– Есть методы, – ответил Рин-саа. – Манипуляторов им учат.Ужас какой-то. Манипуляторы могут сделать это… вот только все манипуляторы «Дружбы» остались с Пегасом.– Вряд ли кто-то из вас, находящихся здесь, прошел соответствующее обучение.На мгновение Рин-саа заколебался.– Даже если разбудить звездного коня, у него не хватит сил оттащить «Дружбу» на большое расстояние.– В этом нет необходимости, – покачал головой Роман. – Все, что нам нужно, это укрыться в его тени – у нас более чем достаточно топлива для самостоятельного полета к Шадраху. Надо, чтобы кто-то из вас, имеющий навыки манипулятора, по доброй воле сел в надежно защищенную спасательную шлюпку, добрался до звездного коня и попытался разбудить его.И снова по лицу Рин-саа пробежала волна искажений.– Хорошо, – ответил он. – Готовьте вашу спасательную шлюпку. Я полечу.Роман удивленно посмотрел на него.– Ты?– У меня есть навыки манипулятора. Мне и идти.Роман во все глаза глядел на него. Невысокое, уродливое, нелепое существо… хладнокровно и по доброй воле готово рисковать жизнью, чтобы спасти чужеземцев, которых темпи относят к разряду опасных – по крайней мере, отчасти.– Ты ведь знаешь, я не могу приказывать тебе лететь туда, – сказал Роман, движимый настоятельным, хотя и лишь наполовину осознанным желанием убедиться, что темпи в полной мере отдает себе отчет, во что впутывается. – Это может быть опасно… даже смертельно опасно…Что-то в выражении лица Рин-саа заставило его смолкнуть.– Ты все еще не понимаешь нас, Ро-маа? – мягко спросил темпи. – У нас есть долг по отношению ко всем живым существам; долг уважать их и естественную природную среду, в которой они обитают. Как разумные существа, мы способны оказывать огромное влияние на эту среду. Однако с огромным могуществом приходит и огромная ответственность. Мы не выбирали для себя роль смотрителей. Мы расцениваем ее как плату за дар разумности.Роману уже не раз приходилось слышать подобные философские рассуждения, но всегда от апологетов темпи или их приверженцев и никогда от самих темпи.– И ты рискуешь своей жизнью ради спасения людей?Рин-саа прикоснулся пальцами к уху – пожал плечами.– Вы не беспомощные существа и не смотрители, Ро-маа; и тем не менее вы и то и другое. Мы пока не в полной мере понимаем вас, но с каждым днем узнаем все больше.Дрожь непроизвольно пробежала по спине Романа. Он часто спрашивал себя, какими мотивами руководствовались темпи, соглашаясь принять участие в проекте «Дружба». Теперь у него мелькнул другой вопрос: что будет написано в отчете, который Рин-саа привезет домой?– Я высоко ценю твое добровольное желание лететь, – сказал он. – Будем надеяться, что все пройдет успешно.– Ради звездного коня в той же мере, что и ради людей, – ответил Рин-саа. – Он тоже заслуживает спасения, если оно возможно.– Согласен.И если спасти звездного коня не удастся, может, у него все же хватит сил для одного-единственного, последнего Прыжка. Тогда «Дружбе» не придется поджариваться на обратном пути к Пегасу.А что, если Пегас так и не оправится от своей неведомой болезни? На мгновение мысли Романа вернулись к Ферролу и остальным, дожидающимся их возвращения…Он решительно выкинул их из головы. Что бы там ни происходило, он не в силах ни проконтролировать это, ни вмешаться.– Шлюпка будет готова примерно через час, Рин-саа. Мы дадим тебе знать.– Я тоже буду готов.Роман выключил экран и посмотрел на Марлоу.– Ну, что?– Не могу сказать ничего определенного, сэр, – ответил тот, разочарованно качая головой. – Мы плаваем в таком плазменном супе, что все показания приборов ненадежны. Может, конь жив, а может, и нет.– Ладно. Свяжитесь со Столтом, пусть готовит спасательную шлюпку. – Роман мысленно подобрался и повернулся к Кеннеди; предстоял еще один неприятный момент. – Нам нужен доброволец, который согласится пилотировать шлюпку. Причем такой, который справится с управлением судна, в любой момент грозящего перевернуться.– Вам нужна Маккейг, – тут же ответила Кеннеди. – Она водила и буксирные суда, и минные тральщики. Я вызову ее.Роман остановил Кеннеди, вскинув руку.– Разъясните ей предельно ясно, что если звездный конь мертв, полет с большой степенью вероятности окажется самоубийством.Кеннеди натянуто улыбнулась.– Она согласится. Она не из тех, кто доверяет темпи.Роман далеко не сразу понял логику этого загадочного высказывания. Лишь когда спасательная шлюпка была уже готова к полету, он вспомнил, что Рин-саа сказал о спасении звездного коня; и вот тогда в голове у него что-то щелкнуло.Для темпи не было более простого способа спасти звездного коня, чем разбудить его и позволить совершить Прыжок. Глава 11 Крошечное пятнышко очень яркого света было похоже на бриллиант, плывущий на фоне холодных звезд.– Ну? – требовательно спросил Феррол.Тензинг отодвинулся от панели телескопа и замигал, пока его глаза после ослепительного блеска далекого астероида привыкали к относительному мраку внутри шаттла.– Он определенно становится тусклее, – ответил ученый таким голосом, словно у него уже вовсе не осталось сил. – Тем не менее я не думаю, что выходить из тени Пегаса безопасно.– Я и не собирался делать этого.Феррол разочарованно глядел на крошечную искорку света. На борту шаттла не было необходимых приборов, а интенсивный поток радиации в результате последнего выброса на звезде Б не давал возможности выйти из тени Пегаса и произвести прямые измерения. Поэтому они были вынуждены импровизировать. Анализировать отраженный астероидом свет – не слишком удачная идея, но ничего лучше никому в голову не пришло. К несчастью, из всех ученых на борту только Тензинг имел реальный полевой опыт оценки яркости космического объекта без приборов, да и то очень давно.Впрочем, никакой особой точности и не требовалось. Одного взгляда на астероид было достаточно, чтобы понять – звезда Б все еще слишком ярко пылает, чтобы рисковать, подставляя себя ее свету.И если даже на таком расстоянии свет и радиация настолько сильны…– Как по-вашему, «Дружба» могла уцелеть? – спросил Тензинг.Феррол покачал головой, от чего возникло ощущение легкого головокружения. С момента отлета «Дружбы» прошло тридцать часов, и за все это время он спал едва ли пять. И не потому, что в бодрствующем состоянии мог как-то повлиять на ход событий.– Нельзя ничего утверждать точно, пока мы не можем выйти из тени Пегаса и связаться с ними по радио или с помощью лазера, – ответил он. – Если они летели с ускорением выше двух g, у них должно было хватить времени укрыться в тени планеты до того, как звезда снова начала извергаться.А если нет… не стоило труда излагать возможный сценарий развития событий. Сейчас на борту шаттла и спасательных шлюпок не было ни одного человека, который не пришел бы к тому же неутешительному выводу, что и сам Феррол.– Да-а-а… – выдохнул Тензинг и вздрогнул. – Ну…– Как там Пегас? – Феррол задал вопрос, главным образом, чтобы сменить тему разговора.– Пока ничего принципиально нового, – со вздохом ответил Тензинг. – Химический состав пота все еще отличается от обычного, хотя есть небольшой сдвиг в сторону нормы.– Были какие-то серьезные изменения во время последнего выброса?– Нет. Вообще никаких изменений в тот момент. Так же и с его состоянием, по словам темпи.– Да, я слышал, – проворчал Феррол, с трудом сдерживаясь, чтобы не сообщить Тензингу, как мало он доверяет словам темпи. Тем не менее все очевиднее становился факт, что недомогание Пегаса не было связано с внешними событиями. – Значит, мы возвращаемся к началу: это либо усталость, либо болезнь.– Похоже на то, – мрачно согласился Тензинг.– И конечно, темпи понятия не имеют, как ему помочь.Тензинг бросил на него странный взгляд – видимо, в словах Феррола прозвучало больше яда, чем входило в его намерения.– Они делают что могут, старший помощник, – сказал Тензинг. – Поймите, никто из них никогда не видел звездного коня в таком состоянии.– Конечно.«Или, по крайней мере, – угрюмо подумал Феррол, – они не захотят признаться в этом».Ему никак не давала покоя мысль, что темпи, отобранные для полета на «Дружбе», задумали уничтожить корабль – а заодно и себя, конечно. Но что они могли выиграть от его гибели, он никак не мог сообразить.– Тест на ванадий дал что-нибудь?– Ни намека. Пот продолжает выделяться, но ванадия в нем нет. Как будто он просто исчезает.Ванадий принадлежал к числу тех микроэлементов, которые после Прыжка в эту систему исчезли из пота Пегаса. По совету доктора Сандерсона Феррол приказал бросить за борт кое-какие богатые ванадием приборы и инструменты. Пегас тут же телекинетически втянул их в свое ротовое отверстие, но никакой другой реакции не последовало. И тогда, и шесть часов спустя.– Может, стоит попробовать какой-нибудь другой микроэлемент, – предположил Феррол. – Сколько всего элементов, которые Пегас перестал выделять? Восемь?Тензинг пожал плечами.– Попытаться, конечно, можно, но лично я думаю, что это пустая трата времени. Дефицит питательных веществ так быстро не восполнишь.– Может, это относится только к обычным животным, – проворчал Феррол. – А у звездных коней… кто знает? Кроме того, это займет наше время; по крайней мере, до тех пор, пока мы не столкнемся с какой-нибудь реальной проблемой.– Тоже верно, – уступил Тензинг. – Хотя уж если темпи не в состоянии вычислить, что нужно звездному коню, сомневаюсь, что мы…Он резко смолк, когда Феррол с силой сжал его плечо.– Чтобы я больше не слышал таких речей, – холодно произнес он. – Ни от вас, ни от ваших людей. Темпи не всеведущи, они не сверхлюди – только так, и никак иначе. Другого подхода я не потерплю. Они общаются с природой, обожают все, даже самые ничтожные создания? Прекрасно. А мы покоряем природу, делаем с ней все, что пожелаем, и если Пегас не хочет прыгать, мы, черт побери, найдем способ заставить его сделать это. С помощью темпи или без них.– Понимаю, старший помощник, – пробормотал Тензинг, настороженно глядя на Феррола.– Уж постарайтесь. – Феррол отпустил его плечо. – А теперь отправляйтесь к себе и найдите мне лекарство.– Да, сэр. – Тензинг нервно сглотнул и, не прибавив больше ни слова, торопливо заковылял в свою импровизированную лабораторию.«Не нужно было так набрасываться на него», – подумал Феррол, испытывая чувство неловкости, пробивающееся сквозь тревогу и огорчение. Однако Тензинг не единожды демонстрировал благоговение перед темпи и их мнением, иногда с оттенком преклонения. И Феррол не собирался допускать, чтобы пассивная темпийская позиция «подождем-посмотрим-что-будет» отравила сознание тех немногих людей, которые только и могли справиться с таинственным недомоганием Пегаса.Его взгляд переместился на нос шаттла, к темпи… и внезапно он и думать забыл о чувстве неловкости и таких мелочах, как пораженческие настроения ученых.Теперь чужеземцы не просто сидели со скрещенными ногами, образуя подобие трехмерной сферы, в центре которой находился манипулятор. Теперь они плотно сгрудились вокруг него, и каждый крепко вцепился ему кто в руку, кто в ногу. Сам манипулятор замер, словно окаменел, лицо исказилось совсем уж странным образом.И на его шлеме-усилителе половина индикаторных огоньков полыхали красным.– Гарин! – рявкнул Феррол и бросился на нос.Однако он опоздал. Совершенно неожиданно Пегас сделал сильный рывок. Шаттл накренился, Феррол полетел головой вперед и врезался в спинку кресла.Пока он поднимался и искал поручни, за которые можно было уцепиться, последовал новый рывок, и Феррола опять подбросило в воздух. Завыла сирена, перекрывая шум испуганных голосов. Едва Феррол Успел вцепиться в спинку кресла, как с ревом заработал двигатель, и судно устремилось вперед. Это Ямото, пилот шаттла, старалась удержать его в тени Пегаса.– Всем пристегнуться! – закричал Феррол, перекрывая шум, хотя все и так понимали, что надо делать; рев продолжался не дольше трех секунд, после чего смолк, и вернулось нулевое тяготение. – Гарин!– Здесь, сэр! – ответил тот откуда-то справа и сзади. – Что, черт побери, происходит?– Не знаю, – ответил Феррол, продолжая свой путь на нос и от всей души надеясь, что новых рывков не последует, прежде чем он там окажется, сядет в кресло и пристегнется. – Пойдите… узнайте.Пегас, однако, дернулся еще раз до того, как Феррол добрался до места. Но на этот раз Ямото была наготове и с помощью маневровых двигателей смягчила последствия рывка. Оказавшись у командирских кресел, Феррол рухнул в одно из них и пристегнулся.– Со-нгии? – позвал он, шаря взглядом по плотному клубку темпийских тел в поисках красно-белого клетчатого шейного платка главного манипулятора. – Со-нгии, где ты, черт побери?– Я слышу тебя, Фе-роо, – послышался скрипучий голос, исходящий почти из середины группы.Воспользовавшись временным затишьем, темпи сели чуть свободнее.– Безмерно рад этому, – буркнул Феррол. – Что, черт возьми, происходит?– Пегасуннинни… нехорошо. – Пауза перед последним словом была очень заметна.– В самом деле? – насмешливо фыркнул Феррол. – А на мой взгляд, сейчас он здоровее, чем когда бы то ни было за последние полтора дня.– Ты не понимаешь, Фе-роо. Пегасуннинни нехорошо. Мы должны отпустить его.По спине Феррола пробежал холодок.– Что мы должны?– Мы должны отпустить…– Да, я не глухой, – оборвал его Феррол. – Просто ушам своим не верю. Услышать такое даже от… темпи. Что ты имеешь в виду – «отпустить его»? Отпустить куда?– Освободить его… отпустить на волю, – ответил Со-нгии, нехарактерным для темпи образом выделяя каждое слово. Вся его крохотная фигурка выглядела неестественно напряженной, но от страха или от чего-то еще, Феррол не знал. – Его нужно отпустить на свободу, или он умрет.Сидящий рядом с Ферролом Гарин фыркнул.– Ох, ну конечно. Пусть себе уходит, вот так вот просто, да? Ты что, совсем идиотами нас считаешь?…Феррол махнул рукой, показывая, чтобы Гарин заткнулся.– Почему Пегаса нужно отпустить на свободу? – спросил он, изо всех сил сдерживаясь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43