"Вот кстати! - Лев кричит. - так веселей идти!
Я дар царю хотел отдельно поднести,
Да груз мне оттянул все плечи.
Не будете ль добры вы взять его с собой,
Труд небольшой!
Придется каждому лишь по четвертой части,
А мне удобней будет без мешков
Вас охранять от злой напасти
И от воров".
Льву отказать, конечно, невозможно.
Лев принят ласково, от ноши облегчен,
Хотя послам едва ль приятен он:
Сообщество его куда как ненадежно!
Но делать нечего. Все движутся вперед,
Питаясь на казенный счет.
Идут. Пришли на луг. Лаская нежно взгляды,
Ковер пестреет из цветов,
Лежат стада овец, ища в тени прохлады;
Журчит ручей средь низких берегов.
Тут Лев стал сам не свой от жалоб:
"Я нездоров; в огне горю я весь,
Целебную траву найти мне не мешало б
Да полечиться здесь!
Не тратьте времени, ступайте,
Своей дорогою одни,
Лишь деньги мне мои отдайте,
Понадобиться могут мне они".
Все разгрузились. Лев кричит, ликуя:
"Смотрите-ка, как много дочерей
Мне родили монеты! Ей-же-ей,
Иные доросли уже до матерей!
Приплод, конечно, мой! Себе его беру я!"
Послы поражены... Передает молва,
Что к Александру появились
Они с горячей жалобой на Льва;
Но толку никакого не добились.
Недаром же слова пословицы гласят:
"Свой своему невольно брат"...
В. Мазуркевич.
Лафонтен ссылается как на источник своей басни на какую-то басню, распространённую в древности; но ни в одном из древних авторов ее не находят. Комментаторы полагают, что он встретил ее в каком-нибудь утраченном сборнике.
73. Мстительный Конь и Олень
(Le cheval s'etant voulu venger du Cerf)
Конь не всегда служил рабом для человека.
За много сотен лет до нынешнего века,
Когда кореньями питался род людской,
Ослы и лошади паслись в глуши лесной.
В то время не было ни седел, ни строений,
Ни сбруй, удобных для сражений,
Ни шор, ни дрожек, ни возков,
Как не было ни свадеб, ни пиров.
Вот в те-то времена поспорил Конь с Оленем
О быстроте своих могучих ног;
Но перегнать Оленя он не мог,
И давши волю зависти и пеням
Он к человеку с жалобой пошел.
Тот скакуна взнуздал, вскочил в седло, дал шпоры
И полетел чрез лес и горы,
Поля и долы,
Оленя догонять. Без состраданья,
Покоя он бедняге не давал. И так его загнал,
Что испустил Олень, в конце концов, дыханье.
Конь благодетеля тепло благодарит:
"Спасибо, - говорит,
Я возвращусь к себе, чтоб снова жить на воле".
Но человек в ответ: "Оставь свои мечты!
Я понял лишь теперь, на что годишься ты.
Останься здесь со мною... В холе,
Накормлен и согрет,
Ты проживешь, не зная огорченья!"
Увы, на что нам жизни наслажденья,
Когда свободы нет!
Тут понял Конь свою неосторожность...
Но поздно - цепи на ногах,
Конюшня ждет. Утрачена возможность
Бежать неволи злой - и умер он в цепях,
Порабощенный тесною конюшней.
А отнесися он к обиде равнодушней,
Его судьба была б не та.
Для многих в мщенье тайная отрада;
Но ради мщенья жертвовать не надо
Тем, без чего вся жизнь ничтожна и пуста.
В. Мазуркевич.
Содержание басни встречается у Федра, у Аристотеля, как произведение греческого поэта Стезихора (636-566 до Р. X.), и у Горация. Отдаленно перевел ее на русский язык Сумароков ("Олень и Лошадь").
74. Лисица и Бюст
(Le Renard et le Buste)
Величие у нас нередко лишь личина.
И вот причина,
По коей мир подчас и недостойных чтит.
Но, к счастью, лишь ослов пленяет внешний вид;
Лиса же, например, хвалить не станет,
Покамест идолу и в душу не заглянет,
И не решит по ней, чего достоин он.
Так, увидав в саду Бюст славного героя,
Лиса обнюхала его со всех сторон
И молвила, пред ним в раздумье стоя:
"Как благороден лик! какая красота!
Одно лишь жаль, что голова пуста!"
Тут к слову бы сказать, что многие вельможи
Во всем на этот Бюст похожи.
Г-т.
Из Эзопа и Федра. На русский язык басню переводили Дмитриев ("Истукан и Лиса"), Тредьяковский ("Лисица в болванщиковом сарае") и отдаленно Сумароков ("Лисица и Статуя").
75. Волк, Коза и Козленок
(Le Loup, la Chevre et le Chevreau)
Наполнить вымя молоком
Коза пошла за травкою в долину,
Замкнула наглухо свой дом
И строго приказала сыну:
Лисица и Бюст
Волк, Коза и Козленок
"Чтоб избежать нам горестных потерь,
Пока не возвращусь я с поля,
Храни тебя Господь открыть на миг хоть дверь
Тем, кто не скажет нашего пароля,
Хотя б тебя и начали просить!
Пароль же будет: волчья сыть!"
Как раз во время разговора
Там проходил случайно Волк,
И речь Козы услышав, взял все в толк.
Коза, конечно, не видала вора.
Она ушла, а Волк уж тут как тут.
Переменивши голос, объявляет
Он: "волчья сыть", и ожидает,
Что дверь ему сейчас же отопрут.
Однако же Козленок осторожен
(Он знал, что здесь обман возможен),
И крикнул, посмотревши в щель:
"А лапка у тебя какая?
Просунь сюда... Коль белая, тогда я
Открою дверь,-иначе-прочь отсель!"
Волк поражен донельзя. Повсеместно
Давным-давно известно,
Что белых лап у Волка не сыскать.
С чем Волк пришел, с тем обратился вспять.
Какую б горестную долю
Козленок бедный испытал,
Когда б поверил он паролю,
Который Волк случайно услыхал.
Предусмотрительность двойная
Нужна везде... Не вижу в ней вреда я!
В. Мазуркевич.
Басня вошла в сборник Эзоповых басен французского лирика Коррозе (1560-1568); а также в книгу басен Невеле (XVI в.) "Эзопическая мифология".
76. Волк, Мать и Ребенок
(Le Loup, la Mere et l'Enfant)
Другого этот Волк напомнил мне,
Погибшего в злой западне.
Послушайте как было дело.
Одна семья крестьянская владела
Большою мызою, стоявшей в стороне.
И в чаяньи себе наживы,
Надеясь, что ему кой-что перепадет,
Волк караулил у ворот,
Смиряя хищные порывы.
Тут выходящими из мызы видит Волк:
Овец, ягняток непорочных,
И поросят молочных,
И, наконец, индюшек целый полк.
Пожива хоть куда; но что желать без толку?
Вдруг за стеной он слышит детский крик
И Мать грозит отдать Ребенка Волку,
Когда не замолчит он в тот же самый миг.
Голодный хищник без зазренья
Спешит богам вознесть благодаренья;
Но в попечениях о детище своем,
Мать снова говорит, спеша утешить чадо:
"Не плачь, дитя мое, не надо;
Пусть Волк покажется-сейчас его убьем!"
- Как? - молвил тут баранов истребитель,
Мне говорят то так, то сяк.
Мне доказать вы не хотите ль,
Что я, по-вашему, дурак?
Но дайте срок, и я дождусь потехи,
Пусть только мальчуган пойдет сбирать орехи.
Едва слова он эти произнес,
Как вышли люди. Сколько было силы,
Остановить его цепной старался пес;
Потом откуда-то явились колья, вилы...
- Ты что здесь делаешь? - был учинен допрос.
Волк, не таясь, ответил на вопрос.
- Спасибо! - мать воскликнула. - Ужели
Я сына для того качала в колыбели,
Чтоб утолил собой он голод твой?
Бедняга был убит без сожаленья,
И волчью лапу с головой
Владелец этого селенья
Повесил с надписью такою у дверей:
"Достойным господам Волкам на поученье:
Не придавать угрозе матерей,
Пугающих детей своих, значенья".
О. Чюмина.
Заимствована у Эзопа. Басня находится в изданном в Париже в 1583 г. сборнике басен Philibert'a Hegemon'a.
77. Ответ Сократа
(Parole de Socrate)
Сократ себе построил дом.
А как мудрец ко всем делам способен,
То вышел домик тот хоть тесен, да удобен;
Лишь роскоши не виделось ни в чем.
Вот критики постройку обступили,
И всякий открывать в ней недостатки стал:
О мелочах различно все судили,
Но общий голос был, что домик слишком мал,
Что негде в нем ни встать, ни повернуться,
И что великому такому мудрецу
Такая конура совсем уж не к лицу.
"Где примешь ты друзей, коль все они сберутся?"
Кричали старику. И молвил тот в ответ:
"Друзьям всегда сердечный мой привет,
Но я боюсь уже не наслаждаться днями,
Когда и этот дом, как он ни мал,
Наполнится действительно друзьями!"
О мудрый грек! Ты истину сказал
И дружбы верный смысл обрисовал ты метко:
О ней частенько всяк из нас слыхал,
Но видел друга-очень редко.
Г-т.
Заимствована из Эзопа ("Socrat ad Amicos").
78. Старик и его Сыновья
(Le Vieillard et ses Enfants)
Послушайте рассказ фригийского раба!
Он говорил, что сила в единенье,
Что сила всякая в отдельности слаба,
И если сделал я в рассказе измененье,
То вовсе не затем, чтоб, завистью томясь,
Я добивался той же громкой славы,
Нет, просто описать хотел я ваши нравы.
Ведь Федр, лишь к почестям стремясь,
Нередко увлекался славой;
Но я ее считаю лишь забавой.
Итак, вернусь к рассказу поскорей,
Как поучал отец своих детей.
Старик прощался с жизнию земною
И обратился с речью к Сыновьям:
"Вот тонких прутьев пук, скрепленных бечевою;
Сломайте-ка его, а я попозже дам
Вам объясненье, в чем тут дело".
Пучок взял Старший брат, - усилия напряг
И возвратил, сказав: "Нет, не сломать никак!"
Пучок взял Средний брат уверенно и смело,
Но - тот же неуспех! И Младший брат не мог,
Как оба старшие, переломить пучок.
Потратили они и труд, и время тщетно,
Из прутьев ни один им не пришлось сломать.
"Бессильные! - сказал с улыбкой чуть заметной
Отец. - Ужели ж мне пример вам показать?!"
- Он шутит! - порешили дети.
Но нет, Старик бечевку развязал,
Рассыпал прутья эти
И каждый без труда в отдельности сломал.
"Вы видите! Вот сила единенья!
Так будьте же дружны! Пусть сблизит вас любовь".
У ложа Старика стояли все в смущенье,
Но, чуя смерть свою, заговорил он вновь:
"Пред Вышним Судией сейчас готов предстать я
В стране, где ни вражды, ни лжи, ни злобы нет.
Прощайте, милые, и дайте мне обет,
Что будете всегда вы дружно жить, как братья".
Рыдают Сыновья; в печали каждый брат
Хранить завет отца навеки обещает;
Прощается Старик с детьми и умирает.
В наследство Сыновьям (отец их был богат)
Досталося имущество большое,
Да только жаль, расстроено оно;
И бедным Сыновьям с тех пор не суждено
Пяти минут побыть в покое:
Здесь теребит сосед, там лезет кредитор,
Тут просто жалоба, а там судебный спор.
Сначала всем троим удача улыбалась,
В союзе дружеском был твердый их оплот,
Но дружба тесная недолго продолжалась;
Их сблизило родство, разъединил - расчет.
Тщеславье, злоба с завистью и сплетней
В их отношеньях стали все заметней.
Сначала спор, затем раздел,
А враг как раз лишь этого хотел;
Вновь кредиторы налетели,
Ущерб наносят в каждом деле,
И каждый промах, ложный шаг
Подстерегает хитрый враг.
В суде ждет братьев пораженье,
Но братья продолжают спор
И делают в каком-то ослепленье
Друг другу все наперекор!
Один решает так, другой решает эдак,
И напоследок
Они узнать принуждены,
Что этою враждой вконец разорены,
И тут, хоть поздно, вспомнили с тоскою
О прутьях, связанных одною бечевою.
Р. Мазуркевич.
Содержание заимствовано у Эзопа и Плутарха.
79. Оракул и Безбожник
(L'Oracle et l'Impie)
Безумье полагать, чтоб жители земли
Ввести в обман богов могли!
Что в лабиринте душ среди изгибов скрыто,
Их взору вещему заранее открыто;
Все ведают и видят все они,
Что смертный утаить надеется в тени.
Язычник некий (он в иные дни
Наверно бы припахивал горелым)
Условно веровал в богов,
Как тот, кто, движимый одним разлетом смелым,
В том случае, принять наследие готов,
Когда от этого убытка не находит.
Он к Аполлону в храм приходит
И говорит: "Живое ль то, что я
Держу в руке, иль лишено дыханья?"
Меж тем в руке держал он воробья,
Готовясь задушить несчастное созданье
Иль выпустить его, и бога ввесть в обман.
Но Аполлон постиг его коварный план
И молвил он: "Живым иль без дыханья,
Но воробья давай, и впредь,
На зло себе, не прибегай к обману,
Пытаясь мне расставить сеть:
Я вижу издали и издали достану".
О. Чюмина.
Из Эзопа.
80. Скупой, потерявший свое богатство
(L'Avare qui a perdu son tresor)
Хотел бы я спросить Скупца,
Который страстно и сердечно
Одни лишь деньги копит вечно
С начала жизни до конца,
Ничем буквально не согретый:
Какая польза в жизни этой?
Да никакой!.. Я знал Скупого...
Он жизни ждал себе второй,
Чтоб насладиться снова
Своей несметною казной.
Но в том-то, видите ль, и дело,
Что (слух прошел со всех сторон)
Не он,
А им казна его владела!
Гулял ли он, иль приходил домой,
Сидел ли скромно за едой,
Иль шел ко сну, людьми забытый,
Он мыслью занят был одной
О месте том, где деньги были скрыты.
Туда так часто он ходил,
Что кто-то как-то проследил
И обокрал казну Скупого!..
Скупец, конечно, зарыдал,
Захныкал, застонал,
Произнести не в силах слова...
"Чего ты плачешь, милый друг?"
Его спросил один прохожий.
"Ах, у меня... Великий Боже!..
Украли с деньгами сундук!.."
"Да где ж лежал сундук с деньгами?"
"Вот тут! Вот в этой яме!"
"И поделом! Теперь ведь не война
На свете!
Твоя казна
Могла б лежать и в кабинете!"
"Но кто ж украсть ее посмел,
Когда я сам к деньгам не прикасался?"
"Ну, при таком порядке дел
Один конец тебе остался:
На яму камень навали
И от нее вдали
Воображай, что там лежит твое богатство!"
И я замечу без злорадства,
Что тот лишь деньгами владел,
Кто их расходовать умел.
В. Жуков.
Из Эзопа.
81. Хозяйский глаз
(L'Oeil du Maitre)
Олень попал к быкам в загон,
Но ими был предупрежден,
Чтоб к лучшей он прибег защите.
"Друзья мои, меня вы не гоните!
Взмолился тут Олень. - Укройте от врагов;
За это я готов
Вам указать и пастбища, и нивы,
Покрытые обильною травой,
Где б на свободе день-деньской
Пастись с отрадою могли вы".
Быки свое согласие дают.
Олень вздохнул вольней, приободрился
И в уголке укромном притаился.
Вот под вечер быкам обычный корм несут,
Снуют работники, приходит управитель,
Осматривает все, обходит все вокруг,
Однако ж ни он сам и ни один из слуг
Не видят беглеца. Лесов дремучих житель
Хозяйский глаз
Благодарит быков и с нетерпеньем ждёт
Начала полевых работ,
Чтоб незаметно выйти в поле.
"Не радуйся пока своей счастливой доле,
Ему заметил Бык; - стоглазый человек
Еще не совершал вечернего обхода.
Нельзя пока решить, удастся ль твой побег".
А как близка свобода!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32