в том, что
их шпионаж был блестящим, раз они получили полную информацию о ребенке. Ты
надеешься, если об истории узнают все, центавриане будут игнорировать
ребенка. Потому что для них будет ударом известие о связи предполагаемого
Тирана с э... широко известной куртизанкой. В ослепительном блеске такой
гласности и, кроме того, в свете скандала, который вызовет поведение
Хоуска, они будут вынуждены смириться со сложившейся ситуацией и оставить
попытки выследить ребенка. Тиран Базиль не пожелает демонстрировать
чрезмерный интерес к незаконнорожденному внуку из-за опасения, что это
может быть интерпретировано как признание его в качестве своего преемника.
Кроме того, согласно центаврианским обычаям они будут считать совершенно
логичным, что я, как взбешенный прадедушка, принял меры к сохранению
своего потомка и потребовал вернуть ребенка, чтобы его жизнь была бы
морально более порядочной.
До сих пор он анализировал только отвлеченные абстрактные проблемы.
- Последним обстоятельством, на котором основаны твои предположения,
является неожиданная реакция Иеты на упоминание имени Силены, - его глаза
быстро скользнули на Иету; она сидела неподвижно, как камень. - Ты
абсолютно прав, Рэй. Наше общество на Марсе пуританское. Никто не думает
об этом термине как о достойном похвалы. Хотя в некотором смысле это так.
Наши предки хотели развить здесь суровую, независимую культуру как
противоположность земной распущенности. Только люди с пуританским образом
мыслей заселяли эту планету. Мы были застигнуты врасплох происшедшим,
потому что наше планируемое предназначение устарело при межзвездных
перелетах. Но это не перечеркивает то, что лежит в основе строгости.
Позволив выдать себя за рассерженного прадедушку, я восстановлю каждого
гордого марсианина против медведиан, центавриан и землян одновременно. Они
должны знать, что ребенок с марсианской наследственностью был затребован
на планету его предков!
Сейчас наконец его тон изменился, голос в волнении повысился; он
хлопнул меня по плечу:
- Рэй, я имел воспитанников лучше тебя, более внимательных, более
любознательных, но клянусь: я никогда не думал, что кто-нибудь из них
будет поучать меня! А ты показал мне, как я запутался в этих марсианских
обычаях.
Иета наклонилась вперед:
- Ну и что вы собираетесь делать?
- Открыто искать ребенка! - воскликнул Тодер и направился к двери. -
Мы предполагаем, что он находится в этом колледже, скорее всего в
помещениях Дживеса, где крик ребенка никого не удивляет. Огромное
количество медведианских пар, как правило уже окончивших колледж,
приезжают сюда с детьми для прохождения нового курса; они считают, что
удача может впитываться с воздухом в младенческом возрасте!
- Эта идея поддерживается намеренно? - спросил я, вспомнив странную
женщину с разноцветными волосами.
- Конечно, в этом заключается принципиальное различие между
медведианами и центаврианами; одни имеют жесткое общественное
планирование, другие считают случайность важным фактором в жизни.

Когда мы торопливо шли по длинному пешеходному туннелю, соединявшему
главное здание колледжа с общежитием медведианских студентов, я позволил
себе расслабиться, почти ни о чем не думал. Я глядел на расписные стены -
все те же символы удачи и неудачи, элементы азартных игр. Некоторые из
рисунков были весьма любопытными, например натюрморт из разбитого зеркала,
вазы с цветами, которые на Земле традиционно рассматривались как зловещие,
пучки павлиньих перьев, рассыпанная соль, скрещенные ножи, лежащие на
столе, и даже раскрытый зонтик. Хотел бы я знать, был ли зонтик
когда-нибудь доставлен на Марс? Я никогда не видел ни одного из них, пока
впервые не высадился на Харигол в ливень.
Мы не пытались ни скрываться, ни, наоборот, привлекать внимание, и
очень многие люди видели нас, главным образом медведианские студенты,
расходившиеся по своим комнатам. Я практически не замечал их.
Я шел более быстрым шагом, чем пожилой Тодер, и, достигнув стыка двух
пешеходных путей, остановился, осматриваясь, куда идти дальше. Я увидел
Питера. Я видел его только секунду, так как он скрылся из виду, но это
встреча встряхнула меня, как неожиданный подарок.
Я открыл рот от изумления. Подошедшая Иета спросила меня, что
случилось.
Я сказал:
- Я только что видел Питера Найзема! Что он делает здесь? О космос!
Конечно, Лилит Чой узнала меня в такси по пути сюда!
Тодер побледнел.
- Но ведь помещения Дживеса не здесь! - воскликнул он и махнул рукой
в сторону, противоположную той, где я видел Питера; я побежал.
Через минуту, когда мы толкнули дверь в комнату Дживеса, стало ясно,
что Питер успел предупредить Дживеса. В комнате никого не было, но дверь в
туалет была распахнута настежь, и из него пахло мокрыми пеленками.
- В эти дни, - очень мягко сказала Иета, - я не хочу скрывать, что
думаю: люди обращаются с ребенком, словно со свертком тряпья, передают его
из рук в руки. И это включая и вас, дядя.
- Каким путем они могли уйти? - спросил я. - Есть еще какие-нибудь
двери?
- Нет, но можно пройти через другой купол и вернуться назад к выходу!
- Попытаемся перехватить их! - сказала Иета.
Я кивнул и выбежал из комнаты.
Люди, с которыми я сталкивался, были настолько заинтересованы, что
все они потянулись за мной, снедаемые жгучим любопытством. Я ворвался в
тот же коридор, где мы встретили женщину с разноцветными волосами, она все
еще была там и разглагольствовала перед группой студентов средних лет о
моем ужасном вторжении. Увидев меня, она вскрикнула.
- Куда ушел Дживес? - спросил я ее.
Она не ответила, но застонала и покачнулась с закрытыми глазами,
несомненно вообразив, что ее личное здание удачи разваливается, как от
землетрясения.
Я бросился к окну, выходящему к главному входу, вглядываясь, нет ли
там кого-нибудь, похожего на Дживеса или Питера.
Они были там! Недалеко от шлюза стоял личный автомобиль, очень редкое
для Марса явление, который не имел переходника для стыковки со шлюзом
здания, как у обычных такси. По направлению к нему бежали два человека.
Один был похож на Питера, другой нес продолговатый сверток, герметичный
детский контейнер, и был, вероятно, Дживесом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19