Кораблю уже не суждено было совершить новый полет, потому что его ожидало новое рождение. Молекулярный модулятор покрыл его поверхность целой решеткой тонких кристаллических стержней, через которые всасывались минеральные вещества и прочие химические соединения, входившие в состав корабельного корпуса. С расстояния казалось, будто корабль окутан пестрым лоскутным одеялом инея, похожим на драгоценные камни. Миллионы мельчайших граней янтаря, рубина и изумруда сияли в дымке теплого света, разлитого вдоль края инопланетного существа. Более крупные хоботки сапфиров врастали в топливные резервуары, прокачивая через себя жидкости, ускорявшие процесс «созревания» противоположных сторон грузового отсека. Неделя шла за неделей, и они превращались в некое подобие куколок насекомых, обтянутых плотной кожицей алмазно-шелковой пряжи.
Метаморфозы претерпевал и арнунский Дракон. Двери грузового отсека «Сяньти» были широко открыты. Находившийся внутри отсека грузовой контейнер был разрезан вдоль, открывая взгляду будущего Дракона. Кристаллы, «проросшие» через пол ремонтного отсека, теперь тонкой коркой покрывали поверхность космоплана. Внедрившись в молекулярную структуру Дракона, они приступили к «кормлению» его молекул и насыщению его информацией.
Каждый день Дениза проводила в долгих, многочасовых раздумьях. Поскольку Дракон решительно не видел для себя места в драконьей цивилизации Альдебарана, он решил отправиться вместе с Денизой на Таллспринг и стать частью общества, которое возникнет после того, как она вернется к себе домой с новыми генетическими образцами. Память Дракона подверглась внимательному изучению и анализу для обнаружения искомых образцов. В нее стали интегрировать функции, позволявшие осуществлять свободный полет, расширить диапазон спектров восприятия, насыщаться энергией в виде солнечного света, поглощать плотную холодную материю и сохранить первозданные черты и особенности его личности. Десятки понятий, принимавших прочную, устойчивую форму.
После отлета «Кликейна» Лоренс подвергся десятидневному курсу интенсивного лечения с использованием методики молекулярного моделирования, преобразовавшей его организм и заново отрегулировавшей ДНК. Он как будто родился заново, в своем былом юношеском обличье, уже без клапанов-жабр десантника.
Дениза смерила Лоренса оценивающим взглядом и поджала губы.
– Очень симпатично смотришься, – робко заметила она.
Коконы куколок будущих кораблей раскрылись, явив взгляду звездолеты эпохи Империи Кольца, сотворенные благодаря технологии молекулярного моделирования. Это были обтекаемой формы эллипсоиды серебристого и ярко-красного оттенков с изящными стабилизаторами и отражателями энергии. При виде своего корабля Лоренс испытал ощущение бездумного восторга, вполне соответствовавшего его обновленной, юной внешности.
– Пожалуй, настало время прощаться, – задумчиво произнесла Дениза.
– Верно, – отозвался Лоренс и улыбнулся. – Нет, не прощаться. Пожелать друг другу счастливого пути. Обстоятельства складываются таким образом, что не исключена возможность нашей новой встречи.
– Все правильно, Лоренс. Тогда – счастливого пути! – сказала Дениза и поцеловала его в щеку. – Как назовешь свой корабль?
– Просто, без всяких затей. Я назову его «Бесплодная затея».
– Здорово! – рассмеялась Дениза. – А я свой – «Подсолнечник».
– Тоже неплохо.
«Бесплодная затея» состояла из трех круглых кают с вогнутыми стенами. В нейтральном состоянии их поверхность оттенка сливок имела ту же текстуру, что и мягкая кожа. Все необходимое оборудование, изготовленное с учетом потребностей землян, обычно находилось в убранном состоянии и легко выдвигалось из поверхности стен и пола. Помещения без каких-то усилий преобразовывались в аудиторные комнаты, обеспечивавшие обзор в триста шестьдесят градусов в тех случаях, когда требовалось познакомиться с изображениями внешних датчиков или с информацией, перегруженной в компьютерную систему нового корабля из мультимедийной библиотеки «Корибу».
Лоренс вошел в переднюю комнату, не переставая восхищаться привычной стандартной гравитацией. В центре пола тут же выросло красивое и удобное кресло. Лоренс опустился в него и включил изображение датчиков наружного видеонаблюдения. Передняя стена исчезла, сменившись изображением покрытой сетью кристаллов носовой части «Корибу».
Перед глазами Лоренса возникла широкая панорама мерцающих мягким золотистым светом иконок, символизирующих различные корабельные системы. Он привел в действие несколько из них, и «Бесплодная затея» медленно выплыла из неподвижного кокона. Лицо Лоренса расплылось в идиотской улыбке от ощущения полной власти над мощным и красивым кораблем.
По другую сторону от «Корибу» показался «Подсолнечник». Прямо на глазах Лоренса Дениза направила свой корабль в ремонтный отсек, претерпевший за последнее время разительные изменения. Арнунский Дракон находился там и уже ждал ее. От его корпуса в разные стороны отходили элегантной формы сегменты полуорганического происхождения. Когда «Подсолнечник» соприкоснулся с ним, это было подобно слиянию двух капель воды. Дракона буквально втянуло в блестящую поверхность корабля. Теперь о его существовании напоминала лишь небольшая выпуклость в корпусе звездолета. После этого «Подсолнечник» вышел в открытый космос, покинув тень Первого. Его стабилизаторы и отражатели энергии засияли бело-голубым звездным светом. В следующее мгновение звездолет бесследно исчез.
– Спасибо за помощь, – поблагодарил Лоренс Первого.
– Мы узнаем, что станет с вами, – пообещал Дракон. – Мы будем помнить о вас. Ведь для этого мы и существуем.
Лоренс выбрал курс. Двигатели «Бесплодной затеи» достигли максимальной мощности, и корабль последовал примеру «Подсолнечника».

Туманности относятся к числу самых красивых объектов космического пространства. Это мнение разделяют астрономы всей галактики. Туманной дымкой окружают они сияние звезд и на многие парсеки пространства отбрасывают причудливые, кажущиеся волшебными узоры движущегося первозданного света. Однако, несмотря на свое величие, и туманности отличаются скоротечностью существования. Звезды, которым они обязаны своей дивной эфемерной красотой, имеют обыкновение взрываться жестким ионным ураганом, медленно распыляющим газы и пыль. Свою лепту вносит и гравитация, неумолимо истончая полярное сияние и облака. Протозвезды выполняют прямо противоположную функцию – их гигантские раскаленные завитки поглощают спектральные потоки, спрессовывая их в искры.
Срок их существования измеряется всего лишь миллионами лет. Ничтожно малый срок в масштабах галактики. Даже Улоданская туманность, самая разреженная и темная из всех известных в галактике туманностей, пошла на убыль, когда археологи Империи Кольца наткнулись на планету Мордифф. Во время Упаднической войны это была зона межзвездного пространства, плотность газов в котором немного превышала средний уровень. Даже тогда солнце Мордиффа было холодным и сморщенным, всего лишь тусклым кругляшком красновато-янтарного оттенка. Всего лишь одно воспоминание в недрах новоявленной драконьей цивилизации.
Лоренсу и «Бесплодной затее» потребовалось довольно много времени, чтобы найти эту одинокую планету с ее холодным остывающим солнцем. Однако в конце концов чудесный космический корабль совершил посадку на Мордиффе.
Лоренс облачился в скафандр и шагнул на поверхность незнакомой планеты. Воздуха здесь уже почти не осталось, он улетучился давным-давно – миллионы лет назад. Мерзлый песок превратился в твердую, как железо, корку. Но свет над планетой еще сиял. Высоко над линией горизонта галактическое ядро образовывало искрящуюся воронку света, занимавшую примерно десятую часть неба. Тень силуэта шагающего Лоренса была резкой и отчетливой.
Ландшафт был самый невзрачный из всех, что ему когда-либо доводилось видеть. Скальные разломы с обнаженными горными породами торчали острыми краями. Такими были и россыпи камней, усеивавшие поверхность планеты. За многие миллионы лет холод лишил их всех красок и оттенков. Лоренс подумал, что у этой планеты нет никакого будущего, однако осознание этого факта не особенно встревожило его. Он пришел сюда именно за прошлым Мордиффа.
Лоренс остановился на невысоком голом гребне и, подняв голову, посмотрел на терминал. Странно, подумал он, что столь ужасная и воинственная раса смогла создать устройство более грандиозное, чем она сама.
Терминал представлял собой огромный тороид снежно-белого цвета. Внутренний диаметр его достигал не менее трех километров. Пять гигантских контрфорсов поддерживали тороид на высоте примерно километра над поверхностью планеты. У подножия каждого из них виднелись обнажения горных пород, чем-то напоминавшие волны, разбившиеся о крутой утес и навеки застывшие. В отличие от ландшафта на циклопический артефакт не повлияли ни холод, ни энтропия. Археологи Империи Кольца не смогли определить, из чего он сделан, и пошла ли на его создание материя в привычном смысле это слова. Кроме него, на Мордиффе больше ничего не сохранилось – ни памятников, ни развалин древних зданий. Только терминал смог пережить их.
Входное отверстие тороида неожиданно осветилось резким бирюзовым светом. У Лоренса это не вызвало особого удивления или разочарования, потому что он еще не видел пространственно-временного тоннеля. Судя по всему, этот свет служил чем-то вроде занавеса над входом.
Вернувшись к «Бесплодной затее», Лоренс занял место в передней каюте и направил корабль прямо к терминалу. Вскоре звездолет соприкоснулся с голубоватой дымкой перед входом. На мгновение сделалось совершенно темно. В следующую секунду корабль скользнул внутрь. Прямо перед кораблем уходил в бескрайнюю даль цилиндрический тоннель бледно-фиолетового света. На дальнем его конце лежало будущее, к противоположному краю галактики бесконечной чередой тянулись миллиарды лет, где сам терминал обрушивался в бездонную черную дыру. В другом его конце находилось прошлое.
«Бесплодная затея» нырнула обратно в историю.

Три планеты-сестры двигались к месту главного своего соединения. Было чрезвычайно интересно наблюдать за этим живописным зрелищем, когда яркие полумесяцы, выстроившись в одну линию, повисли над округлыми вершинами Нового Арнуна. Дениза сидела в тени дерева сигни, окруженная целым выводком семилетних ребятишек, радостно дивившихся таинственному астрономическому явлению. Если сильно прищуриться, то можно было разглядеть тонкие, как волос, полоски, пересекавшие далекие планеты. Серебристые нити всемирной информационной сети, протянутой Драконом на геостационарную орбиту, делались все боле сложными по мере дальнейшего развития глобализации. Скоро этой сетью будет охвачен весь мир. Для детей настали чрезвычайно интересные времена.
– Закончите свой рассказ! – принялся жалобно умолять Джонс Джонсон. – Ну пожалуйста, Дениза!
Впрочем, не такие уж интересные, как это считали люди много лет назад, удивленно подумала Дениза. Маленький Джонс взволновался не на шутку. На его раскрасневшемся личике было написано искреннее желание поскорее узнать концовку рассказа.
– За-кон-чи-те! За-кон-чи-те! – принялись скандировать остальные ребятишки.
– Ну хорошо, – согласилась она.

Подавая билет служащей терминала в зале вылетов, Лоренс Ньютон попытался скрыть охватившее его волнение. Космопорт Темплтон находился к северу от огромного, расположившегося под гигантским куполом города. По размерам он был относительно невелик и имел лишь пару взлетно-посадочных полос и пять ангаров. Когда космопорт строили, то рассчитывали, что он будет использован в основном для прилетов, до двадцати тысяч за один раз. Движение в другую сторону было невелико.
Женщина за стойкой просканировала билет специальным устройством, и когда на экране компьютера высветилось подтверждение, приветливо улыбнулась Лоренсу.
– У вас есть багаж? – поинтересовалась она.
– Да, одно место, – ответил Лоренс, довольный тем, что «Прайм» избавил его от отцовских расспросов.
Он суетливо попытался поставить чемодан на весы. Служащая перегнулась через стойку и помогла ему.
– Куда вы отправляетесь?
– Э-э-э… семья отправляет меня в университет, на Землю, – запинаясь, произнес он.
– Счастливчик, – радостно отозвалась женщина. – Можете пройти в зал, мистер Ньютон. Ваш полет ровно через сорок минут. Если снегоочистители успеют расчистить полосу.
– Спасибо, – поблагодарил он.
Полет в космос! Я сейчас совершу полет в космос! На самом деле!
И это компенсировало все былые и настоящие трудности и неудобства.
Лоренс выпрямился и зашагал к выходу. Краем глаза он заметил Винни Карлтона, беспокойно слонявшегося возле дверей. Лоренс сделал ему ободряющий жест, подняв большой палец. Винни ответил тем же.
Двери закрылись за его спиной. Лоренс увидел продолговатый, похожий на стрелу космический корабль, на котором ему предстояло добраться до «Эйлеана». Лоренс ускорил шаг, чтобы получше разглядеть его с более близкого расстояния.
Карлтон бросил взгляд на закрывающиеся двери, затем подошел к стоянке такси и забрался в ближний белый сфероид.
– Купол лёта! – скомандовал он транспортному ИР.
Такси помчалось вперед, вздымая вихри снежных крупинок. Винни откинулся на спинку сиденья, закрыл глаза и сосредоточился. Его лицо сморщилось. Черты лица принялись смещаться, нос слегка сплющился, подбородок сделался тяжелее, брови выпрямились.
Он открыл глаза.
Когда он посмотрел в зеркало обзора, то увидел в нем черты лица юного Лоренса Ньютона. Он смотрелся в зеркало в последний раз много месяцев назад и поэтому не без труда узнал себя в отражении.
С грустью пришлось признать, что, несмотря на превосходную физическую форму, значительно омоложенную благодаря технологии молекулярного моделирования, он уже не сможет стать тем наивным юношей, каким был когда-то, пусть обладая точно такой же телесной оболочкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121