«Ночной гость»: АСТ; Москва; 2004
ISBN 5-17-022333-1
Аннотация
Когда-то, совсем еще юношей, Диллон Камерон покинул маленький городок на острове у побережья Шотландии – и уехал «добиваться успеха» в Англию. Казалось бы, теперь, много лет спустя, когда он и вправду добился всего, чего желал, зачем возвращаться в родную глушь? Быть может, чтобы сдержать данную когда-то клятву? Быть может, чтобы забрать с собой в «большой мир» дочь, которая все эти годы росла на острове? А может – чтобы снова встретиться с женщиной, которую любил когда-то – и не переставал любить ни на минуту?..
Синда Ричардс
Ночной гость
Посвящается маме, сочинявшей для меня сказки до тех пор, пока я не научилась сочинять собственные.
Глава 1
На крыше кто-то был. Тея Керни прислушалась к звуку, едва различимому из-за бесконечного воя ветра над Оркнейскими островами. Тея посмотрела на потолок, стараясь определить, откуда доносится звук – ага, чуть левее камина, затем накинула плащ – плащ Гриффина; ей было спокойно в этом плаще. Постояла еще немного, потом пошла взглянуть, не проснулась ли мирно спящая у окна дочка. Ощущая тепло солнечных лучей, Тея погладила золотисто-рыжие волосы малышки.
«Совсем как у твоего отца…»
Мысль пришла внезапно, но Тея, отбросив ее, стремительно направилась к двери. Дверь открылась легко, потому что старый хутор был построен в ложбине, защищавшей его от ветров, что дули зимой с Северной Атлантики. Чтобы посмотреть, что делается наверху, Тея была вынуждена отойти и от надежных стен дома. Солнце слепило глаза; подол юбки нещадно хлестал по ногам. Человек не заметил ее и, сгорбившись под напором ветра, продолжал прилаживать черепицу. На нем были военная куртка и шерстяная рыбацкая шапочка, натянутая на лоб.
Приложив руки ко рту, Тея прокричала: «Что вы здесь делаете?», не думая, что ответ на вопрос в общем-то очевиден. Пусть Тея Керни бедная вдова, но она не желает, чтобы незнакомые люди чинили крышу дома без ее разрешения.
Человек услышал ее – Тея поняла это, так как он на мгновение замешкался, – однако даже не повернул головы.
– Я спросила, что вы здесь делаете? – повторила она.
– Я? Поправляю крышу, – ответил незнакомец, стараясь не смотреть на нее.
«У него местный выговор», – подумала Тея.
– Моя крыша не нуждается в починке! – запротестовала Тея. Ответа не последовало. – Вы слышите меня?
Незваный гость посмотрел на нее.
«Диллон!» – вдруг узнала его Тея, непроизвольно шагнув назад.
– Я это делаю не ради тебя! – прокричал он в ответ. – А ради Гриффина.
Сказав это, Диллон продолжил работу. В душе Теи закипела злость.
– Теперь ему ни к чему твоя помощь, Диллон! – крикнула она, но тот не обернулся. – Ты меня слышишь, Диллон?
– Я слышу тебя, Тея, – ответил он, не прерывая своего занятия.
Тея постояла еще чуть-чуть, потом повернулась и, едва ли не падая, побежала в дом.
Диллон…
Тея захлопнула дверь и прислонилась к ней спиной, чувствуя, как громко стучит ее сердце. Она не желала видеть его, и ему это прекрасно известно. Может, все-таки оставить дверь незапертой?
– Диллон, что тебе здесь надо? – сказала она вслух, закрывая глаза и пытаясь успокоиться. Господи, она уже не надеялась снова встретить его. Тея взглянула на часы из голубого фаянса, стоявшие на каминной полке. У нее было меньше сорока минут до того, как местное туристическое агентство пришлет ей очередного постояльца.
Дом был расположен на окраине рыбацкого поселка Сент-Маргарет-Хоуп. Пристрастие Гриффина к комфорту снискало его дому популярность у туристов, археологов и любителей природы, которые приезжали на Оркнейские острова из центральной части Шотландии. Как-то раз Тее даже довелось иметь дело с двумя охотниками за привидениями с Би-би-си – они намеревались сфотографировать молочницу, якобы бродившую по старой заброшенной церкви.
Скоро начнутся зимние бури, и, похоже, именно это и подвигло Диллона Камерона срочно отремонтировать ей крышу, но ей вовсе не нужна его запоздалая забота.
Тея сняла плащ и, стараясь придумать, что же делать дальше, снова подошла к кроватке посмотреть на спящего ребенка.
– Подожду, пока не узнаю, зачем он пришел, – прошептала она, укутывая Кэтлин в белое шерстяное одеяло.
Зная, что дочка проспит еще несколько часов, Тея пошла наверх, чтобы в последний раз проверить гостевую комнату. Дом состоял из нескольких построек, хотя на первый взгляд казался единым. Каждое крыло пристраивалось то так, то этак в зависимости от пристрастий многочисленных владельцев, время от времени сменявших друг друга. Например, в нем было не менее шести входных дверей, и поскольку Тея порой не могла услышать стук ни в одну из них, то для удобства была вынуждена выкрасить дверь в основной, двухэтажной части здания в ярко-красный цвет, чтобы сразу было видно, куда стучать.
Комната была в полном порядке – вплоть до мелочей. Здесь имелись собрание сочинений Агаты Кристи, вязаные половики и кресло-качалка перед небольшим камином. Огонь в камине разводили тогда, когда гость – вдобавок к электрическому отоплению – был не прочь погреться. Кровать была застелена мягкими простынями, а сверху лежало тяжелое покрывало – Тея связала его сама. Но самым ее любимым местом в комнате была банкетка у окна, откуда открывался изумительный вид на морской берег. Поначалу ей ужасно не хватало деревьев, зато теперь она и представить не могла, что можно жить там, откуда не видно море. Тея взбила подушку, заглянула в ванную, чтобы еще раз удостовериться, что свежие полотенца и мыло на месте, после чего спустилась вниз.
Войдя в кухню, она от неожиданности застыла на месте – у стола сидел Диллон. Увидев его, Тея вся напряглась, после чего перевела взгляд на Кэтлин. Но Диллон не разбудил ребенка.
– Ну, как поживаешь, Тея? – спросил он с сильным шотландским акцентом и поднялся ей навстречу. Она тоже подошла ближе.
– Прекрасно, – ответила Тея. Она ощущала некоторую растерянность. Присутствие в доме чужого человека слегка выбило ее из колеи, и она не знала, как себя вести. Она серьезно посмотрела на незваного гостя, вновь пытаясь примирить в сознании репутацию Диллона с тем Диллоном, которого она знала. Тея помнила, как Гриффин вдвоем с Диллоном поддразнивали ее – мол, мать Диллона из клана Маккодрумов, о которых известно, что они произошли от брака человека и «силки», мифического морского существа, наполовину человека, наполовину морского котика, перед которым не в состоянии устоять ни одна женщина.
Для Гриффина Диллон Камерон был преданным другом и немного плутом – на две трети «силки», как называл его Гриффин, сбросившим истинное обличье. Диллон был настоящий повеса и в море чувствовал себя как в родной стихии.
Кому, как не ей, подумала Тея, знать, какой великий соблазнитель этот Диллон Камерон! Тот самый Камерон, что неизменно был так сдержан с ней, который редко разговаривал в присутствии Гриффина, тот самый, что помог ей с похоронами. Боже, с тех пор прошло уже почти два года! Почти два года с тех пор, как Гриффин Керни погиб в холодной пучине Северного моря. И даже самый лучший его друг – Великий Силки Диллон Камерон – не смог спасти его.
– Ты здесь много чего поменяла, – произнес он, обводя взглядом выбеленные стены.
Диллон был крупный мужчина – казалось, он заполнил собой всю кухню. Он был чисто выбрит, правда, волосы отпустил слегка длинноватые, и эта его прическа вместе с дорогой, хотя и нарочито небрежной одеждой делала его похожим на поэта-романтика начала девятнадцатого века, а отнюдь не на смельчака водолаза с буровой вышки.
Тея смотрела на него не отрываясь. Почему-то ей пришло в голову, что у Диллона денег всегда водилось больше, чем он мог с умом потратить. Он спускал огромные суммы на одежду, машины и женщин. Когда зарабатываешь до двух тысяч долларов в неделю, предположила Тея, волей-неволей потом приходится эти тысячи на что-то тратить. Хотя бы на этот бежевый «рыбацкий» кашемировый свитер и щегольские, из модного магазина, брюки. «А Диллон и вправду в душе поэт», – неожиданно подумалось ей. Нет, скорее не поэт, а собиратель поэзии, который современным стихам предпочитает малопонятные древние англосаксонские гимны и кельтские баллады.
– Сколько я должна тебе за крышу? – спросила Тея, понимая, что вопрос покажется оскорбительным, однако это был единственный способ держать дистанцию. Она не собирается принимать подношения от этого человека. – Я была в другой части дома и не сразу услышала, что ты там. Можешь называть свою цену…
– Тея, прекрати, – перебил ее Диллон. И это еще больше вывело ее из равновесия.
Проснулась и захныкала Кэтлин, и Тея повернулась к дочери.
– Диллон, я не хочу видеть тебя в своем доме, – произнесла она, беря девочку на руки. Кэтлин – ее радость, ее единственное утешение!
– Я решил, что ты вернешься в Америку, – произнес Диллон, игнорируя ее высказывание.
– Ничего удивительного, – ответила Тея. – Ты всегда считал, что здешняя жизнь не для… – как это ты выразился? – ах да, изнеженной американки. Ты все ждал, когда я уеду, с того самого дня, как мы с Гриффином поженились.
– Нет, правда, почему ты не уехала? – не унимался он. – Ведь у тебя там родные!
Голос его был глубокий и низкий. Тея ничего не ответила и лишь крепче прижала к себе дочку. Диллон шагнул ближе.
– Гриффин однажды сказал мне, что ты любишь море. И еще ты любила большие деревья, а еще любила Гриффина. Две вещи из этих трех действительно хороши, пошутил он тогда. И вот теперь море по-прежнему рядом с тобой, а вот Гриффина уже нет. И тебе не увидеть деревьев на продуваемом всеми ветрами острове. А еще… тебе здесь очень одиноко. Разве не так, Тея?
– Нет, – выдавила она ответ. Нет, пусть ей даже действительно одиноко, она ни за что не признается в этом, тем более Диллону.
– Зимы здесь долгие и холодные. Почти каждый день шторм, – продолжил он, пронзая ее серо-голубыми глазами.
«Или, может, зелеными? – подумала Тея. – Глаза у Диллона точь-в-точь как море, вечно меняют цвет».
– Ну и пусть, – возразила она. – Мне есть чем заняться.
– Принимая в доме Гриффина туристов? – негромко спросил он.
Тея почувствовала, что вот-вот сорвется. Какое он имеет право ставить ей это в упрек?
– Принимаю, потому что мне ничего другого не остается.
– А на что же ты истратила страховку Гриффина?
– Какая страховка? О чем ты? – воскликнула Тея. – Почти все деньги пошли его отцу, и кое-что досталось бабке.
– Как ты это допустила? Его отец пропьет все до последнего пенса!
– Диллон, это тебя не касается!
Ей меньше всего хотелось обсуждать с Диллоном недальновидность Гриффина. Мешала гордость. А еще она любила Гриффина.
Но Диллон не собирался сдаваться:
– Тебе хотя бы есть на что жить?
Тея промолчала.
– Тебе есть на что жить? – повторил он вопрос.
– Диллон…
– Тея, не увиливай!
– Я принимаю постояльцев, – огрызнулась она.
Диллон лишь устало вздохнул в ответ.
– А еще помогаешь на почте и подрабатываешь в бакалейной лавке Родди Макнаба, – добавил он. – А еще водишь экскурсии для американских туристов по местным достопримечательностям и еще, – ах да, я совсем забыл, – печатаешь на машинке, когда тебя кто-нибудь попросит. Что ж, ты права, дел у тебя действительно невпроворот. Ну и как, признайся, хорошо тебе за это платят? Полдюжины яиц за это, ведро рыбы за то?
– Бывает и так, – спокойно произнесла Тея. – Я ничего против не имею.
– Неужели? Какое, однако, бездарное применение твоему образованию! Ты ведь, если не ошибаюсь, окончила колледж? Кем ты была у себя в Америке? Ах да, представителем по связям с общественностью! Неужели эта жизнь тебя устраивает?
Тея, не удостоив его ответом, посадила Кэтлин на пол играть кубиками.
– Так почему ты не вернулась домой? – повторил Диллон свой вопрос.
– Мой дом здесь. И я никуда не собираюсь уезжать. Мне здесь нравится.
Неожиданно на его губах заиграла улыбка.
– Скажи на милость, что в этом смешного?
– Ничего, – ответил он, продолжая улыбаться. – Просто мне вспомнилось, что Гриффин однажды сказал о кернах. «Все, кто приезжает сюда, видят перед собой лишь кучи камней, и только моя Тея видит живых людей, которые когда-то их соорудили».
Тея резко отвернулась. Внезапно она со всей ясностью ощутила, как ей недостает Гриффина.
– Мне его тоже недостает, – произнес Диллон, как будто прочитав ее мысли. Тея заглянула ему прямо в глаза.
Неожиданно до нее донесся шорох колес, и она обернулась на этот звук, радуясь, что еще не перевелись любители приезжать на эти холодные, каменистые, продуваемые всеми ветрами острова. Наверное, она неправильно рассчитала время приезда. А может, постоялец прибыл не паромом, а самолетом.
– Извини, Диллон, но у меня дела, – сказала она. – Бюро прислало мне очередного гостя.
– Твой гость – это я! – воскликнул Диллон и поймал ее за руку, когда Тея попыталась пройти мимо него к двери.
Тея ошеломленно посмотрела на него, придя в ужас от одной только мысли, что Диллон может и впрямь остаться в ее доме на ночь.
– Девушка из бюро сказала, что у меня остановится некий мистер Смит…
– Я соврал ей…
– Прекрати! – воскликнула Тея и снова направилась к двери, увидев, что из машины выходит какая-то женщина.
– Можно подумать, я не знаю – ты ни за что на свете не согласилась бы сдать комнату человеку по имени Д. Камерон! – произнес он, делая вид, что не замечает женщины, которая постучала в дверь.
– Диллон, ты дашь мне пройти? – резко спросила его Тея.
– Сначала нам с тобой надо кое-что уладить.
– Ничего подобного, – твердо возразила Тея. – Нам с тобой нечего улаживать. Ну-ка, пропусти меня. Кому говорят!
Женщина постучала вторично, но Диллон по-прежнему не давал ей пройти.
– Позволь мне. У меня это лучше получится.
– Диллон!..
– Она просто увязалась сюда вслед за мной. Поэтому я и предлагаю: давай я сам с ней поговорю. Знаешь, она немного… взбалмошная.
Тея заглянула в его зеленоватые глаза и сразу все поняла. Да, перед ней действительно тот самый повеса Диллон, а вместе с ним прибыла одна из его многочисленных пассий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18