– Какие растения могут расти без солнечного цвета?– Убежище возводили чародеи, – сказала Хетья голосом Оале Найу. Ваир искоса посмотрел на нее подозрительным, неуверенным взглядом и схватился за топазовый амулет, который носил на шее. – Иначе для чего мы здесь?Ледяной Сокол услышал приглушенный шепот старого Наргуа:– А в самом деле, для чего?– Приведите сюда людей. – К Ваиру вернулось самообладание, и он кинул хмурый взгляд на старого командира. – Очистить все это, и втащите сюда устройство. – Он, выпрямившись, пошел вперед, сапоги скрипели, давя сгнившие лозы. Остальные шли следом, Тир и Хетья держались за руки, часовые выглядели так, будто хотели сделать то же самое.Холодный воздух тек в проход, туман клубился, как сонмы призраков. Призраки плыли за ними следом сквозь внутренние Врата, через спутанные виноградные лозы, прямо в Придел.Бектис резко вскинул вверх руку. Вспыхнули драгоценные камни, колдовской свет разогнал мрак.– Матерь всех печалей! – вскричала Хетья и сделала защитный знак.Треть Придела была заполнена чем-то, на первый взгляд казавшимся единым чудовищным организмом, ощетинившимся, бесцветным на фоне черных стен, тянущимся на все пять уровней до самого сводчатого потолка высотой в сотню футов, двигающимся с едва различимым звуком. Но Ледяной Сокол увидел – все они увидели, когда Бектис сделал колдовской свет ярче – что это нечто, показавшееся сперва однородной стеной, было на самом деле непостижимой путаницей виноградных лоз пепельного цвета разной толщины – от детского пальца до канатов толще человеческой талии, с огромными висящими шарами пуха и колючек, бывших, видимо, листьями или спорами, с комьями мха, принявшими причудливую форму гигантских фруктов или разделанных туш. Везде были плесень и лишайники; странные хвощи росли на них, похожие на пауков.Ветви, веточки и ветвищи этих бледных джунглей свисали с дверных проемов комнат, выходивших в Придел, с безглазых окон второго и третьего уровней; весь пол был устлан цепкими, похожими на червей усиками. Везде были только растения, растения, они жили какой-то своей жуткой жизнью, покрывая странным и страшным ковром черный камень Убежища. Когда в Придел ворвался холодный воздух, они зашевелились и словно забормотали что-то, обдав растерянных, потрясенных людей кислым запахом разложения.Но само Убежище уцелело. Тысячи тонн льда лежали на его крыше, сжимали его стены, так придавили его за три тысячи лет, словно оно оказалось на дне замерзшего моря. Но Убежище уцелело.– Прекрасно. – Желтые глаза Ваира заблестели, оглядывая исполинские стены, винтовые лестницы, мостики Придела, покрытые бесцветными папоротниками, древесными грибами и лозами, ниспадающими до самого пола. – Неприступное, как Убежище Дейра, в котором можно содержать и кормить целую армию и с презрением насмехаться над любым, кто захочет напасть.Превосходно.Словно в ответ раздался звук колокола, откликнулось эхо, музыкальное, но странно атональное, какой-то мертвенный звук, бьющий по нервам. С одной стороны Придела в черный камень стены были вмонтированы какие-то колеса и шестерни, которые приводились в движение водой, льющейся из бассейна в бассейн. Бассейны потрескались, и вся вода из них ушла.Ваир рявкнул ближайшему часовому, показав на Хетью:– Чиа'ак пойдет с ней, чтобы выбрать подходящую комнату для нее и мальчишки. Квину… – Он поманил еще одного воина и стал отдавать приказ на языке ха'ал, Ледяной Сокол понял только два слова – занавеси и постель. Он немного подумал и решительно последовал за часовым. В проходе уже было полно людей, они обрубали лозы топориками, но не выбрасывали их наружу, а запихивали поглубже в Придел.На выходе из ледяного туннеля гонец поговорил с Наргуа, который ожидал там с целой толпой клонов, нагруженных топорами, факелами, оружием и снаряжением. Наргуа кивнул и начал распоряжаться. Правдоискатель отправил людей к самой большой повозке и велел клонам выгрузить чан и все полагающееся к нему оборудование. Священник вместе со своим служкой и тремя клонами понес в туннель походный алтарь и закутанную в бархат утварь, полагающуюся при обращении к Истинному Богу.Именно в этот момент – хотя тоненький серп луны еще не взошел над горой – на лагерь напали.Первым узнал об этом Наргуа. Он как раз давал указания часовым, стоявшим по периметру лагеря, видимо, тоже в полной уверенности, что нападение произойдет, когда взойдет луна. В следующий миг он расширенными от изумления глазами смотрел, словно не веря своим глазам, на стрелу, оперенную коричневыми перьями, торчавшую из его груди. Вторая стрела вонзилась ему в горло, возможно, он даже не успел почувствовать боли; и вот уже Народ Земляной Змеи и Говорящие со Звездами внутри круга, образованного повозками.Сержант Красные Башмаки прокричал тревогу, нырнул за клетку с Темной Молнией, и началось сражение. Стрела пронзила грудь Ледяного Сокола, он ощутил странный холод, но никакой боли. Демоны мелькали и плясали в тумане, окружавшем факелы, и толпились под ногами. Мулы кричали и пытались порвать веревки. Воины Алкетча и молчаливые, как волки, Всадники, тянули их в разные стороны. Клоны хватали провизию и мчались в туннель, а еще один сержант пытался организовать оборону. Стрелы убивали их; тени в меховых одеждах хватали связки мечей, топоры и доспехи, вырывали оружие из рук умирающих. Из туннеля выбежал священник и закричал что-то; одержимый демоном клон с воплем подбежал к нему и всадил топор в его грудь.Голубая Дева поразила сержанта Красные Башмаки, швырнув топор через плечо, выдернула меч и рубанула его по лицу. К ним бежали и его, и ее соратники; она пинком отбросила сержанта с дороги, прыгнула в клетку с Темной Молнией и положила руки на стеклянный шар в ее центре точно, как это делал Бектис, за которым она, видимо, постоянно наблюдала.Ледяной Сокол понимал, что Голубая Дева не сумеет привести аппарат в действие, но похоже, только он и понимал, что такое магия. Дюжина воинов-южан в нерешительности остановилась, и каждого из них в этот миг с точностью танцора достал кто-нибудь из отряда Голубой Девы.К этому времени появился Народ Земляной Змеи. Они прятались под повозками, кого-то уже убили, кто-то хватал оружие, попавшееся под руку. Хотя клонов было больше, объединенных сил обоих племен хватило, чтобы вытеснить южан из круга, образованного повозками. Факелы опрокидывались в снег, угасающий свет добавлял сумятицы. Люди хватали оружие и провизию, все, что могли, и бежали в туннель. Круг защитников перед ним все уменьшался, одержимые демонами клоны только мешали бою.Ледяной Сокол кинулся обратно в туннель сквозь туман и свет факелов, сквозь летящие стрелы и борющихся мужчин, чувствуя себя, как во сне, с той только разницей, что никогда он не видел таких причудливых снов, таких мерцающих туманных коридоров. Он не сможет поговорить с Тиром, но если у мальчика хватит мужества и решительности, чтобы бежать в этой неразберихе, он должен хотя бы оказаться рядом с ним.Возле Врат Убежища он наткнулся на Ваира на-Чандроса. С перекошенным от ярости лицом тот выкрикивал приказы и хлестал плетью людей, протискивавшихся мимо него со своим грузом. Бектис так его боялся, что окружил себя множеством чар, стараясь изо всех сил остаться совершенно невидимым. Но для бесплотного духа Ледяного Сокола все заклинания охраны, невидимости, защиты, отклонения стрел и «пусть-беда-поразит-кого-нибудь-другого» смешались в дрожащую массу причудливого света, а старик, отчаянно вцепившийся в хрустальное устройство на ладони, походил на рыбу-демона из южных морей, которая нацепляет на себя морские водоросли, чтобы казаться больше размером и выглядеть очень грозной и опасной для тех, кто пожелает ее съесть.Ледяной Сокол понял, что у старика не осталось ни сил, ни сосредоточенности для того, чтобы навести на нападающих миражи, смятение, страх или что-либо подобное, так как он был отчаянно занят тем, чтобы остаться незамеченным самому. Ну и прекрасно, подумал юноша. Не хватало еще потерять, скажем, Красную Лисицу из-за такого шакала, как этот придворный маг.Придел превратился в бедлам. Люди швыряли свой груз, хватали оружие, бежали обратно в туннель. Не видно ни Хетьи, ни Тира, а среди людей мечутся демоны, пронзительно крича и уклоняясь, когда мимо пробегает кто-нибудь с амулетом. Обутые люди и нормальные клоны убивали клонов, одержимых демонами, как фермер убивает бешеных кроликов; уже пять или шесть их лежали, истекая кровью, на полу. Бывшие в них демоны висели на лианах и лозах, трясли их и хохотали, как безумные.Ледяной Сокол оттолкнул от себя демона, принявшего облик Солнечной Голубки и упавшего на него сверху, рыдая и кусаясь. Он ощущал боль от укусов, но понимал, что она воображаемая. Боль от того, что я вновь увидел ее лицо, тоже ненастоящая, уговаривал он себя. Следы на растениях указывали на то, что сквозь двери Придела в темные коридоры, которые в Убежище Ренвета были бы первым северным уровнем, прошли люди.Стены коридора тоже заросли бледными лозами и лианами, похожими на паутину; щель, в которую пробивался свет факела, указывала на дверь. Древнее дерево, а до сих пор прочное. Холодная Смерть говорила ему, что это опасно, но ведь он уже проходил сквозь занавеси палатки и сквозь крыши повозок безо всяких проблем. Деревянные двери не оказались исключением.Хетья и Тир были в комнате.С ними все еще оставался вооруженный топором воин, один из тех, что носили башмаки. Длинные черные волосы обрамляли смуглое лицо, в глазах – сильная тревога. Тир и Хетья сидели на одеялах, осматриваясь вокруг. Холодная Смерть говорила, что бесплотный дух может проникать в сны. Первоначальным замыслом Ледяного Сокола было дождаться, когда все заснут, проникнуть в сон Тира и показать, где и как они встретятся.Но мальчик сидел, прижавшись к Хетье, широко открытыми глазами вглядываясь во тьму, и прислушивался к шуму, долетавшему из Придела. Хетья пробормотала:– Не надо бояться, милый. – Она откинула его капюшон и погладила Тира по голове. Теперь Ледяной Сокол разглядел, что она и впрямь была привлекательной женщиной.В глазах ее читалась жесткость человека, над которым измывалась сотня бандитов, но ни жестокости, ни озлобленности видно не было.– Я не боюсь. – Тира колотило, словно он страшно замерз.– Ты же знаешь, все Убежища строились одинаково, Врата всегда только одни. А хоть бы и не так, все столько лет было погребено подо льдом, ты и сам знаешь… Вот это все, – и она обвела рукой комнату, показывая на лишайник, затянувший стены и потолок, на лианы, вьющиеся по углам, как сброшенные змеиные кожи, – это все, конечно, пугает, но ведь это просто растения, да к тому же давно мертвые. Они, должно быть, росли в бачках в подвалах, ты мне и сам рассказывал, что у вас в Убежище так выращивают всякое. Нет тут ничего, чтоб так бояться.Тир одними губами беззвучно сказал: «Это не так».– Ваир, конечно, скотина и змеюка, но он не допустит, чтоб с нами чего-нибудь приключилось, пока мы ему нужны – а мы ему нужны. Тут в Убежище есть какой-то секрет, который он разнюхивает, он говорит, это вернет ему власть на Юге, а он прямо в бешенстве, что жена его выставила вон. – Ее голос упал до шепота, хотя она знала, что часовой не понимает языка Вэйта. – Просто делай дальше, как я делаю, котеночек. Води его за нос, мол, тут есть еще один секрет. А что до этого… – Тут она пожала плечами и снова заговорила громче. – Этот старый мошенник Бектис так дрожит за свою шкуру, что прислушивался к каждому звуку и шороху, прежде чем войти во Врата. Можешь верить, что он не услышал ничего крупнее мыши. Он же сказал, что это просто пустое строение.Тир закрыл глаза, и его пронизала дрожь. Он долго молчал, а потом произнес:– Нет.– Что «нет», ягненочек?Тир стиснул зубы и, стараясь не показать, как ему страшно, едва слышно произнес:– Не пустое. Глава четырнадцатая Бесплотный Ледяной Сокол покинул Убежище Тени и перешел в Сон. Это Убежище Прандхайз, думал он, разглядывая деревянные стены, закопченные после стольких веков факельного освещения. Светящихся камней здесь было больше, чем в Убежище Дейра, и обветшавшие комнаты были ярко освещены. В комнате из сна Хетьи было светло, как днем.Здесь находилась мать Хетьи. Ледяной Сокол не знал, откуда ему известно, что эта женщина и есть мать Хетьи.Может, такое знание приходит ко всем, кто бродит по чужим снам. У нее были глаза того же зеленого с золотом оттенка, что и у Хетьи, и волосы когда-то были того же светло-каштанового цвета.Она закрутила их в пучок и заколола деревянными палочками, чтобы не мешали. Она была красива, как Хетья, только тоньше и стройнее.– Они дураки, – сказала она. – Идиоты! – Она, как и Хетья, сильно жестикулировала, когда говорила. – Им следовало разузнать все про эти штуки, а не пытаться понять, как воспользоваться их магической силой для отопления комнат или выращивания овощей на грядках! Эти штуки создавались не для этого!– Да ладно, мама, – примирительно сказала Хетья. – Мы ж не знаем, для чего они создавались.Она была моложе и симпатичнее, и в глазах ее светилась легкость, исчезнувшая с годами. На ней было почти новое желтое шелковое платье, и Ледяной Сокол понял, что это сон о событиях шести-семилетней давности, времен дарков или сразу после них. На коленях у нее сидел ребенок лет двух, с темными волосами и зелеными глазами, пытавшийся розовыми пухленькими пальчиками схватить ее за косу.– Мы знаем, зачем созданы некоторые из них. – Мать Хетьи постучала костяшками пальцев по стопке свитков, лежавших перед ней на столе – их было полно, и рукописей, и табличек, и книг. Ледяной Сокол подумал, что Джил-Шалос умерла бы от зависти, увидев их. – В основном здесь всякая ерунда, но в некоторых, девочка моя… В некоторых есть поразительно интересные вещи.– Например? – Хетья посадила ребенка на бедро и подошла к столу. Некоторое время обе женщины просматривали рукописи вместе, а ребенок забавлялся тем, что вытаскивал палочки из прически старшей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46