— Поверь мне. У тебя и у твоего Патруля большой опыт по «наведению порядка» в своем Директорате. А я? У меня большой опыт военных действий. Когда дело доходит до войны, существует одно железное правило.
— Какое именно?
— Ничего нельзя предсказывать. Можно строить планы, но они никогда не срабатывают, — он улыбнулся. — Мой двоюродный брат Честер — пророк. Филип тоже был почти пророком. Брат моего деда был пророком. Во мне это не так сильно; и все же я чую беду на Сириусе. Все будет не так, как мы рассчитываем. Я вижу вопрос в твоих глазах. Нет, я не знаю, что будет не так, но то, что будет, это точно.
— Ты говорил об этом с Ри?
Железный Глаз пожал плечами.
— Он романан в душе. Он слушает, кивает и думает. Затем он начинает испытывать тревогу по поводу того, что я сказал, и мы обсуждаем возможные неприятности. Все, какие только приходят нам в голову. Я его стал сильно уважать за это. Наконец-то я встретил командира, которого я уважаю и которому могу подчиняться.
Она подняла широко раскрытые зеленые глаза.
— Я полагаю… что… такое признание многого стоит, да?
Уголки его губ слегка дрогнули. Он тихо сказал:
— Да, большего, чем ты думаешь, — он заерзал в кресле. — Ну а чтобы признаться в этом тебе, тоже потребовалось немалое уважение и доверие.
Рита раскрыла рот, не в силах выговорить ни слова, в ее глазах вдруг отразилась боль. Они долго смотрели друг на друга.
— Спасибо за доверие, — наконец прошептала она. — Я… я постараюсь его оправдать.
Он негромко кашлянул.
— О, я не сомневаюсь. А я… возможно… ну, когда все это кончится… Может быть вы с Ри оставите меня на «Пуле»? Чтобы я мог учиться и узнавать новые миры? Я… я не уверен, что смогу вернуться к набегам на сантос и прежней жизни.
Она засмеялась.
— Дэймен не отпустит тебя. Вы с ним, похоже, два сапога пара. А что касается меня? — она понизила голос. — Мне бы хотелось, чтобы ты остался. У нас с тобой одинаковые взгляды. Никто другой не может так понять меня, и Филип и… и… — она отвернулась.
Железный Глаз сильнее сжал ее ладонь, сказав этим все.
— Я почти допила виски. Через полчаса Пятница должен драться с Конокрадом, — ее голос был усталым. — За Патруль, — она опрокинула бокал. — И за путь Паука.
— За войну и кровь, за то, чему они научат, — Железный Глаз опрокинул свой и направился к двери.

— Вилли Красный Ястреб Конокрад хочет выдвинуться, призывая вернуться к старым порядкам, — Рита уставилась вверх на облицовку потолка. — Немного преждевременно. Время для движений нативистов и ревиталистов обычно наступает позднее.
— Что? — Пятница поднял голову от занятий рукопашным боем с роботом для разминки. Железный Глаз сидел в стороне, недовольно поглядывая на них.
— Я набралась этого в старых книгах дока, — Рита покачала головой. — Это когда люди пытаются вернуться к своей прежней культуре, восстановить старое доброе мифологическое прошлое. Романаны еще не так много утратили, чтобы думать об этом. Конокрад просто забегает вперед.
Сюзан подошла и села рядом с Пятницей, который ушел с площадки и растянулся на скамейке. Она взяла его за руку.
— Ты победишь? — глубокая нежность в ее глазах вызвала у Риты раздражение.
Пятница засмеялся.
— Надеюсь. Слишком много еще нужно сделать. В мои представления о будущем не входило, что Конокрад всадит в меня свой нож. Если ему не хватает волос на поясе — пускай снимает их с голов сириан! У меня же череп слишком быстро сгорает на солнце. Кроме того, с моим ростом мне уже нельзя ничего отдавать с себя. Раз, другой, а потом глядишь… и исчезну.
— Ты победишь! — заверила Рита, кивая головой. Влюбленные глаза Сюзан продолжали действовать ей на нервы. ПРОКЛЯТЬЕ, ЛАСКАЕТСЯ КАК СОБАКА!
— Ты уверена? — спросила Сюзан. — Он дерется из-за… Это все из-за моей чести, — ее глаза приняли страдальческое выражение. — Может, мне следует поговорить с Вилли. Возможно, если он убьет меня — возьмет трофей, — то все будет кончено.
Глаза Риты превратились в щелки.
Пятница привстал и взял ее за плечи.
— Я сам нарвался на смертельную вражду. Никто не имеет права посылать женщину из своего клана к старику Уотти. Конокрад мне все равно никогда не нравился. Он всегда…
— Это не стоит твоей жизни! — Сюзан по-собачьи замотала головой.
— Я не думаю, что он может проиграть, — повторила Рита, внутренне сжавшись. БРОСЬ, МАЛЫШКА, ДЕРЖИСЬ ДОСТОЙНО. НЕ СМЕЙ МЕНЯ ПОДВОДИТЬ. ТОЛЬКО ПОПРОБУЙ РАСЧУВСТВОВАТЬСЯ И РАСКИСНУТЬ… И ТЕБЕ КОНЕЦ.
— Почему? — спросил Железный Глаз. — Смерть может настичь любого. Паук возьмет и решит забрать Пятницу сегодня. Возможно, он уже научился в жизни всему, чему нужно.
— Мне часто вдруг хочется узнать о многих вещах, — серьезно провозгласил Пятница. — Видно, мне нужно еще многому и многому учиться! О том, что, например, будет завтра! — он выпятил губы и вскинул голову. — Слышишь, Паук? Мне НИКОГДА В ЖИЗНИ не будет достаточно!
Рита пропустила его слова мимо ушей, обратившись к Железному Глазу.
— Пятница один из лучших в рукопашном бою. Я заставляла его сверхурочно тренироваться с машиной. Мне он еще не ровня, но еще полгода тренировок, и он переплюнет меня. Я дралась с Конокрадом. Мне точно известно, что он больше болтает, чем занимается.
Сюзан крепко схватила Пятницу за руку, переполнившись отчаянием.
— Может произойти случайность. Нога соскользнет или пот зальет глаза не вовремя. Везение тоже имеет значение. Столько всего…
— Несмышленыш, — нежно засмеялся Пятница. — Все будет хорошо. Не волнуйся за меня.
Рита еле сдерживала раздражение. ЧЕРТ ВОЗЬМИ, ДЕТКА ВПЕРВЫЕ ЗАНИМАЛАСЬ ЛЮБОВЬЮ. КАКОЕ МНЕ ДЕЛО ДО ТОГО, ЧТО ОНА УВИВАЕТСЯ ЗА СВОИМ МУЖЧИНОЙ? ДА, ДА, ПОНЯТНО. ЕСЛИ ЕЙ НЕ ХВАТАЕТ МОЗГОВ, ТО ПУСТЬ ДЕЛАЕТ ЧТО ХОЧЕТ. ПРОКЛЯТЬЕ! ПОЧЕМУ БОГ ТАК НЕСПРАВЕДЛИВ К ЖЕНЩИНАМ? Рита заскрипела зубами. А ЧТО ЕСЛИ КОНОКРАД УБЬЕТ ПЯТНИЦУ — И ЭТО СЛОМАЕТ СЮЗАН. ЧТО ТОГДА?
— Пора, — сказал Железный Глаз.
Рита подняла глаза и увидела Вилли Конокрада, входящего в спортивный зал. Он держался вызывающе нагло, размахивал руками. Из другой двери появился полковник Ри с несколькими медиками и антигравом.
Сюзан побелела как мел, в глазах отразилось отчаяние.
СЛИЗНЯК! ТЫ УЖЕ НАПОЛОВИНУ СЛОМАЛАСЬ, ДЕВОЧКА! ЧТО, ЕСЛИ ТЫ НЕ ВЫДЕРЖИШЬ? ПОЧЕМУ Я ТАК БОЮСЬ, ЧТО ОНА СЛОМАЕТСЯ? Тревога сжала сердце Риты, в то время как Пятница улыбнулся Конокраду.

Джиорж Хамбрей проводил серию контрольных экспериментов на своем мониторе. Голографические изображения показывали, что генераторы поля были достаточно мощными для Первого гражданина. Он выключил систему и оглядел комнату Нгена. Каждый квадратный дюйм был обложен мягким покрытием. Никаких острых углов. Приглушенный свет. А теперь Нген приказал создать ограничивающее поле вокруг кровати.
Удивляясь, зачем может понадобиться такая сложная психомашина, Джиорж подумал, что, наверное, у Первого гражданина плохо со сном. Он осмотрел медицинскую психомашину, вмонтированную в стену над кроватью. Зачем Нген Ван Чжоу понадобились внушенные фантазии?
Лицо Джиоржа не меняло выражения, пока он отстегивал датчик от пояса. Чем бы Нген ни занимался, это не имело значения, пока его собственная мать получала медицинское обслуживание, а он — неограниченные ресурсы для работы.
Он прошел через люк, дважды проверив сложную охранную систему, и направился к челночным докам. По приказу Нгена, охрану не выставили. Леона Магилл прибыла час назад. Ей с Нгеном нужно было многое обсудить.
Джиорж вошел в док, подошел к челноку Леоны и поднялся на закрытый мостик. Он взглянул на систему, осторожно снял пломбы и кивнул. Ловкими пальцами он раскрыл две панели управления и начал делать то, что приказал Нген.

Ганс съежился в повторяющем изгибы тела кресле стрелка на полутемной опустевшей орудийной палубе. За большим бластером его не было видно. Он кусал губы, хмурясь и борясь с противоречивыми эмоциями. Конечно, он был влюблен в нее! Чего же еще следовало ожидать? Ни одна женщина на корабле не может сравниться с ее совершенной красотой! Эти длинные черные волосы, эти глубокие ясные глаза, юная упругость кожи, все это не переставало преследовать его.
Теперь другой мужчина дрался за ее честь! Ганс закрыл глаза, чувствуя себя совсем несчастным. Она теперь даже не удостоит его взглядом. В какое сравнение мог идти какой-то капрал, специалист по компьютерам с воином-романаном, у которого были трофеи? Воином, который готов был отдать за нее жизнь, ни больше ни меньше?
Ганс взглянул на хронометр. Схватку будут транслировать на весь корабль. Все свободные глаза будут прикованы к мониторам. Только не его, Ганса Йегера.
В полумраке орудийной палубы он скрестил руки, откинувшись в кресле стрелка и представляя себе страшную мощь бластера. В своем воображении он рисовал себя за монитором гигантского орудия во время смертельного сражения «Пули». Только его мастерство уберегло корабль — и Сюзан — от мгновенной огненной смерти.
Грезы рассеялись. Ганс снова заметил время. Уже скоро. Он не смог остаться вместе со всеми в общей комнате — с Бризом и остальными. Они еще не начали подзуживать его. Но это было неизбежно, шуточки о том, как двое романанов дерутся за его девушку.
— Боже, — прошептал Ганс. — Почему мне всегда так не везет?
Что он мог поделать?
Ничего.
Меньше чем через минуту должна начаться схватка. Его ноги отбивали чечетку на подножке, а на лице залегли складки. Он складывал и разнимал руки. Пальцы непроизвольно дергались, теребя униформу. Он НЕ МОГ сидеть спокойно.
Разозлившись, он слез на пол и нерешительно зашагал по палубе. Что такого, одним глазком взглянуть на монитор. Ничего не случится.
Кроме того, что, если этот тип, Пятница Желтая Нога, проиграет? Что тогда? Что будет с Сюзан? Сам того не заметив, он пустился бегом. Какой монитор? Только не на орудийной палубе! В любом другом месте. Он не собирается доставить Бризу такое удовольствие!
Он вынырнул из-за поворота как раз вовремя, чтобы увидеть на мониторе вверху, как сошлись двое мужчин. Инженеры Патруля тоже наблюдали, раскрыв рот. Кто из них Желтая Нога? Не может быть, чтобы этот малыш. Ганс всмотрелся в большого человека, заметив злобную гримасу на его лице и трофеи на поясе. Внутри у него что-то защемило. Это воплощение зла? И он был защитником Сюзан?
10
Ри вышел на середину спортзала и уперся взглядом в Конокрада.
— Мне НЕ НРАВИТСЯ идея схватки на ножах на МОЕМ корабле, — он не сомневался, что к каждому монитору «Пули» прилипли зрители. — Это противоречит уставу Патруля, это дико, жестоко и нелепо, — но я поклялся уважать обычаи народа. Если путь Паука в этом… ничего не поделаешь.
Ри с каменным лицом повернулся к монитору.
— Да будет известно, что Вилли Красный Ястреб Конокрад обвиняется в неподчинении. Он нанес оскорбление полковнику, командующему этим кораблем, и военному вождю, Джону Смиту Железный Глаз. Он был оставлен на свободе под мою ответственность, пока не будет улажено это дело. Я хочу, чтобы каждый романан на корабле знал, что я не потерплю никакого другого поведения, кроме уважительного, в отношении военного вождя, — Ри сдвинул брови. — Можно начинать.
Он отошел и встал рядом с Ритой.
— Этот чертов балаган, который романаны устроили на моем корабле! — гнев переполнял его и грозился вырваться наружу. Он не мог успокоиться с того самого момента, когда этот сукин сын Конокрад назвал его слова словами женщины. Вызывающий тон и внешний вид этого человека сводил Ри с ума от злости.
— Хуже того, я своими же собственными словами загнал себя в угол! — Ри раскачивался на каблуках. — Я сказал им, что обеспечу соблюдение романанских обычаев. Как, черт возьми, я мог до такого докатиться? Как мне удалось…
— Полегче, Дэймен. Все образуется, — улыбнулась Рита. — Корабль находится в скачке. Случиться ничего не может. Кроме того, — добавила она иронически, — это же ВСЕГО ЛИШЬ ножи.
Ри замер. Его губы медленно расплылись в улыбке.
— Ага, всего лишь ножи, — он окинул быстрым взглядом медкоманду, расположившуюся вдоль белой стены. — Пятница и Конокрад не имеют ни малейшего представления…
На другом конце спортзала Сюзан положила руку на плечо Пятницы.
— У тебя еще есть время избежать всего этого. Скажи — скажи Конокраду, что ты прекращаешь вражду.
— Ты бы это сделала? — спросил Пятница, слегка улыбаясь уголками губ.
Она опустила глаза и медленно покачала головой.
— Я должен настроиться, — Пятница заговорщически подмигнул и отошел в сторону, чтобы побыть одному.
Со своего места Сюзан видела, как его губы беззвучно поют песню, которую он получил от своего духа-помощника. Конокрад жестом привлек ее внимание. Он вытаращился на нее, шевеля губами, как будто обещая ей что-то несказанное. Четыре трофея на его одежде красноречиво говорили о его отваге… а для Пятницы это была первая в жизни схватка на ножах.
Желтая Нога скинул рубашку. Пружинистой походкой он вышел к середине площадки, опустив нож.
— Ты, Вилли Красный Ястреб Конокрад, проклятье для своих ближних и для Паука.
Конокрад засмеялся, он пригнулся и зажал в руке клинок.
— Ты не знаешь своего народа. Ты поступаешь так, как будто у тебя нет ни одного близкого человека! — и он стремительно, без всякого предупреждения нанес удар ножом.
Пятница увернулся и отпрыгнул, не успев ответить, а Конокрад — имея преимущество за счет длины руки — продолжал атаковать. Громила злобно смеялся, пока Пятница извивался и отступал.
— ДЕРИСЬ! — крикнул Конокрад нетерпеливо. Он строил гримасы, наступая и сверкая глазами в обещании смерти.
Пятница двигался легко, едва избегая блестящего лезвия Конокрада. С перекошенным лицом и участившимся дыханием, он крутился, пригибался, подныривал, извивался.
— Пятница здорово работает ногами, — услышала Сюзан бормотание Ри. Пятница Желтая Нога уступал в физических данных. Конокрад мог воспользоваться предупреждающим броском вперед, против которого Пятница был бессилен.
В зале стало тихо, было слышно только шарканье ног и сопение двух соперников.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66