Брал сантехнику тут, советую всем
— А это не твое дело! — вскинулась Ану.— Может быть. Дальше: сейчас слазим на бархан, оглядимся, выберем, куда идти, но пойдем ночью. По прохладе. Вопросы-предложения и прочие жалобы есть?— У меня просьба, — У-у отпустил наконец спасенных девушек. — Я еще и понюхать хочу, кроме как смотреть. А то в «зоне Б» у меня обычно насморк был, а вот сейчас, как на открытый воздух попали, так и проходить начал.Никаких возражения против просьбы У-у не было, да и быть не могло. Тот, кто мучаясь насморком угадал изменение состава воздуха, когда еще никто другой ничего не почувствовал, безусловно, мог принести пользу своим принюхиванием.Лезть на дюну оказалось еще тем развлечением — там, где не попадалось рядом кочек жесткой серо-зеленой травы, песок осыпался под ногами, а опираться ладонями на горячую поверхность было попросту больно. Тем не менее все четверо все же сумели взобраться на гребень, а Голди еще и втащила за собой несчастного робота, решив, что хоть и безгласный, но и он должен принять участие в осмотре местности.Наверху мерно задувал ветер, его порывы время от времени расцвечивались заунывными звуками разной тональности, и из-за этого казалось, что кто-то пытается подобрать мелодию на какой-то разновидности флейты, абсолютно не умея при этом на ней играть.Песчаное пространство расстилалось во все стороны окрест. Рельсы, на котором стоял красно-синий поезд уходили как раз в ту сторону, где стояло солнце, и куда они деваются, или наоборот, откуда они берутся, разглядеть было невозможно. По другую сторону дюны шла уже не железная, а обычная дорога, и сквозь трещины в асфальте торчали кустики.Кроме собственно песка, в обозримой пустыне имелись еще и камни всех размеров, а ближе к горизонту в небо поднималось несколько зеленых силуэтов, которые могли быть только гигантскими деревьями, хотя их силуэты были отнюдь не древесными. Один из них, с растопырчатыми листьями и красным цветком на тонком, устремленном к небу стебле, показался смутно знакомым. Андреа напряг память…«О, Создатель! Да это же герань! Точно такая, что стояла на окне у принцессы… Или та была герцогиня? Нет, все принцесса… Забыл! Герань она любила выращивать точно, но не до таких размеров же!»— Ой! — по детски хлопнула в ладошки Голди. — Одуванчик!Действительно, кроме герани среди далеких растений имелся в виду еще и одуванчик, гордо несущий свою пушистую голову на высоте… «Пожалуй, сказать, что на высоте двойного птичьего полета не будет слишком сильно,» — подумал Андреа.Старая асфальтовая дорога уходила примерно в его сторону, и решив, что двигаться придется по ней, Андреа сделал из руки козырек, и постарался повнимательней осмотреть эту часть пустыни.К сожалению, эту часть панорамы закрывали собой другие дюны, и разобрать, куда ведет дорога, не удалось.— Ну как, У? — подала голос Ану-инэн. — А ты чего нанюхал?— Лягушку нанюхал. Пингвин тут где-то есть. И лось еще тут бродит…— Прямо не пустыня, а земляничная поляна! — подытожила Ану-инэн.— Интересно, какие тут могут быть лягушки? — буркнул Андреа, и вдруг охнул: из-за далекого бархана в воздух взвилась темно-зеленая масса. На фоне далеких гор мелькнули вытянутые длинные ноги, и там, где зверюга скрылась из виду, поднялось облако песка и пыли.— Это что же, мы уменьшились так сильно? — спросила Голди.— Не знаю, — ответил Андреа, потому что действительно не знал. Магией и волшебством на них никто не действовал, в этом он был уверен, но кто ее знает, эту технику! С нее станется…— Пошли вниз, а? Мне уже здорово жарко! — Ану не стала дожидаться ответа, и начала скользить вниз по песку. Голди, не долго думая отправилась за ней, и Андреа с У-у остались вдвоем.— Послушай, У-у.., — начал Андреа. — Ты вот в «зоне Б» вроде как ориентировался, а здесь сможешь? Что это за места?— Не знаю. Пока что мне здесь нравится не больше, чем там.— Ясно… — Андреа решил сидеть, пока хватит терпения, мало ли что еще удастся увидеть полезного. Чтобы поддержать разговор, он спросил:— А чего башку эту зубастую с шеи не отцепишь, а?— Мне так нравится. Красиво.Наступило молчание. Андреа глядел вдаль, но ничего, подобного гигантской прыгающей зверюге в поле зрения не появлялось. Зато минут через десять что-то живое закопошилось в песке около руки, на которую он опирался, сидя на корточках.На гладкой поверхности песка вырос бугорок, и из него выползла мышь — не мышь, крыса — не крыса… Андреа присмотрелся, и снова ойкнул: маленький зверек, покрытый мелкочешуйчатой шкуркой имел на ногах разлапистые копыта, а его губастую голову украшали большие рога. Ими, как ковшом экскаватора, зверек расшвырял песок, углубляя ямку, ничего там не нашел и, не унывая, побежал трусцой к ближайшей травяной кочке. Добежав, он вытянул шею и начал обрывать те побеги, которые с некоторой натяжкой можно было назвать молодыми. Прервав на секунду это занятие, зверек поднял морду к белесо-голубому небу, издал протяжный звук, подобный звуку басовитой пищалки от детской игрушки, а затем вновь принялся за обед.Когда дожарившийся до полной невозможности на солнце Андреа ввалился обратно в поезд — в ту часть, крыша которой была засыпана песком и не так нагрелась, то его ждало интересное зрелище — Голди и Ану-инэн коротали время в форме одежды «тропическая парадная», то есть трусики и прически. Скорее для порядка, чем сильно смутившись, Голди при его появлении накинула на грудь полотенце, а Ану отвернулась.Будь Андреа посвежее, он конечно сказал бы что-нибудь насчет «красивых женщин», созерцание которых его «ничуть не смущает», а наоборот, «доставляет удовольствие». Но после длительного солнцепека он ощущал себя каким-то полусонным, полумертвым, и поэтому, не обращая внимания на прелести девушек, рухнул в кресло, и в наслаждении закрыл глаза.— Ну, так что? — вернул его к жизни голос Ану. — Мы как, действительно уменьшились?— Не знаю. Но если и да, не одни мы. Некоторым повезло еще меньше! — и он рассказал о виденном песчаном лосе, лосе величиной с крысу.— Только, — заключил он, — похоже на то, что это не уменьшенное нормальное животное, а какой-то особый вид, приспособившийся к жизни в песке. У него и пропорции другие.Андреа представил себе, как выехав на охоту, встречает в лесу лося, покрытого чешуей…— Словом, если его увеличить до нормальных размеров, то зверушка получится из серии «я столько не выпью».— Да уж. И лягуха эта тоже, — подтвердила Голди. — Когда она там вдали прыгала, мне показалось что у нее от морды вниз клыки торчат. Я уж не стала тогда говорить, думала — с жары примерещилось.— То есть, — продолжил Андреа, — про то, что мы уменьшились, можно больше не беспокоится. К счастью. Мне что-то не хочется всю жизнь одолевать полмили до порога и сражаться по дороге с мухами. И все для того, чтобы под конец меня кто-нибудь случайно раздавил каблуком. Теперь…— Внимание! Всем тихо! Новый гениальный план! — встряла Ану-инэн, и тут Андреа наконец обиделся на нее всерьез. Оборвав себя на полуслове, он повернулся к ней спиной, чуть-чуть подумал, потом накинул на плечи свой рюкзак, и полез наружу.— Эй, Асв, ты куда? — крикнула вслед Голди, но он оборачиваться не стал. Они там очень умные, всегда знают, почему все, что он, Андреа, делает, плохо — ну пусть сами занимаются своими делами. У Ану безотказный «Бирюк», рядом могучий У-у, в сумках осталась куча жратвы, накраситься тоже есть чем — вот пусть и развлекаются как хотят!Теперь он не стал лезть в горку, а обошел дюну по большой окружности, и вылез на старый асфальт. Идти сразу стало легче, навстречу начал задувать неожиданно прохладный ветерок, и настроение Андреа улучшилось.«Хорошо-то как! Никто не высмеивает каждое слово, никто не смотрит кукольными глазами, ожидая подвига одной левой, никто не хрипит рваным диффузором! Вот, к чему я предназначен — отвечать за свои, и больше ничьи поступки, решать свою, и ничью другую судьбу, побеждать своих, исключительно своих врагов. Интересно, а как они там, оставшиеся, что делать будут? Вообще-то, если сейчас идет сюжет, то меня либо сейчас какие-нибудь враги должны в плен захватить, а Ану в последний момент выручит, либо Голди должна догнать — вся такая летящая, с развевающимися на ветру волосами. Догнать и броситься мне на грудь, а потом мы… Хотя ведь песок вокруг, неудобно будет!»Андреа вдруг поймал себя на том, что эта картина ему очень даже приятна, и что он чуть ли не мечтает, чтобы сейчас шел именно сюжет, и именно такой.— Нефига! — прикрикнул он на себя вслух. — Герой должен быть один!«Однако,» — тут же отметил Андреа себе, — «на всякий случай надо быть настороже. Догоняющая влюбленная девушка — это еще куда ни шло, а вот в плен к кому-то попадать не хочется. Тем более, что раз со зверьем здешним произошли такие метаморфозы, то почему бы не превратится в каких-нибудь страшилищ и людям?»В соответствии с этой мыслью он остановился, и очень внимательно осмотрелся. Пока что вокруг расстилались все те же барханы, вблизи низкие, но с удалением от дороги все растущие и растущие в высоту. Ничего похожего на засаду не наблюдалось, и подозрительных звуков тоже слышно не было. Андреа гордо вскинул голову, и решительно зашагал вперед.Часа через два он шел уже не столь бодро. Пески постепенно сменились выщербленными скалами, дорога петляла между ними, и теперь приходилось смотреть в оба, тем более что один раз из-за этих скал раздалось громовое «Ква-ква-брэ-ке-ке-кекс!». Андреа тогда метнулся в сторону, прижался к камню, и минут десять стоял, выжидая. Но звук не повторился, а стоять надоело, и он снова двинулся вперед. Никаких признаков того, что в этих краях живут люди не было — кроме самой дороги конечно, но она могла быть построена и сто, и тысячу лет назад.Солнце клонилось к закату, тени скал становились все длиннее и длиннее, Андреа начал было подумывать о привале, и остановился, а остановившись услышал сзади далекий шум мотора. Не раздумывая, он юркнул за глыбу, исчерченную полосками эрозии, и стал напряженно ждать.Звук неторопливо приближался, и наконец машина показалась из-за поворота. Присмотревшись, Андреа распрямился, и встал, облокотившись на камень в небрежной позе путешественника, лениво созерцающего окрестности.По поводу небольшого, здорово исцарапанного и помятого джипа с несоразмерно здоровенными колесами и круглыми фарами особых эмоций Андреа не испытал. Зато гораздо более глубокие чувства вызвали те кто в нем сидел: могучий У-у, коренастая Ану-инэн, а сзади стояла, держась за подголовники сидений Голди, и ее волосы развевались по ветру именно так, как они были должны развеваться у нее, догоняющей гордо бредущего героя. За рулем сидел один из двух машинистов, а второй лениво развалился на задней скамейке.Поравнявшись с Андреа, джип затормозил, и Голди весело сообщила, перекрикивая стук двигателя:— Смотри, какую классную вещь нарыли! Это все мохнатый, он ее под песком почуял! Залезай давай!Андреа, продолжая стоять все в той же ленивой позе, небрежно бросил:— Да не, спасибо. Вы езжайте, а я так.— Ты серьезно? — удивленно спросил У-у.«Да нет, конечно, это я выпендриваюсь сдуру,» — мрачно подумал Андреа, и ответил:— Серьезно. Давайте, езжайте, всего хорошего!— Хей, Джек! — подал гнусавый и противный голос экс-машинист с заднего сиденья. — Этот парень думает, что мы его будем упрашивать.— О'кей, Боб! — согласился водитель, говоря не менее противно. — Для двух девочек вполне хватит двух парней, а эта задница может продолжать тащить себя сама куда захочет.С этими словами Джек нажал на газ, и джип рванул вперед так, что Голди чуть-чуть не упала. Прежде, чем машина скрылась из виду, он успел разглядеть, как все трое его бывших спутников оглянулись, причем во взгляде Ану-инэн ему почудилось вовсе не торжество, а скорее обеспокоенность, если не страх.— Ну вот, — сказал Андреа сам себе, не стесняясь говорить вслух, все ведь равно никого рядом нету. — Все как по нотам — меня догнали, извинились, приласкались, подружились, и мы продолжили свой долгий путь вместе, став еще ближе друг другу после этой глупой размолвки. Тьфу.Он вскинул рюкзак на плечи, и пошел дальше вперед по дороге.Солнцу явно не хотелось уходить с небосклона. Оно долго и нудно висело над горизонтом почти что в одной точке, словно приклеенное — по крайней мере именно так показалось порядком вымотавшемуся Андреа. Зато, когда истощив запас своих сил, оно перестало сопротивляться, и словно провалилось куда-то вниз, в течении каких-то десяти минут на пустыню опустилась самая настоящая ночь, подсвеченная месяцем, обгрызенным на манер куска сыра, попавшегося сытой крыске — съесть не съела, но покусала порядочно.Ветерок утих, и это было очень хорошо, потому что с уходом солнца воздух заметно посвежел, а скалы, которые по идее должны были быть нагреты за день, оказались не такими уж и горячими, или слишком быстро остыли.Андреа все оставшееся до ночи время честно шел вперед, но к наступлению темноты ни до какого, особо отличающегося от всего виденного, места не дошел — те же скалы, та же брошенная дорога, и то же безлюдье кругом. Один раз, правда, на обочине попалась смятая сигаретная пачка, но она была наверняка выброшена кем-то из джипа.Пора было выбирать место для ночлега. Напрягая глаза, Андреа разглядывал выветренные каменные склоны, но подходящей уютной пещерки не нашлось.— Ну что ж, — снова вслух проговорил он. — Придется устраиваться под равнодушным светом незнакомых звезд… — и в соответствии с этим решением просто залез на ближайшую скалушку, нашел в ней выемку, хотя бы с одной стороны прикрытую торчащим вверх выступом, и расстелил в ней прорезиненный плащ, который выкопал со дна рюкзака, улегся, и накрылся свободной полой, подложив под голову оставшиеся вещи.«Ну что ж, не так все и плохо!» — подумал он. — «Завтра с утра найду какую-нибудь расселину, пересижу зной, а дальше двину опять же ночью. Жалко, конечно, что не нашлось пещеры, но с другой стороны, это значит, что скорее всего я еще не попал под контроль. Или, интересно — а может этот мир, или эта система вообще не имеет своих Творцов, и контролировать тут все просто некому?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52