— И некоторые из них стали моими хорошими друзьями. Но ни с одной из них я не ложился в кровать.
— А на полу в коридоре? — спросила она уже с видимым облегчением.
Чед коротко рассмеялся, затем, сдвинув руки на спину, привлек ее к себе.
— Никого у меня не было. С тех пор, как я встретил тебя.
— Никого? За все время, как мы познакомились? Даже в колледже? Ты шутишь, да?
— Знаю, это может показаться несколько странным.
— Звучит совершенно невероятно.
— Что ж, ты спросила. Тебе было бы приятнее, если бы я сознался, что переспал с дюжиной? Не думаю, чтобы ты хотела услышать именно это, не так ли?
— Вовсе нет. Но это правда? У тебя не было до меня женщин?
— Правда.
— Боже. Теперь я чувствую себя так… очень особенно, в определенном смысле. Ну… не знаю, виноватой, что ли. За то, что я…
— Я влюблялся и в вечерние зори. Но не винить же за это солнце.
— Нет, но все-таки…
— Прошлая ночь с лихвой окупила все ожидания.
Кори зажала ему рот поцелуем и сильнее прижалась к нему. Его дыхание обожгло ей рот, а руки нежно ласкали через ночную рубашку. Через какое-то время она отняла губы.
— Ты теперь такой взрослый, сильный и мужественный. Посмотрим, сможешь ли отнести меня в спальню.
Чед смог.
В животе Чеда заурчало.
— Надо полагать, это означает, что ты проголодался. Мужчины, мужчины. Вам бы только потрахаться да пожрать.
— Ужасно проголодался, женщина. Но ты не дергайся. Сейчас сварганю какой-нибудь хавчик.
Корин улыбнулась:
— Приготовишь завтрак? Серьезно?
— Эй, да я чудеса выделываю со сковородкой.
— Вот и здорово. Приму ванну, пока ты будешь стряпать.
— Отличная мысль. А то глянь, как ты взмокла. Кори игриво шлепнула его по заду.
— Ну ладно. Все там же, где и было раньше. А что ты приготовишь?
— Как насчет яичницы с колбасой?
— Уже слюнки текут. — Легко коснувшись губами ее рта, Чед стал сдвигаться вниз, скользя по ней. Поцеловав груди, затем живот, он сполз в конец кровати и встал на ноги.
— Ты по-прежнему любишь, чтобы верхушка была не зажаренная?
— Было бы очень неплохо.
После его ухода Кори достала чистую одежду, но держала ее на вытянутой руке. Потому что действительно нуждалась в хорошем душе. Чед поддразнивал шутя, но был не так уж далек от истины. Ее тело мало того что лоснилось от пота, но во многих местах было еще и липким.
Когда она задвигала ящик комода, в комнату заглянул Чед.
— Что, по-твоему, это должно означать? — В руках у него была коробка из-под планшетки: лоток в одной руке, а крышка в другой.
Кори нахмурила брови.
— А где планшетка и указатель?
— Хороший вопрос. Я просто остановился, чтобы поднять коробку. Раскрылась при падении, когда ты ее уронила. Внутри пусто.
— Боже мой!
— Кажется, тебя обокрали.
— Боже мой, — снова пробормотала она, быстро сообразив, что это могло означать. — Чертовы идиоты!
— У меня создается впечатление, что они собираются отправиться на поиски сокровищ.
— Знаю, знаю. Черт побери! Ладно, это их проблемы, так ведь? Если они такие дураки… А мне нужно в ванную.
Чед вышел за ней в коридор.
— Может, еще не поздно их остановить. Знаешь, где они живут?
— Черт с ними. Они сами сделали выбор. — У двери в ванную комнату она повернулась к Чеду и покачала головой. От волнения перехватило дыхание. — Как эти дурошлепы могли?
— Они еще такие дети. А планшетка пообещала богатство.
— Какие идиоты!
— Пойду-ка готовить завтрак. — Слегка пожав ей плечо, Чед удалился.
Лежа в ванной, Корин не могла думать ни о чем другом, кроме своих студентов.
Зачинщицей наверняка выступала Лана — у нее для подобных авантюр хватало и ума и смелости. А где она, там и Кит. Возможно, эта парочка и унесла планшетку, а остальные — ни слухом ни духом. Наверное, Кит и умыкнул ее. Когда якобы выходил в туалет. Все тогда были в кухне. Вероятно, именно в это время он и выкрал ее.
«Если в деле замешаны только эти двое, — успокаивала Кори себя, — тогда все еще не так плохо».
И вдруг поняла, что по-настоящему беспокоилась лишь за Говарда и Анжелу.
А следовало бы за всех. Они были ее студентами, и она в равной степени отвечала за всех.
«Планшетка моя. Значит, и виновата буду я, случись что-нибудь. С любым из них», — думала она.
Но ближе всех ей все равно были Говард и Анжела. И Кори не могла отрицать этого. Ее отношение к ним было особым. Они были чувствительнее других. Одиночки и наверняка одинокие. Менее зрелые по сравнению со своими сокурсниками и, конечно, более ранимые. Мысль о том, что вовлечены и они…
Нет, слишком умны!
Но слабовольны.
Вот Говард, например. Не хотел ведь садиться за планшетку. А как легко его уговорили.
А бедная Анжела. Ее даже заставили снять блузку.
Если бы Лана захотела вовлечь их в свою чертову авантюру, то они вряд ли бы сумели противостоять ее воле.
В конце концов Корин пришла к выводу, что не так уж важно, кто участвует: только Лана и Кит или вся ватага — их нужно остановить.
«Нельзя допустить, чтобы мои подопечные бродили в горах. И уж ни в коем случае не с моей планшеткой для спиритических сеансов. Тем более что в руках этого проклятого Батлера они превратились в слепых марионеток. Нет, только не после того, как все они, не задумываясь, исполняли любые его прихоти прошлой ночью!»
Обмывшись на скорую руку, Корин выбралась из ванны, вытерлась, причесалась и быстро оделась.
В кухне ее встретил аромат кофе и жареных колбасок. Стоявший у плиты Чед улыбнулся через плечо:
— У тебя потрясающий вид.
— Мне надо выяснить, что замышляют эти сорванцы.
— Я могу чем-нибудь помочь?
— В настоящий момент — нет. Занимайся завтраком. Я умираю с голода. — Корин сняла трубку настенного телефона, позвонила в справочную и спросила у телефонистки, значится ли у них номер телефона Ланы Тэйт.
У такой девчонки должен быть телефон.
И он действительно был.
Набрав номер, Корин стала слушать гудки.
Чед, слегка хмурясь, внимательно наблюдал за ней.
Кто-то поднял трубку.
— Алло? — Голос был женский, но не похож на голос Ланы.
— Алло. Лана дома?
— К сожалению, нет. Ей что-то передать?
— Это Корин Дальтон, одна из ее…
— О, доктор Дальтон. А я Сью Хьюз.
Корин знала эту девушку, студентку-отличницу, специализирующуюся по психологии. В прошлом семестре Сью посещала ее продвинутый курс занятий по письменной практике.
— Как дела, Сью?
— О, чудесно. Могу ли я вам чем-нибудь помочь?
— Мне очень надо поговорить с Ланой. Ты не знаешь, когда она может вернуться?
— Ее не будет несколько дней, а может, и дольше. У Кори все вдруг оборвалось внутри.
— Надеюсь, ничего срочного? — спросила Сью.
— Нет. Она… почувствовала небольшое недомогание, когда мы прощались с ней прошлой ночью. Просто хотела справиться о ее самочувствии.
— Она выглядела отлично. Я уверена, что с ней все в порядке. Ведь ясно, что никто не отправится в поход, — тем более она, — чувствуя себя неважно.
— Она отправилась в поход?
— Верно. Этой ночью.
— А в котором часу?
— Не знаю точно. Но было уже за полночь. Она появилась дома только наскоком — чтобы сгрести вещи. Затем поехала собирать остальных.
— Среди ночи?
— Вы ведь знаете Лану. Поживешь с ней немного и перестанешь чему-нибудь удивляться.
— Не знаешь, кто еще поехал с ней?
— Ну, наверняка Кит. Да еще Дорис Уитни. Лана попросила меня одолжить мой спальный мешок для Дорис, но мне не хотелось… Впрочем, я все же отдала его Лане с тем условием, что она сама будет в нем спать, а Дорис отдаст свой. Это не потому, что я имею что-то против Дорис, просто показалось, что мне будет приятнее, если им будет пользоваться Лана, и…
— А еще кого-нибудь она не упоминала?
— Что-то случилось, профессор?
— Не уверена. Не знаю. Послушай, на самом деле я звонила не для того, чтобы поинтересоваться здоровьем Ланы. Ребята толковали о поездке в горы. Я считала, что мне удалось их отговорить. У некоторых из них совершенно нет никакого опыта жизни в условиях дикой природы. Поэтому-то я и была против. И в конце концов они вроде бы решили отказаться от поездки.
— А вот поехали все же. Но вам незачем так волноваться. Мне доводилось ходить в пешие походы с Ланой, а что касается Кита, так мне доподлинно известно, что он провел не одну ночь в палатках. Так что они прекрасно представляют все трудности. И, я уверена, смогут позаботиться обо всех, кто пошел с ними.
— Хотелось бы надеяться. Так ты говоришь, что они отправились еще ночью?
— Возможно, около часа ночи, но я не уверена.
— Что ж, большое спасибо, Сью. Ты мне очень помогла.
— Ну что вы. А вам действительно не стоит о них беспокоиться. С ними ничего не случится.
— Наверное, ты права. Желаю тебе хорошо провести время, Сью.
— И вам тоже. По крайней мере, то, что от него осталось. До свидания, профессор.
— До свидания. — Кори повесила трубку и хмуро поглядела на Чеда. — Они уехали ночью.
— Я слышал.
— По меньшей мере трое. Вероятно, еще и Глен. А может, и всей гурьбой. — Она снова позвонила в справочную, узнала номер Говарда и набрала его. После двенадцатого звонка положила трубку. — Господи, похоже, что они все поехали.
— И что ты собираешься теперь делать?
— Не знаю.
— Нет, знаешь.
— Блин!
— Убежден, без проводника тебе не обойтись.
— Так что же нам теперь, ехать за ними?
— Думаю, у нас нет другого выбора.
Глава 9
Оставив всех у входа в магазин спортивных товаров, Говард направился к телефону-автомату, который заметил, когда проезжали мимо.
Несмотря на жару, пройтись пешком было приятно.
«Не так уж все и плохо», — подумалось ему.
Хотя воспоминания о проведенной в машине ночи не доставляли особенного удовольствия.
Совсем не из-за докучливых попутчиков.
После того как Лана заправилась на круглосуточной заправочной станции «Мобил» и они выехали за город, почти никто не разговаривал. Оставив половину заднего сиденья Дорис, Говард придвинулся к Анжеле, которая тут же прислонилась к нему. И его рука легла ей на плечо, как только Дорис погрузилась в сон.
Ему долго не удавалось уснуть: голова шла кругом от разных мыслей.
Думалось о докторе Дальтон — как все они подвели и обманули ее. Интересно, почему она не сняла трубку? Может, уже не могла? У Говарда даже неприятно засосало под ложечкой. А не прикончил ли ее Чед? Подозрительный тип, а его внезапное появление среди ночи… но вроде вели они себя как добрые друзья. Тем более его видели все участники вечеринки, и в случае чего они могут дать показания. В конце концов Говарду удалось убедить себя в том, что версия об убийстве совершенно несостоятельна. А значит, не было никакого смысла переживать из-за этого. Доктор Дальтон, вероятно, пребывала в добром здравии.
В эти долгие часы бессонницы Говард вспоминал планшетку: просто поразительно, как вообще она могла поведать им что-то вразумительное, не говоря уже о том, каким образом самопроизвольно пришла в движение. И кто этот Батлер? Дух? Призрак? Сила, спроецированная кем-то из присутствующих в комнате? Но кем бы ни был этот Батлер, в нем определенно таилось что-то недоброе. Но ведь не соврал же он насчет «клада» в диване. Так, может, и об ожидавшем их богатстве сказал правду? Только вот что он попросит за указание его точного местонахождения? Наверняка что-нибудь весьма странное.
Но больше всего Говард думал об Анжеле. Вновь и вновь мысленно возвращаясь к минутам, проведенным в квартире Скеррита, он часто ловил себя на мысли, что пытается представить себе случившееся там сразу же после возвращения Анжелы с вечеринки. Да и сама вечеринка никак не выходила из головы. Как ее заставили снять блузку. И его собственное малодушие. И то, с каким видом она стояла тогда рядом и ее груди просвечивались сквозь бюстгальтер.
В машине она сразу же уснула, но Говарду не спалось: его мучили мысли о докторе Дальтон, о планшетке и Анжеле. Воспоминания, опасения и тревоги кружили в голове безумным хороводом. И постоянно напоминавшее о себе чувство близости к Анжеле, спавшей у него на груди. Искушение прикоснуться к ней временами становилось просто непреодолимым. Тем более никто бы никогда ни о чем не узнал, даже она сама — если бы не проснулась. Представилось, как он трогает ее груди через блузку. Можно было бы даже расстегнуть пуговицу и просунуть руку внутрь. И скорее всего безнаказанно. Или еще лучше — забраться рукой под юбку.
И, хотя руки чесались, Говард подавлял в себе подобные желания, понимая, что щупать спящую — занятие недостойное. Да и одному Богу известно, сколько унижений ей уже довелось испытать от этого ублюдка Скеррита.
Ей сейчас только этого не хватало: проснуться и обнаружить, что еще и я решил ее облапать.
Когда рука затекла, Говард осторожно высвободил ее, перенес над головой Анжелы и опустил перед собой. Подождав, пока пройдет покалывание и онемение, он бережно отодвинул девушку и прислонил ее к дверце.
Но их ноги все еще соприкасались, и его взгляд переместился вниз, скользя по складкам юбки. Говард сомкнул веки, но нога стояла перед глазами. Он сложил руки на коленях, а в его воображении рука исчезала под юбкой. Бедро Анжелы было гладким и теплым, но затем рядом оказалась почему-то уже не она, а доктор Дальтон, и его рука коснулась шелковых трусиков. Руку отстранили, и он услышал шепот:
«Говард, мне стыдно за тебя. Мне казалось, ты выше этого».
«Я принял вас за Анжелу».
«Это не оправдание, Говард. Поверь мне».
Резкий поворот машины отбросил его на Анжелу и, пробудившись от тревожного сна, Говард увидел за окном серое небо. Сознание как-то отстранение фиксировало происходящее: машина стоит на обочине, Анжела сонным голосом спрашивает: «Что-то случилось?», Лана ей отвечает: «Нет, смена водителей. Никаких проблем», а до этого открывались дверцы, впуская в салон студеный воздух. Затем за рулем сидел уже Кит. Машина тронулась, и Говард вернулся в мир причудливых и красочных видений.
… Говард вздрогнул и проснулся, судорожно ловя ртом воздух. Сердце бешено колотилось.
Они стояли на заправочной станции, и за окном был ясный день. Анжела озабоченно морщила лоб.
— Кошмары, да? — шепотом спросила она.
— Да.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46