)
– Э-э…
– Не могу в это поверить! Я-то думал, ты волнуешься из-за свадьбы, а ты, оказывается, не можешь отказаться даже в такой момент от своей оперной чепухи?
– Оперной чепухи? Лайл, ты сказал «оперной чепухи»? Милый, я люблю тебя и хочу выйти за тебя замуж, но, как бы ты здорово ни целовался, тебе придется уважать дело, которым я занимаюсь, или… или… я не знаю, что сделаю!
– Брианна, ты знаешь, что мне нравится твое пение. У тебя самый прекрасный голос на свете – я постоянно повторяю тебе это. Но речь идет о нашем будущем, крошка. Ты не можешь немного отложить свою оперную… э-э… свое прослушивание? К тому же ты, наверное, еще не готова?
Услышав, как Лайл облек в слова мысль, всю неделю крутившуюся у меня в голове, я окончательно укрепилась в своем решении. Внезапно ответ прозвучал у меня в ушах так громко, словно его пропел тучный контртенор, под которым трещит сцена.
«Я знаю, что мне нужно. Хватит прятаться от собственных желаний, как страус. Сделай это, Брианна».
– Ты прав, Лайл. Я перезвоню позже. Пока. – Мягко опуская трубку на рычаг, я услышала, как Лайл недовольно крякнул, и улыбнулась.
Еще успеет узнать обо всем.
Стряхнула со свитера воображаемые пылинки, пригладила волосы и снова взялась за телефон. Принимая самое важное решение всей своей жизни, девушка должна выглядеть безупречно, не правда ли?
Одну за другой я стала набирать семь цифр телефонного номера, который отлично помнила. Мадам придется меня понять.
Один.
«Это моя жизнь».
Два.
«Никто не заставит меня делать то…»
Три.
«… к чему я еще не готова».
Четыре.
«Они должны понять».
Пять.
«Всегда ведь можно попробовать еще раз, правда?»
Шесть.
– Брианна! Ты слезешь когда-нибудь с телефона? Иди сюда, поможешь мне составить расписание собеседований. И еще – с нетерпением жду объяснений, почему ты сочла распространителя продукции «Амвей» подходящим кандидатом на должность заместителя руководителя отдела маркетинга. Подумать только – «Амвей»!
Я замерла, держа палец на последней, седьмой цифре, в буквальном смысле слова – с дрожащей рукой. Затем отложила трубку и встала.
Спасена. Благодаря начальнице.
Пятница, пять часов вечера; вы в курсе, чем занят ваш босс?
Мой смотрелся (точнее, смотрелась) в маленькое зеркальце на стене, за дверью. Кирби называла его приспособлением для проверки зубов.
– Безнадежно, – простонала она.
– Что, ваши зубы? У вас очень красивые зубы, – произнесла я, пытаясь поднять ей настроение.
Она кольнула меня злым взглядом, обнажив свои превосходные зубы в гримасе.
– Не смешно. Совсем не смешно. Слушай, у меня еще есть три недели. За три недели-то найдется дурачок, который сочтет меня славной девчонкой? Пора прекратить унижаться. Кроме того, у меня куча работы, и надо еще забежать в магазин, купить книжку про балет.
– Про балет? Собираетесь заняться балетом? У меня есть подруга, прима-балерина; если хотите…
Кирби повернулась, горделиво прошествовала к своему столу и рухнула в кресло.
– Нет, я не собираюсь заниматься балетом. Только представь меня в пачке! Я тебя умоляю… Это для… Впрочем, не важно. Забудь. Ну давай, «четыре-один-один», приступай.
Я смотрела на нее, не понимая, чего она… ах да. Четыре-один-один. Справочная служба.
– Я распечатала для вас инструкцию. Начало в восемь часов. Хм… Думаю, мы могли бы… э-э… обсудить… Может, нам стоит поговорить о…
Она вздохнула и покачала головой:
– Знаю, что пожалею о том, что спросила, но что ты хочешь обсудить? Последний раз, когда ты так мялась и хмыкала, я оказалась втянутой в этот дурацкий план. Что на этот раз? Прыгать нагишом с моста на «тарзанке»?
Заинтригованная, я подняла глаза от бумаг, которые вертела в руках:
– Серьезно? Такое бывает? А все эти ремни и веревки не… натирают?
Кирби схватилась за голову и опять застонала:
– Брианна, я пошутила. Никто так не прыгает. Так вот, может…
Я улыбнулась:
– Все понятно. Просто хотела разрядить обстановку. Это лишь поход в клуб знакомств, а не расстрел. И если уж мы собираемся дружить, зовите меня Бри. Каждый раз, когда кто-нибудь называет меня Брианной, я начинаю оглядываться в поисках мамы или учительницы из третьего класса.
Она посмотрела на меня так, будто я шокировала ее или что-нибудь в этом роде.
– А мы собираемся стать подругами?
«Ой-ой-ой… Кажется, я перешла границы. Неужели Кирби из тех, кто не вступает в дружеские отношения с подчиненными? Вообще-то она кажется именно такой, но я подумала… ой, как глупо».
Я выдавила непринужденный смешок:
– Во всяком случае, я на это надеюсь. Я же не составляю для всех подряд руководства вроде «Десять способов расположить к себе любого собеседника при знакомстве».
Кирби расхохоталась, и на ее лице отразилось что-то похожее на… облегчение? Хм-м…
– Здорово. Вот до чего докатилась. Женщина, про которую в БШ говорили, что она любого без яиц оставит, докатилась до изучения каких-то пошлых способов.
Я закусила губу:
– Простите, если чем-то вас обидела. Я, конечно, не думаю, что вам очень нужны эти способы или вообще нужна помощь. Короче, забудьте об этом. Я просто… хм… а что такое БШ? И это правда? Ну, то, о чем вы… – Я перешла на шепот: – Про яйца?
Она опять засмеялась и протянула руку за листком.
– БШ – это бизнес-школа. А про яйца потом расскажу. Давай начнем, а то мне еще надо успеть кое-что сделать, прежде чем пережить унижение в компании отчаявшихся одиночек.
– Хорошо, приступим. Я выбрала самые лучшие, на мой взгляд. В статье говорится…
Она перебила:
– В статье? Да ты целое исследование провела?
Чувствую, как начинает гореть лицо.
– Ну не то чтобы… Просто небольшое путешествие по Интернету во время обеда. Я, конечно, не искала каких-то особых сведений о свиданиях, просто нехитрые приемы, помогающие растопить лед. Сама я, конечно, не читаю такого – я ведь уже почти замужем, скоро будет пышная свадьба…
Кирби оживилась:
– Эй, вот и повод поболтать о тебе для разнообразия! Что там у нас с пышной свадьбой?
Сама серьезность, я покачала головой:
– Нет, нет, О свадьбе потом. Сейчас – о «правилах съема». Вот они. Я, правда, не соблюдала никакого порядка. – Тут я выложила на край ее стола страницы с выделенными маркером строчками. – Первое – комплименты. Здесь говорится: «Мужчины любят комплименты не меньше женщин. Мужское эго…»
– … впитывает их, словно губка. Да-да, я не шучу. Дэниел мог бесконечно выслушивать восхищенные отзывы о размере его… э-э… ноги. – На этот раз покраснела Кирби. – Ладно, забудем про Дэниела. Я поняла – комплименты. Номер два?
– Спорт. «Обсуждайте с ними последние новости спорта. Упоминайте знаменитых игроков или продемонстрируйте знание…» Ага, здесь написано «правила инфилд-флай». – Я с недоумением посмотрела на Кирби: – Вы не знаете, что это?
Та тоже растерялась:
– Понятия не имею. Что у нас сейчас – бейсбольный сезон? Баскетбол? А «Суперкубок» скоро? И кто самые популярные игроки «Маринерз»? После ухода симпатяги Алекса Родригеса я никого и не знаю. Все эти ритуалы, сопровождаемые плевками и почесыванием промежности, не для меня. В общем, спортом не увлекаюсь. Дальше.
«Это будет о-очень долгий вечер».
– Смех. Мужчин привлекает чувство юмора. Но они ни в коем случае не должны думать, что вы смеетесь над ними. Юмор выделяет вас в толпе и делает приятной даже невзрачную женщину. – Я подняла глаза на свою ослепительную начальницу. – Впрочем, вас это вряд ли касается. Но все же от юмора хуже не будет. Веселые женщины нравятся мужчинам.
Кирби задумчиво постукивала по столу ручкой.
– Ясно. Ублажать эго. Смеяться вместе с ними, но не над ними. Помнить о правиле «не зевай». Дальше.
– Вообще-то речь шла о «правиле инфилд-флай»… Впрочем, не важно. Номер четыре: «Просите помощи. Мужчины обожают демонстрировать превосходство». Это, наверное, для «быстрого свидания» не очень подходит.
– Точно. В чем я могу попросить помощи? В обращении с таймером? Кстати о времени: давай еще раз обсудим, как там все организовано. Со сколькими мужчинами я сегодня встречаюсь?
Разыскивая нужные сведения в своих записях, я услышала самый нежеланный для меня в тот момент голос. Ну, может, не самый, но в первую тройку «изгоев» он точно входил.
– «Со сколькими мужчинами ты сегодня встречаешься»? Я не ослышался? – Это был мистер Стюарт, он казался несчастным. – О чем это вы?
Лицо Кирби стало непроницаемым. Она приподняла брови, будто хотела сказать: «Эй, полегче. Вы находитесь в моем офисе».
(Все на свете бы отдала за умение делать такое лицо.) Я поднялась, собираясь уйти, и заметила, как она судорожно сжала подлокотники кресла. Хм… Может, Кирби вовсе не такая хладнокровная?
– Не буду мешать.
– Нет, Брианна… то есть Бри. – Она улыбнулась, прямо-таки воплощение собранности и спокойствия. – Мы еще не закончили обсуждение. Думаю, у мистера Бэннинга все равно мало времени.
Шеф улыбнулся, облокотившись о косяк двери, и скрестил руки на груди.
– Времени у меня полно. И я восхищен размахом вашей дискуссии. Учитывая срок выпуска новой продукции, предполагаю, что темой этой необычной беседы является маркетинговое исследование?
Я бочком приближалась к двери.
– Да. Знаете, мне все же пора бежать. Нужно заниматься… и все такое. До свидания, Кирби. И… э-э… удачи. В том деле… ну, вы понимаете. – Взглянула на бумаги, которые все еще держала в руках, и метнулась обратно, чтобы положить их на стол. – Это записи. Относительно того дела. Все, до свидания.
Кирби кивнула в знак прощания и опять улыбнулась, однако не оторвала рук от подлокотников. Похоже, перед мистером Стюартом все трепещут. И у этого человека еще хватило наглости упрекать Кирби в излишней жесткости.
Ха!
Я пронеслась мимо него, всем своим видом выражая презрение. (На самом деле скорее прокралась, молчаливо умоляя «пожалуйста, не увольняйте»; но по крайней мере презрение присутствовало в моих мыслях.)
Мистер Стюарт попрощался со мной, вошел в кабинет Кирби и закрыл дверь. Я разрывалась между желанием остаться для моральной поддержки или удрать отсюда как можно скорее, пока шеф не вспомнил про конфуз с громкой связью.
Всплеск сестринской любви спасовал перед перспективой сокрушительного унижения. В конце концов, уж кто-кто, а Кирби сумеет постоять за себя, если кто-нибудь вздумает задать ей взбучку, – даже перед грозным мистером Стюартом.
«Если хочешь стать настоящей оперной дивой, тебе придется общаться с людьми пострашнее мистера Стюарта», – прошептал внутренний голос.
Я была так занята размышлениями, что забыла о взбучке, предстоящей лично мне. Но тут человек, готовый расправиться со мной, вдруг подошел ко мне и сгреб в охапку. Это, конечно, был мой жених.
– Лайл? Что ты здесь делаешь?
Он рассмеялся и поставил меня на пол. (Я упоминала, что он намного выше?)
– Я, конечно, надеялся на более теплый прием, но оно и понятно, после той беседы по телефону.
Лайл был просто восхитителен в потертых джинсах, рубашке с длинными рукавами и в коричневом кожаном пиджаке, который мне очень нравился. На мгновение я выкинула из головы все наши проблемы и конфликты и просто стояла, радуясь, что он здесь, такой красивый и сильный.
– Лайл, я так рада тебя видеть! Но нам действительно нужно серьезно поговорить.
За спиной послышались шаги, и я увидела, как Лайл смотрит – поверх моей головы – на приближающегося человека. Затем зазвучал другой голос, который мне сейчас не хотелось слышать:
– Привет! Вы, должно быть, тот самый знаменитый Лайл? Я наслышан о вас.
Я почувствовала, как кровь отхлынула от головы куда-то в область коленных чашечек. Конечно же, это Джейми. Только его мне и не хватало!
18
Кирби
E la prima volta che lei e qui? (Вы здесь впервые?)
Собранная, спокойная и невозмутимая. Спокойная, как удав. Мысленно произношу избитую фразу, пытаясь отодрать пальцы от подлокотников. «Вот черт! И принесло же его именно сейчас!» После поспешного отбытия Бри разжимаю зубы – ровно настолько, чтобы суметь улыбнуться Бэннингу. Помощница покидает тонущую… начальницу, собравшуюся в клуб знакомств. Разве можно винить ее?
– Чем могу помочь? Вообще-то я занята, и мне пора уходить – есть дела… – «Во что бы то ни стало нужно купить книгу о балете, чтобы было о чем поговорить с Лорен в среду, только это не твое дело, Бэннинг». – Так что если это может подождать…
Начинаю перебирать бумаги на столе, в надежде, что шеф отбудет, поняв намек. Через секунду бросаю на него осторожный взгляд.
Видно, он не очень хорошо понимает намеки.
Стараюсь не обращать внимания на его широкие плечи. Это трудно – когда Бэннинг стоит, прислонившись к двери и скрестив руки на груди, он выглядит потрясающе. Вообще-то я не особенно люблю мускулистых мужчин и не понимаю, почему созерцание его фигуры (поистине восхитительной), хоть и в нелепой позе, рождает во мне сладкую дрожь.
Глупые феромоны.
Сдаюсь, поднимаю глаза, тоже скрещивая руки на груди. (В основном с целью спрятать выпирающие соски. Ой, что-то здесь холодно стало – и дело совсем не в тайном влечении к Аттиле, то есть главному исполнительному директору.)
– Понятно. Видимо, это срочно. Что стряслось, Бэннинг? – спрашиваю спокойным, бесстрастным тоном, хотя очень боюсь, как бы он не вознамерился обсудить наш так и не состоявшийся совместный обед.
Он распрямляется, демонстрируя до неприличия красивое и стройное тело, подходит к столу, присаживается на краешек кресла и наклоняется в мою сторону:
– Именно это я и хотел узнать. Что происходит? Думаю, вряд ли ты пожелаешь говорить о сегодняшнем неудачном обеде, но меня зацепила фраза, которую я случайно услышал. Так со сколькими же мужчинами ты сегодня встречаешься? Дай угадаю: это маркетинговое исследование?
(Как он прав насчет обеда!) Мысленно перебираю названия согревающих масел новой линии и думаю, какие из них я бы не отказалась протестировать на Бэннинге. Бах! Температура в комнате подскакивает до миллиарда градусов. А я откидываю волосы с внезапно вспыхнувшего лица. Страница тринадцать? Изделие номер четыре-семнадцать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37