..
- Кастелле... Вы догадываетесь, кто это сделал?
- Я не догадываюсь, мадам. Я знаю. Но я не стану говорить об этом
вашему мужу. У него и так хлопот хватает.
- Но надо прекратить эти убийства, иначе его ждут крупные
неприятности.
- Успокойтесь, мадам. Я думаю, убийств больше не будет. У меня есть
кое-какие соображения на этот счет.
На бульваре Сирнос Сервион осматривал обломки взорвавшейся машины.
Дежурный полицейский сообщил, что чудом не пострадал никто, кроме тех, кто
находился в самой машине.
- Где трупы?
- Все, что от них осталось, отправили в морг.
- Их личности установлены?
- Да, многие видели, как супруги Аскрос - тут их знают почти все -
садились в машину, а потом буквально через минуту произошел взрыв.
- Бомба?
- Не знаю. Все отправили в лабораторию, там выясняют.
- Можете еще что-нибудь сообщить?
- Ну я... хотя нет... Тут один старик говорит, что ему что-то
известно о покушении, но по-моему у бедняги не все дома. Я направил его в
комиссариат.
- Поехали.
Свидетель с первого же взгляда понравился Сервиону. Высокий худой
старик по-военному представился:
- Жюль Фалькон, 81 год, унтер-офицер колониальных войск в отставке.
- Садитесь, друг мой. Говорят, что вы видели убийцу? - Не исключено.
- Я слушаю вас.
Старый вояка рассказал, что он любит сидеть у окна, это позволяет ему
чувствовать себя не таким одиноким. Он настолько привык к виду за окном,
что сразу же замечает все новое. И вот в течение шести дней на улице
каждый день стали появляться две старые женщины. (Пульс Сервиона забился
сильнее). Эти женщины всегда стояли как раз напротив дома, в котором жили
Аскросы, они все время поглядывали на часы и что-то записывали на клочке
бумаги.
- А сегодня вы их видели?
- Только одну, ту, что пониже.
- Вы можете описать этих женщин?
- Это довольно трудно... Они стояли слишком далеко, и я не рассмотрел
их лиц... Впрочем, лица были закутаны платками.
- Черными?
- Да.
- Вы видели корсиканок в национальном костюме?
- Да, они как раз так и выглядели. Я когда-то два года служил в
гарнизоне в Бастии.
- Спасибо.
Сервион вышел из комиссариата уже не таким подавленным.
- Вам ничего не надо объяснять, Кастелле.
- Нет, патрон.
- Они совсем из ума выжили. Я их всех отправлю в психушку!
- Патрон, для этого нужны неоспоримые доказательства.
- Не морочьте мне голову, Кастелле! Вам еще рано учить меня!
- Извините.
- Вы думаете, я ничего не вижу?
- Простите, не понял...
- Вы, как и моя жена, на все готовы, лишь бы эти старые идиоты не
попали в тюрьму! А то, что они убили уже четырех человек - на это вам
наплевать!
- Но патрон...
- Что "но"?
- Я любил Антуана и Анну...
- А я, по-вашему, не любил? Но мы с вами служим закону! Только суд
может решить, законна эта вендетта или нет!
- Патрон, а вас не будет мучить совесть, если суд признает виновными
этих стариков, которые мстили за своих близких?
- Это не ваше дело! - в ярости крикнул комиссар. - И прекратите
задавать идиотские вопросы!
Они молча дошли до кабинета Сервиона. Комиссар сразу же позвонил в
лабораторию. Ему сообщили, что устройство бомбы крайне примитивно, скорее
всего это кустарная работа. Но часовой механизм безупречен.
- Часовой механизм безупречен... - пробормотал комиссар. - Кастелле,
я знаю, кто убийца.
- Кто?
- Шарль Поджио.

Гастон Консенгуд чувствовал, что если дела и дальше так пойдут, он
скоро умрет от инфаркта или заработает себе язву желудка.
Он с наслаждением уплетал равиоли, когда диктор сообщил о печальной
кончине Аскросов. Гастон чуть не подавился. Жозетта застыла с горячим
блюдом в руках. Гастон глянул на жену, и в глазах его был страх.
- Эспри... - выдохнул он.
- И Мирей...
- А наша очередь когда?
Жозетта быстро взяла себя в руки. Она всегда была сильной женщиной,
на которую можно положиться в трудную минуту.
- Надо опередить его.
- Что ты имеешь в виду?
- Нужно убрать Кастанье, пока он не поубивал нас всех одного за
другим.
- А письмо, которое он написал в полицию?
- Письмо - это еще не доказательство. И потом, Полена надо взять в
оборот так, чтобы он признался, где находится письмо. Можно пообещать
сохранить ему жизнь. А когда получим эту бумажку, его можно будет убрать.
Жозетта, как всегда, была на высоте.
- Ладно, я вызову Фреда и Жозе, и мы решим, что делать.
- Нет, Гастон, я сама скажу им, что делать.
Консегуд всегда относился к жене с полным доверием, но есть вещи,
которых мужчина стерпеть не может.
- Ты соображаешь, что ты говоришь, а?
- Это ты уже ничего не соображаешь.
- Научить тебя, как надо уважать мужа?
- Только попробуй тронуть меня, и тебя тут же прикончат! Ты уже давно
вышел в тираж, Гастон, все.
Гнев Консегуда сразу остыл. Он знал, что у него уже нет былой силы,
но не подозревал, что это известно всем.
Плюхнувшись в кресло, он простонал:
- Значит, ты тоже против меня!
Она подошла к нему и нежно погладила по плечу.
- Нет, конечно. Мы с тобой повязаны до конца. Позволь мне сделать то,
что ты сам еже не в состоянии сделать.

Сервион и Кастелле вошли к Поджио. Шарль сидел за столом с лупой в
глазу и чинил часы. Комиссар подошел к нему.
- Шарль, вы уже одной ногой в могиле стоите и теперь решили стать
анархистом?
Часовщик спокойно вынул из глаза лупу и повернулся к полицейскому.
- Что вам от меня нужно?
- Я обвиняю вас в том, что вы сделали бомбу, с помощью которой были
убиты Эспри и Мирей Аскросы.
- Что за глупости? С чего вы это взяли?
- Вы изготовили бомбу или нет?
- Нет, конечно! Я вообще никогда не занимался такими глупостями.
Сервион повернулся к старухе.
- А что вы делали сегодня около 10 часов утра на проспекте Сирнос?
- Я даже не знаю, где это.
- Обманщики! - заорал Оноре.
Выйдя из себя, он схватил Шарля за плечи и начал трясти его.
- Ты признаешься? Скажи, ты признаешься?
Кастелле остановил его.
- Подумайте о его возрасте, комиссар.
Комиссар отпустил старика. Барберина обняла его и крикнула комиссару.
- Вам не стыдно? Он вам в дедушки годится!
- Ладно, ладно... Я прошу прощения, Шарль... Но почему вы лжете?! В
малой Корсике никто, кроме вас, не способен сделать бомбу с часовым
механизмом. И Барберина может врать сколько угодно, но я точно знаю, что в
10 часов она была на проспекте Сирнос. Как вам удалось засунуть бомбу в
машину Аскроса?
Барберина нагнулась к мужу и тихо сказала:
- Тебе не кажется, что он сошел с ума?
Кастелле чуть не расхохотался. Комиссар заорал:
- Нет, я не сошел с ума! И в доказательство этого я забираю вас
обоих!
- Куда вы нас забираете? - поинтересовался Шарль.
- К себе в кабинет. А оттуда вас отправят в тюрьму!
- В тюрьму? - переспросила Барберина, и слезы покатились по
старческим щекам.
- Патрон... вы не можете! - воскликнул Кастелле.
- Заткнитесь, черт вас побери!
Ситуация накалилась до предела. Вдруг послышался голос:
- Что тут у вас за шум? На улице слышно.
Обрадовавшись, что появился серьезный противник, Оноре воскликнул:
- А! Вот, наконец-то и вы, Базилия! Это по вашей вине они идут в
тюрьму!
- А что они сделали?
- Да так, ничего особенного... Они просто взорвали Эспри и Мирей
Аскросов... теперь их по кусочкам не соберешь.
- Они были плохими людьми.
- Это не вашего ума дело!
- У меня свое мнение на этот счет!
- Хватит, Базилия! Из-за вашей дурости я рискую потерять работу!
- Вот видите! Разве можно доверять официальному правосудию, если они
не ценят даже такого человека, как вы!
Кастелле пришел в восторг от того, как старуха ловко повернула
разговор, и теперь с интересом ждал реакции своего шефа.
- Базилия, - сказал он уже спокойнее. - Ну подумайте сами... У меня
нет прямых улик против вас... но у меня достаточно оснований, чтобы
арестовать вас всех.
- Вы меня отправите в тюрьму?
- Сначала в психбольницу!
- А мои внуки?
- Я уверен, что наши друзья не оставят их.
- Вы нехорошо поступаете, - тихо произнесла она.
- Послушайте, Базилия, я даю вам 24 часа, чтобы привести все свои
дела в порядок. Завтра в это же время я зайду за вами. Что касается вас,
Шарль, если я сумею доказать вашу причастность к этой бомбе, можете
прощаться с Барбериной.

Комиссар чувствовал себя совершенно разбитым и жаловался инспектору:
- Я так мечтал получить этот пост в Ницце! Но если бы я знал, сколько
неприятностей ждет меня здесь... Ведь теперь все будут говорить, что я
выгораживаю своих земляков! Хотя, собственно, так оно и есть... Видите ли,
Кастелле, Базилия и ее друзья принадлежат совершенно иному миру. Хотя они
давно уже покинули Корсику, а может быть, именно поэтому, они свято хранят
нравы и обычаи своей земли. Они остались верны корсиканскому образу жизни,
хотя на самой Корсике уже многое изменилось. Они мстят, потому что считают
это своим долгом, потому что иначе это считалось бы для них
предательством. Как можно судить по нашим законам этих людей из прошлого
века? Но мой долг - прекратить эту вендетту. А как?
- Патрон, у меня есть идея... я еще не знаю, что из этого
получится...
- Говорите, старина... простите, у меня портится характер...
- Нужно сделать так, чтобы бандиты Консегуда раскололись и признались
в своем преступлении.
- И вы знаете, как заставить их добровольно отдаться в руки палача?
- Может быть...
- Как?
- Напугать их.

За чашкой утреннего кофе с молоком Юбер открыл газету, и чашка выпала
у него из рук. Он облил брюки и даже не почувствовал ожога.
- Что с тобой, Юбер? - в страхе воскликнула его жена.
Он молча показал ей статью на первой странице.
- Вот это да! - воскликнула жена. - Эта задавака Мирей... Ну и
смерть!
- Завтра то же самое может случиться с нами.
- С нами?
- Ты что, до сих пор не поняла, что кто-то мстит за корсиканцев,
которых Фред убил на перевале Вильфранш?
- Ну и что?
- А то, что они уже убили Бандежена, Пелиссана, Аскросов... Они
прикончат всех!
- Ну а мы-то здесь при чем?
- Мы их сообщники!
- Ты, но не я!
- Не надейся, милочка! Ты тоже по уши сидишь в этом!
- Дерьмо!
- Да... Но ты была очень довольна, когда получила 50 штук от Фреда за
алиби.
- Но я не думала, что это так опасно!
- Честно говоря, я тоже... да и они сами не подозревали, что так
может обернуться... Мы думали, что все сойдет гладко...
- Вы идиоты! Но я не желаю, чтобы меня разорвало на кусочки, как
Мирей!
- У тебя есть предложение?
- Этот сыщик, что заходил сюда...
- Кастелле?
- Да... Он кажется неплохим парнем...
- Кто его знает? Сыщик есть сыщик...
- Ты должен его прощупать.
- Прощупать?
- Узнать, что тебе будет, если ты признаешься, что соврал.
Юбер не сразу понял, что она имеет в виду, а когда до него дошло, он
вскочил.
- И ты смеешь предлагать это мне?! Ты что, с ума сошла?
- А что тут такого?
- Ничего! Ты предлагаешь выдать людей, которые доверились мне и
хорошо заплатили за мое молчание! Ты предлагаешь мне сесть в тюрьму на
несколько лет? Очень интересно! А ты чем будешь заниматься в это время, а?
- Я буду содержать дом.
- Да, а потом, собрав денежки, продашь все, и ищи ветра в поле! Не
выйдет, милочка! Мы либо выкрутимся вместе, либо вместе загнемся!
- Как хочешь!
- И смотри мне, без глупостей, курочка! Попробуй только скажи
что-нибудь легавым, и тебе будет то же, что и бедняге Полену...
Он замер на полуслове, потом стукнул кулаком по столу и закричал:
- Черт побери! Черт побери! Это же был не он! Жозе ни за что убил
его!
- Ты хочешь сказать, что Полен умер...
- Умер! Хуже, чем умер! Жозе свел с ним счеты!
- Но почему?
- Потому что он думал, будто это Полен убивает своих!
- Но... Юбер... хоть в этом-то ты не замешан?
- Так... немножко...
- Немножко?
Хозяину "Веселого Матроса" пришлось рассказать жене о том, как Бероль
убил Полена, о том, что несчастный Кастанье покоится на дне моря.
- Ну и вляпался же ты!
- Ничего себе утешение!
- И что ты собираешься делать?
- Не знаю... Напиться...
Не слушая возражений жены, Юбер заперся в подвале - единственном
месте, где он чувствовал себя в безопасности.

У Консегуда все сидели мрачные. На лицах Кабриса и Гастона читался
страх. Жозе был скорее зол, чем напуган.
- Бедный Эспри! Они с Мирей не заслужили такого! - вздохнула Жозетта.
Когда хозяйка дома наполнила рюмки, Гастон сказал:
- Ну что ж, ребята, нам придется рискнуть. Нельзя допустить, чтобы
этот подонок Кастанье прикончил нас всех. Даже если он и написал письмо в
полицию, мы сумеем выкрутиться, я уверен. Как только Полен окажется в
морге, мы вздохнем спокойно. Кто за это возьмется? Ты, Фред?
- Боюсь, что я теперь под колпаком...
- Это ты втянул нас в эту идиотскую историю с корсиканцами... Нам
слишком дорого приходится платить за амбиции Анаис! Ну что ж, значит ты,
Жозе?
- Это уже сделано.
Все удивленно посмотрели на него.
- Ты хочешь сказать... - нерешительно произнесла Жозетта.
- Да, я убил Кастанье.
- Не посоветовавшись с нами?! - закричал Консегуд. - Ты же знал, что
он написал письмо!
- Это неправда.
- Откуда ты знаешь?
- Он сам мне сказал. А потом я убил его.
- Где труп?
- В море. Юбер помог мне выбросить его в море.
Жозетта налила Беролю вина.
- Выпейте. Вы это заслужили.
Все с облегчением вздохнули. Напряжение спало. Смерть Кастанье
освободила их от страха.
- Ну вот мы и выбрались из ловушки, ребята! - воскликнул Консегуд. -
Теперь, когда Кастанье поплатился, можно спать спокойно. Спасибо, Жозе.
- Нет!
- Нет?
Гастон уже поднес было рюмку к губам, но не успев пригубить вино,
поставил ее на стол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15