У него пересохло во рту и, казалось, болела каждая косточка тела.Он остановился в укрытии оливкового дерева и посмотрел вниз, в лощину. На ферме было темно и тихо, все казалось спокойным, и он подлез под забор.Он задержался возле лошадиной поилки, зачерпнув воду одной рукой, сполоснул лицо и освежил рот. Когда он выпрямился, из открывшейся двери амбара появилась Катина.– А я была на чердаке и наблюдала за вами. Я уже начала думать, что вы никогда не вернетесь.Он тут же почувствовал, что случилось что-то плохое; и придвинулся ближе, глядя на нее в упор.– Где Бойд?Она немного помедлила с ответом, а потом тихо сказала:– Здесь, в первом стойле. Я не смогла перенести его дальше.Что-то в ее голосе подсказало ему, что он обнаружит, но он все же быстро двинулся вперед, доставая из кармана электрический фонарик.Бойд лежал навзничь на соломе, его невидящие глаза ввалились, руки, уже холодные и закоченевшие, были аккуратно сложены на груди.– Он был в полном порядке, пока мы не поднялись наверх, – заговорила Катина убитым голосом. – А потом началось кровотечение. Я никогда не видела столько крови. Мне потребовался почти час, чтобы спустить его сюда.Она залилась слезами, и Ломакс, бросив «винчестер», обнял ее и притянул к себе. Ее хрупкое тело содрогалось от рыданий, а он, крепче прижав ее, нежно поглаживал по волосам.Немного погодя Катина взяла себя в руки и отодвинулась от него.– Мне так жаль. Я вела себя как дитя. Вам же надо идти вниз, к заливу. Осталось так мало времени.Он устал, так устал, как никогда за все эти долгие четыре года, и его охватило полное безразличие. Вытащив сигарету, он закурил и со вздохом выпустил клуб дыма. И тут сверху, над склоном, в ночном воздухе явственно, словно удар колокола, послышался собачий лай.Она схватила его за руку.– А я-то думал, что оторвался от них у ручья, в миле отсюда. Кажется, я ошибся.– Но ведь еще есть время, – настойчиво повторила она.Он покачал головой.– Для вас. Катина, но не для меня. Я попытаюсь увести их отсюда. Как только начнется стрельба, выскользни из оливковой рощи и иди через горы. Я оставлю тебе «винчестер». Если его разобрать на части, то довольно легко спрятать.– Я не оставлю вас.Он крепко схватил ее за руку.– Отец Иоанн был прав, когда говорил обо мне. Сражаться, а потом убежать и оставить других отвечать за последствия. На этот раз я готов взять вину на себя.– Но какой в этом толк? – с отчаянием спросила она.– Не знаю, – ответил он. – Может быть, это поможет людям Кироса, а может быть, и нет. Хотя бы тебе это помогло, и то хорошо.Она снова заплакала, положив голову ему на грудь. Ломакс приподнял ее подбородок, поцеловал в губы и мягко отодвинул от себя. Быстрым движением он снял с себя золотую цепочку с монетой и положил ей в руку.– Мне это больше не пригодится.Он перевел Бонда в сидячее положение, нагнулся и взвалил его себе на плечо. Тело оказалось неожиданно легким, и когда он вышел наружу, холодный дождь, бивший ему в лицо, казалось, придавал ему новые силы.Собаки были теперь уже совсем близко, и когда он пересек двор и вышел на дорогу, они появились вверху, на гребне холма.Неуклюже побежав, он вскоре свернул с дороги и двинулся по иссохшему склону. Наверху небольшого холмика он остановился, бережно опустил на землю Бойда и снял с плеча автомат.Солдаты уже просачивались через оливковую рощу, и он дал по ним длинную очередь. Собаки залились неистовым лаем, а потом прозвучало несколько ответных выстрелов.Ломакс кинулся прочь, но почему-то ноги отказывались бежать, он споткнулся и упал на камни.Какое-то время он лежал, наполовину оглушенный, а потом вскочил на ноги. Солдаты с собаками, обойдя ферму, уже с криками бежали по тропе.Он поднял автомат и нажал на спуск, яркое пламя вырвалось из ствола во тьму ночи, он стрелял, пока не опустел магазин.Ломакс отбросил в сторону бесполезное оружие, и тут в ответ застучал «шмайссер». Он почувствовал, словно его кто-то несколько раз ударил по ногам, и рухнул вниз лицом. Уже теряя сознание, он чувствовал, как его схватили за плечо, повернули лицом вверх и осветили лучом фонарика. Он слышал возбужденные голоса солдат и злобное рычание собак, потом все звуки слились в бессмысленный шум, и он погрузился в темноту.Но вот понемногу тьма стала просветляться, и Ломакс услышал, как кто-то тихо говорит рядом с ним. Он открыл глаза и увидел яркий свет прямо над собой, устремленный на него, словно злобный глаз.Он лежал на узком операционном столе, и когда шевельнулся, разговор прекратился и он услышал звук быстрых шагов по покрытому плиткой полу. Над ним склонился человек в аккуратном белом халате, очевидно, врач.– Теперь отдыхайте, – сказал он. – Теперь вы поправитесь.Рядом появился санитар с подносом, доктор наполнил шприц и сделал Ломаксу укол. Почти тут же в распахнувшуюся дверь вошел Штайнер и склонился над операционным столом.На его лице блуждала тонкая улыбка.– Ну, мой дорогой Ломакс. Вы еще с нами?Ломакс нахмурился и постарался приподняться.– Откуда вам известно мое имя?Санитар нажал ногой на педаль и приподнял один конец операционного стола так, что они оказались лицом к лицу. Штайнер рассмеялся.– У меня в кабинете есть ваше дело, папка толщиной в шесть дюймов. И разведка все еще вносит туда каждый месяц добавления. Вот уж не думал, что увижу когда-нибудь вас на Киросе. Хотя в монастыре, кстати, вы отлично сработали. Представляю, какую вы получите следующую награду.Вынув из плоского золотого портсигара сигарету, он вставил ее в рот Ломаксу и зажег.– Как себя чувствуете?Ломакс посмотрел вниз на разрезанные брюки и сильно забинтованные ноги.– Будто бы я не у вас нахожусь.– Но вы у нас, – возразил Штайнер. – Не повезло, что поделаешь. Придется вас расстрелять. Вы, разумеется, знаете это?– Но я хорошо поработал, – ответил Ломакс.– Конечно, небольшое сотрудничество могло бы помочь мне изменить свое решение. Например, имена местных жителей, которые вам помогали.– Я не нуждался в помощи здешних людей, – сказал Ломакс. – У меня было полдюжины крепких ребят.– А вот это странно, – удивился Штайнер. – Ведь когда мы вас взяли, кроме вас и убитого сержанта, никого не было. Как вы это объясните?– Остальные мои люди успели вовремя попасть на условленное место.Ломакс посмотрел на ручные часы и попытался быть убедительным:– В восемь нас должна была забрать подводная лодка на другой стороне острова. – Он слабо улыбнулся. – Вы прозевали лодку, полковник.– Так, значит, взаимопонимание между нами невозможно?– А здесь нечего и понимать.– Так и знал, что вы это скажете. – Штайнер натянул перчатки. – Не переживайте, Ломакс. Я уважаю отважных людей, но я должен делать свою работу.– А я и не переживаю.Немец пожал плечами и вышел, а Ломакс опустился на подушки. Больше ничего не казалось ему важным, он начал засыпать, лекарство делало свое дело. Странно, почему Штайнер подсмеивался над ним? Санитар опустил конец операционного стола, и Ломакс уставился на свет, а потом погрузился в сон.~~ * * * ~~Когда он проснулся, то понял, что лежит на носилках в санитарном автомобиле. Два военных санитара в полевой униформе сидели рядом. Он повернул голову и тихо спросил:– Где я? Что со мной?Один из них нагнулся над ним. Это был молодой парень с приятным лицом. Из-под пилотки смотрели серьезные глаза.– Не беспокойтесь. Вас всего лишь направляют на Крит. Ваша нога требует специального хирургического вмешательства.Он лежал в дреме, пытаясь собраться с мыслями, но никак не мог сконцентрироваться. Потом санитарный автомобиль остановился и его вынесли наружу.Было раннее утро, серое и дождливое, и в гавани дул холодный ветер. На пристани стояло тридцать или сорок человек, разбившись на небольшие группки. В основном это были рыбаки, а чуть поодаль держались одна или две женщины.Они с любопытством придвинулись, когда санитары подняли носилки, а охрана начала прокладывать путь в толпе.Им потребовалось не более двух минут, чтобы спуститься по трапу на ожидающий военный катер. Санитары поставили носилки на палубу возле боевой рубки, а матросы быстро отдали концы.Когда за кормой катера вспенилась вода и он начал отваливать от пирса, молчаливая толпа придвинулась к краю пристани. Ломакс смотрел на ряд белых, ничего не значащих для него лиц и вдруг увидел Катину.Так она на свободе? Вот за это можно быть благодарным судьбе. У нее на голове был шарф, и она выглядела совершенно такой же, какой он увидел ее в первый раз, очень юной, глаза словно тени на бледном лице, и в горле у него поднялся комок, который чуть не задушил его.Остров скрывался в тумане, а он так и лежал на палубе под холодным дождем, сыпавшим ему в лицо, и чайка, было снизившаяся над его головой, унеслась вдаль, словно отлетающая душа. Часть третьяЗвуки охоты Глава 12Нельзя возвращаться в прошлое Проснувшись с крепко зажатой в руке монетой, он с недоумением посмотрел на нее и не сразу все вспомнил.Прошлое и настоящее так сложно переплелись, что трудно было понять, где что. Он бросил цепочку с монетой на стоящий у кровати столик, спустил ноги на пол и посидел, стараясь собраться с мыслями.Кто же я такой на самом деле, думал он. Ночной Пришелец или Хью Ломакс, житель Калифорнии, киносценарист и писатель? Он не мог найти ответа, во всяком случае такого, который бы его удовлетворил. Он просто не узнавал себя. Потом он встал и прошел к умывальнику.В боку, куда его ударили ногой, была ноющая боль, а через всю правую щеку шла большая ссадина. Он стащил с себя рубашку и ополоснул лицо тепловатой водой. Когда он начал вытираться, в дверь постучали и вошла Катина. На ней были тот же шарф и кремовое льняное платье. Она закрыла за собой дверь и улыбнулась.– Как вы себя чувствуете?Он угрюмо усмехнулся.– Я слишком стар для уличной драки с людьми, вдвое меня моложе.Открыв его сумку, она достала оттуда свежую рубашку и начала расстегивать на ней пуговицы.– А чем вы занимались? – спросила она.– Был в своем прошлом. Пытался понять, что тогда произошло.– Опасная игра. Говорят, что нельзя возвращаться в прошлое.– Я начинаю думать, что это правильно. Я даже не уверен, кто я теперь?– Вы Хью Ломакс, – уверенно заявила она. – Ночной Пришелец давно умер.– А вот я не так уверен в этом. Он сегодня чуть не убил человека.Не получив ответа, он вынужден был продолжать:– В этом нет логики, Катина. Нет ответа. Я уверен только в одной вещи в этом сумасшедшем мире. Я точно знаю, что никогда не предавал тех, кто мне помогал.– Я знаю, Хью, – ответила она. – Я вам верю и Оливер тоже. Он хочет вас видеть. Думает, что сможет вам помочь. Вы поедете со мной на виллу?– А почему бы и нет. Я буду рад увидеть его в любом случае.Она открыла дверь.– Я жду вас внизу? Мне надо сказать пару слов Анне перед тем, как уеду.Он не стал бриться и быстро оделся. Когда через пять минут он вышел наружу, под жаркое солнце, она уже сидела, за рулем джипа и разговаривала с Китросом.Сержант полиции обернулся, критически рассматривая Ломакса.– А вы выглядите значительно лучше, чем Димитрий.– А как он там? – поинтересовался Ломакс.– Когда я в последний раз его видел, у него на лице было наложено несколько швов, – ответил Китрос. – Но не надо его недооценивать. Чтобы его свалить, нужна не одна такая битва. Он словно железный, а его ненависть просто ужасающа.– Вы предупреждаете меня?Китрос хмуро кивнул.– Не ходите по улицам ночью, мистер Ломакс. Не облегчайте задачу тем, кто хочет вас убить.– Постараюсь, – сказал Ломакс, садясь в джип рядом с Катиной. – Что-нибудь еще?– Наверное, единственно полезное, что оставили нам немцы после своей оккупации, – это телефонная связь. Было бы неплохо, если бы вы держали меня в курсе своих передвижений. Если меня не будет в офисе, оператор всегда соединит вас со мной.Он отступил назад, и Катина тронула машину с места. Когда они свернули в боковую улочку, она спросила:– Вы будете делать, как он просит?Ломакс кивнул:– Почему нет, если он так хочет?Она сосредоточила внимание на ведении машины. Как опытный водитель, она быстро ехала по узким и кривым улочкам. За городом через ущелье был построен новый мост, его паутина стальных балок заменила старинную каменную кладку старого моста. Но больше ничего не изменилось.Он закурил сигарету, прикрываясь сложенными ладонями от ветра, и отсел немного в сторону, чтобы лучше ее видеть.– А где Янни? – спросил он.Она улыбнулась.– Я оставила его на кухне, пусть отъедается.– С кем, со старой Марией?С ее лица сошла улыбка.– Мария давно умерла в концлагере Фончи. Они взяли ее, когда пришли за Оливером.Он горестно вздохнул, вспомнив старую женщину и ее доброту, и тут в голову ему пришла мысль и он осторожно спросил:– А что случилось с твоей тетушкой?– Она пыталась предупредить дядю, когда они пришли за ним. Ее застрелили на лестнице.– Еще одно обвинение против меня? – с горечью спросил Ломакс, но она не ответила, и они продолжали ехать в молчании.Когда Катина остановила машину у конюшен на заднем дворе виллы, было тихо и жарко, и казалось, что здесь ничего не изменилось. Время будто остановилось, прошлое и настоящее смешалось и все представлялось каким-то нереальным.Когда Ломакс шел за ней по узкой дорожке между оливковых деревьев, чувство нереальности осталось и даже усилилось, едва они поднялись по ступеням в дом.Все кругом было точно таким, как и семнадцать лет назад. Большой каменный камин, рояль, даже шкафы с книгами. Он остановился и осторожно потрогал их рукой.И вдруг он пошатнулся, у него внезапно закружилась голова, и Катина в тревоге спросила:– Вы в порядке?Он сделал глубокий вдох и овладел собой.– Ничего особенного. Просто в этой комнате мне кажется, что время остановилось. К этому надо привыкнуть.Она хотела что-то сказать, но, поколебавшись немного, промолчала и отвернулась с легкой улыбкой. Она вышла из комнаты в прохладный коридор с побеленными стенами, который вел к северной веранде.Круглая стеклянная комната была освещена рассеянным светом, потому что прозрачные занавеси, наполовину задернутые, защищали от прямых солнечных лучей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16