Фары потухли, хлопнула дверца. Прозвучали шаги по дорожке, и на свет
вышел полный мужчина в плаще. Он обменялся парой фраз со сторожем в будке,
хохотнул и исчез на улице. Я подождал минуту и двинулся вперед.
Дважды гравий хрустнул под моими ногами, и я, прислушиваясь, замирал.
Потом из соседнего прохода донесся легкий звук. Я потянулся к кобуре и
достал револьвер.
Парень был так занят, что ничего не слышал. Он стоял на коленях,
спиной ко мне, просеивая гравий сквозь пальцы. Еще один автомобиль въехал
на стоянку, и парень замер, не шевелясь, пока водитель не ушел. Тогда он
снова принялся за свое занятие. Я наклонился и тронул его за плечо.
- Что-то потерял?
Он попытался встать так быстро, что упал лицом вниз. Когда он
повторил попытку, ударом в челюсть я швырнул его в машину, но это его не
остановило. Я заметил крюк его левой и, поднырнув, провел свою коронную
серию двойных ударов. Я не старался играть чисто. Коленом я разбил ему
нос, и парень закричал, но захлебнулся собственной кровью. Еще пара ударов
головой о металл машины, и он безвольно повис в моих руках с широко
раскрытыми глазами.
Я опустил тело на землю, зажег спичку и поднес к его лицу, вернее, к
тому, что от лица осталось. И выругался: в жизни не видел этого типа. Он
был молод и, возможно, красив. Дорогая одежда явно пошита на заказ. Я
снова выругался, обнаружив, что у него нет оружия. В карманах оказались
только деньги, пара карточек и водительские права на имя Вальтера
Вельбурга. Ключей от машины не было. Очевидно, он искал именно их.
О, черт, кажется, он тут не при чем.
Улица становилась шумной и многолюдной - вечерняя толпа выходила на
променаж. Двери всех ресторанчиков распахнулись гигантским, заглатывающим
посетителей зевом. Зазывно подмигивал "Зеро-Зеро", и швейцар зарабатывал
серебро, старательно открывая дверцы такси. Он не видел, как вошел я, и
упустил чаевые.
Размалеванная девушка-гардеробщица наделила меня профессиональной
улыбкой и билетом, а затем, заметив синяки на моем лице, ухмыльнулась.
- Что случилось? - Она сказала "нет", а ты не поверил.
Я улыбнулся ей в ответ.
- Пришлось выдержать целое сражение, детка.
Она перегнулась через стойку и опустила подбородок в руки, открывая
мне прекрасный вид на все, находящееся за вырезом блузки. Всего там было
обильно.
- Могу себе представить, - произнесла она. - На ее месте я бы
поступила так же.
- И зря.
Я послал ей поцелуй. Она сделала вид, будто поймала его и спрятала за
вырез, глаза потемнели и стали чувственными.
- Приходи еще...
Вошла пара в вечерних туалетах, и она поспешила к ним, а я
проследовал внутрь. Большинство столиков вокруг танцплощадки было занято.
На маленькой эстраде покачивалась певичка, гораздо больше впечатления
производившая своими бедрами, нежели голосом. Ни Мюррея, ни его мальчиков
нигде не было видно. Я нашел неприметный столик сзади, заказал хайбол и
стал наслаждаться зрелищем.
Официант принес коктейль, но не успел я его высосать до половины, как
мои волосы взлохматила чья-то рука, и, подняв глаза, я увидел давешнюю
улыбчивую "хозяйку". Я хотел подняться, но она толкнула меня вниз,
выдвинула стул и села.
- Я тебя искала.
Она закурила сигарету из моей пачки и выпустила в воздух густую струю
дыма.
- Ты говорил что-то о пяти сотнях зелененьких...
- Продолжай.
- Пожалуй, я могу тебе помочь.
- Да?
- Но не за пятьсот.
- Грабеж!
- Может быть.
- Что у тебя есть? На пятьсот долларов можно достать многое.
Блондинка еще раз глубоко затянулась и смяла сигарету в пепельнице.
- Я освобождаюсь в час ночи. Встретишь меня на углу. Пройдем ко мне и
обо всем поговорим.
- Хорошо.
- И приноси побольше денег.
- Посмотрим.
Она улыбнулась и накрыла мою руку своей.
- Знаешь, ты очень хорошенький. До встречи!
Я не стал ждать, махнул официанту, расплатился и вышел. в фойе.
Девушка в окошке притворно нахмурилась.
- Ты слишком нетерпелив. Я еще занята.
Подавая мне шляпу, она, с удовольствием ловя мой взгляд, еще раз
продемонстрировала место, где спрятала брошенный ей поцелуй. Я вытащил
банкноту свернул ее в длину и сунул в заветное местечко.
- Если не найдет босс, оставь себе.
- Он и не думает сюда заглядывать, - улыбнулась она соблазнительно.
Потом выпрямилась, и вся непосредственность исчезла. - Но если желаешь
разменять, достань сам.
На сей раз я просто надел шляпу и вышел.
В баре поблизости нашлось несколько свободных мест. Я заказал пиво с
бутербродами и настроился приятно провести вечер, но мои мысли все время
возвращались к блондинке. Скоро я узнаю что-то стоящее. Пять сотен,
половина моего гонорара... Через два часа я решился и прошел к телефонной
будке.
Мне ответили, что мистер Берин удалился на ночь, но я настаивал, и
вскоре в трубке раздался сонный голос.
- Мистер Берин, здесь Майк. Простите, что потревожил вас. Есть
новости.
- Важные?
- Да. Вам следует их знать.
- Слушаю, Майк.
- Могу получить информацию относительно Рыжей. Сначала я предложил
пять кусков...
- Что?
- Пятьсот долларов, если одна дама кое-что выяснит. Но теперь она
хочет больше. Следует мне идти на это, или попытаться получить сведения
другим путем?
- Но... о чем они?
- Она не говорила. Хочет встретиться со мной позже.
- Понимаю. - Он задумался. - А вы как считаете, Майк? - Решать вам,
мистер Берин, но я бы сказал: посмотри внимательно, и, если это
чего-нибудь стоит, покупай.
- На ваш взгляд, информация интересная?
- Возможно. Это дама - "хозяйка" в клубе "Зеро-Зеро" и знала Нэнси,
во всяком случае, в последнее время. А здесь, кажется, и зарыта собака.
- Что ж, давайте, Майк. Сумма достаточно тривиальная... для меня, по
крайней мере. Поступайте, как находите нужным.
- Договорились. Но она хочет деньги сейчас же.
- Выпишите чек, потом позвоните мне, и я переведу эту сумму на ваш
счет.
Я повесил трубку и вернулся в бар, а в полпервого ночи поехал на
такси к стоянке, где оставил свою машину.
В пять минут второго я подъехал к углу где уже стояла блондинка. Она
узнала меня, открыла дверцу и скользнула на сиденье.
- Куда?
Я отъехал от тротуара и влился в поток машин, направляющихся к
центру.
- Прямо. Я живу на Восемьдесят девятой.
Между ног у нее стояла сумка, и я кивнул:
- Материалы там?
- Ага.
Блондинка достала губную помаду и, несмотря на скудное освещение,
стала приводить себя в порядок. Затормозив перед светофором, я внимательно
рассмотрел ее. Вовсе не дурная штучка.
Она повернула голову и посмотрела мне прямо в глаза; затем легкая
усмешка тронула ее губы.
- Интересуешься?
- Сумкой?
- Мной.
- Я всегда интересуюсь блондинками.
Она ждала, что я предприму дальше, но свет переменился, и мы поехали.
На Восемьдесят девятой я подрулил к тротуару там, где она указала, вырубил
двигатель и взял сумку.
- Надеюсь, ты не думаешь с ней удрать? - спросила она.
- Думал, но потом заинтересовался.
- Сумкой?
- Тобой.
Она сжала мою руку и мы поднялись в старую квартиру с высокими
потолками. Стены были выкрашены в различные оттенки пастели. Мебель только
выглядела неуклюжей, а на деле оказалась надежной и удобной.
Когда я швырнул шляпу на лампу блондинка заметила:
- Может, представимся? Меня зовут Энн Минор.
Она сняла пальто, глядя на меня со странным выражением.
- Майк Хаммер, Энн. Я не из полиции, я частный детектив.
- Знаю. Я как раз думала, скажешь ты мне это или нет.
Она с облегчением рассмеялась.
- Кто тебя предупредил?
- Сама догадалась... Я заметила значок.
- И постаралась поскорее выставить меня из заведения?
- Да.
- Почему?
- Мюррей не в восторге от сыщиков, пусть даже частных.
- Чего бояться честному бизнесмену?
- Повтори это снова и выброси одно слово.
Я не стал этого делать, сел на подлокотник кресла и уставился на нее.
Энн повесила пальто в гардеробе сняла мою шляпу с лампы, положила на полку
и закрыла дверцы. Затем круто повернулась и подошла ко мне.
- Я не ребенок, - сказала она. - Мне кажется, я никогда им не была. В
клуб ты пришел не развлекаться. Стоило тебе упомянуть про Нэнси, как я
похолодела от мысли, чем это пахнет. Покажи мне, на что ты способен.
Дуло моего револьвера ткнулось ей в живот, прежде чем она успела
договорить. Дав ей им полюбоваться, я убрал револьвер в кобуру и стал
ждать. Ее глаза расширились.
- Я ненавижу Мюррея. Не могу сказать, что люблю остальных, но его я
ненавижу. Мюррея и его ребят.
- А что ты имеешь против них?
- Не строй из себя пай-мальчика, Майк. Он крыса. Мне не нравится, что
он делает с людьми.
- Что Мюррей тебе сделал?
- Мне - ничего. Но я видела, что он делал с другими. Он платит мне
зарплату и это все, но я не слепая. Мюррей гладко стелет, однако любыми
путями добивается того, что хочет.
Мне не терпелось добраться до сумки. Энн это поняла. Она улыбнулась и
нащупала в моем внутреннем кармане бумажник.
- Принес деньги?
- Сколько смог достать.
- Сколько же?
- Все зависит от содержимого. Как ты собираешься распорядиться
деньгами?
- Уеду. Сделаю все, чтобы выбраться из этого города. Я устала от
него.
Я подошел и поднял не очень тяжелую сумку. Она была испачкана, по
бокам виднелись грязные подтеки. Возможно, здесь находится ответ, таится
причина смерти Рыжей... Сумка была закрыта на замочек.
- Я нашла ее сегодня утром. У нас есть маленький чуланчик, забитый
всяким хламом. И вот сегодня, когда мне понадобилась какая-то мелочь, я
натолкнулась на нее. На сумке был автобусный ярлык с именем Нэнси.
- Как она туда попала?
- Недавно Мюррей делал ремонт. Когда убирали помещение, все ненужное
сносили в чуланчик. Очевидно, Нэнси тогда не было, а потом она решила, что
потеряла ее.
Энн вышла и вернулась с бутылкой и двумя бокалами. Мы молча выпили,
затем она снова налила, села на край тахты и принялась за мной наблюдать.
Ее поза напоминала кошку - совершенно свободная, но таившая мощь сжатой
пружины. Она подтянула под себя ноги, и даже грубый нейлон не мог скрыть
упругую округлость ее бедер. При каждом вдохе грудь наполняла складки
платья, борясь с материей, и мне казалось, что схватка будет выиграна.
- Ты не собираешься открывать ее?
В голосе Энн сквозила насмешка.
- Мне нужна булавка... спица. Что-нибудь...
Слова давались мне с трудом.
Энн поставила бокал на край стола и соскользнула с тахты. Она прошла
слишком близко. Я потянулся и остановил ее, но мне не нужно было тратить
усилий, потому что ее рот жадно приник к моему, а сама она оказалась в
моих объятиях, прижимаясь ко мне так тесно, что я чувствовал каждую
частицу ее восхитительного тела. Я запустил пальцы в волосы Энн и
запрокинул ее голову, чтобы целовать шею и плечи, а она страстно
стонала...
Когда я отпустил ее, глаза Энн тлели темными угольками, готовыми
немедленно воспламениться. Улыбнувшись, она вышла, и я услышал шум
выдвигаемого ящика и возню с инструментами. Шум стих, но Энн вернулась не
сразу. А когда вошла, то платья на ней не было: его и все нижнее белье
заменил прозрачный халатик. Она намеренно прошла перед лампой, чтобы
подтвердить мои догадки.
- Нравится? - спросила Энн.
- На тебе - да.
- А если бы не на мне?
- Все равно нравилось бы.
Она протянула мне одну из тех патентованных штучек, которые якобы
разрешают все механические трудности, возникающие в домашнем хозяйстве;
потом вытащила из моего кармана сигарету и прикурила от настольной
зажигалки. Выдохнув дым мне в лицо, она спросила:
- Это не может подождать?
Я поцеловал ее в кончик носа.
- Нет, милая, не может.
Когда я повернулся и засунул приспособленьице в замок Энн отошла в
сторону. Хитрая штуковина скрипела и проворачивалась и, наконец,
погнулась. Я повернул инструмент другой стороной. На этот раз мне повезло:
раздался щелчок, и замочек открылся. Но не успел я шевельнуться, как
верхний свет погас, и сквозь пелену ночи и табачного дыма лишь слабо
пробивался свет настольной лампы.
- Майк... - прошептала Энн.
Я обернулся, чтобы запустить в нее чем-нибудь, и застыл - она
сбросила халат и живой статуей в чулках стояла посреди комнаты, куря
сигарету, которая оранжевым огоньком отражалась в ее глазах. Энн широко
расставила ноги, держа руку на бедре, и каждая мышца этого дерзкого тела
разжигала во мне страсть. У моей блондинки оказалась основа брюнетки, но
это делало ее только более интригующей, соблазнительной - достаточно,
чтобы заставить меня забыть о сумке, избиениях и убийствах.
Я схватил ее в объятья, и она тяжело задышала мне в плечо, затем
куснула меня в плечо и выскользнула из моих рук на тахту, куда я вынужден
был за ней последовать, и мерцающий свет лампы, струившийся по комнате,
словно шептал вместе с нашим дыханием, пока не раздался вскрик...
Моя рука дрожала, когда я потянулся за сигаретой. Энн улыбнулась мне
и мягко проговорила:
- А я уж сомневалась, что могу еще быть интересна.
Я поцеловал ее снова.
- Не кокетничай. Довольна, что сбила меня?
- Да.
Она не произнесла ни слова, когда я встал и вернулся к столу, но
следила за мной неотрывно. Я отложил сигарету, дым которой застревал у
меня в груди, и взялся за сумку.
Я присвистнул сквозь зубы. Сумка была набита детской одеждой,
совершенно новой. Я медленно ощупывал ее - крошечные свитера, ботиночки,
чепчики, другие вещицы, названия которых были мне даже неизвестны. На дне
лежали два аккуратно сложенных шерстяных одеяльца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20