Из-под чехла показался
острый клинок. Безобидная деревянная трость превратилась в шпагу. У Матера
не оставалось ни секунды на раздумья, ибо этот сумасшедший, стоящий перед
ним, хотел только одного - убивать.
Плановик сделал выпад. Лезвие шпаги глубоко вошло в грудь
Палузинского, задев сердце и выйдя с другой стороны тела.
Палузинский удивленно поглядел на высокого мужчину, стоящего перед
ним. Он почувствовал боль только когда его противник резким движением
выдернул тонкий клинок из раны.
Он медленно опустился на пол. Его движения были плавными,
естественными - со стороны могло показаться, что он внезапно почувствовал
сильную усталость и присел отдохнуть возле стены. Затем он неуклюже лег, и
взгляд его помутился.
Перед смертью его посетило странное видение. Ему казалось, что он
лежит среди сотен тощих тел, вытянувшихся на холодном полу - не в коридоре
особняка, а в тесном, слабо освещенном бараке, за много сотен километров
отсюда.
Эти живые скелеты начали шевелиться, приподнимаясь на полу. Они
поворачивали к нему головы и улыбались жуткой усмешкой - растягивались
иссохшие губы, в лунных лучах поблескивали глубоко запавшие глаза. Они
ждали здесь много лет, ждали, когда он вернется. Один из них подполз ближе
и дотронулся до лица молодого Януша Палузинского своими холодными,
костлявыми пальцами. Он лежал неподвижно, не в силах шевельнуться, и
чувствовал, как невидимые руки приподымают край его грубой одежды. И
удивился тому, что совсем не почувствовал боли, когда зубы впились в его
обнаженный живот.
Боли не было. Совсем.
И он знал, что этот кошмар, уже не раз снившийся ему, будет
продолжаться дальше...

50. ТЕНИ И ВИДЕНИЯ
Холлоран даже не шевельнулся, ни один мускул не дрогнул на его лице.
Он по-прежнему глядел вверх, в лицо умирающему гангстеру.
Ослабевшая рука дрогнула, и дуло револьвера дернулось. Умирающий
снова попытался прицелиться в свою жертву, но было уже слишком поздно -
силы оставляли его. Дэнни Шей начал опускаться на ступеньки, делая
последнее отчаянное усилие удержать дуло револьвера на одной линии с
головой Холлорана, но не смог - раненному в живот, ему оставалось жить
всего несколько секунд. Еще несколько секунд его рука сжимала оружие,
затем пальцы разжались. Глаза Дэнни закрылись; он почувствовал, что уже не
сможет поднять отяжелевшие веки.
- Господи всемогущий... - тихо проговорил он, но тут голос его
дрогнул, и молитва прервалась.
Его тело скатилось с крутых ступенек на мокрый пол - Шей был мертв.
Свежий ветер, ворвавшийся в подземелье сверху, со внутреннего двора,
взъерошил волосы Холлорана. Язычки пламени заметались под ветром; многие
свечи потухли, и черные тени от альковов протянулись в комнату,
придвинулись ближе, почти к самым ногам Холлорана. Древние изваяния все
так же бесстрастно глядели из углов. Однако Холлорана тревожил взгляд не
этих огромных каменных глаз, а других, непонятных существ, скрывающихся во
мраке под высокими арками. Эти следящие за ним твари не имели ни тел, ни
формы - вероятно, они были всего лишь плодом его воображения. Холлоран
чувствовал на себе их цепкие, пристальные взгляды.
Он повернулся к алтарю, на котором лежало огромное тело, истекающее
кровью. Кора поднялась с пола; на белой ткани ее халата резко выделялись
красные пятна. Глаза ее были устремлены на Холлорана, казалось, она без
слов молила его увести ее скорее из этого проклятого, страшного места. Но,
встретившись с его холодным взглядом, она отвернулась и приняла
безразличный вид.
Холлоран ничем не выдал своих чувств; он не мог позволить себе такого
проявления слабости в этот миг. Смущенный, растерянный, он не был до конца
уверен в своих чувствах к Коре. О да, ей удалось причинить ему боль,
глубоко ранить его сердце. Он расплатился за все. Он пытался убедить себя
в том, что девушка стала невинной жертвой человека, использовавшего ее в
своих целях. Но в то же время... он хотел прогнать эту мысль, но она
упорно возвращалась, причиняя ему наихудшие страдания... очевидно, сама
Кора оказалась восприимчивой ко злу - ведь она поддалась его влиянию.
- Не тебе судить меня, Лайам, - сказала Кора; она не повышала голоса,
но тон ее был вызывающим. - Не тебе и не таким, как ты.
Холлоран понял, что она имела в виду.
От удара грома дрогнули стены подземелья; эхо прокатилось под
каменными сводами, и с потолка на мокрый пол посыпалась темная пыль.
В одной из грязных лужиц лежал темный комок размером с кулак -
сохранившееся с древнейших времен сердце почитаемого Клином божества.
Из темных ниш в стенах начали появляться невиданные, кошмарные твари,
чьи жадные глаза уже давно следили за Холлораном.
Холлоран чувствовал их приближение; сперва ему казалось, что он видит
их. Эти призрачные создания были похожи на подводные чудовища, появившиеся
из глубин озера во время его катания с Клином на лодке. Они медленно
продвигались вперед, окружая его со всех сторон. Это было материальное
воплощение его внутренних пороков, темной стороны его "я" - кажется, Клин
достаточно ясно объяснил ему их происхождение.
Холлоран почувствовал, что силы покидают его. Он пошатнулся, словно
от сильного удара, и обернулся кругом, оглядывая просторное подземелье.
Боковым зрением он заметил, как тела неизвестных созданий мелькают
меж каменных идолов, прячась в тени, - они подходили все ближе, чтобы
напасть на него. Но стоило ему перевести свой взгляд в ту точку, где
только что извивалась чудовищная тварь, как четкие контуры фантастической
фигуры расплывались, и она превращалась в чуть заметное туманное облачко.
Он почувствовал странную тяжесть в голове, словно его виски тесно
сжал стальной обруч. Ему показалось, что тысячи тонких змеистых щупалец
проникают в его мозг, парализуя волю, связывая мысли.
Он сжал руками ноющие виски и встряхнул головой, желая избавиться от
неприятных ощущений. И тотчас же ссутулился, как будто его собственный вес
стал для него непосильной тяжестью. Кора шагнула к нему, но невидимые руки
удержали ее, ухватившись за легкую одежду - халат распахнулся, обнажив
плечи и грудь, залитые кровью. Она закричала, пытаясь вырваться из цепких
объятий, но Холлоран не слышал ее крика.
Собрав остаток сил, он шагнул вперед - сейчас ему хотелось только
одного: помочь девушке; он совершенно забыл о своих собственных
страданиях, когда смотрел на бьющуюся в руках невидимого врага Кору. Но
невидимые щупальца, парализующие его мозг, зашевелились и заставили его
опуститься на мокрый пол.
Он не слышал стонов девушки. Но хриплый смех Клина терзал его,
врезаясь в мозг, словно тупой бурав.
Этот дребезжащий звук вызвал у Холлорана новый приступ бессильного
гнева - казалось, Клин дразнил его, издевался над ним, мучил его,
освобождая из самых темных глубин его души кошмарные образы - чудовищные и
устрашающие, порожденные слепой злобой; отвратительные и непристойные,
словно живые слепки его худших пороков. Все самые низкие чувства вдруг с
новой силой воскресли в нем, подчиняясь воле того, кто обладал древней,
могучей силой - тайным искусством Каббалы, - Феликса Клина...
Но где же он? "Где" Клин?!
- "Где же еще ему быть, как не "в тебе самом", - ответил беззвучный
шепот, раздавшийся прямо в его мозгу.
- Не может быть! - воскликнул Холлоран, сжав голову обеими руками,
чтобы больше не слышать этот тихий, вкрадчивый голос.
- "Тем не менее это так!"
Послышался знакомый торжествующий смешок.
- "Я могу быть везде, где только пожелаю. Разве я не
продемонстрировал себе свои возможности во время нашей первой встречи?"
- Я могу помешать тебе!
- "Можешь? Что ж, попробуй", - отозвался Клин, не скрывая насмешки.
Холлоран почувствовал невыносимую боль - казалось, его глазные яблоки
изнутри кто-то жжет добела раскаленным железом. Он склонился к земле,
колени его согнулись сами собой.
- "Ну, как? Больно? Я могу сделать еще больнее. Ты заслужил более
тяжкие муки."
Холлоран поднял глаза - Клин стоял совсем рядом, повернувшись к нему
лицом; глаза медиума были закрыты, обагренные кровью руки прижаты к груди.
Его голова, торчащая из тесного ворота черной мантии, представляла собой
жуткое зрелище - кожа почти сошла, и лицо превратилось в сплошную
кровоточащую рану. Он стоял, шатаясь, и тени, протянувшиеся к нему из
темных ниш - нет, нечто "большее", чем тени - извивались вокруг него в
причудливом танце. Клин широко раскрыл рот в беззвучном крике, а его черты
были искажены гримасой боли.
- Слишком поздно! - крикнул ему Холлоран. - Ты слишком слаб. Твои
силы уже не те, что прежде.
Произнося эти слова, Холлоран почувствовал, как утихает боль и
разжимается стальной обруч, стиснувший его виски. Но через несколько
мгновений боль нахлынула с новой силой.
- "Ты ошибаешься, Холлоран", - прошептал внутренний голос. - "Вся
проблема заключается в том, что я еще не решил, сразу ли я прикончу тебя,
или помучаю некоторое время, чтобы вполне насладиться твоим страхом, твоей
предсмертной агонией."
Раздался хриплый вздох - Холлоран уловил его внутренним слухом,
подобно тому, как он слышал беззвучный шепот Клина. Клин, едва держащийся
на ногах, сделал шаг к нему. Он провел по лицу руками, оставляя глубокие
царапины там, где пальцы касались обнаженной плоти.
- "Холлоран!"
Этот резкий крик сорвался с потрескавшихся губ Клина.
Медиум открыл глаза - огромные черные зрачки резко выделялись на
синевато-багровом лице.
- Я могу причинить тебе боль, - прохрипел Клин. - Я могу сделать так,
чтобы твое сердце разорвалось от ужасов, которые я тебе покажу.
Глаза низкорослого человека закрылись, и снова беззвучно рассмеялся.
Холлоран "почувствовал" этот смех, и им овладел новый приступ гнева.
Галлюцинации обрели резкие, отчетливые формы. Холлоран видел перед
собой фантастических чудовищ, созданных его воображением - отвратительных,
ужасных тварей. Но, порожденные его собственным воображением, они были
чересчур вещественными и осязаемыми для обыкновенных кошмарных видений. Их
острые когти резали тело, словно острые ножи. Он чувствовал зловоние,
исходившее от них - их влажное дыхание наполняло воздух нестерпимым
смрадом. Они присасывались к его коже своими жадными ртами (он не был
уверен в том, что это рты - лишенные губ черные отверстия раскрывались в
их безобразных телах), впиваясь в лицо и шею.
Он чувствовал тупую боль в руках. Грудь сжало, словно в тисках.
Темный страх начал подниматься из глубины его сознания, вытесняя все
остальные чувства. Нет! Это всего лишь плод его воображения - и внушения
Клина. Они не могут причинить ему никакого вреда!
Однако вред они причинить могли.
Как только жадные рты впились в тело Холлорана, жизненные силы
понемногу начали оставлять его. Он "знал", что враждебные живые организмы
проникают сквозь кожу и попадают в вены, закупоривая их, нарушая
циркуляцию крови. Они росли и набухали, впитывая в себя соки, пока наконец
не достигали таких размеров, что кровеносные сосуды лопались и рвались, не
выдержав растущего давления изнутри. Обессилев, он сел на пол. Теперь он
знал, что методом внушения Клин постепенно доводит мозг своей жертвы до
такого состояния, что собственное сознание неизбежно убивает ее. У
Холлорана не было сил сопротивляться; бредовые видения, вызванные Клином,
были слишком сильными, яркими и "реальными"! Лоб Холлорана коснулся
холодной, мокрой каменной плиты пола.
На этот раз оглушительный грохот был не громовым раскатом.
Резкий звук привел Холлорана в сознание, вывел из оцепенения, в
которое он впал, поддавшись колдовским чарам. Водоворот чувств и вихрь
безумных мыслей опьянил его, одурманил его мозг. Он громко застонал.
Постепенно его сознание стало проясняться, и он почувствовал острую боль в
бедре - там, где его зацепила пуля, пробившая тело араба. На порванной
куртке расплывалось кровавое пятно. Однако Холлоран не испугался, а почти
обрадовался виду своей собственной крови и боли: резкой и пульсирующей - в
раненном боку, тупой - в горле, пострадавшем от тугой удавки Даада. Эта
боль возвращала его к подлинной реальности.
Холлоран открыл глаза и огляделся кругом. Чудовища куда-то исчезли.
Черные тени в нишах вернулись на свое место, снова стали обыкновенными
тенями.
Клин ничком лежал на полу. Неподвижно, словно мертвый.
Холлоран медленно поднялся с пола. Некоторое время он стоял,
наклонившись вперед и опираясь руками о колени, чтобы окончательно прийти
в себя и собраться с силами. Он обвел глазами мрачное подземелье, ища
Кору.
Она присела на ступеньки возле тела гангстера. Ее халат был разорван,
лохмотья свисали до пояса. На ее бледной коже отчетливо выступали
багрово-красные рубцы от плети и пятна крови. Ее дрожащая рука сжимала
револьвер; голубой дымок еще вился у самого дула. Она глядела на Клина
неподвижными, широко раскрытыми глазами; лицо ее застыло, стало похоже на
лица каменных изваяний, стоящих в углах комнаты.
- Кора... - негромко окликнул ее Холлоран и, шатаясь, побрел к ней.
Встав на одно колено, он вытащил пистолет из ее пальцев, отложив
смертоносное оружие в сторону.
- Мне кажется, это была его последняя пуля, - сказал он, бережно
оправляя ее разорванный халат, спустившийся с плеч. Она повернулась к
нему, и слабый огонек сознания затеплился в ее огромных глазах с
расширенными зрачками - девушка узнала его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66