рубашка с короткими рукавами и штаны, закатанные до колен; и то, и другое бледно-коричневого цвета.
На ногах сандалии, тоже явно кустарного производства, с пояса свисают ножны и плетеная или вязаная сумка, а за поясом заткнут… бластер!
Скорее всего, юноша уже успел покопаться в развалинах дома, где когда-то жили охранники; Дерек не решался там ничего трогать точно так же, как не прикасался к неубранным постелям в жилых комнатах подземной лаборатории.
Если бластер оттуда, то сам собой напрашивался вывод - или, по крайней мере, предположение - что молодой человек прибыл на остров не сегодня, и Дерек со своим «запоем» просто прошляпил его появление.
И все же, несмотря ни на что, облик юноши только усилил ликование Дерека. Это был не какой-нибудь дикарь, а человек в той или иной степени цивилизованный, о чем свидетельствовал, в частности, и бластер; по крайней мере, юноша понял, что это такое и как им пользоваться.
Интересно, он здесь один?
Только Дерек подумал об этом, как все повторилось: снова запел зуммер, заполыхал зеленый огонек и засветился зеленым еще один экран. На нем видна была часть поляны перед полуразрушенным зданием охраны и девушка, которая что-то делала, сидя у самодельного каменного очага; ага, чистила рыбу. Рядом на больших зеленых листьях лежали - отдельно! - уже готовые тушки и требуха.
Продолжая уголком глаза следить за передвижениями молодого человека, Дерек внимательно рассматривал девушку.
Она была тоже совсем юная и тоже белокожая. Хорошенькая или нет?
На этот счет у самого Дерека точное мерило отсутствовало, хотя его менталитет носил ярко выраженную мужскую окраску, потому что его создатель, Дерек Риор, моделировал Дерека с себя самого. Однако за долгие годы общения с людьми у Дерека возникло некоторое, достаточно отчетливое представление о пристрастиях мужчин в этой сфере; они, наверно, сочли бы девушку… ну, обыкновенной. Светлые волосы были заплетены в две косы, завязанные вокруг головы. Глаза голубые, слегка вздернутый нос, маленький рот с тоже совсем по-детски припухлыми губами. Не худая, отнюдь нет. Но и не толстая.
На Чипа она наверняка не произвела бы впечатления; тот делал стойку, главным образом, при виде тощих, высоких, длинноногих девиц вроде той, которую сегодня продемонстрировал Дереку Цекомп.
Одета девушка была примерно так же, как молодой человек, только на одной ноге у нее почему-то отсутствовала сандалия, рубашка была очень светлая - когда-то, может быть, даже белая, но от долгой носки слегка побуревшая - и с узором, вышитым по краю глубокого округлого выреза, а штаны темно-коричневые и не закатанные, а просто короткие.
И еще. У юноши рубашка имела ворот и была почти доверху застегнута на мелкие костяные пуговицы, а у девушки шея и верхняя часть груди были открыты, и там на тонком ремешке висело что-то светлое, почти сливающееся с загорелой кожей. Дерек прибавил увеличение. Ах, это оказался крестик! По-видимому, вырезанный из дерева и, может быть, не слишком искусно, но несомненно - крестик.
Прибавив увеличение и на первом экране, Дерек разглядел похожий ремешок на шее молодого человека. Самого крестика он не увидел; наверно, его скрывала рубашка.
Если бы Дерек мог плакать, сейчас на его глазах наверняка выступили бы слезы. Мечта, ставшая за долгие годы почти безнадежной, наконец-то сбылась. И бог, в существовании которого Дерек никогда, даже в самые тяжкие времена, нисколько не сомневался, привел на остров не кого-нибудь, а самых настоящих «хомо сапиенс». И к тому же верующих!

-4-
Дерек долго сидел у экранов, просто наблюдая за юношей и девушкой. Летучие крошки облетели весь остров, заглянули в каждый уголок, но больше никого не нашли.
Зато они обнаружили небольшую лодку, старательно спрятанную под деревьями. Так, уже кое-что проясняется. Интересно, откуда приплыла эта пара? Скорее всего, с одного из соседних островов, для больших переходов их лодка вряд ли годится. В таком случае, почему они появились здесь только сейчас? Судя по всему, кому-то из людей удалось выжить во время катаклизмов, сотрясающих Землю после того, как неподалеку от нее прошла комета. А раз так, то почему все эти долгие годы, десятилетия, век с лишним они сидели по своим островам и носа не высовывали за их пределы?
Какая-то причина для этого, несомненно, существовала, но сейчас Дерека больше интересовал другой вопрос: почему эти двое все же появились здесь? С какой целью? Разведывательной? Или, может быть, просто движимые любопытством? И почему их так мало? В конце концов, они ведь не знали, что их тут ожидает. В незнакомом месте мало ли с чем можно столкнуться. Вряд ли всего два человека и притом почти дети в состоянии справиться со сколько-нибудь серьезной опасностью; вон, и руку молодой человек повредил. Что это, беспечность? Или, может быть, они сбежали?
С подростками такое временами случается. Чип однажды тоже сбежал, когда отец не отпустил его летом к бабушке, матери жены, с которой недавно развелся. Мальчику на все эти взрослые дрязги было наплевать. Он любил бабушку и не собирался ни ради чего менять своего к ней отношения; к тому же, она жила в горах, среди самой что ни на есть дикой природы, которую Чип так обожал. В один прекрасный день отец Чипа проснулся, а сына и след простыл. Хорошо хоть записку мальчик оставил. Может быть, и этим двоим захотелось… ну, скажем, попутешествовать? Вид у них был какой-то совершенно не воинственный, несмотря даже на бластер, с которым юноша не расставался. Нет, на разведчиков они не похожи. Скорее, просто дети, слегка напуганные незнакомой обстановкой, но, тем не менее, не утратившие свойственного их возрасту любопытства.
В общем, вопросов возникало множество, и Дерек заранее предвкушал удовольствие, которое получит, выслушивая ответы. Каковы бы они ни были. Сама мысль о том, что после долгого, очень долгого одиночества он, наконец, получит возможность разговаривать с самыми настоящими живыми людьми, заставляла его трепетать от радости. Сначала он хотел… м-м-м… доставить их к себе сразу же, но потом сдержался и, изнывая от нетерпения, до вечера просто наблюдал за ними. Попутно, конечно, ведя полную запись всего, что видел и слышал, и скармливая ее машине, которая осуществляла грубую диагностику; в просторечии ее называли ГАДом.
Молодые люди явно не были знакомы с техникой, которую обнаружили в разрушенном здании, хотя проявляли к ней живейший интерес. И головы у них работали очень даже неплохо; к примеру, они поняли, пусть и не сразу, как пользоваться голографическим проектором.
Дерек с удовольствием наблюдал за сменой выражений на их лицах, когда они смотрели первую голограмму, пытаясь осознать, что это такое: сначала испуг, недоумение, потом радость понимания и, наконец, чистый, детский восторг.
Примерно такое же выражение он видел на личике совсем еще крошечного Чипа каждый раз, когда дарил ему новую игрушку.
Наконец стемнело. Дерек решил, что откладывать дольше не имеет смысла, и снова послал своих летучих малышей, на этот раз с заданием сделать людям инъекции снотворного.
Зачем? Ну, во-первых, он отнюдь не был уверен, что «детки» - так Дерек про себя называл юношу и девушку, которых, как ему уже было известно, звали Антар и Марта - спокойно среагируют на его появление. Мальчик, к примеру, со страху мог и из бластера пальнуть. А во-вторых, данные Дереку инструкции хотя и предоставляли определенный выбор методов первого контакта, все же недвусмысленно подчеркивали целесообразность именно такого варианта.
Как и следовало ожидать, снотворное подействовало почти мгновенно. Дерек активизировал антиграв, сел на него, доехал по туннелю до выходного люка и на лифте поднялся на поверхность. Маршрут он уже прежде заложил в память машины, хотя, по правде говоря, ехать-то было всего ничего; искусно замаскированный вход в подземную лабораторию находился на соседней с полуразрушенным зданием поляне.
«Детки» лежали около полупогасшего костра, такие юные, такие трогательные в своей беззащитности. Дерек постоял над ними, потом отвернул у юноши ворот рубашки и увидел крестик, как и ожидал. Он бережно поднял их, положил рядышком на платформу антиграва, тщательно загасил костер и отправился обратно.

-5-
Оказавшись внизу, Дерек подвел антиграв к шлюзовому отсеку и внес «деток» в первое помещение, которое, собственно, и представляло собой шлюзовую камеру. Там он уложил их на стоящие рядом узкие столы, похожие на операционные. Прежде всего снял с руки молодого человека пропитанную каким-то остро пахнущим настоем повязку. Рана была сквозная, точно юноша прострелил ладонь или с размаху напоролся, скажем, на торчащий нож с неровными краями. Эк его угораздило, однако, покачал головой Дерек. Ну, да ничего, с нашей-то техникой…
Он вытащил у юноши из-за пояса бластер, снял сам пояс с ножнами и сумкой, убедился, что у девушки нет никакого оружия. Осторожными, даже нежными движениями раздел обоих, расплел косы девушки, вызвал робота-прачку и приказал ему продезинфицировать и привести в порядок одежду.
После чего Дерек вышел из шлюзовой камеры, загерметизировал ее и включил систему дезинфекции. Одна из стен помещения представляла собой окно, рядом с которым снаружи располагался пульт управления. Сидя за ним, Дерек мог следить и за показаниями приборов, и за тем, что происходило внутри шлюзовой камеры. Поток невидимых лучей хлынул на неподвижные тела, на экране возник список уничтоженных вредоносных бактерий и микроорганизмов. Он был невелик и почти не отличался от того, который давал анализ проб местного воздуха. Отлично.
Теперь настала очередь робота-диагноста.
Пальцы Дерека запорхали по клавишам и сверху над столами опустились две сверкающие металлические сферы. Датчики облепили тела спящих, микродиагностические «змейки» проникли в кровь, обследовали все внутренние органы и вынырнули обратно. По экранам зазмеились кривые, на пульте робота-диагноста замелькали разноцветные огоньки, и спустя двадцать минут Дерек имел развернутый диагноз.
«Детки» оказались практически здоровы, если не считать кое-каких легко устранимых или не требующих медицинского вмешательства мелочей. Ну и, конечно, раны на руке Антара, которой робот-хирург тут же и занялся. Кроме нее, у молодого человека отсутствовал один передний зуб, возможно, удаленный в связи с тем, что не было возможности его залечить. И еще у него была когда-то сломана в области щиколотки и затем не совсем правильно срослась правая нога. Дерек не заметил, чтобы Антар хромал, но, скорее всего, при длительной нагрузке юноша все же мог испытывать неприятные ощущения. Ну, ногой можно будет заняться позднее; робот-диагност предложил разные варианты, которые следовало, конечно, обсудить с самим Антаром.
С Мартой тоже в целом все обстояло благополучно, если не считать того, что энцефалограмма ее головного мозга выглядела как-то не совсем обычно. В медицинском отчете подробно перечислялось, какие ритмические пики оказались слегка сглажены, а какие незначительно сдвинуты, но Дерек не стал вникать во все эти подробности. Главное, робот-диагност пришел к выводу, что никакой опасности для жизни или даже просто здоровья эта аномалия собой не представляет. Он высказал предположение, что она была врожденной, но, тем не менее, порекомендовал время от времени проводить повторные обследования. Чтобы выявить факт возникновения или отсутствия динамики и проследить за ней, если она все же будет наблюдаться. Ну, что-что, а это Дерек девушке обеспечить мог.
Вот только следовало ли сообщать ей о заключении робота-диагноста? Если бы речь шла о человеке той, давно канувшей в вечность эпохи, то ответ на этот вопрос был бы однозначный: да. В те времена считалось неэтичным скрывать от человека любые сведения о состоянии его здоровья. Но Марта выросла совсем в других условиях, скорее всего, не получила никакого сколько-нибудь серьезного образования, и эти откровения, в большой степени для нее непонятные, могли напугать девушку. И если на самом деле никакой угрозы здоровью не существует… Ну, что же, у Дерека еще будет время обдумать эту проблему. Вот познакомится он с Мартой лично, поймет, что у нее за характер, тогда и решит.
Робот-хирург закончил работу, и Дерек снова вошел в шлюзовую камеру. Он знал, что рваная рана на левой ладони Антара исчезла, а небольшие «заплаты» из синтеплоти будут практически незаметны. Руку обтягивала толстая «исцеляющая перчатка» с закрепленным на запястье источником питания. Генерируемое ею излучение довершит полное заживление поврежденных и восстановленных тканей в считанные часы.
Дерек снова перенес спящих, теперь уже в другое помещение, в целом самое обычное, если не считать того, что «гости» были лишены возможности его покинуть. Пока, во всяком случае.
Здесь стояли две удобные кровати, куда он и положил «деток», укрыв их белоснежными простынями.
Жилая комната была оборудована всем необходимым, включая пульт «повара» - автомата, шкафы со свежим постельным бельем и одеждой, приемный ящик мусоропровода, потолочные и прикроватные светильники, которые разгорались и гасли, подчиняясь голосовой команде, и многое другое.
На столиках рядом с постелями стояли необыкновенно изящные сосуды из хрусталита, в которых, повинуясь включенной Дереком программе, уже проросли и выбросили бутоны живые цветы.
К жилой комнате примыкали туалет, ванна и просторная рабочая комната, где у одной стены на большом столе стоял компьютер, а у противоположной, на столике поменьше, голопроектор; имелся и богатый набор кристаллов с голозаписями, главным образом, познавательного и развлекательного характера.
Практически всю третью стену занимал экран связи.
Жилая комната, где сейчас лежали «детки», условно называлась «синей». Незадолго до того, как над человечеством нависла смертельная угроза и время для Дерека остановилось, вошло в моду выдерживать все детали помещений в какой-то одной цветовой гамме.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35