– Выходит, сегодня делать больше нечего. Может, пообедаем вместе, обменяемся новостями?
Глава 4
Ночь в порту Миранды
Если у тебя есть дело, делай его. Если делать нечего, спи.
Ханс Ребка усвоил это правило на Тойфеле еще шестилетним ребенком. Оно ни разу не подвело его за двадцать лет работы специальным агентом и еще больше пригодилось в последние два изматывающих года, когда Ханс пытался свергнуть продажное правительство Круга Фемуса. Попытка провалилась, и до его собственной казни оставалось меньше двенадцати часов… Впрочем, теперь, пока космический корабль покидал Канделу, Ребка постарался выкинуть подобные мысли из головы. Перелет на Миранду с переходом через несколько Бозе-узлов требовал тщательного пилотирования, но это его не касалось. Ханс ел, пока живот не раздулся до предела, потом ушел в каюту и через тридцать секунд уже крепко спал. Недели, проведенные в камере, исчерпали все силы. Следующие пять дней капитан намеревался только набивать брюхо и валяться в постели, стараясь даже не гадать, какие события заставили Единый Совет вытащить его из тюрьмы и везти в такую даль.
Ребке добрый десяток раз приходилось быть на волосок от смерти, и это внушило ему немалое уважение к собственным способностям. Он выжил, когда его настиг Ремулер-точильщик, страшный предрассветный ветер Тойфеля; он помог уцелеть целой колонии на Пеликаньем Следе; он спас экспедицию на Тектоне в разгар Летнего прилива… И это были опасные миры, где человек едва мог существовать, а не сытая, безопасная и самодовольная Миранда, заселенная тысячелетия назад.
Ханс зевнул, перевернулся на другой бок и поплотнее закутался в одеяло. Почему Миранда? Ладно, сами расскажут, а пока…
Они совершили последний сверхсветовой переход и прибыли в порт Миранды за полночь. Какая-то женщина с заспанными глазами зашла к Ребке в каюту и сказала, что совещание продолжится утром, а пока он может оставаться на борту. Ханс кивнул. Едва женщина вышла, он встал и оделся в летную форму, которую ему одолжили на корабле. Этому капитана тоже научила богатая приключениями жизнь: в незнакомой ситуации любая крупинка дополнительной информации может оказаться решающей. Никогда не забывай смотреть по сторонам.
Ребка вышел из корабля и огляделся. В отличие от Дари Лэнг он не стал тратить время, любуясь мириадами космических кораблей, пойманными в величественную Паутину. Ханс не единожды бывал в порту Миранды, и к тому же в прошлый раз покинул его без особого сожаления. Их с Грейвсом тогда подняли на смех: они пытались убедить Совет, что зардалу, которых считали вымершими одиннадцать тысяч лет, снова появились в спиральном рукаве. Может быть, и на этот раз все дело в них? Ну что ж, в таком случае пусть Совет убеждает его, что зардалу следует принимать всерьез!
Примерное расположение стыковочных узлов и центра управления портом сохранилось у Ханса в памяти со времени предыдущего визита. Он шел по пустым притихшим коридорам. Навстречу попадались лишь уборщики и техники – роботы с примитивным интеллектом, которые вытягивались по стойке «смирно», ожидая, пока человек пройдет мимо. Все залы были также пустынны. В одном мерцал гигантский голографический дисплей, занимавший почти все внутреннее пространство. Войдя в зал, Ребка оказался внутри изображения – это была карта галактики, хорошо ему известный рукав спирали. Он подошел к грязновато-коричневому облаку, обозначавшему территорию Круга Фемуса, и тронул пальцем крошечную яркую искорку Канделы. Искорка мигнула и исчезла. Если бы было так же просто скинуть тамошнее правительство…
Ханс убрал палец – искорка снова засветилась. Теперь, когда некому больше продолжать борьбу, коррупция в Круге Фемуса снова наберет силу. В следующий раз – если только он будет, этот следующий раз, – надо найти союзников в других клайдах, иначе с окопавшимися бюрократами не справиться.
За системой Добеллии начинался участок галактики, принадлежавший Кекропийской Федерации. Здесь светились незнакомые звезды и точки расположения старых артефактов. Ребка остановился возле Тантала. Это была граница сферы влияния кекропийцев, потом начинался Провал. Двигаясь дальше, по направлению к центру галактики, путешественнику пришлось бы преодолеть тысячи световых лет пустоты, чтобы достигнуть звезд и пылевых облаков рукава Стрельца.
И все же что-то в этой пустоте было! Мрак Провала в голографической карте был разорван линией светящихся точек. Что это, звезды? Бродячие планеты? Гигантские искусственные структуры в открытом космосе? Строители могли создавать такие вещи из ничего! Они поместили Ясность в тридцати тысячах световых лет от галактической плоскости. (В свое время Ханс побывал там, хотя и не по своей воле.) И никто до сих пор не имел понятия о назначении этого сооружения. Нет, Ребка не знал, что за цепь огоньков пересекает Провал.
Капитан вышел из зала и двинулся дальше по темному коридору. Все местные обитатели спали у себя в каютах, но привычка к осторожности заставляла Ханса ступать бесшумно. В силу той же привычки он остановился, прежде чем войти в следующую комнату.
Раздвижная дверь была слегка приоткрыта. Ребка замер на месте, настороженно прислушиваясь и вглядываясь в сантиметровую щель. Ничего… За дверью царила полная темнота. Он убеждал себя, что у него просто разыгралась фантазия, но продолжал стоять неподвижно. Почему-то Ханс не сомневался, что в комнате кто-то есть.
* * *
Спор велся исключительно на языке феромонов, однако от этого был не менее горячим, чем обычная перепалка. Скорее наоборот. Облака молекул, которыми обменивались Луис Ненда и Атвар Х'сиал, несли в себе столько гнева, подозрения и справедливого негодования, что простые слова оказались бы бессильны.
– Ты предатель! – Похожие на папоротники антенны, которыми была украшена голова кекропийки, туго сжались, выражая крайнее возмущение. – Ты настаивал, что послание Совета, требовавшее нашего присутствия, выражало крайнюю степень необходимости.
– Ну да, так и было!
– Кроме того, по пути сюда ты говорил о коммерческих выгодах, которые мы сможем получить на этой богатой планете. И я, по своей невинности и простодушию, согласилась!
– Невинность? Ты ее потеряла, еще не вылупившись из яйца!
– Я и не подозревала, что эта человеческая самка Дари Лэнг будет здесь. А ты знал!
– Да с чего ты взяла, черт побери! Я удивился так же, как и ты!
– Что бы ты ни говорил, характер феромонного приветствия, которое она тебе послала, не оставляет никаких сомнений. И ты собирался с ней встретиться позже!
– Я всего лишь предложил пообедать! Во имя Креза, что такого страшного в обеде? Я нуждаюсь в пище, черт побери! А кроме того, она отказалась!
– И это тебя явно разочаровало. Теперь понятно, почему ты настаивал, чтобы твоя верная спутница и мой незаменимый учитель человеческого языка Тленна Омар была брошена на произвол судьбы на Вратах Стражника!
– Чушь! Я тебе тысячу раз говорил, что Врата Стражника – идея Тленны, а не моя! Она думала, что нам предстоит что-то опасное, а это не в ее стиле.
– Зато предательство – в твоем стиле!
– Ну да, конечно. Иначе бы ты не выбрала меня своим деловым партнером!
– Не передергивай, Луис Ненда! Предательство по отношению ко мне – совсем другое дело. Теперь я полностью убедилась: ты точно знаешь, зачем мы здесь. И подозреваю, что ты подстроил все с самого начала! Все эти послания… – Поток феромонов внезапно иссяк.
– Ат, я еще раз повторяю…
Щетинистая лапа кекропийки внезапно зажала Луису рот, другая – узелки рецепторов на груди. Короткий мощный выброс феромонов содержал послание: «Мы не одни! Ни звука!»
Ненда молча оглядел темную комнату.
– Что? Где?
– За дверью. Человек. Мужчина.
– Ты уверена?
– Конечно, я же чувствую запах! – Хоботок Атвар Х'сиал мелко задрожал, желтые рожки задвигались, антенны развернулись широким веером. – Я могу даже определить личность. Это капитан Ханс Ребка, твой старый соперник в борьбе за сексуальное расположение Дари Лэнг.
Ненда заскрипел зубами, но сдержался.
– Я не знал, что Ребка в порту Миранды, – произнес он, помолчав.
– Днем его не было. В смысле – поблизости от нас. Мы с Ж'мерлией учуяли бы запах капитана даже за километр. Погоди… – Антенны Атвар Х'сиал снова качнулись. – Он не знает, что мы здесь, и тем не менее что-то подозревает. Запах выражает тревогу. Так… теперь он уходит по коридору. Интересно, как он догадался?
– Этот Ребка – заносчивый индюк, но вовсе не дурак. Он чует опасность не хуже меня и знает, как себя защитить. Кстати, Ат, ты хотела доказательств, что я ничего не скрываю. Пожалуйста! Ты же знаешь, что я терпеть не могу Ребку, так?
– Тебе никогда не удавалось это скрыть, по крайней мере от меня. Эти ваши беспрестанные ссоры из-за человеческой…
– Да забудь ты эту чертову человеческую самку! То есть наоборот – вспомни! Подумай вот о чем: если бы я действительно имел на нее виды, как ты утверждаешь, то разве бы я пригласил сюда Ребку?
– Пожалуй, это маловероятно, – неохотно признала кекропийка.
– Маловероятно? Да просто смешно!
– Итак, ты признаешь свой интерес к этой женщине?
– Ничего подобного! Я не знаю, зачем Этический Совет собрал совещание, и не знаю, зачем здесь Ханс Ребка. И Дари Лэнг тут совершенно ни при чем! Однако Ребка – эксперт-оперативник, причем хороший – ему приходилось выбираться из самых отчаянных ситуаций. Поэтому его присутствие означает, что впереди большие проблемы, и мы скорее всего увязнем в них по уши.
Во время разговора Луис Ненда сидел на корточках вплотную к широкому панцирю Атвар Х'сиал – так ему было удобнее общаться с помощью феромонов. Теперь же он встал, открыл раздвижную дверь и выглянул в коридор.
– Все, ушел. Да, если Ребку вызвали на совещание, то впереди нас ждет совсем не пикник в саду. Так что, Ат, будь готова к неприятностям. Ничего хорошего мы завтра не услышим, можешь мне поверить.
* * *
Стоя у приоткрытой двери, Ханс Ребка почувствовал – или это была игра воображения? – легкий аромат, исходящий из комнаты. Странный, сернисто-травяной, с примесью чего-то совсем незнакомого. Чужак… Непонятно, правда, какой расы. Постаравшись не издать ни звука, капитан быстро удалился по коридору.
До сих пор блуждания Ребки по центру управления портом носили более-менее беспорядочный характер. Теперь же у него появилась определенная цель. Он искал ближайший обзорный салон, откуда было бы видно звезды.
Ханс отвлекся от своей цели лишь на минуту. Одна из многочисленных комнат с компьютерным оборудованием была ярко освещена. Ряд окон, выходящих в коридор, позволял заглянуть внутрь. Единственным обитателем комнаты оказался мужчина, сидевший у компьютера. Ханс увидел лишь его аккуратно подстриженный затылок. Что-то вроде тонкой трубки или кабеля тянулось от приборной панели к рукам или к груди мужчины – точнее Ханс разглядеть не мог. Нервный жгут? Он задумался. Ладно, не его это дело. Постояв еще несколько секунд, капитан пошел дальше.
Обзорный салон оказался в конце короткого туннеля, начинавшегося от внешней оболочки порта. Ребка сел в кресло, которое могло поворачиваться в любую сторону, давая возможность наблюдать любой участок звездного неба, не закрытый корпусом станции-порта. Впрочем, как и следовало ожидать, именно того, что интересовало Ханса, в этот момент не было видно. Но ждать предстояло не более пяти минут, поскольку космопорт Миранды медленно вращался вокруг своей оси.
А пока можно было рассмотреть содержимое Паутины. Гигантская сеть, простиравшаяся над планетой, сохраняла ошеломляющее количество космических аппаратов всевозможного размера, формы, происхождения и возраста. Один из ближайших кораблей привлек внимание Ребки странными, хоть и чем-то знакомыми очертаниями. Он уже видел эту конструкцию, напоминающую молот с двумя головками, – правда, только один раз, на окраине Сообщества Зардалу, где крошечный пограничный мирок вращался вокруг нейтронной звезды. Ребка тогда установил, что корабль построен не в этом спиральном рукаве, а где-то очень далеко – существами, известными как полифемы.
Как корабль сюда попал? Может, для рекламы? Ведь власти Миранды утверждают, что в Паутине можно найти абсолютно все типы кораблей…
Наконец станция достаточно развернулась, чтобы Ханс мог рассмотреть то, что хотел, и это заставило забыть о чужом корабле. Сияющая полоса Млечного Пути была видна отсюда лучше, чем с поверхности планеты, через толщу атмосферы. Однако другие спиральные рукава галактики, скрытые за облаками звездной пыли и газа, разглядеть простым зрением было невозможно. Ребка знал это и заранее подобрал нужные для обзора длины волн. Капитан переключился на них. Теперь «прозрачные» стены салона демонстрировали преобразованное изображение, полученное датчиками в спектральном диапазоне, недоступном человеческому глазу. Это позволяло «пронзить взором» пыль и газ. Увидеть, где заканчивается наш спиральный рукав. Заглянуть за Провал. Рассмотреть рукав Стрельца и там, за ним – сам центр галактики с черной дырой массой в миллион звезд.
Ханс Ребка перевел взгляд на Провал. Пусто, как и всегда. Ничего похожего на цепь ярких точек с голографической карты, которую он разглядывал на станции. Значит, это были не звезды, а изображение чего-то другого, созданное в дисплее. Так что же это? Откинувшись в кресле, Ребка вновь переключил обзор на видимые длины волн.
Панорама звездного неба снова стала привычной и успокаивающей. В кресле было мягко и удобно – лучше, чем в большинстве постелей, где ему доводилось спать. Небеса медленно поворачивались над головой, и Ханс подумал, что сегодня он больше ничего не выяснит.
Все – завтра. Утро вечера мудренее. Если делать нечего, спи.
Через несколько секунд Ханс Ребка дремал. И во сне он смутно видел, как шагает, словно по ступеням, по цепочке огоньков, пересекающих Провал.
Глава 5
Зов из могилы
Дари решила прийти пораньше и занять место поближе к Грейвсу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40