– Кроуфорд наверняка нападет на наш след, поэтому нам лучше уехать в другое место.
– Едем в Ашенли!
– Но…
Взмахом руки Слейтер отклонил протест друга.
– Элоис потеряла много крови. Ей нужна постель, тепло и спокойный сон.
– Что ей нужно?
– Ты слышал.
Он постучал в крышу фаэтона, и тот тронулся.
– Я слышал, но не поверил! – воскликнул Уильям, поравнявшись с каретой.
– Я не хочу, чтобы она умерла у меня на руках. Она не нужна нам мертвая.
Карри недоверчиво хмыкнул.
Карета затряслась, подпрыгивая на ухабах изрезанной колеями дороги.
Бенгальские рубины. Сокровище, которое Кроуфорд так настойчиво и тщетно предлагал женихам Элоис, принадлежало отцу Слейтера. Оно досталось ему в награду за перевод древнего манускрипта, который Георг III приобрел еще в юности. Довольный тем, что в рукописи обнаружилось упоминание его предков в крестовых войнах, король приказал даровать самые знаменитые драгоценности Англии скромному учителю из Корнуэлла. Говорили, что рубины благословил сам Ричард Львиное Сердце, и они должны были служить наградой человеку честному и верному, и проклятием – жестокому сердцу. Подарок ошеломил всех, кто знал об этой королевской милости, и потряс самого Элиаса Уотертона.
Слейтер вздохнул. Отец так гордился оказанной ему честью. Он объявил, что их род отныне никогда не расстанется с сокровищами. Их невозможно ни обменять, ни продать, каким бы ужасным не было финансовое положение семьи. Они всегда должны находиться под защитой рода Уотертонов.
Элиаса поразил бы удар, если бы он узнал, что Кроуфорд потребовал конфискации бенгальских рубинов, так как они, якобы, являлись собственностью убийцы.
Пальцы Слейтера сжали ожерелье. Придет время, и Оливер Кроуфорд пожалеет о том дне, когда он убил невинную женщину и опозорил имя Уотертонов. Для достижения этой цели Слейтеру нужны две вещи, которыми Кроуфорд дорожит больше всего на свете.
Дочь, при помощи которой тот надеется получить титул и наследника.
И бенгальские рубины.
Глава 4
Качка на корабле усиливалась. Мягкое, плавное покачивание сменилось резкими сильными толчками.
– Я думал, Вы никогда не проснетесь, сударыня, – произнес чей-то низкий голос.
Элоис зевнула и огляделась, но вместо грубых льняных простыней корабельной койки она обнаружила, что ее окружают бархатные подушки. Из горла Элоис вырвался невнятный стон при воспоминании о стычке на берегу. Она резко выпрямилась и забилась в угол кареты. Она была уверена, что ее отец находится где-то поблизости. В руке он держит хлыст, его глаза горят злобой. Но полутьма кареты не таила в себе ничего ужасного. Напротив нее сидел один-единственный человек. Бородатый незнакомец.
– Вы так долго не приходили в себя, что я уже начал беспокоиться – не разбили ли вы себе голову о камни.
У Элоис тревожно забилось сердце, когда он протянул к ней руку. Она подумала, что незнакомец хочет наказать ее за непослушание, но он только приподнял ее подбородок, заставив посмотреть на себя.
Элоис не отвела взгляда. Его глаза горели, как бы желая сказать ей то, что она не в силах была понять затем выражение его лица изменилось, стало каким-то непонятным и загадочным. Он опустил руку.
Элоис почувствовала, как его пальцы скользят по ее вискам, щеке. Ласка была неожиданной и удивительно нежной.
– Не надо.
– Не бойтесь. Я не причиню вам вреда.
Элоис недоверчиво взглянула на него.
– Я только хотел удостовериться, нет ли у вас повреждений на лице.
– Я не хочу, чтобы вы меня трогали. Я не люблю, когда меня трогают.
Он пристально посмотрел на нее своими черными глазами. Удовлетворенность отражалась в самой глубине этих глаз.
– Это значит, что вас просто никогда не трогали по-настоящему. Еще не трогали.
– Джентльмен никогда не говорит с леди на подобные темы.
– А-а-а. Никогда не утверждал, что я джентльмен. Говорят, что я получаю большое удовольствие от своих многочисленный злодеяний.
По спине Элоис побежали мурашки:
– Кто вы?
Он еще раз пристально взглянул на нее. Словно паук, наблюдающий за мухой, попавшей в его паутину.
– Это зависит от того, кого вы будете спрашивать об этом. Некоторые утверждают, что я – сущий дьявол.
Элоис заметила, что узел с вещами больше не покоится на ее талии, а лежит подле мужчины. Шаль, в которую она уложила вещи, была развязана. Содержимое узла аккуратно разложено в центре кареты. Элоис поняла, что ее сорочка, чулки, подвязки и нижние юбки, платье, книги, мешочек с золотом и медальон подверглись тщательному осмотру.
Словно прочитав ее мысли, незнакомец взял в руки тоненькую цепочку и открыл медальон. Взглянув на потрет, он поднял брови в немом удивлении.
– Моя мать, – объяснила она неохотно.
– Вы очень похожи на нее.
Она пожала плечами, не желая показывать, что это замечание ей приятно.
– Вы хотели повидаться с ней? И поэтому покинули борт корабля?
Элоис могла бы солгать, но что-то свирепое в его взгляде заставило ее сказать правду.
– Моя мать умерла много лет назад.
– От чего?
Элоис долго молчала, прежде чем ответить. Тупая боль снова застучала в ее висках.
– Это был несчастный случай.
Напряжение воцарилось в полутьме кареты.
– Мне так сказали, – добавила она.
– А вы сами не знаете? – Вопрос, заданный ироническим тоном, заставил ее заикаться.
– Я… ну да… конечно. Она умерла, когда я была совсем маленькой.
– Понимаю.
Элоис попыталась сжать дрожащие руки. Всякий раз, когда она думала о матери, во рту появлялся какой-то странный солоноватый привкус, и непреодолимое чувство ужаса и боли охватывало ее. Тупая пульсирующая боль стучала в висках.
– Я мало что помню о ней.
Мужчина помолчал несколько секунд, затем произнес, как бы извиняя Элоис:
– Должно быть, вы действительно были совсем малы.
Она не ответила. Да и что она могла объяснить этому незнакомому человеку? Что все ее детство словно провалилось в пустоту забвения? Ей не хотелось говорить об этом.
Мужчина сидел тихо, о чем-то задумавшись. Спустя некоторое время он положил медальон и достал один из журналов.
– Африка, – медленно прочел он. – Интересный выбор для такой красивой молодой девушки.
Элоис выше подняла голову. Он обнаружил, что она не беременна, а лишь спрятала узел под платье.
Ее беспокоило, как много он узнал и понял, рассматривая ее скудные вещи. Этот человек смог каким-то образом проникнуть в тот уголок ее души, в котором она хранила свои самые сокровенные мысли.
– Почему вы интересуетесь этой дикой страной?
– Хочу побывать там когда-нибудь.
– Что вы ожидаете там найти? Приключения? Диких животных?
– Покой.
– Мне кажется, вы не относитесь к женщинам, ищущим покоя. Скорее вы похожи на женщину, которая ищет…
– Уединения.
– Страсти!
– Едва ли.
– Вы столь молоды, и уже так устали?
– У меня есть жизненный опыт.
– Возможно. Но я думаю, вам нужно еще многому научиться.
Он отложил журнал, и, быстро взглянув на книги, добавил:
– Тому, чего вы не найдете в книгах. Тем вещам, которые могут быть приобретены только благодаря опыту или преподаны опытными людьми.
– Что вы имеете в виду?
– Я не настолько смел, чтобы предложить такое женщине, с которой только что познакомился.
Странный вихрь, состоящий из возбуждения и осторожности, закружился внутри Элоис. По-видимому, этот человек напрочь лишен хороших манер. Его слова шокировали и были абсолютно неуместны. И все же Элоис не имела сил поставить его на место. Он превращал все, что бы она ни сказала, в какую-то чрезвычайно дерзкую игру.
Вихри мыслей проносились в ее голове. В слабом свете луны, проникавшем внутрь кареты, она увидела руку, лежащую на узле. Пальцы тонкие, красивой формы и слегка покрыты темными пушком. Неужели это они расшнуровывали ее корсаж? Касались ее белья?
Подняв глаза, она увидела, что на его губах играет легкая улыбка.
– Ничего не бойтесь, мисс. Пока вы были без сознания, я перевязал вашу рану, развязал корсет и освободил вас от вашей ноши.
Она вскинула голову:
– Вы ожидаете благодарности?
– Как вам будет угодно.
– Тогда я не будут вас благодарить.
Он передернул плечами, делая вид, что это его нисколько не задевает.
– У вас порядочная рана на руке, однако нет необходимости зашивать ее. Она вполне безопасна.
Элоис посмотрела на свою руку и обнаружила, что рукав ее платья обрезан, а плечо аккуратно обвязано белым платком.
– Я хорошо справляюсь с подобными ранами, как настоящий доктор. Глубокого шрама не останется.
Мысль, что этот человек что-то делал с ее телом, вызывала тошноту.
– Я надеюсь, что вы дадите мне необходимые разъяснения в награду за оказанную помощь, – продолжал незнакомец.
– Что вы хотите узнать?
– Правильно ли я вас понял? Вы сказали, что упали за борт?
Ее голова резко дернулась, и она сразу забыла о ране. На первый взгляд вопрос незнакомца казался вполне естественным, но Элоис чувствовала скрытый смысл, казалось, он знает гораздо больше.
– Да, все произошло именно так, – заявила она.
– Хм… Как ловко все получилось! Даже вещи были уже припрятаны под вашей одеждой.
– Да, да, так и было.
– Тогда почему же вы не подождали, чтобы вас подобрали матросы? Вы могли бы спокойно продолжить свое путешествие в…
– Лондон. Я ехала в Лондон.
Последовала долгая пауза, прерываемая лишь стуком колес о гравий и скрипом упряжки. Затем незнакомец продолжил допрос.
– От кого вы пытались убежать?
– Убежать? Говорю вам, я упала за борт.
– Тогда мне следует отвезти вас в Типпингтон и передать вашей свите.
Она остановила его руку, когда он собрался постучать в потолок кареты. – Нет!
– Нет?
– Я не хочу возвращаться.
– Разрешите узнать, почему?
Не ответив на вопрос, она забилась в темный угол кареты, надеясь, что полумрак скроет ее лицо. Но лунный свет делал все ее усилия тщетными.
– Далеко ли мы отъехали от Типпингтона? Он кивнул головой, но не произнес ни слова. Мимо окон проносилась совершенно незнакомая местность. Она не была в Англии столько лет!
– Где мы?
– Мы-едем на север. Проехали уже много миль.
– Куда мы так спешим? Кажется, мы едем на очень большой скорости.
– Я бы желал, чтобы она была еще больше.
Элоис даже не пыталась разобраться в этом замечании. Она чувствовала какую-то опасность.
– Если бы вы остановили карету, я перестала бы причинять вам неудобство. Ведь я нарушила ваши планы…
Он не двигался.
Элоис продолжала, чувствуя одновременно отчаяние и испуг.
– Вы должны позволить мне выйти.
– Я должен?
– Да.
– Боюсь, что не смогу это сделать.
– Но почему же?
– Если вы в самом деле упали за борт, то с моей стороны было бы очень неблаговидным поступком оставить вас одну без защиты в этом диком уголке Корнуэлла. Вам нужно сменить одежду, согреться у огня и выспаться в мягкой постели. Затем мне следует сообщить о вас вашей семье, которая переживает где-то в этой местности. Уверен, они весьма обеспокоены.
Элоис стало не по себе. Ей не хотелось сообщать этому человеку о том, что у нее нет настоящего дома и вся ее семья состоит из одного отца, единственным проявлением родительских чувств которого было стремление всецело подчинить ее своей воле.
– Вы не находите мое решение правильным?
– Это так… если бы у меня действительно была семья.
– У каждого человека есть семья. Если у вас когда-то была мать, разумеется, должен быть и отец. Я ни за что не поверю, что такая замечательная девушка, как вы, вылупилась из яйца. С другой стороны, если вы не та, за кого себя выдаете…
Фраза прозвучала как предупреждение. Он в упор посмотрел на нее сверлящим взглядом.
Этот человек что-то знал, Элоис была уверена в этом. Но что? Что?
Спустя некоторое время она осмелилась поинтересоваться.
– Что вы намерены со мной делать? Незнакомец поерзал на сиденье, его длинные ноги заполнили узкий проход и невыносимо мешали ей. Рослый незнакомец казался неуклюжим, и в то же время от него исходила какая-то внутренняя уверенность.
– Это зависит от того, кто вы… и почему в вас стреляли, я слышал выстрелы. И видел смятение, которое царило среди ваших спутников, когда они добрались до берега. Они следовали за нами какое-то время. Но благодаря умению моего кучера мы смогли уйти от них.
Она пристально смотрела на него, размышляя, что же ей сказать. Можно было бы сказать правду – что она хотела убежать от отца, скрыться в Лондоне и начать новую жизнь. Но подобное объяснение это – лепет капризного ребенка.
Этот человек может стать на сторону ее отца и доставить ее в Брайарвуд как сбежавшую легкомысленную девицу.
Но что же она может сказать, чтобы рассеять его подозрение?
– Мои попутчики не хотели, чтобы я покидала корабль, – наконец, заявила она, надеясь, что этот неопределенный ответ удовлетворит его.
Но ее надежды были напрасны.
– Почему?
– Я… – Он наклонился вперед, упершись ладонями о колени, и уставился на Элоис.
Элоис так и не нашла, что ответить. Тогда он предложил собственное объяснение.
– Возможно, они не хотели отпускать вас потому, что вы захватили с собой некую вещь, которая вам не принадлежит.
Элоис тупо установилась на него.
– Что вы имеете в виду?
Он занял прежнее положение, но ощущение свободы продолжалось недолго. Покопавшись в узле, он извлек сверкающее рубиновое ожерелье.
– Неужели я должен поверить, что оно принадлежит вам?
Глава 5
Итак, он считает ее воровкой.
Воровкой!
Элоис побледнела. Он думает, что она украла ожерелье, и будет держать ее до тех пор, пока не получит хорошую награду за ее поимку.
Этот человек должен убедиться в том, что драгоценности – ее собственность. Проклятье, в этом простом платье она, наверное, выглядит, как простая крестьянка, у которой не может быть красивых безделушек.
Собрав все свое мужество, она поглядела на него свысока:
– Вы ошибаетесь. Это принадлежит мне.
– Неужели. И у вас есть доказательства?
В полном отчаянии Элоис пыталась придумать что-нибудь, чтобы рассеять его подозрения.
– Один камень на застежке отсутствует.
– Эту деталь можно заметить и в результате беглого осмотра.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23