Но писатель Виктор Годунов
сочинял какой-нибудь хитрый ход и спасал своих героев.
Теперь надо было спасать самого себя, непридуманного, живого, измотанног
о человека, промокшего до нитки под нудным майским дождем, Никиту Юрьеви
ча Ракитина. Но ничего, кроме бессмысленного блуждания по утренней сонно
й Москве, автор популярных криминальных романов для себя самого придума
ть не мог.
Москва кажется совсем другой, когда в ней некуда деться, когда не знаешь, г
де предстоит провести ближайшую ночь. Впервые за свои тридцать восемь ле
т Никита Ракитин слонялся по родному городу, как испуганное бездомное пр
ивидение.
Ему везде чудились слишком внимательные, настороженные взгляды. Если ид
ущий навстречу пешеход прятал руку в карман, ему мерещилось, что вот сейч
ас в этой руке окажется пистолет. Если тормозила рядом машина, у него пере
хватывало дыхание потому, что он уже слышал заранее, как коротко и сухо тр
ещит автоматная очередь.
Три часа назад, покинув свою квартиру через черный ход, перепрыгивая с кр
ыши на крышу, он понимал только одно: жив. Все прочее не имело значения. Сей
час, когда оглушительный животный ужас утих, осел крупными липкими хлопь
ями на дно души, надо было продумать хоть сколько-нибудь определенный пл
ан действий на ближайшие дни или часы Ц это уж как Бог даст. Но плана ника
кого не было. Автоматическое передвижение по мокрым улицам немного успо
каивало, однако мешало думать.
Утро было промозглым и серым, город вяло просыпался и выглядел так мрачн
о, словно самого себя не любил. В нем обитало множество друзей и знакомых,
и запросто можно было позвонить, зайти в гости, остаться ночевать. Однако
Никита знал, что круг его близких совершенно прозрачен для заказчика уби
йства. Идти к кому-то в гости Ц значит не только подставляться самому, но
и подставлять других. Лучшее, что можно сделать, Ц исчезнуть. Но куда?
После бессонной ночи знобило, глаза слипались. Он огляделся и обнаружил,
что находится на Сретенке. Перед ним было маленькое дешевое бистро. Он ув
идел сквозь стекло, как девушка в красном фартуке поверх джинсового комб
инезона переворачивает табличку на двери: «Открыто», и вошел внутрь. Дев
ушка улыбнулась и весело произнесла:
Ц Доброе утро.
Ц Доброе, Ц откликнулся Никита.
Ц Что будем кушать? Есть сосиски с капустой, бутерброды с красной рыбой.
Только она очень соленая, не советую. А хотите, могу яишенку пожарить с бек
оном.
Ц Хочу, Ц улыбнулся он в ответ, Ц знаете, ужасно хочу, чтобы кто-нибудь п
ожарил мне яичницу с беконом.
Ц И кофе?
Ц Да. Покрепче.
Ц У нас только растворимый.
Ц Ну и отлично. Пусть растворимый.
Он уселся за стол и, глядя, как незнакомая худенькая девушка готовит ему з
автрак, подумал вдруг, что нельзя так страшно раскисать. Его еще не убили,
а он уже чувствует себя привидением. Вопрос «что делать?» стучит в голове
тупо и совершенно риторически. А ответ между тем прост как всегда. Работа
ть. Он ведь давно собирался купить себе ноутбук. Вот теперь самое время. Бл
аго деньги с собой прихватить успел. А где найти стол и стул, крышу над гол
овой, он придумает. Можно снять комнату на месяц, сейчас это совсем нетруд
но. Главное, довести до конца то, что он начал, то из-за чего его хотят убить.
Тогда есть надежда, что не убьют. Не успеют.
Девушка поставила перед ним маленькую шипящую сковородку. Яичница немн
ого пригорела, но все равно была вкусной. Потом он выпил два стакана крепк
ого сладкого кофе и почувствовал себя значительно лучше.
Ц Курить у вас можно?
Ц Пожалуйста, Ц она вышла из-за прилавка и поставила перед ним пепельн
ицу.
Он откинулся на спинку стула, затянулся, прикрыл глаза.
Ц У вас кровь на щеке, Ц произнесла девушка и положила перед ним бумажк
у, написанный от руки счет, Ц из-под пластыря сочится, довольно сильно.
Ц Я знаю, Ц он потрогал щеку, Ц порезался, когда брился.
Девушка смотрела на него все пристальней, и ему стало не по себе. Замечате
льная девушка, яичницу вкусную пожарила, но сейчас совершенно не нужно, ч
тобы узнавали писателя Виктора Годунова. Впрочем, может, она и не узнала. Н
астроение у нее хорошее с утра, и вообще она по натуре такая милая и состра
дательная, независимо от того, кто перед ней, известный писатель или случ
айный безымянный посетитель.
Он расплатился и быстро вышел из кафе, достал из сумки дымчатые очки, надв
инул совсем низко, до бровей, замшевую старую кепку.
В последнее время, после нескольких телеинтервью и журнальных публикац
ий с большими цветными фотографиями, его узнавали на улицах. Иногда это в
еселило, иногда раздражало. Сейчас было вовсе ни к чему. Чем меньше людей о
бращает на него внимание, тем лучше. Однако вряд ли кому-то придет в голов
у, что длинный, бледный, сутулый от усталости и страха парень с куском плас
тыря на щеке, в потертых джинсах, изношенных кроссовках, со здоровенной д
орожной гумкой из дешевого кожзаменителя Ц популярный писатель Викто
р Годунов.
И все-таки в компьютерном отделе книжного магазина «Глобус» его узнали.
Он выбирал ноутбук, пришлось снять не только кепку, но и дымчатые очки. В н
их он плохо видел.
Ц Это вы или не вы? Ц обратился к нему молоденький продавец-консультан
т.
Ц Вероятно, все-таки я, Ц хмыкнул Никита, присматриваясь к ноутбуку фир
мы «Тошиба», который стоил две тысячи долларов и весил всего два с полови
ной килограмма. Маленькая, плоская, удобная машина с большим экраном.
Ц А книжку можете подписать? Ц спросил продавец и протянул ему «День лу
натика».
Никита такого издания еще не видел. На обложке «покета» был новый рисуно
к, не менее дурацкий, чем предыдущий. Юноша с одеколонным лицом душил груд
астую красотку. Раньше юноша был брюнетом, красотка блондинкой, теперь н
аоборот. И позы немного изменились. В романе ни героев таких, ни одной подо
бной сцены не было. Но издателям видней, какие обложки привлекают читате
льские массы. Обычно используют для съемок специальных людей. Никите ни
разу не приходилось видеть, как выстраивают мизансцены, как фотомодели п
ринимают подобающие позы. Можно представить, как это происходит. «Сожми
руки у нее на горле! Ц командует фотограф. Ц Запрокинь голову. Оскаль зу
бы. Выпучи глаза».
Ц Меня Сергеем зовут, Ц сказал продавец.
Ц Очень приятно, Ц Никита взял у него ручку и написал: «Сергею на добрую
память, автор».
Продавец подбирал ему ноутбок долго, старательно, с удовольствием щегол
ял своими глубокими познаниями не только в компьютерах, но и в детективн
ой литературе. В итоге Никита вышел из магазина с тем тошибовским «ноуто
м», который приглядел с самого начала.
Сыпал мелкий, как пыль, дождик. С компьютером в сумке он почувствовал себя
значительно спокойней и уверенней. Теперь оставалось найти какое-нибуд
ь пристанище. Теоретически, долларов за триста можно снять на месяц впол
не приличную однокомнатную квартиру где-нибудь в спальном районе. Но эт
о только теоретически. Квартира нужна уже сегодня, телефона под рукой не
т, к знакомым за помощью лучше не обращаться, фамилию свою лучше не называ
ть, документы не показывать, прятать лицо, потому что потенциальные хозя
ева могут запросто узнать его, начнут болтать, любопытствовать.
Купив к киоске несколько газет и десяток телефонных жетонов, Никита усел
ся за столик открытого кафе, принялся читать объявления, подчеркнул всег
о полдюжины, которые показались ему подходящими, и отправился к таксофон
у.
По первым двум номерам звучал автоответчик. Еще по трем никто не брал тру
бку. И только по шестому ответил молодой женский голос.
Ц А чеможно и сегодня, в натуре. Приезжай, Ц собеседница моментально пе
решла на «ты», и Никите показалось, что она слегка навеселе. Ц Значит, это,
короче, до Сокольников, там выходишь, сразу направо… Ц прижав трубку ухо
м, Никита записал адрес.
Это была грязная полуразвалившаяся панельная пятиэтажка. На лестнице о
н услышал истошный женский крик и, поднявшись на последний этаж, чуть не с
поткнулся, потому что навстречу ему катился по ступенькам ободранный ма
ленький мужичонка.
Ц Вали отсюда, ка-зел! Че смотришь, блин, пшел вон. Щас по стенке размажу на
хрен!
Полная, распаренная, как после бани, молодуха в капроновых спортивных ша
роварах, зеленых с алыми пампасами, в черной короткой кофточке с кружева
ми и золотыми блестками, стояла, подперев бока, в дверном проеме и провожа
ла мужичонку оглушительным крепким матом. Тот вовсе не смотрел на нее, др
обные быстрые шажки звучали уже далеко внизу. Из квартиры доносился како
й-то басовитый гул. Увидев Никиту, молодуха замолчала на миг, кокетливым д
вижением поправила вытравленные до лимонной желтизны волосы.
Ц Ты, что ли, насчет квартиры звонил? Проходи. Никита шагнул в прихожую, за
ставленную картонными ящиками. В крошечной «распашонке» стоял плотный,
застарелый запах перегара и пота. Было так накурено, что щипало глаза. В ед
инственной комнате, увешанной малиново-зелеными коврами, сидело за стол
ом человек пять кавказцев. Заметив Никиту, они разом замолчали и внимате
льно, нехорошо уставились на него.
Ц Вероятно, я не туда попал, извините, Ц произнес он, пытаясь протиснуть
ся назад, к двери, сквозь строй ящиков.
Ц Туда, туда. Не стесняйся, Ц ободрила его молодуха, Ц я недорого возьму
, всего пятьсот баксов в месяц. Паспорт давай сюда и деньги вперед за полго
да.
Ц Нет. Мне только на месяц. И пятьсот Ц это дорого. Спасибо, всего доброго.

Ц Да ты че Ц дорого?! Ты погляди, какая хата, какие ковры, стенка Ц цельно
е дерево, окно во двор, никакого шума, метро в двух шагах, телефон, телевизо
р цветной, видиком можешь пользоваться, кассеты есть с эротикой, Ц затар
аторила молодуха и попыталась ухватить его за локоть.
Ц Пагады, слюший, так нэ дэлают, в натуры, Ц двое кавказцев стали вылезат
ь из-за стола. Глаза у них были красные, пьяные, и Никита, бесцеремонно отто
лкнув молодуху, застрявшую в проходе, рванул вон из квартиры, скатился вн
из по лестнице, еще резвее чем давешний ободранный мужичонка. Вслед ему п
онесся такой же густой мат.
Отдышался он в вонючем проходном дворе. Дождь перестал, но небо совсем по
чернело, в лицо бил ветер, тяжело раскачивались липы над головой. Никита п
одумал, что сейчас ливанет по-настощему, но не было сил ускорять шаг. Он ме
дленно побрел к метро.
Кажется, без помощи знакомых не обойтись. Он стал перебирать в памяти все
х, к кому мог бы обратиться сейчас. Нужен человек, с которым он очень редко
видится, которого если и вычислят, то в последнюю очередь. Человек этот не
должен быть любопытен и болтлив. Но если и есть такой, то почти невероятно
, что у него найдутся знакомые, готовые прямо сегодня сдать недорогую ква
ртиру на месяц.
Ни одного подходящего имени в голову не приходило. На него вдруг навалил
ось совершенное безразличие, захотелось просто вернуться домой, в свою р
одную квартиру, принять горячий душ, лечь спать Ц и будь что будет.
В лицо брызнуло косым ледяным дождем. Ветер пронизывал до костей. До метр
о было еще далеко, и Никита нырнул в какую-то маленькую сомнительную кафе
шку. Два столика были заняты. За ними обедала компания ремонтных рабочих
в спецовках. Никита подошел к стойке самообслуживания.
Ц Есть у вас суп какой-нибудь? Ц спросил он раздатчицу.
Ц Борщ хороший. Налить?
Ц Да. А водка есть?
Ц «Столичная».
Ц Сто грамм, пожалуйста.
Никита сел за угловой столик, подальше от шумной рабочей компании, с удов
ольствием хлебнул водки, закусил черным хлебом и принялся за борщ. Но тут,
словно по команде, брякнуло ведро, чмокнула мокрая тряпка. Какая-то тощая
кроха в грязном белом халате стала мыть пол прямо под его столиком, вокру
г его ног, я потом бросила швабру и принялась водить вонючей тряпкой по ст
олу.
Ц Послушайте, Ц не выдержал Никита, Ц я, между прочим, ем. А тряпка ваша в
оняет нестерпимо.
Ц Эй, голубчик, что за дела? Ц взвилась кроха. Ц Я на работе и протираю ст
олы когда мне нужно. А тряпка чистая и вонять не может. Господи, Ракитин, ты?


* * *

Домашнего телефона на визитной карточке не было. Только служебный. А доз
вониться по нему Егоров не мог. Гришке Русову не сиделось в своем кабинет
е.
Ц Перезвоните, пожалуйста, через час, Ц любезно предлагала секретарша.

Ц Сегодня Григория Петровича уже не будет, Ц сообщала она, когда Егоров
перезванивал через час, Ц а завтра он улетает в Бельгию.
Ц А вы не могли бы дать мне его домашний номер? Ц решился попросить Иван.
Ц Я его земляк, друг детства.
Ц Извините, но если Григорий Петрович не счел нужным дать вам свой домаш
ний номер, то я не имею права…
Ц Да он просто забыл! Он спешил и забыл в спешке. Вы знаете что, девушка, вы
ему передайте, что звонил Егоров Иван. Вот, номер мой запишите. И еще, если б
оитесь дать мне его домашний, спросите у него разрешения.
Ц Хорошо, я так и сделаю, Ц ответила секретарша и положила трубку.
Ц Это опять Егоров, Ц радостно сообщал он в десятый раз. Ц Соедините ме
ня, пожалуйста, с Григорием Петровичем.
Ц Его нет.
Ц Я его земляк, друг детства. Вы передали, что я звонил? Мы договорились, чт
о вы дадите мне его домашний номер.
Ц Как ваша фамилия?
Ц Егоров.
Ц Мы с вами ни о чем не договаривались.
Ц Ну как же, девушка?! Вы обещали…
Ц Григория Петровича на месте нет. Попробуйте перезвонить в пятницу.
Ц Но вы передали ему?
Ответом были частые гудки. И так до бесконечности.
От улыбчивого частного детектива Виктюка тоже не поступало никаких нов
остей. Егоров звонил туда каждый день и слышал одно и то же: «Не волнуйтесь
. Мы работаем по вашему делу. Все не так просто. Прошло слишком мало времен
и».
Время неслось с дикой скоростью, не оставляя для его семьи никаких шансо
в. Каждый раз, возвращаясь из рейса после трех-четырех дней отсутствия, он
не знал, чего больше боится Ц увидеть землисто-серые, осунувшиеся лица ж
ены и детей, погрузиться в ледяное молчание или обнаружить, что все трое и
счезли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10