На улице передо мной возникает трудная задача: уговорить таксиста отвезти нас в отель, где живет Педро. Это сложно, поскольку, глядя на моего спутника, никто не осмелится посадить его в свою машину из-за страха, что его вырвет на заднее сиденье. Один толстенький и добренький пожилой сеньор соглашается, потому как сначала не обратил внимания на состояние Педро, которого я усадила, на скамейку, пока ловила такси. Однако на полпути мы вынуждены сделать экстренную остановку: мой спутник вот-вот извергнет все выпитое им за сегодняшний вечер. К счастью, этого не происходит. Таксист тем временем ругается и твердит, что я его обманула. А я, пристыженная, не перестаю извиняться.
В отеле я решила любым способом заставить Педро вырвать, если я хочу этой ночью поспать, а не присматривать за ним, поскольку теперь он грозится выброситься из окна, потому что влюбился в женщину, которая не отвечает ему взаимностью. Эта мелодраматическая сцена окончательно выводит меня из себя, и я толкаю его в туалет, перед унитазом обвиваю руками его живот и начинаю сдавливать его, чтобы вызвать рвоту. Вся эта процедура долгая и болезненная, после этого Педро ложится спать. В конце концов я тоже засыпаю.
На следующее утро он просыпается, испытывая непривычное для него похмелье, и импульсивно начинает курить сигарету за сигаретой, пока я не просыпаюсь. Я сумела избежать секса, которого больше не могу выносить, и горжусь, что так ловко это устроила. Счастливая и бодрая, я возвращаюсь в агентство.
– Тебе нравится этот клиент, не так ли? – спрашивает Сусана, как только я вхожу в дверь.
Это скорее утверждение, чем вопрос. Ясно, я не скажу ей, что у меня такой счастливый вид лишь потому, что я заработала деньги, ничего для этого не делая. Знаю, что она способна рассказать об этом Маноло и Кристине, и это, несомненно, создаст мне проблемы. Сусана уже продемонстрировала, что она не только любопытная, но еще и доносчица.
– Наверняка ты замечательно проводишь с ним время в постели.
В ответ я только улыбаюсь, беру свои деньги и отправляюсь домой.
Сегодня угощаю я…
25 сентября 1999 года
Сусана позвонила, когда я занималась в спортзале. К счастью, телефон у меня был с собой. В огромном зале, куда я обычно хожу несколько раз в неделю, звонок слышно хорошо. Мне приходится говорить тихо, чтобы не привлекать внимание зевак, которые уже начинают проявлять недовольство, поскольку посторонние разговоры мешают им во время занятия.
– Ты должна прийти. Здесь нет ни одной девушки, а клиент выбрал тебя по фото.
– Сусана, я в спортзале. Я уже одеваюсь, но немного опоздаю.
– Поспеши!
На всякий случай я всегда ношу с собой платье, и довольна, что оказалась такой предусмотрительной. Теперь не нужно заезжать домой, чтобы переодеться. Переодеваюсь и прихорашиваюсь в женской раздевалке, беру такси и еду прямиком в агентство.
День выдался пасмурным, утром шел дождь, и я в плохом настроении. Но работа есть работа.
Сусана ждет меня с нетерпением. Она всегда такая, чувство ответственности заставляет ее испытывать муки совести, если клиент выскальзывает из рук из-за того, что девушка опоздала. Так что она вечно нервничает, вследствие чего у нее псориаз по всему телу. Она живет в постоянном страхе, что ее выбросят, и поэтому мы никогда не чувствуем себя свободно. Ее поступки в какой-то мере способствуют нашему сближению с Анжеликой, которая проявляет больше понимания.
– Давай, сразу представься, иначе он уйдет…
– Я знаю, Сусана. Но я была на другом конце Барселоны. Я не могла приехать быстрее.
Перед зеркалом поправляю волосы и вхожу в гостиную. Клиент смотрит телевизор с пультом в руках. Такое чувство, что, ожидая меня, он пропустил не один стаканчик. Увидев меня, улыбается, но ничего не говорит, и я завожу разговор. Он оказывается авиаинженером, отцом семейства, который, как и все, чувствует себя одиноким. Он не привлекательный. Откровенно говоря, его внешность даже довольно отталкивающая, но есть в нем какая-то изюминка. Когда я сажусь рядом, то поражаюсь, какое впечатление на него произвожу. Он буквально дрожит и признается, что очень боится. Я растрогана. Стараюсь успокоить его, и мы проходим в люкс, где он быстро, отвернувшись, раздевается, ныряет в постель и полностью укрывается, чтобы я не смогла видеть его наготу. Хорошенькое начало! Думаю, что он окажется еще одним сексуальным неудачником, но… Он великолепен! Мне не нужно притворяться, изображая страсть. Его ласки приводят меня в восторг. Он настоящий знаток женского тела. Я начинаю сомневаться, что человек, разделивший со мной постель, – тот самый мужчина, которого я встретила в гостиной.
Мы закончили, и пока он принимает душ, я беру сумку, достаю кошелек и, отсчитав пятьдесят тысяч песет, протягиваю их ему.
– Что это? – спрашивает он недоверчиво, энергично вытирая спину полотенцем.
– Возвращаю то, что ты заплатил Сусане за встречу со мной, – шепчу ему, чтобы не было слышно в микрофоны.
– Что?..
– То, что слышишь! Пожалуйста, возьми!
– Но почему?
– Хочу поблагодарить тебя за эти мгновения. Сегодня угощаю я. Но не думай, что так будет каждый раз, и ни слова Сусане! – и улыбаюсь.
Приходится настаивать, чтобы он взял деньги. Говорит, что не может их принять.
– Я все меньше понимаю женщин.
Уходит с деньгами, а я тихо бормочу:
– Нечего тут понимать.
Скорее, я говорю это себе. К тому же он не мой тип мужчины.
Осада
30 сентября 1999 года
Сегодня утром Маноло о чем-то горячо спорит с Анжеликой. Я спала в маленькой комнате, и крики «водителя грузовика» меня разбудили. Я слышу, что Анжелика тоже повысила голос, и, напуганная, выбегаю посмотреть, что происходит. В этом сумасшедшем доме может случиться все что угодно.
Остальные девушки и не думают беспокоиться по этому поводу. «Если на горизонте появляется шеф, значит, он решает вопрос государственной важности», – сказала мне как-то одна из них. «Занимайся своими делами», – посоветовала однажды Маэ. Но это выше моих сил. Мне кажется, что Маноло собирается побить Анжелику, и я, конечно же, должна вмешаться.
Маноло упрекает ее, что прошлой ночью она не выполняла свою работу, а спала. И доказательство тому – телефонный звонок в четыре утра, на который ответила я.
– Ты забыла, что мы все записываем, дура! – бросает Маноло ей в лицо. – Мы записали голос Вал. С какой стати она ответила вместо тебя? Ты управляющая или нет?
Хочу вмешаться, поскольку Анжелика очень нервничает.
– Она была в туалете, – разъясняю я, пытаясь придумать Анжелике алиби.
– Ты тоже хочешь оказаться на улице? – орет на меня Маноло. – Зачем ты лжешь, защищая ее? Мы знаем, что она спала. Ты же сама это Исе сказала.
Я начинаю вспоминать и осознаю, что сказала именно это. В этот раз я дала маху. Мы с Анжеликой переглянулись, потом она берет свои вещи и заявляет, что не собирается оставаться больше ни минуты в этом сумасшедшем доме, где за ней следят больше, чем в борделе «Большой Брат».
– Вот так-то, забирай свои вещи! Ты знаешь, где выход! – шипит Маноло.
Анжелика уходит, громко хлопнув дверью. Должно быть, это слышат даже соседи.
– Не волнуйся, – говорит мне Маноло. – Сегодня вечером придет новая управляющая. На этот раз настоящий профессионал.
Чувствую себя беспомощной. Не могу притворяться, так как Анжелика – единственный человек, с которым я могла быть искренней в этом борделе. В любом случае, я виновата в том, что ее внезапно уволили. Правда, у меня остался номер телефона Анжелики. Обещаю себе позвонить, чтобы поддержать ее.
Я весь день тоскую по Анжелике, а вечером возвращаюсь в агентство. Действительно, появилась новая управляющая, некая Долорес, правда, она больше напоминает девушку по вызову. Она худощавая, с милой мордашкой, длинными, черными как смоль волосами и поразительными глазищами медового цвета. Настоящая куколка. Мы сразу же знакомимся, и я отчетливо понимаю, что она очень старается быть вежливой. Это нормально. Ведь в публичном доме можно встретить столько женщин, которые напугают кого угодно! Она должна заставить себя смириться.
Когда вхожу в гостиную, вижу, что происходит нечто странное. Там собрались все девушки и взволнованно смотрят на меня. Впервые между нами возникает чувство единения.
Все курят. Судя по пепельнице, полной окурков, продолжается это довольно долго. Пожалуй, дело плохо, и девчонки явно нервничают. Первой заговорила Синди.
– Садись и закрой; пожалуйста, дверь.
Делаю то, что меня просят. Что же здесь происходит?
– Что на вас нашло? Почему вы здесь? – я и в самом деле начинаю волноваться.
– Что на нас нашло? – переспрашивает Иса.
– А ты не понимаешь? – подхватывает Маэ.
– Катастрофа! – восклицает Эстефания.
– Прощай, мой «мерседес»! – думает Джина вслух, уставившись в пустоту.
Единственная, кто не проронила ни слова, это Барби. Я почти убеждена, что она подумывает о еще одной пластической операции.
– С нами покончено! – заявляет Синди.
Ничего не понимаю. Что такого серьезного могло произойти, из-за чего всех охватило уныние? По какой причине они забыли о разногласиях? Кажется, все недоразумения развеялись, словно по волшебству.
– Почему покончено? – спрашиваю я. Уже не могу больше томиться в догадках.
– Эта женщина… – начала Иса.
– Уверена, она отберет у нас всех клиентов! – закончила Маэ.
– Но как вы можете так говорить? Она новая управляющая. Они выгнали Анжелику сегодня утром, и Маноло сказал мне, что наймет настоящую профессионалку, – объясняю я, пытаясь погасить страсти. – Зачем ей красть наших клиентов?
– Потому что она милашка, – настаивает Эстефания. – И как только она поймет, что за ее работу ей будут платить мизер по сравнению с тем, что получаем мы, она уведет наших клиентов. Вот увидишь! Однажды – это было очень давно – так уже произошло.
– Господи, это серьезно!
– Не следует нанимать привлекательную управляющую. Это всегда рискованно. Я не понимаю Маноло! – возмущается Джина.
Барби одобрительно кивает головой, приглаживая свои волосы.
– Что ж, если вы все так думаете… Что же нам делать?
– Мы должны действовать сообща, – заявляет Синди, – и мы рассчитываем на тебя.
– Да. Нужно наблюдать за ней и прислушиваться ко всему, что она говорит клиентам. Чуть что – и мы сразу сообщим об этом Маноло, – высказывает свое мнение Иса.
– Я согласна. Вы можете рассчитывать на меня. Но, по правде говоря, девочки, не думаю, что этого будет достаточно.
– Вот увидишь, у нас получится! – восклицает Джина. – А теперь ведем себя как ни в чем не бывало.
То, что пришлось расстаться с Анжеликой, нас сблизило. Так что мы начинаем «караулить». Мы решили, что каждый будет участвовать в осуществлении нашего плана. Те, кто остается с Долорес, должны внимательно к ней присматриваться. Этой ночью, кажется, она неукоснительно выполняет все требования, ведет себя с нами хорошо, и ее не в чем упрекнуть. Ни одного промаха! Так что я расслабилась и наблюдаю за ней, не проявляя чрезмерной бдительности.
4 октября 1999 года
Сегодня звонило очень много клиентов-иностранцев, которые ни слова не понимают по-испански, и у Долорес начались проблемы. Так как я единственная, кто говорит на нескольких языках, она разбудила меня посреди ночи и попросила, чтобы я отвечала на звонки. Мне кажется, что для нее это очень рискованно, но я соглашаюсь, поскольку девушки и я уверены, что рано или поздно Маноло об этом узнает. Замечательный повод от нее избавиться! Телефон прослушивается, и Маноло или Кристина обязательно услышат мой голос. Долорес уверяла хозяев, что отлично говорит по-английски и по-французски. Вот теперь стало ясно, что она их обманула.
Так и получилось. На следующее утро в публичный дом пришел Маноло, чтобы побеседовать с Долорес, вернее, устроить ей разнос. Он сказал, что она не должна вести себя как ей вздумается, она управляющая и сама должна разговаривать с клиентами.
Долорес, чувствуя, что рано или поздно потеряет свое место, стала кокетничать с клиентами, и продолжалось это весь день. Но сначала у нас с ней состоялся разговор.
– Скажи мне, сколько вы зарабатываете в неделю?
– По-разному, Долорес. Знаешь, не все недели одинаковые.
– Понимаю. Но хоть приблизительно…
– От шестисот до семисот тысяч песет.
Я специально немного преувеличила.
– Что?! Какой ужас! Подумать только, а мне платят всего лишь двести тысяч песет в месяц! Это возмутительно!
– Да. Но это я расставляю ноги, а не ты. Так что все справедливо, или ты так не считаешь?
Она задумывается. Полагаю, она уже размышляет над возможностью перехватить клиентов и заработать как можно больше денег, прежде чем ее выгонят.
6 октября 1999 года
Сегодня мы подкараулили Долорес – она дала свой номер телефона одному клиенту, который приходит к нам каждую неделю. Звоним Маноло, и, несмотря на то что она все отрицает, днем Долорес уже оказывается на улице.
– Забирай свои вещи и выметайся! – кричит ей на всю квартиру Маноло.
Замена персонала
7 октября 1999 года
После того эпизода с Долорес девушки уже не смотрят на меня как на предполагаемую воровку одежды Исы. Странно, но в борделе больше не было краж.
С приходом Софии в нашу душную картонную коробку с маленькими дырочками словно впрыснули немного кислорода. Ей пятьдесят лет, а выглядит она как хиппи: носит длинные, отделанные разноцветной тесьмой джинсы, огромные серьги и бархатную шляпу. Мы сразу же почувствовали, что поладим с новой управляющей. У нее правильная речь, говорит она мягко и вдобавок чем-то напоминает мне мою бабушку по отцу. Но настоящее ее призвание – заботиться о животных: она их обожает и подбирает на улице любое живое существо, которое ходит на четырех лапах.
Я всегда считала, что люди, которые любят животных, в сердце хранят доброту и никому не способны причинить боль. И в этой женщине я не ошиблась. Ее переполняют великодушие и любовь к людям.
У Софии есть собачонка по кличке Хорди, которую она так назвала, чтобы подчеркнуть ее каталонские корни. По правде говоря, каталонского в собачке ничего нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30