Бран еще не совсем пришел в себя после прогулки в темноте, когда приходилось то и дело поглядывать на небо в ожидании Призрачных Всадников, и поэтому вскочил, едва подавив вскрик. Пер побледнел, и глаза его пристыли к двери, которую двинулся открывать не подозревавший ничего худого Брейскалди.Порыв ветра взметнул знакомую длинную седую бороду и полы старомодного плаща, и незваный гость, войдя в комнату, со стуком опустил на пол посох. Глава 4 — Ну и погодка нынче ночью! — громогласно объявил вошедший. Тотчас полдюжины детишек с громкими радостными воплями набросились на старика, повисли у него на шее и начали бесцеремонно рыться у него в карманах.Бран шумно вздохнул и сжал колени, чтобы не было заметно, как они дрожат. Почтенный дедушка с его длинным посохом и старомодным блекло-зеленым плащом так никогда и не узнал, какого страху нагнал он на гостей.Старик освободил плащ от вездесущих детишек и повесил его просушиться у очага. Затем он окинул загадочным взглядом внуков и проговорил:— Вот чем хотите поклянусь, когда я подошел уже к самому дому, то увидел, как над крышей летали Призрачные Всадники. Но взрослым я, конечно, об этом не скажу, а то еще перепугаются.Бран и Пер обменялись обеспокоенными взглядами. Дети принялись докучать деду, требуя какой-нибудь душераздирающей истории, и он принялся с нарочитой медлительностью раскуривать трубку, а его невестка добродушно укорила:— Скажет тоже, Призрачные Всадники! Вы, отец, слишком уж одиноко живете в своем доме на холме.— А вот как раз сегодня у меня был гость! — объявил старик, весело блестя глазами. — Юная дама зашла в мой дом и спросила дорогу до Гнупова ущелья. Ее платье и старый выцветший плащ мало чем отличались от лохмотьев, а башмаки были совсем разбиты, но я-то сразу почуял, что при всем своем неприглядном виде сама она не из простых. Я подумал — уж не с той ли она стороны, где живут гномы и альвы.— Ох, дедушка! — смущенно пробормотали старшие сыновья Брейскалди, поглядывая на Пера с его оружием и самоуверенным видом, не говоря уже о собственном рабе, дородном и мягкосердечном Бране — оба гостя, хоть и были немногим старше их, ехали с побережья по важным мужским делам. Юным отпрыскам Брейскалди вовсе не хотелось прослыть неучеными деревенщинами.— Эх вы, молодые скептики, — укорил их дед. — Я-то всю жизнь верил в волшебство, и до сих пор ничто меня не переубедило. А в ваших селениях нынче не модно верить в волшебство, не так ли, мой юный и отважный друг?— Да, немодно, — подтвердил Пер.Но Бран тотчас подхватил:— А мы оба верим и в чары, и в тех, кто их творит, и хотели бы услышать побольше о твоей гостье. Как она выглядела? Сказала ли она, куда направится после Гнупова ущелья?— Была она худенькая, со светлыми волосами, увязанными под платок, — отвечал старик, задумчиво затянувшись из трубки.— И она ничего не сказала о том, куда держит путь, упомянула лишь, что хочет навестить свою тетку, живущую близ Хафторова подворья.— Именно туда мы и направляемся, — пробормотал Пер. — Может, нам удастся там ее повстречать.Когда Пер сказал, что они едут к Хафторову подворью, старик поглядел на него с каким-то непонятным выражением.— А вы бывали там прежде? — осведомился он. — Место это… как бы лучше сказать… странное.— Опасное? — быстро спросил Бран.— Да не то чтобы… хотя, пожалуй, там может быть и опасно. Я-то слишком стар, чтобы пускаться в такое путешествие.— Там, наверно, какое-нибудь колдовство! — вставил один из внуков, и все семейство изумленно поглядело на двоих путников.Брейскалди беспокойно шевельнулся.— Да уж, если этот ветер продержится подольше, без колдовства нам урожая не собрать.Разговор перешел на овец, картофель и суровую погоду, которая на Скарпсее не в диковинку.Бран не слышал ни слова из этой беседы. Ингвольд была в доме старика, где-то поблизости, на холме!.. Он придвинулся ближе к дедушке и, когда разговор на время затих, спросил:— А что, Гнупово ущелье — это кратчайший путь кХафторову подворью? Мы-то собирались ехать через брод Вапна, но если есть дорога покороче, мы бы не прочь о ней разузнать.Трубка старика погасла, но он не заметил этого.— Этой тропой в последние годы никто не пользовался.Немногие даже знают о ней. Называется место Гнуповым ущельем, потому что в незапамятные времена жил там вот такой, как я, старый пень. Был он сущий отшельник, как, впрочем, и я сам, хотя и не такой счастливый. — Старик обвел взглядом круг зачарованных лиц. — Поезжайте по едва заметной дорожке, что ведет к моему дому, только не до самого дома. Там, где я обычно поднимаюсь по склону холма, старая тропа огибает подножье холма и ведет в ущелье. Чем дальше в горы, тем уже дорога, но она непременно выведет вас к самому Хафторову подворью.Дети снова начали упрашивать дедушку рассказать сказку о Призрачных Всадниках, и он охотно принялся за жуткое повествование. Бран ушел оттуда ко взрослым, которые все толковали об урожае и торговле, и сам делал вид, что слушает их, пока, задремав, едва не свалился с кресла. Это был знак, что детям пора укладываться спать, а Грим и его семейство должны возвращаться домой. Дедушка упрямо стоял на том, чтобы ночевать у поденщика, в закопченной хижине, которая напоминала ему свою собственную и не так скрипела и стонала ночью, как дом Брейскалди. Бран и Пер скоро остались одни внизу, у очага, и в его красноватых отсветах улеглись спать, прислушиваясь к реву ветра и поскрипыванию балок.Пер, хмурясь, изучал небольшую и не слишком точную карту.— Гнупово ущелье здесь вовсе не обозначено. Надеюсь, мы сумеем его отыскать. Разве не славно будет, когда Миркъяртан останется кусать себе локти у брода Вапна, а мы нагоним Ингвольд в Хафторовом подворье? Интересно, зачем он хотел с нами встретиться — может быть, дать нам золота, чтобы мы не путались у него под ногами?— Сомневаюсь, чтобы мы дождались от него золота. Помнишь ты живую сушеную голову? Вот что, должно быть, случается с теми, кто мешает замыслам Миркъяртана. — Бран содрогнулся — ветер все неистовей колотил в стены. — А потом, я не верю, что мы можем надолго от него ускользнуть — ведь за нами гонятся Призрачные Всадники.— Да глупости, Бран, это всего лишь ветер. Для труса у тебя порой слишком пылкое воображение.Скоро Пер оставил Брана наедине с плодами его фантазий и заснул куда крепче, чем Бран, который просыпался при каждом скрипе и порыве ветра, гадая, что это может означать.Утром Пер получил от старика еще несколько указаний насчет дороги и пообещал на обратном пути непременно навестить его в хижине на холме. Старик лишь покачал головой и пробормотал себе под нос что-то насчет тех, кто уже уходили к Хафторову подворью, но редко кто из них возвращался. Бран хотел было расспросить, что он имел в виду, но Пер уже вскочил в седло и велел Брану поторопиться. Они проехали немного и скоро обнаружили развилку, где дорога к хижине старика сворачивала вверх, а едва заметная древняя тропка углублялась в горы. Скоро Гнупово ущелье стало чем-то большим, нежели простая расселина среди грозных горных теснин. Чистые ледяные водопады ниспадали в ущелье с высоких ледников. Узкая сырая тропа вилась среди поросших мхом камней и низкорослых деревьев, что нашли себе прибежище на высоких склонах; копыта коней оставляли глубокие следы на тропе. Время от времени Бран замечал также слабые отпечатки каблуков и пристально смотрел вперед, уверенный, что вот-вот разглядит истрепанный серый плащ Ингвольд.Ноего ожидало разочарование, к концу дня сменившееся тревогой. Тропа делалась все круче и каменистей, и следов Ингвольд он больше не всречал. Стало туманно и сыро, влага пропитала одежду, и оба путника дрожали от холода. Они нашли старую хижину, которая, верно, прежде принадлежала Гнупе, но сам старый отшельник то ли умер, то ли просто покинул ее давным-давно. В полуразвалившемся доме было холодно и сыро. Солнце закатилось, наступили сумерки. Путники поставили коней в одной половине хижины — так же поступал и старый Гнупа, судя по тому, что в лоснившихся от старости яслях еще лежали остатки сена — а в другой — развели костер, спасаясь от темноты и холода. Дождь мягко постукивал по травяной крыше; ветра, предвещавшего появление Призрачных Всадников, не было вовсе, и Бран с радостью представлял себе, как живые мертвецы воют себе над бродом Вапна, покуда он и Пер в безопасности, высоко в горах.— Тс-с! — Пер внезапно выплюнул кусок свежего хлеба. Он указал на дверь, проглотил хлеб и прошептал:— Там кто-то есть. Я, кажется, слышал, как шевельнулась щеколда. Выйди и погляди, в чем дело.Бран похолодел. Он подполз к двери и безжизненной рукой чуть-чуть приоткрыл ее. Дверь распахнулась вовнутрь, точно от сильного толчка, и Бран шарахнулся со сдавленным испуганным вскриком. Нечто рухнуло почти к самым его ногам — нечто, до жути похожее на мертвое тело. Пер что-то кричал, но Бран его не видел и не слышал — он мог лишь тупо глядеть на человека, распростертого у самых его ног.Проковыляв через комнату, Пер втащил безжизненное тело внутрь и захлопнул дверь.— Ну что ты за олух, Бран! Оставил дверь открытой, чтобы кто угодно мог заметить свет! Ну-ка, поглядим, что у нас за гость.Бран содрогнулся.— Верно, какой-нибудь злосчастный нищий умер у нас на пороге. Это нам предостережение. — Он с отвращением глядел, как Пер разворачивает лохмотья и платки, в которые был завернут пришелец.— Промок насквозь, — заметил Пер, — а снаружи еще и холодно. Он замерз едва не до смерти. Пусть немного отогреется у огня, а там посмотрим, живой он или мертвый.Бран неохотно помог ему снять с нищего последний платок, покрывавший его лицо и голову, и увидел белое, гладкое, застывшее, точно мрамор, лицо.— Пер! — вскрикнул он. — Это Ингвольд! Неужели она мертва?— Если да, то мы избавились от многих хлопот, — проворчал Пер. — Ну что же, Бран, на сей раз нам особенно повезло. Хорошо, мы ее нашли, и что же теперь с ней делать? Если вернемся и возьмем эту Ингвольд с собой, Миркъяртан все равно до нее доберется. И потом, вспомни, она же ведьма, а рано или поздно все кончится неприятностями.— Отвезем ее к тетке, о которой она говорила — если это, конечно, правда. Там она будет в безопасности.— И мы тоже, — прибавил Пер. — Надеюсь только, что мы управимся быстрее, чем вернется Торстен. Старый дракон с ума сойдет от ярости.— Я бы мог один поехать с ней, — предложил Бран. — Обо мне тревожиться некому.— А потом один будешь бахвалиться своими подвигами? Да ни за что на свете!Пер давно уже заснул, а Бран всю ночь сидел при Ингвольд, не сводя с нее тревожных глаз. Она не подавала признаков жизни. Бран заботливо снял с нее промокшую одежду и башмаки и укутал в свое одеяло. Ингвольд промокла куда сильнее, чем можно было ожидать от моросящего дождя, но ведь и ее старая изношенная одежда ни в какое сравнение не шла с плотной, пропитанной жиром шерстью, из которой были сделаны плащи Пера и Брана. Он вздохнул с облегчением, увидев, что она едва заметно, но равномерно дышит; не окажись они с Пером в хижине отшельника раньше ее, она несомненно умерла бы здесь ночью от холода и сырости.Перед рассветом он наконец задремал и проснулся оттого, что в глаза плеснул солнечный свет. Дверь была распахнута, и на пороге, готовясь уйти, стояла Ингвольд с каким-то убогим свертком в руке. Она бросилась бежать, а Бран вскочил и помчался за ней.— Ингвольд! Стой! Мы искали тебя! Ты одна ничего не сможешь сделать, а Миркъяртан о нас уже все равно узнал, так что подожди немного, и мы пойдем с тобой.Ингвольд остановилась и обернулась к нему.— Так значит, я уже навлекла на вас несчастье, если Миркъяртан знает, что вы ищете меня. Остается лишь увести его с вашего следа и надеяться на то, что он удовлетворится моей смертью. Найду утес или крутой обрыв и брошусь вниз, вот и все. Если б вы этой ночью не спасли меня, было бы еще проще. —Ингвольд устало покачала головой и оперлась на стену хижины, точно ноги не держали ее.— И слышать не желаю таких глупостей! — вознегодовал Бран. — Тебе надо позавтракать с нами, отдохнуть и набраться сил. А потом мы все вместе отправимся в путь и близ Хафторова подворья отыщем твою тетку.Ингвольд удивилась, затем улыбка тронула ее губы.— Как ты узнал о ней? От старика, что живет один на вершине холма? Боюсь, мне не удалось провести его. Могу поспорить, он прозревает мир альвов. Кстати, ты что-то там говорил о завтраке?Бран с радостью принялся накрывать для нее замечательно нелепый завтрак из холодной похлебки, хлеба, сушеной рыбы и крепкого напитка из фляжки.— Ну вот, этого тебе должно хватить до полудня, а там мы сделаем привал и состряпаем чего-нибудь посущественнее. Хорошо бы нам обсудить наши планы, чтобы знать, беречь ли еду и скоро ли мы сможем пополнить припасы. У Пера с собой много золота, и у меня есть немножко, так что должно хватить — конечно, в зависимости от того, сколько нам придется ехать. У нас два коня, а у Пера отличный меч, не считая нескольких кинжалов. Если путь будет долгим, тебе надо добыть одежку получше; хорошо бы и коня…Ингвольд смотрела на него, покачивая головой. Прожевав кусок, она наконец сказала:— Это, разумеется, невозможно. Вы не можете ехать со мной, хотя мне льстит твоя преданность. Куда лучше, если б я увела Миркъяртана за собой, подальше от вас.. но если я погибну, вы станете для него легкой добычей. Спрошу мою тетку Хродней, что мне с вами делать.— Мы хотим помочь тебе избавиться от проклятья, — сказал Бран. — И потом, как же Дирстигг? Разве сможешь ты отыскать его в одиночку? Кто-то должен нести стражу, пока ты спишь, готовить тебе еду, охотиться для тебя… говорить с тобой, когда тебе станет грустно и одиноко.Ингвольд продолжала есть, храня упорное молчание. Затем она пожала плечами.— Мой мир не назовешь добрым и уютным. Скиплинги там вряд ли долго протянут. И кстати, чего хочет Пер? Не думаю, чтоб ему понравилось путешествовать вместе с ведьмой, которая едва не лишила его ног.— Он со мной во всем согласен. — Бран поспешно подтолкнул Пера, едва осмеливаясь повернуться спиной к Ингвольд — вдруг она снова попытается сбежать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46