Мюррей Кандид не походил на содержателя притона. Низенький и толстый,
розовощекий, с лучащимся скромностью лицом, он был похож на какого-нибудь
любвеобильного дядюшку. По его пятам следовали, как члены семьи, двое
типов, к которым единственно подходило слово "мордоворот". Оба были
молоды, одеты в безупречно сшитые смокинги. Они сочились улыбками и жали
руки знакомым - сильные, смелые, с уверенными взглядами. Работа им явно
нравилась. Готов поспорить, что они не пьют и не курят.
Компания приближалась. В тусклом свете я видел, как они прошли в
альков, направляясь к месту, которое меня интересовало - к конторе. Я
подождал, пока кончился танец, посмотрел номер со стриптизом и в полумраке
пробрался к алькову. Там был короткий коридор с двумя дверями. Одна
стеклянная, с надписью "Выход"; друг@я - металлическая, выкрашенная под
дерево, без ручки. Контора Мюррея. Я прикоснулся к кнопке, и где-то
прозвенел звонок, которого я не услышал, но через несколько секунд дверь
отворилась, и мне коротко кивнул один из телохранителей.
- Я бы хотел видеть мистера Кандида. Он Здесь?
- Да. Ваше имя?
- Мартин. Говард Мартин из Де-Мойна.
Он протянул руку к стене и снял трубку внутреннего телефона. Пока он
звонил, я ощупал дверь. Она была в три дюйма толщиной, с обивкой из
звукопоглащающего материала. Приятное местечко.
Парень повесил трубку и отошел.
- Мистер Кандид примет вас.
У него был особенный голос: невыразительный, лишенный малейшей
окраски, дающий возможность говорить, не выделяя ни одного слова. Дверь
сзади меня с тихим звуком закрылась, телохранитель открыл другую, и я
вошел в кабинет.
Я находился посреди комнаты, когда обернулся на шум и увидел, как
закрывается еще одна дверь. В этом месте было слишком много дверей, зато
не было и признака окон.
Мюррей Кандид сидел за массивным письменным столом, занимавшим
большую часть стены. За его спиной висели фотографии "хозяек" и студийные
портреты десятка знаменитостей, все с автографами. Кроме нескольких
стульев и дивана, на котором развалился еще один мордоворот, в комнате
больше ничего не было.
- Мистер Кандид?
- Мистер Мартин из... э-э... Де-Мойна, верно? - Он с улыбкой поднялся
и протянул руку. - Присаживайтесь. Чем могу быть полезен?
Типчик на диване, едва взглянув в мою сторону, равнодушно бросил:
- У него револьвер, Мюррей.
Он чуть было не застал меня врасплох.
- Точно, приятель, - согласился я. - Я полицейский, полиция Де-Мойна.
Однако меня это чертовски разозлило. Заметить кобуру под специально
пошитым костюмом... Да, ребята знают свое дело.
Мюррей лучезарно улыбнулся.
- Вы, офицеры, без оружия чувствуете себя голыми. Слушаю вас.
Я закурил, собираясь с мыслями.
- Нельзя ли пригласить несколько девушек на вечер? В начале месяца у
нас в городе съезд, и мы хотим хорошо провести время.
Брови Мюррея изумленно полезли вверх, и он в недоумении постучал
пальцами по столу.
- Я не совсем понимаю. Вы говорите... девушки?
- Ага.
- Но как я?..
Я одарил его полу-улыбкой, полу-усмешкой.
- Послушайте, Кандид. Я полицейский. Ребята из Нью-Йорка посоветовали
обратиться к вам.
Лицо Мюррея выражало полнейшую растерянность.
- Ко мне? Да, я имею дело с туристами, но какая может быть связь?...
Как я могу обеспечить вас девушками? Я ведь не.... не...
- Мне советовали обратиться к вам.
Он снова улыбнулся.
- Похоже, здесь какая-то ошибка, мистер Мартин. Сожалею, но ничем не
могу вам помочь.
Он встал, показывая, что разговор окончен, но руки на этот раз не
предложил. Мальчики любезно кивнули мне, когда я выходил, и дверь позади
меня захлопнулась. Я не знал, что думать, поэтому прошел в бар и, держа в
руке бокал, тупо смотрел, как поднимаются и лопаются пузырьки.
...Там ничего не было, никакого сейфа, где симпатичный мистер Кандид
мог бы хранить книги. Что ж, раз их нет здесь, то они в другом месте -
если вообще существуют.
Допив коктейль, я взял шляпу и очистил славное заведение от своего
присутствия. Воздух на улице был не очень чист, но после духоты клуба пах
получше миллиона зелененьких. Напротив через дорогу находился "Прибежище
моллюска" - приятный погребок, специализирующийся на морской пище, где
можно спокойно посидеть и одновременно понаблюдать за улицей. Я заказал
пива и начал ждать..
Я не рассчитывал, что это произойдет так скоро. У меня оставалось еще
полпорции моллюсков, когда у выхода из "Зеро-Зеро" появился Мюррей Кандид.
Он постоял немного и важной походкой направился вверх по улице. Через
минуту я уже следовал за ним по другой стороне, футах в пятидесяти сзади.
Вскоре я понял, куда он идет. Впереди, на моей стороне, находилась
автостоянка, и Кандид шел наискосок, срезая угол; я не мог не
ухмыльнуться. Даже если он меня засечет, то лучшего объяснения не
придумать - моя машина тоже там запаркована.
Вслед за Кандидом я зашел на стоянку. Служащий взял мою квитанцию и
вручил мне ключи от машины, стараясь не заснуть, прежде чем получит на
чай.
Не слышалось ни одного звука, кроме шороха моих шагов по гравию. В
воздухе разливался только напряженный гул джунглей города и стальное
безмолвие, когда тигр затаился и готов прыгнуть.
И вдруг неподалеку кто-то слабо вскрикнул. Через секунду крик
повторился, и я сорвался с места.
В узком темном коридоре из хрома и металла машин на мое лицо мягко
опустилась тяжелая рукоять револьвера. Не было времени ускользнуть, не
было времени развернуться, перед тем, как последовали мощные удары в грудь
и в голову. Ноги крушили мои ребра, а торец револьвера методично молотил
лицо.
Из моих губ вырывались звуки - низкие звуки боли, закипавшей в
легких. Я хотел приподняться, схватиться за что-нибудь, все равно, за что,
но получил жестокий удар носком ботинка в подбородок. Моя голова
откинулась назад и врезалась в металл, и больше я не мог двигаться вообще.
Лежать было почти приятно. Боли я не чувствовал. Только толчки и
ощущение рвущегося мяса. Потом издалека донесся голос:
- Хватит на этот раз.
Другой голос заспорил, утверждая, что вовсе не хватит, но победил
первый. Толчки прекратились. Затем исчезли и звуки.

6
Меня разбудили первые косые лучи солнца. Они упали на крыши домов,
отразились в стеклах и хроме машин, вырвали меня из благословенного
онемения и вонзились тысячами игл острой боли.
Мое тело облепил гравий, а пальцы так впились в ладони, что их с
трудом удалось разжать. Пот, обильно заливавший лицо, пока я вылезал
из-под машины, смывал ручейками засохшую кровь.
Чувства возвращались медленно, пропорционально усилению боли,
повсеместной и нескончаемой. Голова буквально раскалывалась, в глазах
двоилось. Я уже кое-что вспомнил и начал соображать, из разбитых губ
вырвались проклятья.
Тяжесть, тянувшая меня вниз, оказалась моим револьвером. Он все еще
был под мышкой. Я так и не воспользовался им. Кретин, угодить в такую
ловушку! Круглый идиот, вполне заслуживающий того, чтобы ему набили морду!
Каким-то чудом уцелели часы, и теперь стрелки стояли на 6.15; значит,
я провалялся здесь всю ночь...
Подняться не удалось, ноги не держали меня, и я привалился спиной к
машине, пытаясь отдышаться.
Адская боль не позволяла шелохнуться. От одежды остались одни
лохмотья. С лица свисали кусочки содранной кожи, а притронуться к затылку
вообще было невозможно. В груди стучал и разрывался гигантский молот. Я не
мог определить, сломано ли у меня какое-нибудь ребро... судя по боли, не
было ни одного целого.
Не знаю, сколько я так сидел, бездумно пропуская сквозь пальцы
гравий. Может, минуту, а может, и час. Потом мне надоело процеживать
гравий, и я стал кидать мелкие камушки в колесо автомобиля напротив. С
коротким тонким звуком они ударялись в декоративный колпак и падали на
землю.
Затем вдруг раздался совсем другой звук" и я потянулся за камушком,
чтобы попробовать снова. Но это был не камень. Это было кольцо. Знакомое
кольцо с гравировкой, поцарапанное и помятое.
Неожиданно я забыл про усталость, забыл про боль. Я вскочил на ноги,
и скверная широкая ухмылка разлепила мои губы, потому что кто-то
поплатится жизнью, когда попытается забрать у меня кольцо Рыжей. Этот
"кто-то" умрет медленно и мучительно, и ставлю его проклятую голову, что
пока он будет умирать, я буду смеяться. Моя машина дожидалась меня на
своем месте. Я открыл дверцу и рухнул на сиденье, стараясь устроиться так,
чтобы тело меньше горело и ныло. Выезжая из ворот, я протянул в окошко два
доллара в уплату за превышение времени стоянки. Парень взял их, даже не
подняв глаз.
Тысячи ножей вонзались в мою плоть, ноги отказывались жать на педали.
Чудом никого не задавив, я добрался до Пятьдесят шестой улицы. У дома Лолы
была стоянка, я въехал и вырубил мотор. Когда волна боли немного схлынула,
я слез с сиденья и поплелся к парадной.
Лестница оказалась пыткой, у меня еле хватило сил, чтобы нажать
звонок. Дверь открылась, и глаза Лолы округлились.
- Боже мой, Майк, что произошло?
Она схватила меня за руку и провела в комнату, где я свалился на
диван.
- Майк... с тобой все в порядке?
Я с трудом сглотнул.
- Полный ажур.
- Я вызову врача!
- Нет.
- Но, Майк...
- Я сказал нет, черт побери! Оставь меня в покое. Мне нужно
отдохнуть.
Лола расшнуровала мои ботинки и подняла ноги на диван. Она была
взволнована, но, как всегда, прекрасна, в другом черном платье, казавшемся
на ней нарисованным.
- Куда-то собралась, детка?
- На работу, Майк. Теперь, конечно, не пойду.
- Я тебе дам "не пойду"! Сейчас это важнее всего. Только разреши мне
остаться здесь, пока я немного не оклемаюсь. Такие переделки для меня не
впервой, чепуха. Иди.
- У меня еще час.
Ее нежные руки опустились на мой галстук" развязали его и убрали. Она
вытащила меня из пиджака и рубашки без особых для меня страданий, и я
удивленно посмотрел на нее.
- Патриотизм, прошла курсы медсестер. Сейчас я тебя вымою.
Лола прикурила сигарету и сунула ее мне в рот, затем прошла на кухню,
и я услышал шум воды. Появилась она с кипой полотенец.
Мои мышцы застыли, и я не мог вынуть окурок изо рта, пока это не
сделала Лола. Достав ножницы, она разрезала мою майку. Мне было страшно
смотреть, но я себя не пересилил. По груди расходились полосы,
приобретающие густой багровый оттенок. Лола слегка надавила на ребра, ища
перелом, и даже это прикосновение заставило меня напрячься. Но зато мы оба
убедились, что кости не торчат, все обошлось.
Вода казалась обжигающе горячей и в то же время мягкой. Я лежал, а
Лола протирала мне лицо, плечи, грудь, руки, обрабатывала раны и ссадины..
Я уже почти спал, когда почувствовал, как пальцы расстегивают ремень. Мои
глаза приоткрылись.
- Эй, что... - начал я, но получилась жалкая пародия на речь, и Лола
не послушалась. Боль не давала шелохнуться, и мне оставалось лишь закрыть
глаза и позволить раздеть себя. Ее пальцы нежными, ласковыми
прикосновениями словно легчайшими перышками уносили боль, ручейками
горячей мыльной воды смывали грязь.
Это было замечательно. Это было так хорошо, что я заснул, а когда
проснулся, было четыре часа, и Лола уже ушла. На столе у изголовья стоял
кувшин воды с почти растаявшими кубиками льда, пачка "Лакиз" и записка.
Потянувшись за ней, я обнаружил, что боль поутихла. Записка гласила:
"Майк, дорогой, оставайся здесь до моего прихода. Все твои вещи пошли в
помойку, так что не пытайся от меня убежать. Я взяла ключи и захвачу из
твоей квартиры одежду. Револьвер под диваном, но, пожалуйста, в комнате не
стреляй, не то меня отсюда выставят. Веди себя хорошо. Люблю, Лола."
Одежда! Черт, неужели она выбросила... там ведь кольцо! Я откинул
простыню и вскочил, несмотря на возникшую боль. Впрочем, это оказалось
лишним. Мой бумажник, мелочь и кольцо лежали совсем рядом, на столе за
кувшином.
Но, по крайней мере, я смог без дополнительных усилий позвонить. К
телефону подошел мистер Берин-Гротин.
- А, это вы, Майк, добрый вечер. Как дела?
- Хвалиться нечем. Только что из меня едва не выбили дух.
- Что? Что такое?
- Я попал в ловушку. Сам виноват... В следующий раз буду умнее.
- Что произошло?
Я услышал, как он тяжело сглотнул. Насилие было противно самой его
натуре.
- Меня направили к некоему Мюррею Кандиду. Не найдя у него того, что
искал, я последовал за ним к автостоянке и там влип. Один из этих подонков
думает, что проявил снисходительность, позволив мне жить, но я начинаю
сомневаться в его доброте.
Мистер Берин потерял самообладание.
- Боже мой! Майк... возможно, вам не стоит... я имею в виду...
Я рассмеялся, но в моем голосе звучало все, что угодно, кроме
веселья.
- Они избили меня, но не запугали. Так, урок на будущее. В
определенном смысле я даже рад, что это случилось.
- Рады?! Боюсь, мне непонятна ваша точка зрения, Майк. Так...
чудовищно некультурно! Я просто отказываюсь.
- Один из ублюдков - убийца рыжеволосой, мистер Берин.
- Да? Это очень важно, разумеется... Но как вы узнали?...
- Он выронил кольцо, которое снял с пальца рыжей. Оно у меня.
На этот раз в голосе моего клиента прозвучало нетерпение.
- Вы видели его, Майк? Вы сможете опознать негодяя?
Боже, как мне не хотелось огорчать его.
- Увы, мистер Берин, там было темным-темно.
- Жаль. Майк... что вы теперь намерены делать?
- Не принимать все близко к сердцу - отшутился я. На меня навалилась
усталость. - Простите, я вам перезвоню потом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20