— Он поднял взгляд и смущенно поморщился. — И я бы предположил, что «Винхейл» действует совместно с «Брозидро» и «Теринфелом».
— Небезосновательно, — рассеянно отозвалась Норн. — Отнюдь не безосновательно. Должна признать, что пилот — умное дитя, и ее вопросы заданы по существу. Потому что действительно на Банфе нет ничего такого, чего нельзя было бы получить в другом месте, за меньшую плату и с большим удобством. Однако четыре лиадийских корабля — причем два из них известны нам как мошенники — в дополнение к превосходному «Винхейлу» и пока не идентифицированному «Скеену» — одновременно оказываются в его порту. Чтобы счесть это случайностью, нужна невероятная наивность.
— Я бы сказал, что никакой наивности не хватит. Итак, мастер-купец, что же все-таки может быть такого желанного на Банфе?
Она устремила на него блестящие глаза.
— До каких пор мне придется объяснять, что умения мастера-купца не такие, как у драмлиз?
— До тех пор, пока я не исполню последний долг, полагаю, — парировал он. — Мне слишком часто приходилось видеть, как вы творите чудеса.
— Ха! И кто теперь кому льстит, сударь? Однако ваш вопрос не лишен достоинств, несмотря на ваши дурные манеры. Что действительно есть на Банфе, что представляется желанным — и не было пока замечено?
Она повела рукой, обнаружила рюмку — и отпила глоток.
— Не знаю. И, возможно, никогда не узнаю. Однако встреча там четырех кораблей, два из которых могут похвастаться обширным списком нарушенных правил гильдии, позволяет мне немедленно обратиться к мастерам-купцам с требованием допроса участвовавших в этом предприятии купцов с целью определения, имели ли место нарушения правил гильдии.
— Тем самым взбесив Инфрейю чел-Гейбин и ее столь достойного наследника.
— Весьма вероятно, — безмятежно согласилась Норн. — Но Инфрейа не станет противиться гильдейскому расследованию: в конце концов она слишком хитроумный купец, чтобы согласиться на собственное разорение. В ее интересах сотрудничать с гильдией — и тут появляется небольшая надежда на то, что нам все же удастся узнать, какие ценности имеются на Банфе.
— Вам надо точно знать названия этих кораблей, — сказал Пен Рел. — Я возьмусь за сбор доказательств.
— Я благодарю вас. — Она мимолетно улыбнулась и снова пригубила вино. — С этим актом все. Второй, признаю, может оказаться более сложным, поскольку требует умений драмлиз. Один из нас или мы оба должны заглянуть в будущее и узнать, будут ли чел-Гейбины добиваться безосновательного сведения счетов с Гобелинами, вместе и порознь, а если будут, то какие меры нам необходимо принять — заранее, сказала бы я, предпочитая не дожидаться необходимости расплаты.
— Понимаю.
Он задумался над этим вопросом, рассеянно глядя на поверхность стола. Норн пила вино и ждала, чтобы он вернулся к действительности.
— Я полагаю, сообществу Гобелинов нет нужды опасаться, что наследник чел-Гейбин попытается добиваться сведения счетов, — сказал он спустя довольно значительное время. — Как и вы, я считаю нападение на пилота Гобелин попыткой использования представившейся возможности, которую он вряд ли повторит.
— Вряд ли? Объясните, почему вы так считаете.
Он встряхнул зеленым листком.
— Пилот сообщает, что уложила его на пол за нахальное прикосновение к своей особе — и вполне справедливо, позволю себе заметить. Вы сами хорошо знаете, что чел-Гейбины не любят, чтобы их били. Я бы считал, что столкновение с пилотом послужило наследнику хорошим уроком.
Он поднес к губам рюмку.
— И к тому же когда еще «Винхейл» залетит так далеко на Край? Дальнейшие возможности встретиться с Гобелинами должны быть ограничены обычными маршрутами, которым следуют те и другие.
— Достаточно справедливо, — откликнулась Норн вен-Деелин. — Хотя я напомню вам, что «Винхейл» был на Банфе всего несколько дней назад.
— Изолированный случай, как я полагаю, — решительно заявил Пен Рел. — Думаю, мы можем считать, что Гобелины в целом проживают на безопасном расстоянии от всяческих чел-Гейбинов. — Он отпил вина. — Нет, на чем нам надо сосредоточить наше внимание, как мне кажется, это на Джетри, который в данный момент находится в лиадийском пространстве и, хотя и лучше осведомлен относительно правил сведения счетов, нежели его превосходная родственница, возможно, знает тонкости не так хорошо, как хотелось бы.
— Это время он жил в доме моей приемной матери, — сухо сказала Норн. — Будьте уверены: к этому моменту все эти тонкости уже стали его плотью и кровью. Однако я ваши доводы принимаю. Неопытного игрока нельзя оставить незащищенным от опасности. Мы знаем, что Бар Джан чел-Гейбин публично высказал претензии к Джетри Гобелину… — Она пошевелила пальцами, указывая на листок, который он продолжал держать. — Ему придется искать удовлетворения, иначе его меланти пострадает.
Пен Рел хмыкнул.
— Можно подумать, оно и так не пострадало! Значит, мы летим на Ириквэй?
Она повела плечом.
— Увы, это невозможно. Груз, который мы обязались доставить на Лейлан…
— А! — пробормотал он. — Я совсем забыл.
Норн выпила вина.
— Давайте немедленно отправим Тарниа сообщение со всеми подробностями и советом соблюдать бдительность. По моим расчетам, у нас есть некоторый запас времени, который нам обеспечит гильдейское расследование. Мы выполним свои обязательства и передадим другим кораблям все, что сможем. — Она вздохнула. — Гар Сад мне уши к голове прибьет гвоздями.
— Это вполне в его духе. — Пен Рел вернул рюмку и листок с сообщением на стол и поднялся на ноги — не так легко, как обычно. — К концу следующей вахты вы получите четкие данные о кораблях, которые участвовали в этих событиях.
Она улыбнулась ему.
— Старый друг. Мои благодарности вам от лица моего ученика и сына.
— Не забывайте: он и мой ученик, — отозвался он с легким поклоном. — С вашего разрешения, Норн.
Она махнула рукой с напускным раздражением.
— Идите уж, раз вам так не терпится начать работу.
Он улыбнулся, на секунду прижал ладонь к сердцу и вышел.
День 166-й
1118 год по Стандартному календарю
Ириквэй

Сигнал будильника был настойчивым. Джетри застонал, борясь с соблазном спрятать голову под груду подушек, чтобы не слышать шума.
Сигнал стал громче. Джетри мужественно сбросил с себя одеяло и спустил ноги на пол. Сделав несколько шагов, он добрался до будильника, отключил его — и остался стоять, наслаждаясь тишиной.
Часы показывали на несколько минут больше обычного времени пробуждения, а это означало, что ему придется бежать к завтраку на реактивной тяге. Он зевнул: мысль о включении реактивных двигателей представлялась ему бесконечно менее привлекательной чем возможность рухнуть в постель и посвятить еще полвахты сну.
Вместо этого он направился — хотя и медленнее обычного — к освежителю.
Близнецы задержались у него допоздна, расплачиваясь собственными рассказами за его историю о станции Кэйлипсо и капитане-разведчике тер-Астине, пока Миандра не посмотрела в окно.
— Третья луна зашла, — сказала она, после чего Мейча произнесла слово, которое Джетри истолковал, как лиадийский эквивалент его «грязи».
Они вскочили и распрощались, с улыбками и пожеланиями сладких снов, и призраками космоса выскользнули в полутемный коридор. Флинкс, призрачный кот, вился вокруг их бесшумно ступавших ног.
Проблема была в том, что ему нисколько не хотелось спать, так что он еще какое-то время провел, согнувшись над своим «торговым журналом», пока не заметил, что читает одну и ту же запись уже в третий раз, не понимая смысла. Тогда он закрыл тетрадь и отправился в постель.
Два часа назад.
Он встал под душ, нажал кнопку «холодная» и ахнул, когда в него ударила струя. Он поспешно намылился и ополоснулся, а потом выскочил, протягивая руку за полотенцем. Энергично вытираясь, он посмотрел в зеркало — а потом посмотрел снова, придвинувшись ближе и прикоснувшись к верхней губе, где накануне вечером пробивались многообещающие усики.
Теперь они исчезли, стертые волшебными пальцами Мейчи.
— Не знаю, на сколько этого хватит, — сказала она наполовину недовольно, — но, Джетри, никак нельзя появляться в приличном обществе с волосами на лице.
— Я собирался завтра попросить господина пел-Сабу о средстве для удаления волос, — сказал он.
Миандра рассмеялась и, протянув руку через плечо сестры, прижала ладонь к его щеке.
— Он совершенно не понял бы, чего ты просишь, — сказала она. — Предоставь действовать Мейче, пока сам не сможешь купить нужный состав. Может быть, в порту?
— Миандра! — прошипела Мейча.
Ее сестра снова засмеялась и убрала руку — оставив Джетри жалеть, что она это сделала.
В спальне снова заработал будильник, предупреждая, что до завтрака осталось пять минут.
Джетри выругался и метнулся к шкафу.

В комнате для завтрака оказалось пусто, хотя еда, как всегда, была выставлена на длинном буфете, а приборы были расставлены на столе в эркере, откуда открывался вид на цветники. Кто-то счел день достаточно теплым, чтобы открыть среднюю створку, и запахи цветов и зелени влетали в комнату на крыльях нежного ветерка.
Джетри приостановился у окна, глядя на клумбы цветов со сладким ароматом и колючими стеблями, которые нравились леди Маарилекс.
Сад выглядел, как обычно: розовые и белые цветы теснились вокруг мощеных дорожек, солнечный свет перемежался пятнами тени от высокого дерева, росшего в центре. Казалось, что вчерашний необузданный ветер ничему не повредил.
— Доброе утро, мастер Джетри, — произнес голос, ставший ему очень знакомым.
Джетри повернулся и наклонил голову.
— Доброе утро, господин пел-Саба. — Он посмотрел в бесстрастное, ничего не выражающее лицо дворецкого. — Боюсь, что я проспал.
— Если и проспали, то всего на несколько минут, — ответил старик. — Однако мастер Рен Лар рано отправился к лозам, а госпожа тор-Бели получила распоряжение отправить их милостям подносы наверх.
Джетри изумленно понял, что речь идет о Мейче и Миандре.
— А для вас, — продолжил господин пел-Саба, запуская пальцы в рукав и извлекая кремовый квадратный конверт, — имеется письмо.
Письмо. Джетри с легким поклоном принял письмо. Кончики пальцев у него закололо от соприкосновения с высокосортной бумагой.
— Благодарю вас.
— Рад служить, — заверил его господин пел-Саба. — Желаю вам приятного завтрака. Если что-то потребуется, вам достаточно позвонить.
Он поклонился и ушел, исчезнув за дверью в дальней стороне комнаты.
Джетри снова посмотрел на конверт. Неправильная клякса лилового сургуча заклеивала клапан конверта. На сургуче был выдавлен узор. Он поднес кляксу ближе к носу, сощурился — и узнал знак купеческой гильдии.
Он благоговейно перевернул кремовый квадрат и застыл, взирая на свое имя, написанное лиловыми чернилами точно под цвет куска сургуча. Лиадийскими буквами — чуть излишне затейливыми — было написано: «Джет Ри вен-Деелин».
Сам факт этого письма о чем-то говорил. Если бы только он мог понять о чем.
Конверт оттягивал его руку сильнее, чем того требовал его вес. Вздохнув, Джетри прошел к буфету, налил себе чашку чая и отнес ее и письмо на свое привычное место за столом. Только сев и сделав первый глоток, он просунул палец под лиловый воск и сломал печать.
В конверте оказался одинарный лист бумаги, сложенный пополам. Лист развернулся с громким потрескиванием, открыв пять ровных строк, написанных все тем же затейливым почерком.

Джет Ри вен-Деелин, подмастерье мастера-купца Норн вен-Деелин, явится в Купеческую гильдию Ириквэй в 168 день по Стандартному календарю в шестом часу по местному времени, для того, чтобы пройти экзамен на сертификацию. Курс займет половину релюммы. Кандидат будет размещен в отделении гильдии на протяжении всей программы сертификации.

И это было все. Последняя строка представляла собой подпись, настолько покрытую росчерками, ее почти невозможно было прочесть. Джетри пил чай и хмуро разглядывал подпись, пока наконец не разобрал ее: «Терин йос-Аримист, глава отделения, порт Ириквэй».
— Такая погруженность в учение в столь ранний час! — заметила леди Маарилекс спустя несколько секунд, остановив свои тяжелые шаги у порога комнаты. — Право, Джетри, вы пример для всех нас!
Он положил письмо рядом со своей чашкой и встал, чтобы пройти через комнату и предложить ей руку.
— Меня удивляет, что вы так говорите после вчерашнего, сударыня, — сказал он, ведя ее к ее обычному месту и отодвигая для нее стул.
Она засмеялась.
— Право, те части вашего вчерашнего дня, которые я имела счастье наблюдать, прошли очень неплохо. Ваши манеры перед лейтенантом Разведки — я с нетерпением жду случая поделиться этой историей с вашей приемной матерью!
«Да неужели?»
— Вы считаете, что это доставит ей удовольствие, сударыня? — спросил он.
Она устремила на него искрящиеся старые глаза.
— Огромное, юный Джетри. Просто огромное.
— Ну что ж, — сказал он с жизнерадостностью, которой на самом деле не чувствовал, — я буду считать, что хорошо показал себя при встрече с лейтенантом. — Он сделал небольшую паузу. — Я могу что-нибудь подать вам, сударыня? — спросил он, поскольку в комнате не было ни Мейчи, ни Миандры, обычно выполнявших эти услуги.
— Чаю, дитя, если вы будете так добры. И немного заварного крема.
Он отошел, чтобы исполнить эту скромную просьбу, и вернулся к столу с чаем и кремом — и сладким рогаликом для себя.
— Сударыня, у меня вопрос, — сказал он, усаживаясь за стол и бросая взгляд на свое письмо. — Глава отделения гильдии Терин йос-Аримист питает к мастеру вен-Деелин антипатию?
Она замерла, не донеся чашку до губ, и устремила на него пристальный взгляд поверх края.
— Вот это смелое начало. Что его вызвало?
Он безмолвно передал ей письмо и конверт.
— Ха!
Она поставила чашку, бегло пробежала письмо, секунду рассматривала конверт, после чего положила и то, и другое на стол между ними.
— Он дал вам мало времени на приезд, — заметила она, берясь за крем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58