Днем прошел легкий град, который снегоуборочные машины успели разгрести в стороны. Поверхность дороги была гладкой от антифриза и тускло светилась радужными пятнами. Лоренс был рад, что на велоцикле есть защитный пластиковый кожух.
Купола Темплтона мерцали опаловым светом на фоне низкого серого неба. В последние годы вид города приобрел более резкие, индустриальные очертания и казался менее совершенным, чем тогда, когда Лоренс был маленьким. Тонкая полоска растительности, окаймлявшая дороги, практически исчезла. Бетонные сточные канавы были вырыты в ледяной грязи вдоль каждого главного шоссе, а горы выкопанной земли так и оставались лежать на обочине. Единственным оставшимся намеком на растительную жизнь были дурно пахнущие водоросли, заполонившие глубокие протаявшие расщелины в осыпях.
Во всех вентиляционных отверстиях в куполах теперь стояли новые фильтры, предназначенные для того, чтобы в вентиляторы и теплообменные механизмы не попадали снег и слякоть – огромные коробки на стальных ножках из гальванизированного металла, скрепленные грубыми заклепками. Подобные уродливые сооружения высились и над фабриками; решетки и входные отверстия были второпях закрыты дополнительными навесами.
Но больше всего Лоренса раздражала ржавчина. Он никогда не думал, что в городских сооружениях задействовано так много металла, наивно полагая, что все составные части изготовлены из современных сплавов и соединены сложными молекулярными связями. Но, увы, все было далеко не так; металл оставался самым дешевым и простым в производстве материалом. Весь Темплтон был сбит гвоздями, проклепан и скреплен в единое целое подобно любому большому городу со времен железного века. И теперь, когда началось «Пробуждение», Темплтон расплачивался сполна за эту мнимую дешевизну. Ржавчина просачивалась из каждого сооружения. Казалось, город выделял ее подобно поту через миллионы грязных пор. По каждой поверхности растекались красно-бурые пятна, разъедая все на своем пути.
Наконец велоцикл свернул вниз, к небольшому подземному гаражу на территории его семейного поместья. Лоренс облегченно вздохнул. Снаружи не было ничего, что радовало бы глаз. Амети вытесняла людей обратно в механизированные гетто, скрывая от них ландшафт, который они так стремились покорить. Однажды в школе учитель рассказывал о том, что в скандинавских странах самый высокий показатель самоубийств на всей Земле, потому что там очень длинные темные ночи. Теперь же Лоренсу стала понятна причина столь печальной статистики. Это не было простым совпадением – с тех пор как началось «Пробуждение», он все больше времени стал проводить за интерактивными фильмами и играми.
Лестница из гаража вела в купол с полузасушливым климатом. Розалин окинула взглядом пустыню из грубых камней и белого песка. Различные виды кактусов цвели среди жесткой травы, их цветки образовывали яркие причудливые короны. Вокруг неподвижных прудов росли пальмы и смоковницы, а на плоских камнях грелись ящерицы. После поездки из школы здешний воздух казался удивительно теплым и сухим.
– Здесь кто-нибудь живет? – спросила она.
– Нет, дом находится в главном куполе. Это что-то вроде заповедника. Всего их у нас шесть. – От Лоренса не укрылось встревоженное выражение ее лица. – В чем дело?
Розалин отвернулась; похоже, вопрос Лоренса еще больше расстроил ее.
– Ну пожалуйста, Розалин.
Внезапно она оказалась в его объятиях и зарыдала. У Лоренса разрывалось сердце, ему было больно видеть ее такой несчастной. Того гляди, он сам вот-вот расплачется. В данный момент ему хотелось одного – чтобы она успокоилась. Все его чувства к Розалин неожиданно обрели еще большую силу. Даже в слезах она была прекрасна.
– Я поклялась себе, что никогда не буду этого делать, – всхлипнула она.
– Чего? В чем дело? Во мне?
– Нет. Да. Вроде бы. В том, кто ты есть.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Я проявляю слабость. Но после того как погиб папа, все пошло кувырком. Каждый месяц все было по-другому. Порой мне казалось, что каждый день мне придется сталкиваться с чем-то новым. Я от этого уже устала. Я просто хочу оставаться в одном и том же месте и чтобы все дни были скучными и похожими друг на друга. Это дало бы мне ощущение стабильности и покоя.
– Да ведь сейчас все в порядке, все уладилось. – Лоренс нежно погладил ее по спине. – Ты прибыла на Амети, и уж поверь мне, здесь нет ничего скучнее, чем школа Хиллари-Эйр.
Розалин по-прежнему не смотрела ему в глаза.
– Я проверила, кто ты такой.
– Правда?
– Да. Твоя семья входит в состав совета директоров корпорации «Макартур», Лоренс.
– Ну да. И что с того?
– А ты мне об этом не говорил.
– Потому что не было подходящего случая. А вообще при чем тут это?
– Я думала… Ты богатый, и у тебя здесь множество друзей и знакомых. Я знаю, как много в этом мире значит положение в обществе. А я просто приехала сюда, и мы совсем не богатые. Я думала, что для тебя я просто развлечение во время отдыха. Что-то вроде курортного романа. Думала, что больше не увижу тебя, и ты будешь со смехом рассказывать друзьям, как легко я сдалась. А потом оказалось, что ты ждал меня этим утром, и…
На ее глаза вновь навернулись слезы.
Лоренс взял ее лицо своими ладонями и повернул, чтобы Розалин посмотрела ему в глаза.
– Я никогда об этом не думал. Я не могу даже поверить, что тебе такое пришло в голову. Розалин, тебе придется терпеть меня до конца твоей жизни, потому что я никогда больше не найду такую замечательную девушку, как ты. Никогда. И если уж кто-то и должен волноваться, так это я. Тебе стоит только посмотреть на наших спортсменов в школе, чтобы понять, какую ошибку ты допустила.
– Нет! – Она положила руку ему на затылок и притянула к себе, чтобы поцеловать. – Нет, Лоренс. Мне не нужны безмозглые спортсмены-качки. Мне нужен ты.
Некоторое время они стояли, обняв друг друга, не обращая внимания на попискивание, издаваемое гекконами и саламандрами. В конце концов Розалин улыбнулась и вытерла лицо рукой, размазав следы от слез.
– Наверное, я выгляжу просто ужасно!
– Ты выглядишь замечательно.
– Очень мило с твоей стороны, но я не хочу в таком виде предстать перед твоей мамой.
– Э-э… думаю, вначале нужно зайти в мое убежище.
Открывая дверь гаража, Лоренс на мгновение засомневался. Глядя на свою берлогу сейчас, стоя бок о бок с Розалин, он с досадой понял, что она смотрится, наверное… скажем так, по-дурацки. Его личная империя. Она давала слишком большое представление о его личности.
Розалин вошла и огляделась по сторонам.
– Смотрится очень…
– Печально? Эгоистично? Безвкусно?
– Нет. Просто сразу видно, что здесь обитает мальчишка.
Розалин провела рукой по спинке потрепанной кожаной кушетки. Она взглянула на Лоренса, тот в ответ посмотрел на нее.
Нижняя часть двери еще даже не успела закрыться, как они уже отчаянно пытались сорвать друг с друга одежду.

– Что ты здесь делаешь? – спросила Розалин.
Она лежала на кушетке, положив голову ему на колени.
Лоренсу было трудно представить, что в его комнате сейчас находится обнаженная девушка. Эти два понятия просто не вязались друг с другом. Хотя, думая теперь об этом, он решил, что заниматься здесь любовью было невероятно возбуждающе. Запретный плод всегда сладок.
– Я здесь особенно ничего и не делаю. Просто прихожу сюда, чтобы расслабиться, чтобы побыть самим собой.
– Понятно. Мне тоже иногда хочется, чтобы мои дорогие сестры вообще не появлялись на свет. А я целый месяц летела вместе с ними на космическом корабле. Выхода не было. Но что ты делаешь, когда остаешься наедине с собой?
– Да так, ничего особенного. Раньше я увлекался электроникой и прочей чепухой. Все эти железячки и есть мои изобретения. Просто я не успел все это доделать. Еще я здесь делаю уроки и играю в игры.
– Вроде «Гало»?
– На самом деле это новая игра. – Он умолк, слегка смутившись. Но ведь сейчас рядом с ним красивая обнаженная девушка. Куда уж быть более откровенным. – Когда я был помладше, я мог часами смотреть мой любимый фильм вот на этом большом экране.
– Что за фильм?
– Не думаю, чтобы ты когда-либо слышала о нем: «Полет к горизонту».
Розалин сморщила носик.
– Кажется, я слышала название. Это старый фантастический фильм, да?
– Ага. О том, как космический корабль исследует другую сторону галактики. Но на Амети этот фильм показывали не полностью. Я так никогда и не узнаю, что с ними случилось и смогли ли они добраться домой.
– Почему бы тебе не написать письмо на Землю фирме-распространителю? Пусть пришлют остальные серии. Не думаю, что это будет очень дорого стоить.
– Я уже, наверное, тысячу раз пытался связаться с ними, но так и не получил ответа. Полагаю, эта компания уже не существует.
– Но ведь из базы данных ничего не исчезает, вот почему она известна далеко за пределами Земли. Не то чтобы оригинальная разработка плохо работала, просто люди все время наращивали память, и, видимо, что-то испортилось. Есть целые части базы данных, которые работают практически автономно, другие даже сами толком не знают, что в них находится, или вообще не догадываются о том, что они существуют. И если вам нужно что-нибудь такое особенное, приходится загружать информацию с десятка разных серверов в надежде, что один из них найдет, что тебе на самом деле нужно. Когда я искала информацию об Амети, некоторые данные загружались в течение нескольких дней. Ничего главного, просто второстепенные данные, обзорные статьи, начальный капитал и все такое прочее. По некоторым слухам, существуют закрытые базы данных с внутренними ссылками, и их ИР даже не знают, что у них нет доступа к выходу наружу.
– Просто бред какой-то. В базе данных Амети невозможно потерять информацию. Одна поисковая система найдет тебе все что угодно.
– Потому что она все еще относительно небольшая. Сбой в системе базы данных Земли был неизбежен. Там слишком много информации индексировано в одном ресурсе, и чем больше разрастается индекс, тем слабее становятся ссылки. Поговаривают об официальном подразделении на части. Только если не знать, где хранятся изначальные данные, как ее можно реконфигурировать?
– Неудивительно, что я не получил ответ!
– Если хочешь, я отправлю сообщение одной моей подруге, она может послать запрос на фильм.
Лоренс чуть не свалился с кушетки. Затем даже встал на колени перед Розалин, которая предложила ему такую интригующую возможность.
– Ты сможешь достать для меня остальные эпизоды?
– Надеюсь. Мы можем узнать, существуют ли они. Развлечения все еще в главных разделах. Конечно, если фильму не больше ста лет. Но все равно, думаю, это достаточно легко.
– Пожалуйста! – Он сжал ее колени руками. – Я буду благодарен тебе до гробовой доски, все что угодно для тебя сделаю. Готов написать расписку кровью.
– Хм-м. – Глядя в потолок, Розалин на мгновение задумалась. – Есть кое-что, чего бы мне очень хотелось.
– Проси, чего хочешь!
Розалин взяла его за руку и облизала его пальцы, поцеловав кончик каждого. Затем медленно начала притягивать Лоренса к себе.
– Вот так, – прошептала она. – Мне это нравится.

В течение недели Розалин каждый день после школы приходила в поместье Ньютонов. Иногда они ехали на трехколесном велоцикле, но чаще шли пешком через тоннели между куполами. Лишь на третий день Розалин представили матери Лоренса, а также его братьям и сестрам. Лоренс волновался по поводу этой встречи гораздо больше, чем она, моргая каждый раз, когда мать старалась быть любезной или задавала личные вопросы, и бросал гневные взгляды на братьев и сестер, когда они отпускали не слишком вежливые комментарии. Розалин с легкостью прошла через все испытания; Лоренс восхищался и завидовал ее самообладанию.
После того как эта первая встреча состоялась, ему было необязательно каждый раз приводить Розалин в дом родителей, хотя ей было разрешено обедать с ними, когда она приходила в гости. И было бы замечательно встретиться с ее матерью и поужинать. Желательно поскорее.
– Ох уж эти родители, – вздохнула она, когда Лоренс с мрачным видом сообщил ей последние новости. – Они никогда не уезжают в дом для престарелых, а остаются дома и смущают детей.
Лоренс поднял глаза, перестав облизывать ее пупок.
– Ты знаешь, чем это может закончиться, так ведь? Моя мама начнет знакомить твою с подходящими мужчинами.
Розалин резко повернулась. Они расстелили на кушетке одеяло – кожаная обивка прилипала к голому телу.
– Сомневаюсь.
Лоренс уловил в ее голосе тревогу.
– Прости. Ты не слишком часто говоришь о своем отце.
– Нет. – Она тяжело вздохнула. – Не рассказываю. Да и рассказывать-то особенно нечего. Он был замечательным отцом, я его очень любила. Затем его не стало, и все, что я считала своим миром, исчезло вместе с ним. И как раз тогда, когда я подумала, что моя жизнь станет сплошным дерьмом, я прилетела сюда. – Она ущипнула его за валик жира вокруг талии, отчего Лоренс болезненно поморщился. – А здесь был ты и ждал меня.
– У нас с тобой есть еще кое-что общее. Моя жизнь тоже была паршивой до тех пор, пока я не встретил тебя. Конечно, это ни в коей мере не может сравниться с потерей отца, которую тебе пришлось пережить. Думаю, причиной большинства моих страданий был я сам. С этим легче справиться.
– Знаешь, я заставлю тебя страдать еще больше.
– Что?
– Лоренс, я не могу больше приходить к тебе после школы.
– Почему же? – удивился Лоренс. – Разве тебе здесь не нравится?
Розалин с недоброй улыбкой вскарабкалась на него.
– Напротив, очень нравится. Слишком нравится, если ты еще не заметил. Две недели с тобой, и я превратилась в настоящую потаскуху. – Она потерлась грудью о его лицо.
– И я не лучше.
Лоренс провел языком по ее соскам. Он до сих пор удивлялся тому, какие вольности она ему позволяла. Собственная смелость также поражала его. Казалось, между ними больше не было никаких запретов.
Розалин слегка отстранилась от него.
– Мне пора серьезно взяться за выполнение домашних заданий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121