Корпус автомобиля скорее всего получил немало вмятин, с которыми придется повозиться. Десять спецназовцев и кучка полицейских в спецкостюмах для разгона демонстрантов отодвинули протестующих в сторону, расчистив путь для автомобиля.
– Сатанинское отродье! – прорычал Эбри, когда о лобовое стекло с сочным чавканьем ударился какой мерзкий коричневый комок. Дерьмо скорее всего. Водителю пришлось включить «дворники» и использовать для очистки стекла целый флакон моющей жидкости.
– Ситуация до сих пор не нормализовалась, – сообщил лейтенант Брелоу. – Их сегодня собралось не меньше, чем вчера.
– Та же самая обстановка и на фабриках, – неохотно признался Эбри. – Забастовка продолжается.
– Что говорит генерал?
– Приказал положить этому конец и как можно быстрее.
– Ему легко приказывать.
– У него есть для этого основания. Тут дело не в одном только Грабовски. – Эбри указал на толпу перед полицейским участком. – Придется разгребать целую кучу проблем. Нам теперь не удастся даже провести вакцинацию. Ну, что скажете об этом?
– Через пару недель состоится суд.
– Недель? Ничего подобного! Мы не можем так долго ждать! Разве они не закончили расследование?
– Почти закончили. Улик набралось достаточно, чтобы разбить в пух и прах алиби нашего Грабовски. Мы вели, конечно, свое параллельное расследование. Наша система ИР не нашла никакого такси, на котором он мог доехать до публичного дома. Да и о публичном доме узнать ничего не удалось.
– Он существует на самом деле?
– Нет. Нам кажется, что Грабовски имел в виду Минстер-авеню. Там находятся частные дома, особняки зажиточных людей. Никаких борделей там нет.
– Иными словами, все это чушь собачья, верно?
– Сэр, этот парень изнасиловал Франсин Хэзлдайн. Единственное, чем я могу помочь ему, – составить заявление с просьбой смягчить предстоящий приговор.
– Ясно. Генерал говорил мне об этом.
– О чем?
– Мы никого не бросаем в беде, независимо от обстоятельств.
Лейтенант Брелоу встревожено посмотрел на своего командира и кивнул:.
– Да, сэр.
Автомобиль объехал по периметру площади, на которой располагался полицейский участок, и нырнул в подземный гараж. Здесь Жанга и Брелоу уже ожидал Галлиани. Он достаточно вежливо поприветствовал их и сообщил, что на верхнем этаже здания их ждет Маргарет Рис.
Эбри Жанг внешне ничем не выразил своего неудовольствия, хотя слова Галлиани вызвали у него ярость. Он – губернатор Мему-Бэй и именно ему по рангу надлежит назначать подобного рода встречи.
У нас нет ни единого шанса, с горечью подумал он.

Майлз Хэзлдайн за последние двое суток спал только один раз, причем недолго, когда семейный врач дал ему несколько таблеток успокоительного. Даже эти несколько часов сна были наполнены кошмарами и бессильной яростью. Те же самые чувства он испытывал и в дневные часы.
Он понимал, что ради любимой Франсины должен держать себя в руках и не давать волю гневу. Однако это было трудно, чрезвычайно трудно. Дело серьезно усугублялось тем, что дочь все время извинялась перед ним, утверждая, что во всем виновата сама, засидевшись допоздна в клубе вместе с друзьями. Она не переставала также высказывать сожаление о том, что не позвонила ему и, уходя, не стала вызывать такси.
У Майлза возникло чувство, будто дочь утешает его. От этого у него становилось еще горше на душе. Это лишний раз доказывало, что он никудышный отец.
Время тянулось удручающе медленно, час проходил за часом. Крайняя беспомощность сменялась клокочущей, первобытной яростью. Теперь не хотелось отпускать Франсину от себя ни на минуту. Он не желал снова оказаться от нее далеко, не имея возможности помочь ей. Больше всего на свете ему хотелось разорвать на куски подонка-инопланетянина, вырвать из его подлой груди сердце и торжествующе окропить себя вражеской кровью.
Дон и Дженнифер несли круглосуточную вахту в его кабинете в здании мэрии. Именно они настояли на этом. Маргарет Рис также любезно попросила, чтобы он, Майлз, больше никогда не появлялся рядом с этим ублюдком насильником. В тот первый и единственный раз ему удалось воспользоваться служебным положением и побывать на допросе подозреваемого. Повторения случившегося он больше не допустит.
Но на сегодняшнем заседании он должен присутствовать обязательно. Впервые его родному Мему-Бэй удастся в законном порядке выступить против агрессоров и настоять на том, что суд должен проходить в соответствии с буквой закона. Им это, конечно, не понравится, но против них нужно обратить их же собственное фальшивое законодательство.
Майлз находился в кабинете комиссара полиции в портовом полицейском участке, недалеко от того места, где проходил тот злополучный допрос подозреваемого инопланетянина. Здесь же находился сам комиссар, его начальник, Маргарет Рис и полицейский судья, занимающийся расследованием. Собравшиеся старательно избегали встречаться с Майлзом взглядом. В разговор с ним также никто не вступал. Впрочем, это нисколько не обескуражило Майлза. Ему самому было нечего сказать. А искренняя симпатия и сочувствие земляков лишь напоминали ему о том, через что пришлось пройти его бесценной, любимой Франсине. Если слишком сосредоточиться на этом, можно снова утратить контроль над собой.
Открылась дверь, и Галлиани ввел в комнату Эбри Жанга, а также юриста «ЗБ» лейтенанта Брелоу.
Жанг приветливо поздоровался:
– Доброе утро, господин мэр. – Затем он протянул руку для приветствия.
Майлзу отчаянно захотелось изо всей силы расквасить этому мерзавцу нос. Маргарет Рис предупреждала его, но он не забыл, кто надел ошейник на шею его Франсине. Майлз почувствовал на себе пристальные взгляды начальника полиции и комиссара полицейского участка.
Жанг чуть смущенно отступил назад.
– Спасибо за то, что пришли, губернатор Жанг, – вступила в разговор Маргарет Рис. – Я попросила вас прийти в качестве самого старшего по рангу начальника Хэлфорда Грабовски.
– Я понимаю вас.
– Мои подчиненные собрали достаточно свидетельств для того, чтобы выдвинуть против Грабовски обвинение в изнасиловании. Присутствующий здесь полицейский судья уже назначил предварительную дату суда. Будучи его старшим начальником, я прошу вас перевести подозреваемого полностью под юрисдикцию гражданских судебных органов на время означенного судебного процесса. Уверена, что подразделения Стратегической безопасности корпорации «Зантиу-Браун» осуществляют свою деятельность в строгом соответствии с этими требованиями.
– Совершенно верно, – согласился Жанг.
– Отлично, – ответила Маргарет Рис и, сделав знак полицейскому судье, повернула к губернатору настольный компьютер. На экране появились страницы пространных юридических документов.
– Благодарю вас, – ответил Жанг, посмотрев на экран. – Суд состоится через три недели, насколько я понимаю.
– Верно, – подтвердил полицейский судья.
– Какое максимальное наказание присудят подозреваемому, если его признают виновным?
– Нисколько не сомневаюсь, что вы это знаете, – отозвалась Маргарет Рис. – Иногда за подобное присуждают пожизненное заключение.
– Конечно. Это – альтернатива.
– Нет, все не так! – внезапно вступил в разговор Майлз. – Я так и знал, черт возьми, что они попытаются выйти сухими из воды!
– Майлз, умоляю вас! – остановила его Маргарет. – Какую альтернативу вы имеете в виду?
– Мы можем сами предать виновного военно-полевому суду, – ответил Жанг. – Все будет сделано быстро и без всяких проволочек. Юридические процедуры будут проведены в соответствии с буквой закона.
– Вы хотите сказать, что наш приговор далек от справедливости?
– Вы ошибаетесь, я имел в виду вовсе не это. Но ни вам, ни нам не нужно, чтобы его адвокат стал готовить апелляцию на том основании, что подзащитному предвзято вынесли слишком суровый приговор. Апелляция может показаться вполне обоснованной, если принять во внимание сложившуюся в городе обстановку.
– Иными словами, вы хотите, чтобы его судили в соответствии с вашим уставом, судили ваши старшие офицеры?
– Да.
– Ни за что! Ни черта у вас не выйдет! – не выдержал Майлз. – Вы согласились с нашим решением! Выполняйте его!
– Ваш полицейский адвокат сможет принять участие в деятельности нашей группы обвинения, – ответил Жанг. – Таким образом, вы сможете убедиться, что судебное разбирательство ведется правильно.
– Я не понимаю, – произнесла Маргарет Рис. – Зачем нужен другой суд? Возникает впечатление, будто вы пытаетесь облегчить участь подозреваемого. Или… – Маргарет на мгновение задумалась. – Может, вы имеете в виду, что пожизненное заключение он будет отбывать на Земле? Я угадала? Если вы признаете его виновным, то заберете его на свою родную планету и не станете отправлять в нашу тюрьму?
– Дело обстоит не совсем так.
Слова Жанга удивили Майлза. Несмотря на подавленное состояние, политик в нем взял верх над убитым горем отцом.
– Какое же наказание предусмотрено законами вашего военно-полевого суда в случае, если Грабовски признают виновным?
– Смертная казнь.
Подобный исход дела было просто невозможно себе представить. Смертная казнь в качестве наказания за преступления категорически исключалась самой сутью конституции Таллспринга. Как же странно, что он, страж либерализма отцов-основателей, получает возможность пойти наперекор своим жизненным принципам. Он, конечно же, откажется от такого варианта, потому что нарушает все то, что всегда с такой страстностью отстаивал.
– В таком случае, – произнес Майлз, – мы согласны.

В то утро в школе отсутствовала примерно треть детей, и это серьезно огорчило Денизу. День выдался прекрасный. Жаркое солнце уже стояло высоко в ясном голубом небе. Ветер с моря принес достаточно прохлады, чтобы люди, находящиеся на прокаленных солнцем улицах Мему-Бэй, чувствовали себя вполне комфортно. Однако в эти минуты их внимание привлекала не погода, а нечто другое.
Сегодня начинался военно-полевой суд над Хэлом Грабовски. Все население Мему-Бэй, затаив дыхание, следило за его исходом. После беспорядков и взрыва общественного возмущения, сопровождавшего расследование дела Грабовски, наступило временное затишье. Скорее всего горожан шокировала перспектива высшей меры наказания, однако выражать свой протест по этому поводу никто не стал. Во всяком случае, трамваи в городе ходили нормально, а большинство магазинов было открыто. Патрулей инопланетян на улицах в последние часы никто не видел. На пляжах собралось немалое количество людей, пожелавших насладиться купанием и воздушными ваннами. Денизе было известно, что поспешно сформированные рабочие комитеты на главных городских фабриках, принадлежащих корпорации, решили провести заседания, на которых будет решен вопрос о прекращении забастовок.
Однако, несмотря на все это, многие родители не проявляли особого желания отпускать своих детей из дома после нескольких тревожных дней, когда казалось, что в любую минуту на улицах может пролиться кровь. По иронии судьбы, Мелани Хэзлдайн была одной из тех, кто в этот день появился на улице. Ее взяла с собой Франсина. Они приехали в лимузине с затемненными стеклами.
Дениза из кухни наблюдала за тем, как сестры поцеловались на прощание, и Мелани бегом бросилась в школу, радостными криками приветствуя одноклассниц. Ее не было в школе целую неделю.
– Как дела? – спросила Дениза.
– Отлично, – ответила Франсина, с усилием улыбнувшись. – Я ужасно беспокоилась за папу. Даже не думала, что он так отреагирует.
– Ты скажи ему об этом попозже, если захочешь. После того как эти подонки улетят к себе домой.
– Думаешь, стоит сказать ему?
– Я не уверена, – призналась Дениза. – Он очень удивится, узнав о том, что его дочь была связана с движением сопротивления и что пошла на это во имя общего дела.
– Это действительно пошло на пользу делу?
Дениза пожила руки на плечи старшей дочери мэра и легонько сжала их, желая прикосновением выразить свою искреннюю благодарность, которую испытывала к ней.
– Конечно. Оглянись по сторонам и увидишь, чего удалось добиться именно благодаря тебе. Они теперь боятся разгуливать по улицам. Ты понимаешь, что для нас это означает возможность снова почувствовать себя людьми и больше не кланяться захватчикам, не прятаться от них, не уступать им дорогу? Кроме того, наши действия нанесли ощутимый удар по их экономике, от которого они не скоро оправятся. Они больше не будут отнимать у нас деньги. Мы добились этого благодаря тебе.
– Да, – ответила Франсина и, выпрямившись, улыбнулась. – Да, благодаря мне. Бедный папочка.
– Расскажи ему все, если тебе кажется, что от этого будет польза. Пусть он во всем обвинит меня, может быть, ему будет легче. Мы не должны остаться в его глазах безропотными жертвами. Ведь теперь не мы жертвы, а они.
– Спасибо тебе. – Франсина ближе придвинулась к Денизе и поцеловала ее. – Ты такая сильная. Без тебя нам было бы трудно справиться с ними. Я не хочу, чтобы мои дети боялись звезд так, как я.
– Они никогда не будут бояться звезд, обещаю тебе, – ответила Дениза.
После того как прибыли все дети, Дениза собрала всех их вместе и расставила перед ними медийные блокноты. Она решила устроить им внеклассное занятие и исполнила несколько легко запоминающихся песенок, которые они пели вместе с ней. При этом дети занимались созданием различных объемных рисунков всевозможных радужных оттенков. Для каждого из них у Денизы нашлось ласковое слово похвалы. Она попыталась угадать, что дети попытались изобразить, и некоторые ее предположения вызвали взрывы смеха.
Затем дети отправились на перемену, чтобы выпить сока с печеньем. Дениза села перекусить вместе с ними и налила себе чая.
– Расскажите нам ту историю до конца, пожалуйста! – попросил кто-то из ребятишек. – Пожалуйста!
Изобразив легкое неудовольствие, Дениза отставила в сторону чашку с чаем.
– Тут находятся не все. Мне не хотелось бы повторять историю отдельно для них.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121