Я что, должна спрашивать, на что пошли мои средства? А сейчас, если вы не возражаете, я поеду на обед…
Это было явным намеком на то, что разговор на тему, чем заняться Пилар, навсегда закончен. Но Эмма на этом не успокоилась. Она послала письма в испанский и английский госпитали с просьбой сообщить, нужны ли им добровольные помощники.
Положительные ответы не заставили себя ждать. Испанскому госпиталю нужен был работник в библиотеку, а английскому – после полудня время от времени разносить по больничным палатам чай. Узнав об этом, Пилар пришла в восторг. Вот только она боялась, что Леонора запретит ей.
– Во-первых, она не захочет, чтобы я работала, – сказала девушка, – а во-вторых, испугается, что я принесу в дом инфекцию, – Леонора больше всего боится заболеть. Я это поняла, когда умер Хайме. Слава богу, что мой брат недолго болел. Бедная Леонора! Его скорая смерть избавила ее от лишних переживаний. Понимаешь, мне очень хотелось бы ухаживать за больными, а вот Леонора, боюсь, меня не поймет. Слушай, Эмма, а не попросить ли сеньора Марка поговорить с ней? Она пойдет на все, чтобы сделать ему приятное.
– Но нам не стоит впутывать его в наши дела!
– Даже если она ему и не откажет?
Эмма не знала, что ответить.
– Хорошо, я над этим подумаю, – пообещала она. – Возможно, при удобном случае мы его попросим.
– При удобном случае? Отлично! Такой случай нам скоро представится. Сеньор Марк на завтра приглашен к нам на ужин.
Пилар пришла в такой восторг, что можно было подумать, будто вопрос о ее работе в госпитале уже решен.
Эмма тоже считала, что Трайтону удастся уговорить сеньору де Кория, поскольку та всегда прислушивалась к его мнению.
– Да, но если говорить с ним на эту тему, то только наедине. После того, что ты рассказала мне, я на это никогда не решусь. Леонора меня неправильно поймет. – Эмма не решилась выразиться более точно.
– Я все прекрасно понимаю, – заверила Пилар. – Раз ей никто не передал, что мы с ним обедали, то почему бы не встретиться с ним до ужина? Например, в конторе «Маритайм-Эр».
– В конторе авиакомпании по личному вопросу? – спросила Эмма и решительно добавила: – Нет, этого делать нельзя. Он наверняка нас не примет.
– Но когда Леонора хочет его видеть, он ее принимает…
– Однако это еще не повод делать поблажки и нам, – сухо заметила Эмма.
После обеда в ресторане «Эль-Минзах» они с Трайтоном часто встречались на вилле. Он вёл себя с нею сдержанно, как бы давая тем самым понять, кто она в этом доме: компаньонка золовки его невесты, и не более. Такое отношение Эмму вполне устраивало, поскольку она боялась потерять свое место. Она понимала, что ходит по лезвию бритвы и в любую минуту может навлечь на себя гнев ревнивой хозяйки. Ее посещение конторы «Маритайм-Эр» сеньора де Кория могла бы неправильно истолковать.
Но выбора у Эммы не оставалось.
На следующее утро Леонора, к радости Пилар, сообщила, что едет в парикмахерскую, а после будет ждать их в порту.
– Дорогая, только не одевайся как цыганка, – предупредила она свояченицу. – Хорошо?
И даже это не испортило хорошего настроения Пилар.
Из-за небольшой неисправности в моторе им пришлось заехать в ближайшую автомастерскую. Оставив машину в гараже, девушки пошли по оживленным улицам пешком.
– Мы точно опоздаем, – забеспокоилась Пилар, – и Леонора опять рассердится.
Эмма взглянула на часы.
– Да, опаздывать нам нельзя. Но у нас еще в запасе пять минут, – сказала она и посмотрела на высившееся впереди здание, в котором располагалась контора «Мари-тайм-Эр».
Эмма увидела, как из застекленного подъезда вышел Марк Трайтон. Спустившись по ступенькам на тротуар, он направился в их сторону. Пилар тоже увидела его и тут же схватила свою спутницу за руку.
– Эмма, какая удача! – радостно воскликнула она. – Если бы мы не опаздывали к Леоноре, то с сеньором Марком могли бы поговорить прямо сейчас. Тогда сегодня вечером он попросил бы Леонору отпустить меня в госпиталь. Как же жалко, что мы не можем остановиться.
– Да, останавливаться нам не стоит, – кивнула Эмма. – А потом, мистер Трайтон может быть сильно занят.
– Но мы же его надолго не отвлечем… – Лицо Пилар озарила улыбка. – Слушай, Эмма. Если я сейчас побегу к Леоноре и извинюсь за твое опоздание, то ты поговоришь с сеньором Марком?
Эмма открыла уже рот, но ответить так и не успела: она увидела, что заметивший их Трайтон прошел мимо своей машины и идет к ним.
– Решили прогуляться? – подойдя к девушкам, с легким поклоном спросил он. – Может быть, вас подвезти?
– Мы… – начала Эмма, но Пилар ее тотчас перебила:
– Я спешу на встречу с Леонорой и очень опаздываю. А вот Эмма, сеньор Марк, хотела бы попросить вас о милости…
Пилар бросила лукавый взгляд на свою компаньонку и, лавируя между машин на стоянке, быстро скрылась из виду.
– Попросить о милости? – удивленно произнес Марк Трайтон и посмотрел на Эмму. – Здесь и прямо сейчас? А вы знаете, что для этого Пляс-де-Франс не самое подходящее место? Тут слишком много народу.
– Если у вас нет времени, то забудьте, что сказала Пилар, – в тон ему ответила Эмма. – Употребив слово «милость», она неправильно выразилась. Во всяком случае, это нужно не для меня. Трайтон от души рассмеялся.
– Тогда это официальное прошение! – улыбаясь, воскликнул он. – «Ваше превосходительство, на месте совершенного преступления меня не было. А если…» И все равно, для разговора с вами я предпочел бы совсем другое место.
Трайтон схватил Эмму за руку и отвел ее подальше от проезжавшего мимо грузовика.
– У меня есть время, – продолжил он. – Так что мы можем куда-нибудь поехать. Может быть, в «Кафе-де-Пари»? Это совсем недалеко.
«Пилар будет в шоке, когда узнает, что я приняла его приглашение посетить самое многолюдное в городе кафе, – подумала Эмма. – Да еще поехала туда на его машине».
Она посмотрела на здание, в котором располагалась «Маритайм-Эр». «Было бы лучше, если бы мы поговорили в его конторе», – промелькнуло в ее голове.
– А может быть, нам зайти в мой офис? – словно прочитав ее мысли, предложил Трайтон.
– Ну, если вы не возражаете… – пробормотала Эмма. Сама она никогда бы не напросилась к нему на службу.
Но там разговаривать с Трайтоном было бы намного безопаснее, чем в кафе. А потом, ей было интересно посмотреть на офис авиакомпании, которую он создал. Каждый раз, когда Эмма проходила или проезжала мимо этого здания, она внимательно его разглядывала, но никогда в него не входила. Теперь она знала, почему Гай не хотел показывать ей место своей работы. Раньше причину этому она видела в воображаемой ею хорошенькой машинистке, его сотруднице, с которой она не должна была встречаться, и часто донимала Гая расспросами. А он, оказывается, был против того, чтобы она появлялась в «Маритайм-Эр», только потому, что его оттуда уже уволили.
Марк Трайтон осторожно взял Эмму под руку и перевел ее на другую сторону площади, Перед вращающимися дверями здания он пропустил ее вперед и вслед за ней вошел в просторный холл. Девушки, сидевшие за стойками, увидев их, зашушукались. Эмма тотчас пожалела, что пришла сюда.
Пока они поднимались на лифте, Трайтон говорил с марокканцем-лифтером по-арабски. Поднявшись на этаж, где располагался его офис, он провел Эмму в устланную толстым ковром комнату. В ее огромных окнах виднелся залив и порт. На стенах висели крупномасштабные карты города, акварели и пастели с видами Танжера.
Увидев все это, Эмма от восторга тихо охнула, но Марк Трайтон либо этого не услышал, либо просто никак не отреагировал. Он указал ей на кресло, достал из буфета бутылку черри, пару рюмок и предложил девушке сигареты.
– Ну что? – подняв наполненную рюмку, спросил Трайтон. – Я вас слушаю.
Здесь, в его владениях, Эмма смотрела на него как на короля.
Девушка начала с того, что ее беспокоит Пилар, а потом рассказала ему то же самое, что и Леоноре. Она достала из сумочки пришедшие из госпиталей письма и положила их перед ним.
Трайтон, даже не прочитав, что в них написано, посмотрел на Эмму.
– А при чем здесь я? – сурово спросил он. – Разве согласия Леоноры для Пилар недостаточно?
– Я разговаривала с сеньорой де Кория, – осторожно сказала Эмма. – Однако к единому мнению о том, чем должна заняться Пилар, мы так и не пришли. После этого Пилар предложила обратиться к вам.
– Да, это вы неплохо придумали, – качнув головой, ответил Марк Трайтон и взял лежавшие на столе письма. Прочитав, он вернул их Эмме. – Хорошо, с Леонорой я сегодня поговорю. Думаю, что вопрос насчет работы для Пилар будет решен положительно. – Он внимательно посмотрел на Эмму и продолжил: – Вы не хотите, чтобы Леонора узнала о нашем разговоре, я вас правильно понял?
– Да, – ответила девушка. – Я думаю, что так будет лучше.
Она поблагодарила Трайтона и поднялась, чтобы уйти.
– Ну, вы уже освоились на вилле «Мирадор»? – резко и совсем не в русле их разговора вдруг спросил Трайтон. – Или вам там не нравится?
И вновь Эмма испытала к нему чувство благодарности. На этот раз за то, что он дал ей понять, что знает о тех трудностях, с которыми ей пришлось столкнуться, работая у Леоноры.
– Нет, мне нравится, – ответила она. – Там для меня все ново. Ритм жизни, общение с незнакомыми людьми и даже пища. Понимаете, ко всему этому надо привыкнуть. Здесь для меня столько необычного, что иногда я просто теряюсь. Но это скоро пройдет. И у меня появилось то, что с лихвой компенсирует все мои переживания.
– И что же это?
Резкость его голоса поразила Эмму.
– Пилар, конечно. Она чудесная, милая девушка и к тому же послушная. Правда, застенчивая и неуверенная в себе, но очень добрая. Я рада, что с ней познакомилась и что смогу ей помочь. Ну конечно, если это в моих силах…
– Пилар? – повторил Марк Трайтон. – Да, она прекрасная девушка, и я очень рад, что вы это поняли. А работать в госпитале вы будете вместе?
– Да. Мне этого очень бы хотелось. Думаю, что сеньора де Кория не будет возражать.
– Несомненно, – согласился Трайтон. – Я мог бы предложить вам еще одно достойное дело – заняться благотворительностью. Например, при английском клубе. Но сначала вам нужно стать его младшими членами. Это я беру на себя. Хорошо?
Их разговор закончился так же официально, как и начался.
Ужин для гостей Леонора, как всегда, устраивала в маленьком дворике и при свечах. В тот вечер, помимо Марка, на виллу «Мирадор» пришли его сотрудник-англичанин и Рамон Галатас. Получилась маленькая компания. Хозяйка дома сделала так, чтобы все разбились на пары – она с Марком, Эмма с Рамоном и – тут явно не обошлось без интриги вдовы – Пилар с англичанином.
Эмму не заботило, что сеньора де Кория зорко следила за тем, чтобы Рамон никому, кроме ее служащей, внимания не уделял. Даже за время короткого с ним знакомства она поняла, что этот парень без флирта и подчеркнуто галантных манер обойтись просто не может. Вскоре ей стало ясно, что к этому его подбивала сама Леонора, и Эмме это было противно.
Она жалела испанца, считая, что Леонора, когда-то заигрывавшая с ним, теперь вела себя по отношению к нему просто мерзко. Эмма видела, что Рамона, вынужденного ухаживать за ней, гложет ревность. Она заметила, как тот, увидев, что Леонора положила руку на плечо Трайтона и засмеялась, крепко сжал ножку своего бокала. И девушка, чтобы Рамон не устроил скандал, тут же отвлекла его внимание на себя. Через минуту он уже хохотал вместе с ней.
Наклонившись к Эмме, испанец прошептал ей что-то на своем языке, она не совсем его поняла, но улыбнулась и вдруг увидела, как брови сидевшего напротив Трайтона поползли вверх.
– О! – удивленно воскликнула Леонора. – Выходит, Эмма владеет испанским лучше, чем говорила. Хотя понять то, что ей сказали, можно и не зная языка. Рамон, своими словами ты вводишь нас в краску. Такое говорят только в темноте или при лунном свете. Несомненно, Эмма считает точно так же…
Молодой испанец молча пожал плечами и нахмурился. Поняв, что он не собирается ни рассмеяться, ни извиниться перед Эммой за то неловкое положение, в которое он ее поставил, Леонора отстала от него. Однако в конце ужина она, проходя вдоль стола, встала за спинкой его стула и укоризненно произнесла:
– Вот видишь, и Эмма тебя тоже осуждает. Так что, когда будем пить кофе, веди себя пристойно.
На этот раз у Эммы все внутри закипело. Она хотела достойно ответить сеньоре де Кория, но та уже направилась в дом. Девушка поднялась из-за стола и последовала за ней. Но догнать Леонору она не смогла – та успела ретироваться в свою комнату и закрыть за собой дверь. Когда она вновь появилась, в дом вошли Марк и его коллега.
– Рамон ушел, – сообщил Трайтон. – У него какие-то срочные дела. Он просил вас извинить его.
Вскоре после этого вечеринка закончилась. Марк с Леонорой отправились в ночной клуб, а кавалер Пилар поехал в аэропорт встречать прилетавшую из Гибралтара невесту.
На часах было уже начало двенадцатого. Эмма очень устала, и ей хотелось спать. Но здесь никто, даже Пилар, раньше полуночи не ложился. А девочке хотелось за чашкой кофе поговорить с Эммой.
– Ну почему я такая застенчивая? – жалобно спросила Пилар. – И такая я каждый раз, когда Леонора просит меня занять ее гостей. Когда за столом идет общий разговор… Я правильно выразилась?
– Да, правильно, – кивнула Эмма.
– Тогда я могу улыбаться, и никто даже не догадывается, о чем я думаю. Но когда мне надо говорить с кем-то одним, я превращаюсь в бессловесное животное. Я совсем не такая, как ты или Леонора. Та вообще болтает без умолку. Даже сеньор Марк не перестает удивляться. И ты, Эмма, так непринужденно беседовала с Районом…
– Не расстраивайся, Пилар, – посоветовала ей Эмма. – Все иногда теряются. Забудь, что ты застенчивая, и попытайся найти тему, которая была бы интересна собеседнику. К примеру, ты могла бы расспросить капитана Чемберса о его невесте. Я уверена, что тогда у вас завязался бы оживленный разговор.
– Да, я тоже так подумала, но было уже поздно! В тот момент Леонора уже выходила из-за стола.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19