— Извините, профессор, очень надо выйти. Правда.
Тот вздохнул.
— Ну, идите. Что с вами делать?
Степан потрусил к двери, приоткрыл створку, огляделся. Наблюдатель был уже в самом дальнем конце коридора, стоял, просунув голову в аудиторию, «грузил» очередного препода. Сказочник, блин. Но не мог же Степан то проситься выйти, то возвращаться на место. В принципе, если на мысочках да взять хороший темп, можно добежать до лестницы быстрее, чем наблюдатель обернется. Вполне реально, при условии, что в фойе никого не окажется. По идее, так оно и должно быть. Зачем им пост? Из института всего один выход, через главные ворота. А там джип стоит. Куда Степану деваться? Правильно, некуда.
— Извините, профессор, — буркнул Степан, выскочил за дверь и с ходу взял такой темп, что аж ветер в ушах засвистел. Сейчас бы сюда человека с секундомером, мировой рекорд бы зафиксировал.
Холл этажа был уже всего в паре метров, а там поворот налево и спасительная лестница, но в этот момент в кармане Степиного пиджака заверещал мобильник. Сука.
Наблюдатель сразу же обернулся.
— Эй!!! — крикнул он и ринулся следом, на ходу запуская руку в карман кожаной куртки. — Стой!!!
Да щас! Степан помчался еще быстрее, едва не падая, задыхаясь. По лестнице скатился, как колобок, через четыре ступеньки, молясь лишь об одном: не споткнуться бы. Только подумал, сразу споткнулся, уцепился за перила, съехал под собственным весом да неудержимой инерцией.
В фойе оказалось пусто. Степан вылетел на улицу, пушечно грохнув дверью, промчался через двор, заметив на бегу, как вылезает из «Патрола» третий. Ничего, улица людная, стрелять он не станет. Свидетелей полно.
Браток зашагал к воротам, потом «включил» бодрую рысь. Думал, наверное, что Степан побежит именно туда. Нашел лоха. Степан свернул влево, промчался по чахлой, размокшей от дождя клумбе, втаптывая жухлые цветочки в жирную грязь. Забор — метра полтора всего, смех, да и только. Такой перескочить — делать нечего, как два пальца...
Он и перескочил. Нет, перелетел, «аки пейса». Ирина оказалась девушкой понятливой, дверцу открыла заранее. Степан плюхнулся на заднее сиденье «четверки», гаркнул:
— Поехали!
Водила джиповый уже был на подходе. И те, первые двое, как раз выбежали во двор, помчались к воротам, спринтерски, будто нормы ГТО сдавали.Шофер «четверки» испуганно вертел головой, повторяя: «Ребята, ребята, че это, а? Че это?»
— Поехал, тебе говорят! — рявкнул на шофера Степан.
Очухался, тормоз. Так дал по газам, словно его фамилия Шумахер, на хер. Как только его лайба облупленная не развалилась — одному богу известно.
— Ребят, только не убивайте, ладно? — бормотал истерично шофер, — Деньги возьмите, машину, только не убивайте...
— Да ты очнись, баран! — заорал на него Степан. — Из чего мы тебя убьем? Из пальца? Нужен ты нам! Вон те, в джипе, догонят — убьют. Сперва нас, а потом тебя.
— Ох... Ох, беда-то, — причитал шофер. — Ох, беда... Навязались вы на мою голову... Они же номер запомнили. По номеру-то враз найдут...
- Успокойтесь, — сказала неожиданно Ирина. — Никто вас убивать не станет. Никому вы не нужны. Здесь прямо, а на следующем перекрестке перестройтесь в левый ряд, включите поворотник и ждите.
«Четверка» влилась в поток машин. Центральная улица всегда многолюдна.
— Когда джип подъедет, сверните направо, там арка будет. Под нее и поедете, во двор, — продолжала тем временем Ирина.
— Зачем во двор? — спросил Степан настороженно.
— Дворы там сквозные, а въезды узкие. «Жигули» пройдут, джип застрянет.
— Откуда знаешь?
— Да сослуживец один водить учил, — пожала плечами она. — Я как раз насчет въездов и выяснила.
— Тачку, что ли, ему разбила? Ирина кивнула.
— «Тойоту».
— Нормально.
Степан обернулся. Джип приклеился метрах в десяти. Телепался вправо-влево, но поток на центральной улице был плотный, особо не разгонишься и не поманеврируешь.
— Ира, — Степан вытянул шею, — ты их номер не запомнила?
Ирина обернулась, посмотрела в заднее окно.
— Грязью заляпан.
«Жигули» как раз подъехали к перекрестку, встали под стрелку. «Патрол» отделяла от них серая «Волга». Зажегся глазок светофора, разрешающий поворот. Водитель «Волги» рассерженно застучал ребром ладони по клаксону, выколачивая лающий звук. Дверцы джипа распахнулись, и оба наблюдателя рванули к «четверке» прямо по проезжей части.
Степан вбил стопоры в дверцы. Ирина заперла дверцы с другой стороны. Парни уже были рядом с «жигулем». Один рванул дверцу справа, второй слева. Ну да, ну да...
— Отец, жми! — Степан толкнул шофера в плечо.
— Открывай, сука! Все равно вытащу! — заорал один из наблюдателей. — Слышь, командир, — это уже шоферу, — открой, не трону!
Тот было потянулся к замку, но Степан рыкнул на весь салон:
— Только попробуй, отец. Жбан оторву!
— Давай! Открывай, бл...ь, по-хорошему лучше! — разорялся наблюдатель. — Я твой номер срисовал! Уедешь — найду и в козла опущу, понял?
— Ой! — снова запричитал бедолага водитель. — Ой, что же это делается! Среди бела дня! Ой! Мамочка родная!
Стрелка погасла, зажегся зеленый.
— Пошел, отец! Жми! — гаркнул Степан. — Да живее ты, чучмек моторизованный!
Тот нажал на газ. «Жигуль» послушно свернул вправо, пересек две полосы, нахально подрезав коллег-автолюбителей, нырнул во двор. Сзади на сотню голосов взвыли клаксоны. Джип, набирая скорость, свернул во двор и... грохнул полированными бортами о кирпич. Удар получился настолько внушительным, что казалось — дом сейчас рухнет. Ничего, устоял старикан. Сдюжил. Степан с облегчением перевел дух, оглянулся.
Наблюдатели наказали себя сами. Возьми они скорость чуть поменьше, могли бы выползти и пуститься кругом, чтобы перехватить «Жигули» на выезде, но движок-то у джипа «танковый», и передок вошел в арку аж до половины. Потому «Патрол» засел капитально.
— Буксиром придется вытягивать, — прокомментировала ситуацию Ирина. — Я знаю. Сама так же попала.
От избытка чувств Степан чмокнул ее в щеку.
— Спасибо. Ты мне жизнь спасла. — И прикрикнул на все еще стонущего шофера: — Хватит ныть, отец. Оторвались уже.
— Степан, у меня к тебе есть одна душевная просьба, — сказала вдруг Ирина.
— Давай. Все, что хочешь.
— Не впутывай меня больше в свои дела, ладно? — серьезно попросила девушка. — У меня и так забот достаточно.
Степан помрачнел. Ему-то казалось, что в этот момент они стали... ближе. Почти сроднились. Она его спасла, можно сказать, а теперь...
— Я и не хотел, — принялся объяснять он. — Просто у меня выхода не было. Я бы отцу позвонил, да побоялся. Подумал, может, эти лоси отмороженные через меня на него выйти хотят.
— А мне, значит, не побоялся?
— Я... — Степан начал было говорить что-то бодрое, разухабистое, двусмысленное и вдруг понял, что это не вопрос, а сарказм. Злой сарказм. И глаза у Ирины стали злые и жесткие. Степан осекся. Как мокрой тряпкой по роже получил. — Я подумал,
мы — друзья...
— Да какие, на фиг... — она оборвала фразу, покачала головой. - Проснись, Степа. Мы только утром познакомились. Я про тебя еще вчера днем знать ничего не знала. Не знала даже, что такой вообще на свете есть. Друзья. Ты что, каждого автобусного знакомца в друзья записываешь?
— Но ты же приехала, — возразил Степан и улыбнулся. Неуверенно так улыбнулся. Жалко.
— Знала бы, что будет, — сидела бы дома. — Ирина вздохнула. Помолчали тяжко. — Чем твой отец занимается, что на тебя такую облаву устроили?
— Да он... Понимаешь... — Степану показалось, Что, стоит ему назвать дело, которым ведает Мало-старший, и их отношения закончатся. Раз и навсегда. Ирина с ним больше даже разговаривать не станет. Не того полета птица. Она своим путем ходит. Ей все эти разборки без надобности. — Бизнесом, в общем.
— А-а, — протянула Ирина. — Ну, раз бизнесом...
Не поверила, конечно. Что это за ответ такой? Бизнесом. Сейчас все им занимаются. Один нефтью торгует, другой — рылом в собесе. Тоже бизнес.Ирина наклонилась к шоферу:
— Здесь остановите, пожалуйста. Я выйду. Шофер послушно прижался к обочине, испытав при этом счастье, близкое к оргазму.
Ирина выбралась из салона, хлопнула дверцей, наклонилась к окну.
— Знаешь что, Степа, катись-ка ты... к папе, — сказала и пошла к метро, не оглядываясь.
Степан порылся в карманах и вдруг вспомнил, что денег-то у него нет. После свадьбы не переоделся, а сегодня остался без охраны. Даже взять не у кого.
— Слушай, отец, — Степан почесал лоб, — извини, я деньги... того... дома лопатник забыл.
— Да ладно, — торопливо забормотал шофер. — Какие деньги? Не надо мне ничего... Я так, обойдусь...
— Да? Спасибо, отец. Выручил. Спас, можно сказать... — Степан выпрыгнул из машины. — Спасибо за...
Договорить он не успел. Выдохнув ему в лицо клуб серо-голубого дыма, «жигуль» рванул с места.Слава богу, Ирина еще не успела спуститься в метро.Степан нагнал ее у самых дверей, схватил за руку.
— Постой.
— Что еще? — она обернулась. Лицо холодное, отстраненное.
— Подожди.
— Еще от кого-нибудь тебя спасти нужно?
— Слушай, ну не надо, ладно? Правда, я не подумал. Ну, извини. Дурак. Сглупил.
— «Извини», — зло повторила она. — Вечно одно и то же. Что, мне от твоих «извини» легче станет? Тебя папа выручит, если что. А я? Ты обо мне подумал?
— Да не хотел я, правда. Не знал, что так получится.
— Серьезно? Ты, наверное, думал, что эти бандиты приехали наградить тебя медалью «За отличную учебу»?
— Слушай, ну чего ты кидаешься-то? — Степан совершенно не знал, как себя вести, чтобы Ирина его простила.
— Вот мужики пошли, — вздохнула девушка. —
Должны бы баб защищать, а они сами за юбку прячутся. Потом еще и удивляются, почему это на них обиделись...
— Ладно. Все. Не нравится тебе — я приставать не буду, — угрюмо заявил Степан. — Ты далеко живешь?
— А что такое?
— Переждать мне надо где-нибудь, пока люди отца подъедут.
Ирина посмотрела на него внимательно, покачала головой.
— Повезло мне... — пробормотала она. — Ладно. Пошли.
К немалому удивлению Степана, они миновали станцию метро, свернули во дворы, проплутали минут пять в темных, отсыревших колодцах. Наконец Ирина толкнула дверь в парадное. Подъезд был таким же темным, высоким и гулким, как двор. Эхо шагов докатывалось до самого чердака. Здесь все было старым. Лифт — кондовая кабина времен, наверное, хрущевской «оттепели», уродливые сетки в лестничных пролетах. Даже вполне современные надписи на стенах казались устаревшими. Здесь все успевало устареть прежде, чем появлялось на свет.
Квартира, в которой жила Ирина, располагалась на третьем этаже. Как и большинство квартир старой постройки, была она внушительна и загадочна. Мебель — под стать дому. Черные, уже начавшие рассыхаться буфеты и шкафы, трельяжи и цветочные столики. Бархатные занавески, закрывающие дверные проемы. Потолки такой высоты, что без альпиниста лампочку не сменишь.
— Ничего себе, — заметил Степан, озираясь. — Солидно тут у тебя.
— Ко всему привыкаешь, — отмахнулась Ирина. — Ладно, звони или уматывай. Не осложняй мне жизнь. У тебя пять минут.
Она повернулась и ушла в комнату. Степан включил телефон, набрал номер.
— Алло, да.
Голос отца звучал сухо и собранно. По его тону собеседник сразу должен был понять: разговаривает он с человеком занятым, серьезным, время зря терять не привыкшим. Деньги мужчина зарабатывает, понимаете? Реальные деньги.
— Отец?
— Степа? Ты откуда? Из института?
— Нет, отец. Я не в институте...
— Где ты? — голос Мало-старшего налился свинцом.
— У одной знакомой.
— Что ты делаешь у этой знакомой?
— Отец, тут такое дело. Только что в институт приезжали какие-то люди. Я их не знаю, но по виду — из братвы. По-моему, они пытались меня завалить. Или украсть. Одним словом, хрен их знает, что они пытались. Гнались за нами до самого центра. Мы еле от них оторвались, — Степан облизнул губы. — Что мне делать-то?
Не меньше минуты в трубке висело молчание.
— Ладно. Оставайся на месте, я сейчас пришлю ребят.
— Ага, понял. Адрес запиши...
— Идиот, — Вячеслав Аркадьевич вздохнул. — Рот закрой. Я сам выясню адрес. Сиди там, носа не высовывай. Все. Жди.
Степан постоял пару секунд, осваиваясь в непривычной обстановке, затем постучал в дверь, за которой скрылась Ирина. Пока Степан разговаривал, она успела переодеться и теперь была в обтягивающей серой водолазке и голубых джинсах. На ногах тапочки — розовые пушистые зайцы с длинными ушами.
— Ну что? Позвонил?
— Да, — кивнул Степан. — Отец сказал, сейчас бригаду пришлет.
— Какую бригаду? Куда?
— Сюда, — Степан замялся. — Да это не я их вызвал. Отец так решил. Он когда что-нибудь скажет — спорить бесполезно.
— Ну, отлично, — Ирина скрестила руки на груди. — Просто отлично. Только бригады тут не хватало. Скучно мне было.
— Это не я их звал, — повинился Степан. — Отец решил, что так будет безопаснее.
— Черт, — Ирина покачала головой. — Навязался на мою голову. Слушай, ну почему ты сегодня утром в «БМВ» не поехал, а?
— Тебя увидел в автобусе, — честно признался Степан.
— Надо было на другую сторону садиться, — раздумчиво заявила она.
— Да я все равно стоянку бы обошел... — улыбнулся Степан. — Увидел бы.
— Я, между прочим, на работу из-за тебя опоздаю теперь. Мне начальник такое устроит...
— Не устроит, — пообещал Степан. - Я кого-нибудь из папиных ребят попрошу, они с тобой съездят, объяснят все.
— Ты совсем с ума сошел? — усмехнулась Ирина. — Думаешь, все живут так же, как ты и твой отец? Еще не хватало, чтобы меня в контору бандит привез.
— Они не бандиты. Они — бизнесмены.
— Я так и поняла. Как только этих троих у твоего института увидела, сразу догадалась: это не бандиты, а честные бизнесмены. Новогодними открытками у метро торгуют. И отец твой тоже бизнесмен.
— Слушай, про отца давай не будем, ладно? Ирина перевела дух.
— Как же меня угораздило так вляпаться-то? — спросила она сама себя, подумала пару секунд и скомандовала решительно: — Ладно, пошли, горе луковое.
— Куда? — не понял он.
— В спальню, — съерничала Ирина.
— Как это? — Степан растерялся.
— В кухню пойдем, сундук.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40