Юлиан приподнял голову с плеча своей матери и произнес:
- Сумку Оуэна забрал Ральф. Я сам видел.
- Это облегчает дело, - и Джокки повел Ориента и Санни к выходу из
парка.
- Вы пойдете со мной, и я все улажу, - сказал Джокки, забирая Юлиана
у Санни.
Пройдя два квартала, они вошли в подъезд большого мрачного дома,
поднялись на третий этаж и подошли к синей двери, на которой был изображен
золотой орел. Джокки открыл дверь и включил свет.
Они последовали за ним в большую и просто обставленную комнату. Пол
был покрыт голубым ковром, а одна из стен оказалась полностью оклеенной
всевозможными афишами. Остальные стены были покрыты темно-коричневой
плиткой из пробки. На полу лежали три матраца. В углу, над массивным
дубовым столом, висел разноцветный абажур. Проигрыватель и усилитель
стояли на полу, над ними висели две колонки, а Ориент обратил внимание на
еще одну дверь с изображением орла.
Джокки указал рукой на матрацы:
- Почему бы вам немного не отдохнуть, пока я займусь поисками сумки?
- и он вышел на лестницу. Ориент тяжело уселся на один из матрацев. Санни
уложила Юлиана, а, закончив, подошла к Ориенту.
- Я тебя еще не поблагодарила за помощь мне и Юлиану, - сказала она.
- Спасибо, Оуэн.
- Не стоит меня благодарить меня, - ответил Ориент, чувствуя, как от
ее тела исходит тепло и покой.
- Я слышала, что в парке состоится бесплатный концерт. Если бы я
знала, что будет такое побоище!
Хлопнула дверь и в комнату вернулся Джокки.
- Все это походило на драку между бандами, - сказал он.
- Мы только что об этом говорили, - ответил Ориент. - Ты знаешь,
почему это произошло?
- Это всегда происходит одинаково, док. Этим уродам из соседних с
парком домов запретили собираться на площадке и, вполне естественно, им
это не понравилось. Когда их нельзя убедить в чем-то, то они начинают
думать, что власти их притесняют.
- Я догадывался об этом, - сказа Ориент.
- Только что я спускался вниз и встретил кое-каких знакомых. Мы
поговорили и о драке.
- А о Ральфе ты спросил? - поинтересовалась Санни.
- Успокойся, сумка у него, все будет в порядке, - ответил Джокки.
- Хорошо, - Санни положила свою голову на плечо к Ориенту.
- Смотрите у меня, чтобы тут был порядок, - сказал Джокки.
- Ладно, - ответила Санни.
Джокки ухмыльнулся и вышел в соседнюю комнату.
- Если появится Ральф, позовите меня.
Санни продолжала сидеть, прижавшись к Ориенту. Они уже начали
засыпать, когда в двери постучали.
- Джокки, - не поднимая головы с плеча Ориента, позвала Санни.
- О'кей, иду, - прокричал Джокки из-за двери. Он появился без рубашки
и босой. На плече у него висело полотенце, волосы были мокрыми.
- Принимал душ, ясно? - сказал он, подходя к двери.
На лестничной клетке стоял худой парень в темных очках, одетый в
застегнутый на все пуговицы широкий темный плащ. В руках у него была сумка
Ориента.
- Эта? - обернувшись спросил Джокки. Ориент утвердительно кивнул
головой.
Джокки вытащил из кармана джинсов маленький зеленый конверт и вручил
его парню. Без единого слова тот отдал Джокки сумку, повернулся и ушел.
- Это - Гасси, - прокомментировал происходящее Джокки, протягивая
сумку Ориенту.
- Неплохой парень.
Ориент открыл сумку, проверяя содержимое. Все было на месте. Он был
доволен тем, что сумка нашлась, но одна мысль беспокоила его: податься
некуда. Ориент поднялся.
- Скажи-ка, - медленно начал Джокки, - ты что, на поезд опаздываешь?
- Нет. Просто мне надо идти в отель.
- Ты что, в бегах?
Ориент улыбнулся.
- Что-то вроде того. - Он поднял сумку и протянул на прощанье руку.
- Спасибо, Джокки, я ценю твою помощь, - он опустил глаза вниз и
увидел удивленное выражение на лице Санни.
- Я так понял, что тебе негде остановиться, док, - произнес Джокки.
- Да.
- Замечательно, док, - улыбнулся Джокки. - Я терпеть не могу
прощаний, мне больше по душе приветствия. Ты неплохой парень и мне хочется
узнать, что у тебя в башке. Почему бы тебе не пожить здесь некоторое
время?
Санни с облегчением вздохнула и забрала сумку из рук Ориента.
- Я уже думала, что ты никогда не предложишь ему этого, - проговорила
она.
Ориент начал бормотать что-то невнятное, но она остановила его.
- Не спорь с этим болваном, Оуэн, а то он просто взбесится.
- Тогда все решено, - Джокки направился в свою комнату. - У меня
сегодня ночью кое-какие дела, так что увидимся утром.
Санни прошла за ним к двери.
- Дай мне простыни и пару подушек, слышишь, Джокки? - и обернулась к
Ориенту:
Ты же хочешь остаться, не так ли? - спросила она, внимательно изучая
его лицо.
- Для меня это большая честь, - попытался пошутить Ориент.
В этот момент из соседней комнаты вышел Джокки с простынями и
подушками.
- Ты в надежных руках, док, - сказал Джокки, - поэтому ни о чем не
переживай. Завтра мы обо всем поговорим. У меня такое ощущение, что у нас
много общего.
Он вернулся в свою комнату и вынес небольшой конверт, похожий на тот,
который он отдал за сумку Ориента.
- Это тебе, - сказал он и вышел из квартиры.
Некоторое время Ориент стоял в неподвижности и собирался с мыслями.
Очевидно, судьба привела его туда, куда надо. И все же он не был в
этом уверен. Он наблюдал за тем, как Санни заправляет края простыни под
матрацы.
- Не заправляй мою постель, - наконец произнес Ориент.
Санни выпрямилась.
- Ты хотел сказать, нашу постель? Не так ли?
Произнося эти слова, она походила на нежную лань, готовую умчаться
прочь от малейшего незнакомого звука. Улыбкой он выразил свое согласие и
она улыбнулась в ответ.
Закончив с постелями, Санни пошла в душ. Ориент сел на край матраца и
стал снимать одежду: брюки были разорваны, свитер весь в пятнах от грязи.
Он почувствовал страшную усталость. Лег и уставился в потолок.
Раздался звук открываемой двери. Санни прошлепала по ковру. На ней
было только полотенце. Она проверила, укрыт ли Юлиан, поцеловала его и
выключила свет.
Ориент слышал, как она подошла к постели, как полотенце упало на пол.
Она нырнула под простыню и он ощутил запах ее кожи. Его руки потянулись к
ее телу, он стал гладить ее руки, грудь бедра, волосы. Очень давно он не
был с женщиной. Ориент нашел ртом ее губы и Санни превратилась в
извивающее неутомимое тепло под ним. Она ойкнула, когда почувствовала его
в себе, а голос ее из тихого шепота, как только они слились в едином
ритме, превратился в громкий прерывистый стон. И не было больше вокруг
ничего, кроме ее тепла, криков восторга и изгибающегося навстречу Ориенту
гибкого тела.

4
Проснувшись и открыв глаза, Ориент увидел сидящего в изголовье
постели Юлиана.
- Эй, - закричал Юлиан, - он проснулся.
Ориент попытался сесть, но, почувствовав сильную боль в запястье,
посмотрел на свою кисть. Она слегка распухла, а глубокая боль в боку
заставила его поменять позу.
- Болит, Оуэн? - спросил Юлиан.
Ориент кивнул и медленно поднялся.
- Доброе утро, - сказал он сквозь зевок.
- Уже почти день.
Юлиан вскочил и выбежал в другую комнату, а когда вернулся, за ним со
стаканом сока шла Санни.
- Привет! - она уселась на край матраца и передала стакан Оуэну. Он
выпил сок, а Санни нежно убрала ему волосы со лба. - Как ты себя
чувствуешь?
- Думаю, что выживу, - потирая поясницу, пробурчал Ориент.
Санни осмотрела его запястье.
- Могло бы быть и хуже, - заключила она и показала свою руку: вся
ладонь была испещрена короткими глубокими складками. - Ты знаешь, что это?
- спросила она.
- Ручная граната!
Ориент покачал головой. Санни взяла пустой стакан и встала.
- Ты был в пекле.
Вдруг Юлиан вскрикнул:
- Мама, у Оуэна седые волосы.
- Не смейся над несчастными людьми, - прыснула Санни.
- Не беспокойся, Юлиан, - сказал Ориент. - Называй все своими
именами, - он посмотрел на Санни. - Помнишь голого короля и его невидимую
одежду? И, кстати, об одежде: откуда у тебя этот наряд?
Санни улыбнулась. На ней были черные босоножки с длинными,
завязанными выше колена, шнурками, жилет изумрудного цвета с блестящими
нитками, розовый шарф, повязанный в виде тюрбана вокруг головы, юбка в
красных и желтых цветах.
- Мама - цыганка, - радостно объявил Юлиан.
- Сегодня утром, пока ты спал, я занималась делом, - Санни махнула
рукой в сторону противоположной стены. Ориент, так как сильная боль в
пояснице затрудняла его движения, с трудом повернулся. У стены стоял
открытый обшарпанный деревянный сундук, а в нем изобилие блузок, бус,
платьев, шарфов, свитеров, жилетов и шляп. Рядом стояло много обуви. - Это
все мои вещи.
- Очень нарядные, - любезно заметил Ориент.
Какое-то время они смотрели друг на друга, потом Санни подошла к
матрацу и села возле.
- Если мы тебе мешаем, ты только скажи, Оуэн.
- Не в этом дело, - Ориент потупил глаза.
- Юлиан, - резко сказала Санни, - мы уходим, одевайся, - с этими
словами она поднялась.
- Одну минутку, - Ориент взял ее за руку и усадил на постель. -
Прежде чем что-либо предпринимать, выслушай меня внимательно.
- Ты хочешь сказать, мы не входим в твои планы, не так ли? - ответила
Санни спокойно. - Я все понимаю, и подробности меня не интересуют.
- Не то. Ты говоришь не то, - Ориент погладил ее по шее. - Ты должна
понять: я не могу давать волю чувствам... Я сначала должен найти себя.
Санни промолчала, но Ориент почувствовал, что она натянулась, как
струна.
- Если ты останешься, - продолжал он, - значит ты меня понимаешь, и
мы будем пока только друзьями.
Санни расслабилась и прижалась к нему.
- Тебе надо многое узнать обо мне, - сказала она мягко. - Ты знаешь
почему я перевезла сюда свои вещи?
Ориент покачал головой.
- Потому что я нужна тебе, - сказала она сердито. - И, - она подняла
простыню, разглядывая его обнаженное тело с грустью, - потому что такие
как ты мне очень нравятся, - с этими словами она вскочила на ноги и
потащила простыню за собой. - Почему бы тебе не принять душ? - предложила
она. - А уже потом будешь искать себя. Мы уходим. У нас дела.
- Вы не ругаетесь? - с тревогой спросил Юлиан, когда Санни подошла к
нему и стала помогать ему зашнуровывать ботинки.
- Нет, - ответила Санни. - Мы уходим, но вернемся. Поживем пока с
этим Оуэном.
Ванная комната находилась в середине коридора, ведущего в комнату
Джокки, напротив небольшой кухни. Ориент нашел мыло, шампунь и начал
мыться под горячей водой, чередуя ее с холодной. Потом он взял полотенце,
обтерся и, обмотав его вокруг пояса, вернулся в комнату.
В комнате Ориент сел на край матраца и поискал в сумке свежую
рубашку. Он решил, что купит новый прибор для бритья и необходимые вещи
сегодня же: теперь рядом нет Сорди и обо всем придется заботиться самому.
Роясь в сумке, он наткнулся на конверт, который Джокки швырнул ему прошлой
ночью, и открыл его. Внутри было немного желтых сухих травинок.
Ориент улыбнулся: Джокки - предусмотрительный хозяин. Затем он
отыскал в своей одежде серебряный ящичек, подаренный Сорди, открыл его и
вытащил листок папиросной бумаги. Высыпав траву на листок, скрутил тонкую
сигарету. Закурил и, затягиваясь, стал внимательно изучать узор на
коробке. Этот узор был его мандалой - особым медитационным узором,
полученным от наставника Ку в последний день пребывания на Тибете.
Ориент сделал попытку освободить свое сознание от всего, кроме
запутанных в клубок образов. Он почувствовал, как расслабились мышцы шеи и
попробовал согнуть пальцы поврежденной руки, продолжая концентрировать
внимание на нужном образе. По мере того, как работа сознания набирала
силу, боль в руке стала утихать.
Ориент поднялся. Положив наполовину выкуренную сигарету в пепельницу,
снял с себя полотенце, расстелил его на полу, скрестив ноги, сел на
полотенце и начал с простых физических упражнений. Сперва Янь - медленное
и томное расслабление мышц тела. Он продолжал их до тех пор, пока тело не
стало полностью послушным. Боль в боку еще какое-то время беспокоила, но и
она поддалась его воле. Затем приступил к упражнениям Инь - для дыхания.
Его управляемое дыхание согласовывалось с физическими движениями, создавая
новый ритм, который отделял сознание от тела до тех пор, пока сознание не
воспарило над его плотью. Спокойствие обволокло сознание подобно
кашмирскому платку - теплому, легкому и мягкому, - выталкивая его своим
ничтожным весом вперед, к свету. К свету. К неугасающему излучению. Ориент
сделал глубокий вздох, и тело как бы с легкостью раскрылось, разорвало
мешающую двигаться, невидимую паутину. И вот он уже там, парит в центре
раскаленного добела сгустка всей земной сути. Вот его генетический код.
Уникальная форма его существования, прошлого, настоящего, будущего. Он
ощутил в себе одновременно тысячи смертей, рождений и жизней. Он был
здесь, но одновременно везде, и парил над гладкой поверхностью чистого,
живущего, а не отражающего света.
Ориент окунулся в этот свет, ощущая скрытые приливы и отливы
Вселенной. Он находился в нем целую вечность, пока неутомимые потоки не
вынесли сознание назад, к берегам мысли. Тогда Ориент открыл глаза,
приподнявшись, сел и сделал глубокий вздох. Затем пошевелил руками и
ногами. Он почувствовал себя заново родившимся. Ориент оделся и начал
сворачивать новую сигарету, а в этот момент, когда он укладывал ее в
коробочку, вошел Джокки.
- Ты знаешь, - начал он, - с тех пор, как я впервые увидел тебя вчера
в Центральном парке, у меня возникли очень странные ощущения.
- Да? Какие именно?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22