Вот все и считали Джимми смелым и принципиальным. Кстати, он мне сам об этом говорил. Он утверждал, что мы сумеем отстоять права животных только в том случае, если будем воздействовать на умы и сердца.
– То есть на него бы не подумали?
– В том-то и дело. А вот на меня могли подумать, поскольку моя репутация не была столь безупречна. Я очень боялась, что ко мне нагрянет полиция, и пугалась каждого стука в дверь. Но ко мне так и не пришли, возможно, потому, что ничего серьезного за мной не числилось. В любом случае полиции было чем заняться и без меня, ведь кругом хватало настоящих экстремистов. Впрочем, до арестов дело не доходило ни разу.
– А почему бы тебе не сообщить о Джимми в какую-нибудь газету?
– Но тогда я буду вынуждена признаться и в своих грехах. Нет, сперва я хочу рассказать обо всем Дэвиду и посмотреть, как он отреагирует. Если он решит обратиться к адвокату, я не стану ему препятствовать. Но пусть это будет его выбор.
– Ты храбрая, – сказала Дейзи, вставая из-за стола. – Признание может иметь для тебя ужасные последствия.
– Да, – тихо ответила я, – я знаю. Но еще знаю, что просто должна сказать Дэвиду правду. Я хочу это сделать и в то же время не хочу. Это все равно что держать одну ногу на тормозе, а другую – на педали акселератора. Такая вот неразрешимая психологическая дилемма.
– Что ж, уверена, ты найдешь выход из положения.
«Но когда?»
– Ладно, – продолжила Дейзи, – как ты смотришь на то, чтобы заглянуть на первый этаж? Мне скоро возвращаться на работу, но перед этим я бы хотела поискать подарок Найджелу на сорокалетие.
Мы спустились вниз по деревянной винтовой лестнице.
– Хорошо бы найти ему какой-нибудь симпатичный коврик. Кстати, у Найджела все-таки будет вечеринка, – добавила подруга, пока мы перебирали стопку циновок. – Помнишь его старого друга Алана, который был на барбекю? Ну, того адвоката? В общем, он позвонил мне в пятницу по поводу дня рождения Найджела. Я-то планировала просто вытащить Найджа в какой-нибудь ресторан, но, по мнению Алана, нужно устроить широкомасштабное празднование – вечеринку с сюрпризом. Подготовку берут на себя Алан и другой их приятель – Джон. Я согласилась, и вот сегодня утром Алан сообщил мне, что они уже определились с местом проведения праздника.
– И где же это будет?
– В зоопарке.
– В зоопарке?
– Да – оказывается, там можно устраивать вечеринки. Сама я ни в чем подобном раньше не участвовала, – призналась Дейзи, присматриваясь к стеклянной посуде. – Праздновать будем прямо в день рождения – второго августа. Алан и Джон очень рады, что им удалось договориться с зоопарком в такой короткий срок.
– Но за программу отвечаешь ты? Дейзи покачала головой.
– Нет, все устраивает зоопарк, и это очень здорово, поскольку у меня все равно нет времени. Я только рассылаю приглашения – мне удалось потихоньку порыться в адресной книге Найджела. Будет человек семьдесят.
– Надеюсь, тебе не обязательно звать его коллегу Мэри? На барбекю она произвела на меня малоприятное впечатление. – Я решила ограничиться этим замечанием и не говорить Дейзи, что конкретно сказала Мэри.
– Боюсь, мне все же придется пригласить ее, – вздохнула Дейзи. – Они с Найджелом очень тесно сотрудничают, к тому же к ее советам прислушивается новый начальник отдела. В общем, Найджелу волей-неволей приходится поддерживать с ней отношения, хотя, не спорю, она довольно противная. Кстати, можешь прийти с Дэвидом, если хочешь, – добавила подруга, пока мы разглядывали светильники.
– Правда?
– Конечно. Найджел не возражает, да и тебе будет веселее, – мне-то придется возиться с гостями, и я не смогу уделить тебе должного внимания. И потом, я бы хотела с ним встретиться. Ты ведь только подумай, Миранда, – я знаю о Дэвиде больше, чем он сам о себе знает.
– Хорошо, я приглашу его. Спасибо. Как-никак, если бы не ты, Дейзи, я бы с ним так и не познакомилась.
– Разве?
– Да – ведь это ты рекомендовала меня Кэролайн, – тут у меня мелькнула мысль о том, что у собаки Малхолландов значимое имя – «триггер», «курок», «спусковой механизм», – и так я снова встретилась с Джимми. А потом ты поддержала меня в моем намерении разыскать Дэвида.
– И ты нашла его!
– Да. – У меня екнуло сердце. – Нашла… Ладно, я рада, что Найджел будет отмечать свое сорокалетие, – было бы жалко пропустить такой повод.
– Знаешь, а я не собираюсь говорить с ним о браке до вечеринки, – с удивительным спокойствием сообщила Дейзи. – Ведь если бы мы поссорились на этой почве, день рождения был бы испорчен, правда?
– Решай сама.
– Думаю, я спокойно подожду еще пару недель.
– Гм…
Мы закончили блуждать по магазину и вышли на улицу.
– Кстати, а курсы самообороны совсем неподалеку, – сказала Дейзи, когда шум машин слегка поутих. – Вот там, на Перси-стрит. Придешь на этой неделе, да?
– Конечно.
– Маркус – прекрасный наставник. И хотя я надеюсь, что на тебя больше не нападут, думаю, будет хорошо, если ты приобретешь эти навыки. Ладно, побегу на работу. Сейчас готовлю праздник в эстетике подводного царства, и мне нужно где-то раздобыть русалочьи хвосты для официанток.
– А меня ждет кошка-нимфоманка.
Рейтинг «Зверей и страстей» резко подскочил – теперь программу смотрели уже семь миллионов зрителей! Для моего бизнеса это просто отлично. В среду записались шесть новых клиентов. Если у меня семь консультаций в неделю, это неплохо, если восемь – я получаю прибыль, а уж если девять, то можно плясать от счастья. Мое беспокойство по поводу финансов стало улетучиваться, а вот мамины дела по-прежнему шли под гору.
– С наличными – просто беда, – пожаловалась мама, позвонив около шести. – Поэтому я твердо решила устраивать сеансы «лама-терапии» в течение недели. Называться это будет «Лама-карма». Я уже разместила информацию на своем веб-сайте и напечатала листовки. Я и тебе отправила несколько штук по почте.
– Сколько ты собираешься брать?
– Сотню фунтов в день, включая ланч. Я уже даю интервью по этому поводу на местном радио, но мне просто необходимо внимание крупных СМИ. Может, ты знаешь какое-нибудь солидное издание?
– Боюсь, у меня нет таких важных знакомств. Хотя… я знаю одного парня из воскресной «Индепендент», – вдруг вспомнила я. – Сам он, кажется, ведет хронику, но наверняка подскажет координаты того, кто мог бы написать о твоих ламах поподробнее.
– А ты уверена, что никак не можешь сделать обо мне материал в «Зверях и страстях»? – поникшим голосом спросила мама.
– Нет, мам, не могу. Честно говоря, мне уже и спрашивать об этом неудобно.
– Ну что ж, тогда, если ты знаешь кого-нибудь, кто переживает стресс, – это может быть кто угодно, – скажи этому человеку, чтобы он позвонил мне, и я устрою ему встречу с моими мальчиками.
Десять минут спустя позвонил папа. Удивительно, как часто родители звонят мне друг после друга. Вероятно, они, сами того не понимая, существуют на одной волне.
Папа был очень подавлен.
– Председатель правления устроил мне взбучку из-за того, что нам пришлось порядком раскошелиться: мы заасфальтировали стоянку и наняли людей для уборки территории. А доходы все еще скудны – на этой неделе к нам записалось всего пять человек. Я уж не говорю о том, что уволился профессиональный игрок, – он усомнился в успехе нашего предприятия. Кроме того, я послал твоей матери открытку, а она вернула ее, даже не распечатав конверта.
– О господи…
– Я просто не понимаю. Ты же писала мне, что мама «спокойно» отнеслась к моему переезду, но это вовсе не так. Я даже не могу добиться того, чтобы она смирилась с моим существованием, – что уж говорить о дружеских отношениях! Она предпочитает делать вид, что меня не существует. Бред какой-то!
– Тогда почему бы тебе не навестить ее без предупреждения?
– Боже упаси! Она ведь и полицию может вызвать – с нее станется. Я, конечно, не рассчитывал, что она вывесит на своем доме плакат «Добро пожаловать!», но такой неприкрытой враждебности я тоже не ожидал.
– Да, маму не назовешь всепрощающим человеком.
– Что и говорить! Знаешь, Миранда, наверное, я совершил большую ошибку, вернувшись сюда, – вздохнул папа. – Я ведь пробыл здесь меньше месяца, а уже так измотан. У меня дикий стресс…
Ах…
К семи часам собрались участники щенячьей вечеринки. Лили заявилась с двумя бутылками шампанского, предлагая нам отпраздновать отличную новость: накануне журнал «Я сама» был признан «Журналом года».
– Давайте устроим настоящую вечеринку! – сказала Лили. – Надеюсь, наш гуру не возражает?
– Ну что вы, – ответила я, – какие могут быть возражения?
Я сбегала в ближайший магазин за чипсами и оливками. И вот вскоре мы уже попивали «Лоран-Перье» и играли в «Передай щенка».
– А почему бы нам не пойти на улицу? – спросила Лили.
– Да, – поддержала ее Филлис, сделав порядочный глоток шампанского. Бледные щеки старой дамы заметно порозовели. – Почему бы не пойти на улицу?
– Да, Миранда, выйдем на улицу – пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста! – закричали все хором.
– Хорошо, – согласилась я. – Почему бы и нет? Еще светло, и мы могли бы поотрабатывать непослушание.
– Вы хотите сказать – послушание? – уточнила Сью.
Я потянулась за поводком Германа и почувствовала, что у меня слегка кружится голова.
– Да, конечно. Я и сказала – послушание. Когда мы вышли на улицу, нас улыбкой поприветствовал садившийся в машину хиропрактик.
– А у нас щенячий пикник! – крикнула ему Лили.
– Пожалуйста, расскажите мне о ваших трюках, – попросила Филлис Маркуса. Они шли впереди меня, причем каскадер галантно предложил спутнице руку.
– Нет, Филлис, – запротестовал он, – говорить о работе слишком скучно.
– Но ваша работа совсем не скучная. Пожалуйста, расскажите нам, – настаивала та.
– Да, Маркус, пожалуйста, – поддержала ее Лили. – Мне просто необходимо об этом знать, потому что я собираюсь напечатать о вас статью.
– А чем вы любите заниматься больше всего? – спросила Филлис. В этот момент к нам подошел мальчик, чтобы погладить щенков. – Может быть, конными трюками?
– Нет, этим я не очень-то увлекаюсь. Больше всего я люблю то, что связано с воздухом, – прыжки с парашютом, скай-дайвинг, дельтапланеризм и тому подобное. Еще мне нравится падать с лестницы и проделывать разные штуки на мотоцикле. Не откажусь я и от хорошей автомобильной катастрофы. – Тут я заметила, что подошедший мальчик бросает на Маркуса удивленные взгляды. – Довольно интересно и когда тебя взрывают, – добавил он, подумав. – Для этой цели особенно удобны воздушные тараны.
– А что такое воздушные тараны?
– Это такие платформы, которые работают на азоте. Ты просто встаешь на такую штуковину, и она подбрасывает тебя прямо в воздух. Мы использовали такие в «Спасении рядового Райана» – там было несколько классных взрывов.
Филлис была вне себя от восторга.
– Какой из своих трюков вы считаете самым лучшим? – спросила Лили, когда мы проходили мимо паба «Куинс».
– А вам обязательно это знать? – простонал Маркус.
– Да, обязательно.
– Ладно, но только ради вас. Однажды мне пришлось драться на огромной высоте.
– На какой высоте? – затаив дыхание, спросила Филлис.
– Слышали о статуе Христа в окрестностях Рио-де-Жанейро?
– Боже правый! – воскликнула Лили.
– Вот на нее-то я и должен был забраться. Я пролез в голову статуи через маленькую дырочку, а потом еще поднялся на терновый венец. Затем я перелез на руку и уже там, на высоте двух с половиной тысяч метров над городом, сражался с другим каскадером.
Вне себя от ужаса, Филлис прижала руку к груди. Я забеспокоилась, как бы ей не стало плохо.
– Но у вас, по крайней мере, была страховка? – спросила Лили, широко раскрыв глаза.
– Нет.
– Так вы упали? – выдохнула Филлис. – Это там вы сломали нос?
– Эх, Филлис, если бы я упал с высоты в две с половиной тысячи метров, то, уверяю вас, сломанным носом дело бы не ограничилось. Нет, вертолет забрал меня оттуда и перенес прямо на пляжи Копакабаны.
– А вы всегда были храбрецом? – спросила Филлис, когда мы переходили Примроуз-Хилл-роуд.
– Нет, когда-то я был малость трусоват. Я все время нервничал и часто влипал в истории. Кстати, тогда-то мне и сломали нос. Возможно, я и стал каскадером, чтобы победить страх.
– А как ваша новая подруга? – хихикнув, спросила Филлис. Похоже, шампанское сделало ее еще разговорчивей.
– О, она… у нее все в порядке, – ответил Маркус. – Все в полном порядке.
– Надеюсь, она обрадовалась шоколаду? – вставила я.
– В общем, да… Хотя… э… к сожалению, от шоколада у Салли мигрень.
– Правда? Бедная…
– Да. – Он пожал плечами. – Я этого не знал, а ведь для Салли это серьезная проблема – она и вправду страдает мигренями… А вот и она!
И действительно – навстречу нам, по нашей стороне улицы, шла стройная, необычайно прелестная блондинка. Это была она – «реклама шампуня „Тимотей"», девушка, которую я видела на Сент-Майклс-мьюз. Выходит, она и есть новая пассия Маркуса…
– Очень симпатичная, – восхищенно шепнула Филлис.
– Да, она красавица, – гордо откликнулся каскадер. Он помахал Салли рукой, но она почему-то резко остановилась и мгновенно перешла на другую сторону. Затем она достала мобильник и набрала номер. В то же мгновение телефон Маркуса залился трелью.
– Привет, Сал! – радостно заговорил Маркус. – Ну как ты? Отлично. Да, у меня все в порядке – только чихаю слегка. А куда ты идешь? В аптеку? Пиритон? Это от сенной лихорадки? Понятно. А мы тут собрались на холм – со щенками.
– Почему она так себя ведет? – шепотом спросила Филлис у Лили. Та пожала плечами.
– Понятия не имею. Возможно, изображает недотрогу.
– Ладно, до скорого, – сказал Маркус и со щелчком закрыл телефон. Он помахал Салли, она махнула в ответ и заспешила по Риджентс-парк-роуд.
– И что это значило? – поинтересовалась Лили.
– О, к сожалению, у Салли аллергия на собак, и когда она увидела всех наших щенков, то поняла, что у нее может появиться сыпь.
– Ой, бедная…
– Да, это может быть очень серьезно, и она предпочитает не рисковать. С кошками еще хуже – они вызывают у нее просто ужасную аллергическую реакцию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46