– Отвали.
Милли так и сделала, но Лайзе гордость не позволила последовать примеру подруги.
– А то что? – пискнула она.
Эта стычка уже привлекла внимание других студентов.
– Возможно, тебе придется еще раз подправлять носик.
Лайза была в бешенстве.
– Ты намекаешь, что я делала пластическую операцию?
– Сейчас взгляну! – Глаза Джин остановились на лице девушки. – Пока, похоже, нет.
Оскорбление было налицо.
– Да как ты!..
Лайза шагнула к обидчице, но Джин не двинулась. Она была готова к защите.
Внезапно между девушками возник профессор Диллон.
– Что здесь происходит? – Ланс в упор смотрел на Джин.
Она молчала. Лишь Лайза обиженно пролепетала:
– Не знаю, профессор. Мы просто обсуждали задание, а она меня обозвала.
– Это правда? – обратился он к Джин.
– Нет, – ответила девушка, глядя ему прямо в глаза. – Я велела ей заткнуться.
По комнате пронесся ропот, Лайза, почуяв победу, продолжала скулить:
– Она сказала, что у меня пластическая операция носа.
Ланс едва сдержался, чтобы не рассмеяться.
Джин молчала. Казалось, она скучает. Но Диллон знал, что под ее безразличием таится грозная опасность.
– Ладно, идите, – обратился он к студентам.
Все неохотно двинулись к выходу, обманутые в ожиданиях. Джин тоже собралась уходить, но Ланс остановил ее.
Девушка, скрестив руки на груди, враждебно смотрела на преподавателя.
Диллон принял такую же позу. Так они стояли несколько мгновений, пока он не спросил:
– Что-нибудь скажете в свое оправдание?
– Нет.
– Вполне справедливо, – согласился профессор и подошел к своему столу.
Джин с волнением ожидала приговора. Но Диллон ничего не говорил, и она, не выдержав, выпалила:
– А вы как предлагаете мне поступить?
– Вы о чем?
– О столкновении с Лайзой.
Диллон улыбнулся.
– Послушайте, мисс Кейси, если бы я был третейским судьей, то преподавал бы не здесь, а в деловой части Нью-Йорка. Ваши проблемы с Лайзой меня не касаются.
– У меня нет проблем, – заявила Джин.
– Отлично, – сказал Ланс и внезапно сменил тему: – А вот это очень хорошо. – Он указал на ее реферат.
Джин покраснела от удовольствия.
– Только один вопрос, – холодно продолжил Диллон. – Кто сочинил это?
Девушка на мгновение растерялась, но потом возмутилась:
– Что?.. Никто… Я хочу сказать, это я.
– Угу, а я президент Соединенных Штатов, – сухо произнес Ланс. – Я понимаю, вы были в безвыходном положении, и нашли того, кто вам помог.
Прошло какое-то время, прежде чем Джин поняла, о чем идет речь.
– Я сама написала реферат! – почти прокричала она. Лицо ее пылало от ярости.
– Но если ваши идеи столь оригинальны, мисс Кейси, то почему мы не слышим их здесь?
Джин осеклась. Все занятия она действительно валяла дурака. Но на этот раз она по-настоящему старалась. Недоверие привело ее в бешенство. Джин дрожала от напряжения.
– Это – мое! – настаивала она. Глаза гневно светились.
Ланс с сожалением подумал, что бедняжка совсем запуталась, где правда, а где ложь.
– Послушайте, милая… – Диллон постарался занять более терпимую позицию. – Вы не могли это сделать. Вы же сами говорили, что не в состоянии работать с книгой. А без книг такая работа не получится.
– Я прослушала много кассет, – быстро ответила Джин. – В библиотеке есть кассеты с записью лекций по истории. Потом я продиктовала реферат миссис Фриман…
– Кто такая миссис Фриман?
– Машинистка. Она живет недалеко от моего дома. – Ланс усмехнулся. – Я должна идти. – Джин опять куда-то опаздывала.
– Нет-нет! – Ланс поймал ее за руку. – Сначала признайтесь мне, или мы пойдем к декану.
Каким-то чудом Джин удалось высвободить руку. На мгновение ее лицо отразило море противоречивых чувств. Затем глаза потухли.
– Хорошо, я заплатила кое-кому, – бесстрастно сказала она то, что Диллон хотел услышать. – Теперь я могу идти?
Ланс смотрел на девушку, пытаясь понять ее. Но она не нуждалась в понимании.
– Да. – Он снял свой пиджак со спинки стула. – Я подброшу вас.
– Что? – Джин удивленно уставилась на него.
– Я подброшу вас. И тогда вы не опоздаете… Где вы живете?
– На другом конце города, – неопределенно ответила она. – Я сама доберусь.
– Я настаиваю.
Ланс взял ее за руку и повел к стоянке. Джин догадывалась, что стоило бы вырвать руку, но не могла заставить себя.
Город был не большим, но и не маленьким. Ничего! У него не займет много времени отвезти ее.
Ланс подошел к шикарной спортивной машине.
– Это же «ягуар»! – воскликнула Джин.
– Да. – Ланс не скрывал гордости. – Он из Англии, так же, как и вы. И, конечно, проблем с ним не меньше.
Джин не знала, намеренно ли он напомнил, что она с «ягуаром» – земляки и с обоими есть сложности.
– Все-таки вам не стоит беспокоиться.
– Не стоит, – согласился он, заводя машину. – Адрес?
Джин начала объяснять.
– Все-все, я понял.
Девушка удивилась. Там, где она жила, снимали квартиры всего лишь несколько студентов.
– Я вырос в этом городе. И он не сильно изменился с тех пор, как я был здесь последний раз.
– А где вы обычно живете? – услышала Джин свой голос.
– Несколько лет жил в Нью-Йорке, а недавно купил дом на побережье.
– А где больше нравится вашей жене? – Джин полагала, что он женат, раз есть дочь.
– Моя жена умерла, – спокойно ответил Ланс – А вообще она предпочитала Париж или Лондон…
– А как зовут вашу дочь? – вновь спросила Джин, полагая, что нащупала более твердую почву.
– Дорис, – мягко произнес он. – Мы называем ее Дорри. Она милашка. Вам стоит с ней познакомиться.
– Вообще-то я не люблю детей.
Ланс подавил смешок.
– По крайней мере, честно. За последние две недели я переговорил с десятком девушек, которые всячески старались убедить меня, что они – воплощение Мэри Поппинс. Я подыскиваю няню для дочери.
– Я читала объявление.
– И решили не отзываться.
– У меня уже есть работа.
– Какая?
– Я официантка.
– Жаль, – просто сказал Ланс. – Вы бы очень подошли Дорри. Вы обе хулиганки.
Джин обидчиво поджала губы. Хотя так оно и было, ей не хотелось услышать это именно от него.
– Куда теперь? – спросил Ланс, когда они приехали на указанную Джин улицу.
– Высадите меня где-нибудь.
– Где именно? Не волнуйтесь, я не буду напрашиваться на чашечку кофе.
– У ресторана.
Ланс свернул в переулок и осмотрелся. Джин даже стало стыдно за кучи мусора кругом. Но он ничего не сказал. Остановившись, Ланс вышел и открыл дверцу со стороны своей пассажирки.
– Спасибо, – сказала девушка.
– Нам нужно что-то решить.
– Насчет чего? – изумилась Джин.
– Ваш реферат… Я не могу все так оставить.
Волна ярости поднялась в ней с новой силой. Этот высокомерный выскочка подвез ее, предложил стать нянькой своей дочери, но продолжал думать, что она врет.
– Подождите, – рявкнула Джин, забыв о вежливости.
Она вбежала в квартиру и кинулась к магнитофону. Это была ее единственная хорошая вещь. Джин купила его, чтобы записывать и прослушивать лекции. Но ей редко это удавалось. Она вытащила кассету и вышла.
Ланс уже поднимался по ступеням. Она сунула ему в руку кассету.
– Вот.
Он удивленно приподнял бровь. Джин предпочла ничего не объяснять:
– Мне пора на работу.
Диллон не стал ее задерживать, и она, сбежав по ступенькам, завернула к ресторану. Он понял, что это за кассета, и по дороге домой прослушал запись. Качество было не очень хорошим, но голос, бесспорно, принадлежал ей. Мягко и плавно скользил он в одних местах, повышался в других, иногда становился чуть ли не угрожающим. Это точно был ее голос. Ланс понял, что обидел девушку.
– Нашла себе парня? – спросил Джим в середине вечера.
– Нет, а что? – Джин догадалась, что он видел, как она выходила из машины Диллона.
– Просто кто-то звонил и спрашивал тебя.
Джин побледнела. Это мог быть только Ланс Диллон.
– Я сказал, что ты занята и чтобы он не звонил в рабочее время, – добавил Джим к ее облегчению. Он протянул ей тарелки. – Неаполитанскую и гавайскую пиццу к шестому столику.
Всю оставшуюся смену Джин проработала молча. Она вовсе не хотела думать о Лансе Диллоне, но против ее воли мысли постоянно возвращались к нему.
– Сегодня, так и быть, я отпущу тебя пораньше, – сказал Джим, когда она заканчивала уборку.
Вероятно, не более чем на пять минут раньше, подумала Джин. Но и такое случалось нечасто. Поэтому девушка откликнулась:
– Спасибо.
– Он ждет тебя на улице… – добавил Джим. – Ну, тот, что звонил.
– Что? – Джин застыла от удивления.
– Парень, который тебе звонил. Он спросил, когда ты заканчиваешь, и сказал, что подождет у выхода.
– Он не мой парень.
– Угу, а папа римский не католик. Иди, а то он устанет ждать.
Джин не стала спорить, а повесила фартук и вышла. Не увидев никого на улице, она облегченно вздохнула и завернула к своему подъезду. Там стоял «ягуар». Девушка постаралась проскользнуть незаметно, но не успела.
– Джин, – услышала она, – подождите.
Она намеревалась проскочить в дом, пока он не догнал ее, но замок не поддавался судорожным попыткам открыть его.
– Я звонил вам на работу, но ваш хозяин отказался вас звать, – зачем-то начал объяснять Ланс.
– Я там для того, чтобы работать, а не болтать по телефону.
– Именно так он и сказал.
Джин тщетно пыталась справиться с замком. Требовалось спокойствие, чтобы его открыть. Но она растеряла последние капли уверенности.
– Могу я войти? – спросил Диллон, когда дверь, наконец, открылась.
– Уже слишком поздно, – ответила Джин.
– Дайте мне шанс.
– Шанс? – изумилась девушка.
– Я хочу извиниться. – Его слова прозвучали вполне серьезно.
Джин нехотя согласилась.
– Ладно, проходите.
Квартира Джин была убого универсальной. Одна комната вмещала в себя и гостиную, и спальню, и кухню. Только ванна находилась отдельно.
Постель была разобрана, а на маленьком столике остались кусочки недоеденного завтрака.
Ей стало стыдно за беспорядок. Обычно ее не очень волновало, какое впечатление производит квартира. Но сейчас она ждала его язвительных замечаний. Однако он лишь произнес:
– Кажется, я нашел родственную душу.
– Что-что? – Джин не была уверена, что правильно расслышала.
– Я не самый аккуратный человек на свете, – объяснил Диллон.
– У меня не было времени, чтобы все прибрать, – как бы оправдываясь, проговорила девушка.
– Я ничего не говорю. Сколько вечеров в неделю вы работаете в ресторане?
– Шесть, – ответила она.
– А когда тренируетесь?
– По утрам, как вы знаете. В обеденное время, иногда с мистером Бейли и по выходным, если нет соревнований.
– Кажется, это слишком много.
– Нет, если это в радость, – покачала головой Джин.
– Похоже, у вас немного остается свободного времени?
– На учебу, вы имеете в виду? – не удержалась от язвительности девушка.
– Вовсе нет. Я не собирался относить занятия в колледже к вашему свободному времени.
Джин удивленно уставилась на него. Он что, шутит?
– Что вы делаете, когда не работаете, не тренируетесь и не учитесь.
– Сплю, – коротко ответила Джин.
Ланс хотел рассмеяться, но, взглянув на серьезное лицо девушки, понял, что она не лукавит. Он оглядел комнату. В ней не было ничего, что говорило бы о личной жизни: ни фотографий, ни рисунков, ничего.
Джин незаметно затолкала сумку с грязным бельем под кровать.
– Зачем вы пришли?
– Я прослушал пленку и понял, какую ошибку совершил. У вас и так немного времени, да еще пришлось готовить эту работу. А я, вместо того чтобы понять и поверить вам, незаслуженно оскорбил. Вы не представляете, как я сожалею…
Джин пожала плечами.
– Это не имеет значения.
Девушка понимала, что он ожидал найти в ее работе самые примитивные умозаключения. Так было всю ее жизнь.
– Я дислексик, но не тупица.
– Знаю, – искренне сказал Ланс. – Но большинство студентов просто читают и записывают чужие мысли своими словами. Я должен был сразу понять, что это ваша работа. Там все ваше: мысли, рассуждения, интонации.
Джин ничего не понимала. Как он мог догадаться, что это ее работа? Ведь он совершенно не знал ее. Она оставалась загадкой даже для самой себя.
В тоне Диллона звучали нотки восхищения, но Джин почувствовала себя неуютно от этой похвалы.
– Многие люди читают больше вас, но далеко не многие понимают, что говорят или пишут.
– И я не все понимаю. – Джин не могла решить, нравится ли ей их разговор или нет. Ее почти всегда считали тупицей.
– Никто не может все понять до конца, – заметил Ланс. – Вопрос только в том, что мы будем делать?
– С чем? – не поняла девушка.
– Ваш интеллект намного опережает ваши способности читать и писать, – объяснил Диллон.
Джин уставилась на него, не зная, как реагировать на его слова, хотя прекрасно понимала, что Ланс прав.
Никто не мог знать это лучше ее самой. Она прожила с этим всю жизнь. Поначалу просто бесилась, пыталась читать специальные книги, что-то писать. Но, в конце концов, бессильная ярость изжила себя, и Джин просто смирилась со своей неполноценностью. И никому не позволяла себя жалеть.
Вот и сейчас она не чувствовала благодарности за понимание. Джин злилась.
– Ну, можно попытаться взмахнуть волшебной палочкой или загадать желание на звезду. А лучше написать Санта… Хотя нет, это исключено. Санта-Клаус никогда не разберется в моей писанине.
Сарказм не остался незамеченным. Ланс в который раз спросил себя, что делает здесь. Вместо того чтобы быть благодарной, эта девчонка… А чего он, собственно говоря, ждал? Благодарности? Но он глубоко ошибался, думая, что Джин способна на проявление подобных чувств. Она скорее выпроводит его, чем скажет спасибо. Однако что-то еще удерживало Ланса в этой квартире.
– Вы правы, – продолжал он. – Но нужно постараться что-нибудь сделать.
– Зачем? – просто спросила Джин.
Зачем? Ланс не знал, что ответить. Взгляд горящих зеленых глаз не позволял молчать.
Понимая, что у него нет достойного ответа, он ухватился за соломинку.
– Иначе придется рекомендовать декану отчислить вас.
Джин опешила. Она почти не знала Диллона, но в душе была уверена, что он не способен на такое.
– Вы блефуете, – бросила она сердито.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16