И сколько военных?
Час за часом мы вглядывались в экран, высматривая, где бы подзаправиться. Нашли разрушенный энергоблок.
Нью-Йорк переживал худшие дни в своей истории. Три силы делили власть: полиция, мародеры и революционеры. Связь с другими городами была потеряна. Камеры, установленные на спутниках, запечатлели объятые пламенем Питсбург и Лос-Анджелес.
Канада, Мексика и Невада закрыли границы. Большинство стран – членов Общеевропейского Союза – не приняло «Третью Революцию», осудило террористов. Руководство Советского Союза пыталось смотреть в реальное будущее – они признали новую власть США.
Более десяти тысяч человек попали в ловушку подземки. Спасательные операции хоть и были проведены, но не дали должного эффекта. Прекратилась подпитка с земли – рухнули на землю тысячи флаттеров.
Официальный Нью-Нью-Йорк отрицал свою причастность к происходящему, но и дураку ясно: если в одну минуту с неба на землю падают тысячи флаттеров, связь Координаторов с революционерами – налицо. Один из телекомментаторов осмелился высказать эту мысль в прямом эфире.
– Возможно? – спросил меня Джефф.
– Не знаю. Какое нам дело до политики землян? Нас интересуют лишь цены на сталь да на электричество. Мафиози «Третьей Революции» помогают сформировать честный рынок? – ответила я вопросом на вопрос. – Ты же знаешь, мы все в Мирах – пацифисты. И крайне озабочены тем, чтобы не влипнуть в какое-нибудь дерьмо под названием «Революция» или «Война»! Боюсь, Джефф, что лично ты как раз в это дерьмо и влип, – сказала я.
Такой вот состоялся у нас разговор за два дня до того, как мы оба поняли, куда влипли, и посмотрели правде в глаза, более-менее объективно оценив размах катастрофы.

Глава 44
А тем временем… (II)

Руководители военного ведомства США имели план игры на все, как говорится, случаи жизни. Врасплох застать их было нельзя. Был просчитан и вариант захвата власти революционерами. Но что планы, даже самые совершенные, если подчиненные отказываются исполнять приказы и переходят на сторону оппозиции?
Планы-то были, но не был предусмотрен вариант измены: что, если высокопоставленное лицо начнет проводить свою линию? Что, если этим лицом в Пентагоне окажется генерал с четырьмя звездами? Да и сыграет не просто в свою дуду, а на стороне оппозиции. Генерал, оказавшийся как бы не у дел… Он обиделся, он кликнул собратьев по обиде – целые полки, нет, даже целые дивизии перешли на сторону оппозиции. Проделано было все тонко и заранее – части рассредоточены по всей стране и приведены в состояние боевой готовности: учеба, «ночные маневры». И началось… Началась революция.
В штабе ведомства имелись и другие, общемировые, глобальные планы. «Ответный удар. Возмездие», например. Достаточно было нажать кнопку, и с лица планеты стирались Куба, Франция или даже Великий Социалистический Союз. Человек вспыльчивый, истинный служака, оставшийся один на один со своими амбициями, так как его вашингтонское начальство было уничтожено взрывом атомной бомбы, – генерал нажал-таки на кнопку, нанося массированный ракетный удар по Мирам.
В ту же минуту двести ракет вспороли поверхность океана и из океанских глубин устремились в космос. Удар был нанесен сразу по сорока одной цели, по всем без исключения орбитальным комплексам Миров. Кровавая расправа!
Ракеты-убийцы не имели ядерной начинки, они были заряжены тоннами металла и заходили на Миры с востока, словно метеоритный дождь, тогда как сами комплексы вращались в направлении с запада на восток. Скорость ракет равнялась скорости метеорита. Цель лобовых ударов была предельно ясна.
Старые, с маркировкой «2035 год. САЛТ XI», ракеты подверглись перед запуском тщательному осмотру. Их восстанавливали дотошные американские специалисты, и большая часть ракет выполнила поставленную задачу.
Почти все маленькие орбитальные станции, такие, как Фон Браун и комплексы-близнецы Мазетлов и Бишмалла Машаллах, были разрушены мгновенно и полностью. Мир Девона получил пробоину, от станции оторвало гигантский кусок. Здесь при столкновении погибло около девяноста процентов населения, находившегося в тот момент вне балок-ступиц станции или не в центральной части Девона. Люди умерли от декомпрессии, порожденной взрывной волной.
Некоторые из Миров имели до тридцати минут на осмысление обстановки, на принятие решения. Так, три четверти жителей Мира Циолковского уцелели, поскольку инженеры успели закачать в изолированные секции воздух и разместить в них людей, предварительно рассчитав, в какой бок станции и с какой скоростью ударит ракета. Люди были перемещены на противоположный край. Народ на Учудене дружно приготовился к смерти, но облако металла прошло в сотнях километров от Учудена. Руководство и инженеры Миров Галилея, ОАО и Беллкам-4 сумели уклониться от атаки, изменив траекторию полета своих Миров.
В Нью-Нью погиб всего один человек. Ракеты не могли нанести сколько-нибудь серьезный ущерб такой махине, как Нью-Нью. Несколько осколков металла пробили купол обсерватории в то время, когда там находился сторож. Утечка воздуха из секций Нью-Нью-Йорка была незначительной.
А по замыслу военных Земли пятьдесят ракет, предназначенных для Нью-Нью, должны были пробить обшивку комплекса и, прорвавшись внутрь, уничтожить там, внутри, все живое и неживое. Землянам удалось разнести на куски большую часть рабочих панелей гелиостанции и вывести из строя её двигатель. В случае, если бы двигатель не удалось отремонтировать, четверть миллиона человек были обречены на гибель.
С этой технической проблемой нью-нью-йоркцы справились за три дня. Площади гелиопанелей подлежали восстановлению в кратчайшие сроки. Любопытно, что сектора, обслуживающие Восточное побережье США, бомбардировке не подверглись. Запустить в работу эти панели и механизмы не составляло ни малейшего труда.
Всего в Мирах в первый с начала атаки час погибло четырнадцать тысяч человек. Еще пять тысяч должны были умереть в течение ближайших недель, так как лишь Нью-Нью-Йорк полностью сохранил свою систему жизнеобеспечения. Сюда на шаттлах непрерывным потоком устремились беженцы с Мира Девона и Мира Циолковского – шаттлов хватало, и оборачивались они достаточно быстро.
– Девятнадцать тысяч жертв – мизерная величина в масштабах истории. Втрое больше погибло в первый же час сражения при Сомме, когда безмозглые черви буквально усеяли, свою землю трупами. В пятьдесят раз больше погибло при Сталинградской битве, в две тысячи пятьсот раз – за время Второй мировой войны.
Впоследствии космическую бойню окрестили «Казнью каждого десятого». По своему значению для развития человечества эта трагедия превосходила все предыдущие.
Говоря о событии, кто-то сравнивал его влияние на будущее с действием катализатора, но они были не правы, потому что катализатор, чисто теоретически, может появиться лишь в той среде, где идет стабильная реакция.
Другие аналитики вели речь о своеобразной новой точке отсчета истории человечества, о точке опоры, центре тяжести… И они тоже были не правы, потому что такая точка в истории уже есть, и она существует, и наряду с ней существуют центробежные и центростремительные силы.
То, что случилось, было просто-напросто страшной ошибкой человечества.

Глава 45
Cтрана восходящего солнца

Мы держали курс прямо на Флориду. Вдруг на приборной доске тревожно замигал красный аварийный сигнал. Мы быстро снизились, и Джефф посадил флаттер на живописное пастбище, в мягкую траву. Он кивнул в направлении какого-то амбара, выкрашенного в розовый цвет, кивнул в сторону силосной ямы.
– Приземлились чуть севернее Джанесвилла, – сказал Хокинс. – Если б нам удалось раздобыть транспорт, мы добрались бы до Кейпа за сутки или двое.
Приземлились мы с большим трудом. Не успела я перевести дух, как Джефф открыл верх фюзеляжа, схватил в руки оружие, хранящееся за спинкой кресла, и спрыгнул на траву.
– Давай быстрее! – скомандовал Хокинс. Мне потребовалось некоторое время, чтобы освободиться от ремней безопасности. Я вывалилась из машины, как мешок с картошкой. Мой боевой дух был напрочь утрачен. Так неестественно ощущать безотчетный страх, когда вокруг тебя блестит озаренная первыми лучами солнца роса на стеблях, щебечут птицы, а воздух настоян на ароматах луга.
Джефф забрался на флаттер, поднялся в полный рост, осмотрелся по сторонам и стал пристально вглядываться в окна фермерского дома, расположенного метрах в пятидесяти от нас.
– Странно, если… – пробормотал Джефф.
В этот момент раздался ружейный выстрел, и тотчас мимо меня просвистела пуля. Она ударилась в обшивку флаттера и отлетела в росу. Я упала рядом с пулей и съежилась от страха.
– Прекрати пальбу! – крикнул кому-то Джефф.
Но снова прогремел выстрел. На этот раз пуля, правда, не дала рикошет. Возле дома фермера стояло дерево с куполообразной кроной. Джефф выстрелил по дереву из лазера. Ствол клена запылал.
– Через пять секунд точно так же запылает твой амбар! – проорал Хокинс. – Затем – силосная яма, затем – дом! Руки на голову и – выходи!
– Какого черта тебе здесь надо? – ответил Джеффу громкий мужской голос. На слове «черт» голос дрогнул, сломался, как ломается подростковый. – Что ты собираешься сделать?
– Пусть тебя заботит не то, что я собираюсь сделать, – сказал Джефф, – а то, что я сейчас сделаю!
Дверь дома распахнулась, и на пороге появился седой фермер. Следом вышли два молодых парня и девушка. Они остановились на крыльце и подняли руки вверх.
– Вперед, к флаттеру! – скомандовал Джефф. – Мы не причиним вам вреда.
Хокинс резко вскинул ладонь, запрещая мне двигаться.
– Ни шагу, – прошептал он.
Фермер и его семья побрели вниз по склону нам навстречу. Трава была мокрая, и башмаки крестьян скользили. Джефф замер на месте. Когда крестьяне выстроились перед нами, Джефф произнес:
– Опустите руки. Встать поплотнее, плечом к плечу! И дружненько – три шага влево! Сюда, вот так…
Теперь они своими телами загораживали дом. Джефф подал мне лазерную винтовку.
– У тебя хорошая позиция, О’Хара, – сказал мне Хокинс. – Услышишь выстрел, пали во все подряд. Пусть горит.
Пали! Я даже не знала, на какую кнопку нажимать. Джефф отступил к хвостовой части флаттера.
– Не исключено, один из ваших скрывается в доме, – заявил Джефф, доставая лазерный пистолет из кобуры. – Пусть не вздумает делать глупости! Кто вернется в дом и приведет его сюда?
Фермер не сводил с Хокинса глаз. Он глядел на него исподлобья с нескрываемой злостью.
– Никого там нет, – сказал фермер. – Все здесь.
– Поверю. – Джефф прислонился спиной к борту флаттера. – Я представляю законную власть. Будете с нами сотрудничать, обещаю, что про те ваши два выстрела забуду. Вам понятно? Так обстоят дела.
– Дела обстоят так, что в государстве вообще нет власти, – усмехнулся фермер, продолжая глядеть на Джеффа исподлобья. – Или же сейчас их сразу две, власти? Ты какую из них представляешь?
– Законную. – Джефф показал фермеру свой «фирменный» знак. – Я – сотрудник Федерального бюро расследований.
Фермер рассмеялся:
– Сотрудник чего? Того самого дерьма? Значит, именно вас да ваших любимых космачей мы должны благодарить за все эти пертурбации? Низкий поклон.
– Ложь. Ричард Коклин – изменник. Но большинство офицеров ФБР верны законно избранному правительству, – сказал Хокинс. – Мы делаем все, чтобы исправить положение. Что касается лично нас, мы нуждаемся в вашей помощи.
Фермер продолжал наблюдать за Хокинсом. Взгляд фермера потеплел.
– Послушайте, если бы мы хотели причинить вам какой-нибудь вред, разве сумели бы вы произвести хоть один выстрел? – взывал к разуму фермера Джефф. – Да пожелай я, ваши кости давно уже обуглились бы, а на месте дома дымилось пепелище. Логично?
– Он правду говорит, пап, – сказала девушка.
– Заткнись, – цыкнул на красавицу седой фермер. – В какой конкретно помощи вы нуждаетесь? – обратился он к нам.
– Нужна еда, вода и транспорт, – ответил Джефф. – Мы заплатим.
– По телевизору нам объяснили, что доллар – туфта, – сказал крестьянин. – А еда нынче стоит дорого.
– Мы заплатим не долларами, а золотом, – пообещал Джефф.
– Золотом, – пробормотал крестьянин и сделал шаг вперед.
– Назад! – Джефф вскинул ствол пистолета.
– Извини, не собирался тебя пугать, – сказал фермер, – Хотел осмотреть твою машину. Никогда прежде не видел воочию «мерседес».
– Это спецмодель. Для ФБР, – объяснил Хокинс. – Мы на ней от самого Денвера сюда прилетели. Без дозаправок. Только на аккумуляторных батареях.
– Вот-вот. Эта машина кое-чего стоит, – закивал крестьянин. – А энергосеть рано или поздно заработает!
Я видела, Джефф заколебался. Но вскоре он взял себя в руки и рявкнул сердито:
– Ох и дорого тебе могут обойтись подобные речи. Ну, да черт с тобой, прощаю пока. Я не вправе продавать машину, принадлежащую государству. Не вправе идти на бартерную сделку, даже учитывая то, что флаттер придется тут попросту бросить. Собственность государства, понимаешь? Она оборудована радиобуем, позволяющим установить местонахождение флаттера в любой точке земного шара. Попробуешь управлять этой машиной, не пролетишь и десяти километров…
Фермер почесал подбородок.
– Да, – кивнул он. – Надо признать, ты говоришь дело. Похоже на то. – Он развернулся вполоборота и крикнул в сторону дома: – Мам! Все в порядке. Это действительно коп. – Потом крестьянин обратился к Джеффу: – Оставь старуху и малявку в покое. А я… я не знал, что ты за черт и каким ветром тебя к нам занесло!
Последняя фраза прозвучала, как извинение.
– Куда путь держите? – спросил Хокинса юноша.
– В Кейп. В ново-йоркскую корпорацию.
– Что вы там забыли? – спросил Хокинса седой крестьянин.
– У нас для них сюрприз, – ответил Хокинс. – Кое-что неожиданное. Мало им не покажется. – Джефф улыбнулся.
Фермер понимающе закивал.
– Увы, толком помочь вам тут не могу, – сказал он. – Флаттер в округе есть, но очень далеко, в соевом поле, через пять фермерских хозяйств.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42