Два служителя церкви некоторое время стояли молча, неловко улыбаясь дру
г другу. Наконец Маджо, заняв место за столом, повторил вопрос:
Ч Итак, чем я могу вам помочь?
Азетти прокашлялся и спросил:
Ч Вы Ч секретарь кардинала?
Маджо покачал головой и улыбнулся:
Ч Нет, меня посадили сюда на пару недель. Здесь все очень заняты. Так мног
о изменений. А вообще-то я Ч помощник архивариуса.
Азетти кивнул, теребя в руках шляпу. Он и сам мог догадаться об истинном по
ложении Маджо. Прошло двадцать лет, но одно меткое выражение неожиданно
всплыло в его памяти Ч архивная крыса. Такое прозвище здесь давали тем, к
то, роясь в архивах, выкапывал для кардиналов, епископов и профессоров ва
тиканских университетов пергаменты и древние, с яркими миниатюрами, тек
сты. У Маджо были красный мокрый носик и близорукие глаза. Эти столь типич
ные для данного вида обитателей Ватикана признаки неизбежно появлялис
ь в результате скверного освещения, контакта с многовековой книжной пле
сенью и елозинья носом по строчкам.
Ч Итак, чем я могу вам помочь? Ч еще раз, и на сей раз довольно хмуро, поинт
ересовался Маджо.
Он был несколько разочарован тем, что Азетти не спросил, почему «все очен
ь заняты» и в чем суть упомянутых «изменений». Если бы посетитель задал в
опрос, Маджо мог бы намекнуть на состояние здоровья папы и увидеть, как ок
руглятся глаза провинциального патера. Однако священник слишком погру
жен в размышления...
Ч Так чем я могу вам помочь? Ч спросил он в очередной раз.
Ч Я пришел встретиться с кардиналом.
Ч Прошу прощения, но это невозможно, Ч покачал головой Маджо.
Ч Дело чрезвычайно срочное! Ч сказал Азетти.
Маджо бросил на посетителя скептический взгляд.
Ч Речь идет об угрозе устоям веры, Ч пояснил Азетти.
Ч Кардинал весьма занят, отче, Ч с тонкой улыбкой ответил архивная крыс
а. Ч Вам это должно быть известно.
Ч Я знаю! Но...
Ч Любой вам скажет, что обо всех аудиенциях надо договариваться заране
е.
Белая сутана начала монотонно бубнить о том, какова обычная процедура ор
ганизации подобных встреч. Азетти следовало проконсультироваться с мо
нсеньором своей епархии. Но поскольку он этого не сделал... поскольку он уж
е в Риме, можно устроить встречу с ответственным представителем аппарат
а кардинала, которому отец Азетти смог бы изложить свое дело. И если дело с
очтут достойным внимания, появится возможность личной беседы с кардина
лом. Хотя на это потребуются недели, может быть, даже больше. Имеется, коне
чно, возможность обратиться письменно... Как смотрит на это отец Азетти?
Отец Азетти задумчиво барабанил кончиками пальцев по полям шляпы. Его и
раньше обвиняли в высокомерии и в том, что он ставит свои заботы на первое
место, хотя у Церкви иные приоритеты. Но как быть сейчас? Нет. Посредник зд
есь не годится, так же как и письмо. Он должен встретиться с кардиналом, и и
менно с этим кардиналом.
Ч Я подожду, Ч сказал он и, вернувшись к скамье, сел.
Ч Боюсь, вы меня не поняли, Ч произнес Маджо с анемичной улыбкой. Ч Кард
инал не может принимать всех желающих с ним встретиться.
Ч Я понял. И тем не менее буду ждать, Ч ответил отец Азетти.
Секретарь с безнадежным видом развел руками.

* * *

И Азетти стал ждать.
Каждое утро в семь часов он являлся в собор Святого Петра, возносил молит
ву и, заняв место на скамье вблизи знаменитой статуи Святого Петра, наблю
дал за теми, кто, войдя в собор, ждал своей очереди приложиться поцелуем к
ступне великого апостола. Сотни лет целования полностью стерли промежу
тки между пальцами, и стопа сделалась совершенно гладкой. Даже подошва с
андалии и та растворилась в бронзовой плоти ноги.
Ровно в восемь часов утра Азетти поднимался по знакомым ступеням на трет
ий этаж, в приемную, и сообщал свое имя облаченному в белую сутану отцу Мад
жо. Каждый раз Маджо, холодно кивнув, должным образом и с издевательской т
очностью вносил имя в журнал. Провинциальный священник занимал место на
скамье и оставался там до конца дня. В пять часов вечера, когда палаты кард
инала закрывались, он спускался вниз, проходил через колоннаду Бернини и
покидал Ватикан через врата Святой Анны.
Сидя на жесткой скамье, отец Азетти имел возможность как следует поразмы
шлять о характере человека, которого хотел увидеть. Он помнил Орсини мас
сивным и неуклюжим молодым человеком, чье телосложение совершенно не со
ответствовало острому, аналитическому уму. Мышление Орсини напоминало
лазерный луч Ч отличную от его взглядов точку зрения он понимать отказы
вался. Более того, она его просто не интересовала.
Единственной страстью Орсини всегда оставалась Церковь, и, следуя этой с
трасти, он, подобно бульдозеру, сметал все, что стояло на его пути. Его восх
ождение по иерархической лестнице Ватикана было, как и следовало ожидат
ь, стремительным. Никто не удивился, когда Орсини стал во главе СКВ. В неко
тором смысле это была полицейская работа, а Орсини в глубине души был пол
ицейским. Он напоминал отцу Азетти полицейского из «Отверженных» Викто
ра Гюго Ч неутомимого и безжалостного. Достоинство, плавно превращающе
еся в свою противоположность.
Такие люди, бесспорно, необходимы, более того, они иногда просто незамени
мы, и именно Орсини Ч человек, кому можно доверить тайну исповеди доктор
а Барези. Орсини сразу поймет, что надо делать, и проследит, чтобы все было
сделано как положено.
Азетти не хотел думать о том, что можно и нужно сделать, поэтому время от в
ремени погружался в молитву.
Ночевал отец Азетти по-прежнему на вокзале. Проснувшись после первой но
чи, проведенной на скамье (сон был беспокойным, хотя никто его не прогонял
), он обнаружил в лежащей рядом шляпе несколько тысяч лир. Утром, умывшись
в туалете, Азетти отправился в маленькое кафе, где потратил все ночное по
даяние на кофе, булочки и минеральную воду.
На четвертый день отец Маджо оставил последние попытки казаться вежлив
ым. Он игнорировал приветствия отца Азетти и вел себя так, словно в приемн
ой никого не было. Время от времени перед настойчивым посетителем появля
лись посредники с вопросом, не могут ли они быть полезными. Вежливо, но тве
рдо отец Азетти отклонял любые предложения, заявляя, что может обсудить
свое дело только с кардиналом.
Иногда кто-то из любопытных просовывал голову в дверь, чтобы бросить взг
ляд на сумасшедшего священника. Но голова исчезала так же быстро, как и по
являлась. Случалось, что до Азетти доносились шепот и обрывки разговоров
. Поначалу в них можно было уловить снисходительное удивление, но вскоре
на смену ему пришло явное раздражение.
Ч Чего он хочет?
Ч Видеть кардинала.
Ч Невозможно!
Ч Естественно!
Постепенно из раздражающего фактора отец Азетти превратился в явление,
вызывающее смущение. Несмотря на ежедневные гигиенические процедуры в
вокзальном туалете, от Азетти стало попахивать. Это вгоняло его в краску,
так как, даже по самым высоким стандартам, он был человеком чистоплотным.
Азетти терпел только потому, что не видел иного выхода. Несмотря на утрен
ние усилия, грязь и жир забивались в складки кожи и прочно осаждались на о
дежде. Волосы уже лоснились, и ничего поделать с этим Азетти не мог.
Попытки помыться как следует священник осуществлял ночами, когда туале
т пустовал, но даже в такой поздний час ему постоянно мешали. Многие даже с
пециально задерживались, чтобы поглазеть на служителя церкви, моющегос
я в общественной уборной.
И вообще от этих гигиенических процедур толку оказалось мало. Умывальни
ки были крошечными, а из крана лилась только холодная вода. Размякшее лип
кое мыло не пенилось, а вместо полотенец висели сушильные автоматы, исто
ргающие потоки горячего воздуха. Как бы отчаянно отец Азетти ни пытался
и какие акробатические позы ни принимал, оставались некоторые части тел
а, которые он не мог просушить, не вызвав вселенского скандала. Так постеп
енно на теле скапливалась грязь. Впервые в жизни Азетти понял, что такое б
ыть бездомным.
Ч А нельзя ли его просто вышвырнуть? Ч донесся до него чей-то голос.
На шестой день все стали обсуждать Азетти без тени стеснения, словно свя
щенник был иностранцем или животным, не способным понять человеческую р
ечь. Или как будто его вообще здесь не было.
Ч Но как это будет выглядеть? Он все-таки имеет сан.
Однако Азетти не испытывал никаких сомнений, только бы удержать в памяти
слова Барези. Ни при каких обстоятельствах он не вернется в Монтекастел
ло единственным хранителем исповеди доктора. Если потребуется, он будет
ждать вечно.
На седьмой день из Тоби приехал монсеньор Кардоне и уселся рядом с ним на
скамью.
Иссохший, морщинистый, похожий на птицу, монсеньор молчал целую минуту. Е
го живые черные глаза, сверкавшие из-под кустистых седых бровей, внимате
льно изучали белую стену приемной. Наконец, коротко улыбнувшись, он поло
жил ладонь на колено отца Азетти и произнес:
Ч Мне сказали, что вы здесь.
Ч Да, Ч ответил Азетти, демонстрируя, что слова Кардоне ему небезразлич
ны, но его любопытство не удовлетворено.
Ч В чем дело, Джулио? Может быть, я смогу помочь.
Ч Только если устроите мне встречу с кардиналом, Ч покачал головой Азе
тти. Ч В противном случае... Ч Он пожал плечами.
Монсеньор старался изо всех сил. Он говорил, как многоопытный и высокопо
ставленный клирик беседует с равным. Нет сомнения, говорил он, что Азетти
лучше многих знает, как организуются подобные встречи. Имеются установл
енные протоколом формальности, без которых, увы, не обойтись. Вне сомнени
я, ему как никому другому известно, насколько драгоценна каждая минута к
ардинала, и задача сотрудников Конгрегации Ч не допускать, чтобы его пр
еосвященство отвлекали.
Ч Поднимайтесь же, Джулио. Поедем домой вместе.
Ч Нет, спасибо.
Затем монсеньор перешел в наступление:
Ч Послушайте, Азетти, вы манкируете своими обязанностями! Вы бросили св
ой храм! Там уже прошло крещение, была заупокойная служба. Что может быть в
ажнее священнического долга? Люди начинают говорить об этом вслух!
Затем Кардоне принялся его улещивать. Если Джулио доверится ему, то монс
еньор походатайствует за него перед кардиналом. Ведь его преосвященств
о может даже и не знать, что Азетти ждет встречи с ним уже столько дней.
Ч Я не могу поделиться ни с кем, кроме кардинала, Ч вздохнул Азетти.
В конце концов монсеньор поднялся со скамьи и сердито заявил:
Ч Что же, Джулио, если вы будете упорствовать...
Азетти попытался представить, в какие слова выльется гнев монсеньора, но
, прежде чем тот успел закончить фразу, Донато Маджо сунул голову в приемн
ую и объявил:
Ч Кардинал вас сейчас примет.
Орсини, видимо, решил, что это лучший способ от него избавиться.

* * *

Стефано Орсини восседал за чудовищных размеров деревянным письменным
столом. Его черную сутану окаймляла алая тесьма, а на макушке ловко примо
стилась красная кардинальская шапочка. Это был крупный мужчина с обрюзг
лым мясистым лицом и огромными карими глазами домашнего, но недружелюбн
ого пса. Физиономия хозяина кабинета слегка напряглась, когда запах немы
того тела священника достиг его ноздрей. Он поднял глаза и произнес:
Ч Джулио, очень рад тебя видеть. Присаживайся. Мне рассказали, что ты дав
но уже ждешь в приемной.
Ч Ваше преосвященство, Ч начал отец Азетти, присаживаясь на краешек ши
роченного кожаного кресла и выжидая, пока отец Маджо покинет кабинет. В е
го голове теснились давно отрепетированные слова. Но вдруг он увидел, чт
о Маджо, вместо того чтобы выйти, уселся неподалеку от двери. Азетти кашля
нул.
Ч Итак? Ч поторопил его кардинал.
Азетти покосился в сторону отца Маджо. Кардинал несколько раз перевел вз
гляд с одного священника на другого и заметил:
Ч Он Ч мой помощник, Джулио.
Азетти понимающе кивнул.
Ч И он останется, Ч закончил Орсини.
Азетти снова кивнул. Он чувствовал: терпение кардинала заканчивается.
Ч Ты пришел просить о прощении? Ч спросил Орсини. Ч Устал от сельской ж
изни?
Азетти услышал, как за его спиной фыркнул отец Маджо. Только сейчас он пон
ял, что за последние дни кое-что потерял. Он утратил честолюбие. Но как бы у
жасно это ни звучало Ч даже для него, Ч утрата амбиций не столь болезнен
на, как потеря, к примеру, ноги. Скорее, это похоже на исцеление от лихорадк
и. Окидывая взглядом кабинет Орсини, священник ясно осознал, что, несмотр
я на ностальгию первого дня, никакая сила не заставит его снова погрузит
ься в интриги Ватикана. В Монтекастелло он обрел нечто гораздо более цен
ное, чем карьера. Там он обрел веру.
Но об этом не стоило говорить с Орсини. Кардинал и сам был редкостью для Ва
тикана. Он веровал искренне и слыл ревностным и непоколебимым воином Кре
ста. Тем не менее Азетти знал, что душа провинциального священника Орсин
и не интересует. Его интересует власть, и всякое проявление душевной иск
ренности будет истолковано кардиналом как трюк или политический манев
р.
Ч Нет, Ч сказал Азетти. Ч Я здесь не ради себя. Ч Взглянув в хищные глаз
а собеседника, он продолжил: Ч Есть нечто такое, о чем Церкви следует знат
ь...
Кардинал поднял руку и с холодной улыбкой промолвил:
Ч Джулио, умоляю, избавь меня от предисловий.
Отец Азетти вздохнул. Бросив нервный взгляд в сторону отца Маджо, он кину
лся в омут, позабыв о речи, которую репетировал целую неделю. В какой-то мо
мент слова стали путаться, но священник сразу взял себя в руки.
Ч Я выслушал исповедь, Ч запинаясь произнес он. Ч Исповедь, которая ед
ва не разорвала мое сердце.

Глава 4

Несколько дней после встречи с Азетти кардинал не мог прийти в себя. Его в
олновала судьба человека, беспокоился он и о Боге. И о себе Орсини беспоко
ился тоже. Что ему делать? Что делать другим?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11