Вчера, когда Дамиан увидел, что она смотрит на них с интересом, он попытался рассказать ей о них, но она мало что поняла. Несколько раз он повторил слово «Акрополь», так что она заключила, что именно так называлась каменная гранитная крепость.
Статуи были настолько красивы, что она сначала решила, что это боги южного города. Только три статуи в великом храме Упсалы могли сравниться с их величием… Затем она, вспомнила, что жители Миклогарда были последователями Христа. И если однажды эти боги почитались здесь так же, как Один, Тор и Фрой с его большим крепким фаллосом, то эти времена прошли. Роскошно одетые придворные расхаживали вокруг каменных богов, не оставляя никаких подношений.
Валдис также заметила несколько столбов, на которых сидели живые люди, согнувшиеся под порывами сильного ветра. Дамиан назвал их столпниками. Валдис подумала, что они сумасшедшие.
Однако простые люди в Миклогарде чтили столпников и приносили покрытым пылью и грязью затворникам еду и питье, поднимая их в плетеных корзинах. Какие странные в этом городе люди. Взгляд Валдис скользнул дальше на север, за ворота, которые отгораживали дворец императора от остального города. На семи холмах Миклогарда виднелись купола, стелы и минареты, пронзавшие небо своими острыми шпилями. Повсюду также можно было рассмотреть богато украшенные дома христианского бога.
Казалось, этим заселенным людьми жилищам и роскошным особнякам не было ни конца ни края. Но она знала, что город надежно упрятан за толщей стен. Они были такими крепкими и высокими, что Валдис не поверила в их существование, когда, будучи маленькой девочкой, впервые услышала рассказы об этом южном городе. Теперь она видела их своими глазами. Валдис вернулась в комнату в крайней печали. Даже если ей удастся убежать из дворца, а это была задача не из легких, то куда она подастся?
Возможно, настало время пойти на уступки греку. Если она овладеет греческим языком, то сможет добраться до порта. Там она попробует договориться о перевозке на одном из многочисленных кораблей, приплывающих в бухту Золотой Рог из дальних странствий по сверкающему голубому морю.
Внезапно украшенная золотым орлом дверь распахнулась, и на пороге появился грек, вежливо приветствуя ее. Казалось, он забыл о том, что не так давно нарочито громко хлопнул той же самой дверью, кипя от злости. На его полных губах играла веселая улыбка. Позади него Валдис увидела другого мужчину, задержавшегося в дверях. Это был викинг с торгов.
Бог Один опять пересекал их дорожки. Возможно, поэтому он снился ей накануне. Она надеялась, что ее соотечественник находится здесь для того, чтобы помочь ей. Его грудь закрывали начищенный кожаный панцирь и килт, выдававший в нем викинга. Она чуть не расплакалась при виде этого человека, такого огромного и храброго. Его лицо напоминало ей о доме. Его светлые брови были почти незаметны над глазами цвета Северного моря. Маленький шрам чуть приподнимал одну из бровей в вопросительном выражении. Льняные волосы спускались ему до плеч. Некоторые воины следовали моде и рьяно украшали свои спутанные бороды косичками, но волосы этого человека были аккуратно причесаны и подстрижены. Над его верхней губой виднелись маленькие усики, а рот был настолько привлекателен, что Валдис не выдержала и облизнула собственные губы. Его высокие худые скулы и острый нос были менее округлыми по сравнению с греческими идеалами мужской красоты, но, рассматривая викинга, Валдис почувствовала, что у нее начинает биться сердце.
Было заметно, что ему крайне неуютно в изысканных греческих покоях, но все же он устроился так, будто место принадлежало ему. Несмотря на высокие потолки и просторную комнату, он выглядел очень мужественно. Это был мужчина, готовый ответить на любой вызов, и Валдис знала, что немногие бы осмелились ему противостоять.
Если бы только она смогла уговорить его помочь ей.
«Благословен будь, Один», – прошептала Валдис.
Дамиан сказал несколько слов северянину, который продолжал осматривать богатое жилище. Очевидно, что так же, как и Валдис, он был поражен окружающей их роскошью.
– Евнух очень рад, что ты оказалась не глухонемой, – сказал викинг.
Валдис нахмурилась. Евнух? Она удивленно подняла бровь на Дамиана. Один из скальдов в Бьёркё, когда-то побывавший в Миклогарде, рассказывал много забавных и непристойных историй о евнухах в величественном городе, подражая их жеманной походке, тучным формам и женским голосам. В красивом таинственном греке совсем не было той манерности, которая, как она слышала, свойственна представителям «третьего пола».
Однако это многое объясняло. Теперь понятно, почему ее присутствие в спальне нисколько не волновало грека. Он не был настоящим мужчиной.
Но стоявший перед ней викинг, несомненно, был. Он направился к ней с такой уверенностью в своей силе, которую можно ожидать только от настоящего мужчины. Остановившись на расстоянии руки, он стал внимательно ее разглядывать, как будто уже не видел раздетой на невольничьем рынке.
– Кто ты? – спросил он.
– Неужели ты так давно уехал из страны фьордов, что растерял все свои манеры? – едко ответила она ему. – Ты мог бы и сам представиться, прежде чем задавать мне вопросы.
– Эрик Хеймдальссон, из Хордаланда, – ответил он. – Я центурион, а солдат часто теряет терпение в попытках соблюдать приличия, принятые в высоком обществе. Что касается твоего имени, то твой хозяин просит тебя его сказать, а не я.
Валдис взглянула на Дамиана, который выжидающе смотрел на нее, и обратилась к Эрику:
– Он мне не хозяин. Он держит меня взаперти. Кажется, он воображает, что я ему принадлежу.
– Он не воображает, он это знает, – ответил Эрик. – Если тебя это утешит, он заплатил кругленькую сумму за эту привилегию. Так что ты обязана назвать ему хотя бы свое имя.
– Ему я ничем не обязана, но тебе могу сказать. Меня зовут Валдис, – ответила она. – Валдис Иворсдоттир из Бьёркё.
Эрик назвал греку ее имя. Дамиан сверкнул своими ровными зубами и повторил ее имя с очаровательным акцентом. Затем он удалился в свою комнату и стал перебирать бумаги на столе, незаметно наблюдая за Валдис и Эриком через открытую дверь.
– Итак, ты солдат, – Валдис расположилась на парчовом диване и указала рукой на маленький стульчик. – Странный выбор переводчика, не находишь?
– Я здесь не для того, чтобы переводить. Я должен научить тебя их языку, и надеюсь, что это не займет много времени, – казалось, он не заметил ее предложения сесть и стоял перед ней, уперев руки в бока.
Она улыбнулась ему деланной улыбкой. Если он пытается запугать ее, ему придется очень постараться. Присутствие Дамиана защищало ее от любых нападок этого большого человека.
– Кажется, ты совсем не глупа. Евнух сказал, что пытался обучить тебя. Почему ты сопротивляешься ему?
– Потому что этого хочет он, а вовсе не я.
– Ты всегда такая упрямая?
– А чего ты хочешь? – она встала, чтобы встретить его испытующий взгляд. – Я не привыкла быть пленницей. Я дочь свободного земледельца– кэрла, наделенного собственной землей. В отличие от тебя, я не могу обращаться с топором, иначе я бы воспользовалась им. Ты бы согласился на железный ошейник?
– Что-то я не вижу никакого ошейника, – Эрик посмотрел на нее сверху вниз, и она почувствовала, что его глаза скользнули немного ниже ее шеи. От его взгляда Валдис ощутила жар в груди. Она отвернулась от него, встала и направилась к балкону.
– Возможно, но я все равно чувствую себя связанной, – она взглянула на него через плечо, слегка раздосадованная, что он не последовал за ней.
Эрик рассматривал ее позолоченные хоромы.
– Я вижу, что жизнь на подушках омрачает настроение. Тебя тут одевают, кормят и ухаживают, как за самой богиней Фрейей. Он пошел вслед за ней и встал рядом, облокотившись о перила балкона.
– Делал ли грек попытки склонить тебя к чему-либо, помимо изучения языка?
– Нет.
– Тогда считай, что тебе крупно повезло. Все в этом городе пленники, так или иначе.
Валдис нахмурилась, не понимая, что он имеет в виду.
– Каждая душа в Миклогарде служит императору. От мальчишки, который чистит главную улицу Мессе от испражнений верблюдов, – он махнул рукой в сторону широкой улицы, которая делила город пополам, – до воинов – тагмат внизу во дворе, и даже включая твоего надушенного хозяина в соседней комнате. Все они живут и умирают, возвеличиваются или попираются высочайшей имперской особой.
– Я полагаю, что ты тоже относишься к их числу.
– Да. Я поклялся служить Болгаробойце до самой смерти, – сказал Эрик.
– И ты не хочешь вернуться домой? Печаль промелькнула в его глазах.
– Я здесь не для того, чтобы говорить о себе. Мне велено научить тебя языку христиан.
– Только из-за твоей клятвы императору?
– А зачем же еще?
Она взглянула на него из-под ресниц.
– Ты пытался купить меня на рынке. Я подозреваю, что у тебя может быть еще одна причина, помимо верности императору.
– Я раскаялся в этом неблагоразумном поступке. Поверь мне, твой хозяин оказал нам обоим хорошую услугу, купив тебя.
Она решила бросить кости наудачу и посмотреть, что из этого получится. Валдис наклонилась к нему и дотронулась ладонью до его плеча.
– Я просила тебя о помощи на рынке, и ты сделал все, что было в твоих силах. Теперь для этого более благоприятные условия.
– Я солдат, выполняющий приказания императора. Больше ничего, – несмотря на эти слова, он взглянул на нее с тем же голодным желанием, как и тогда, когда ее выставили на продажу.
– Неудивительно, что ты предлагаешь мне согласиться быть пленницей, – произнесла она с горечью, все еще надеясь убедить его помочь ей. – Что-то ты слишком легко согласился на ошейник. Теперь ты даже выполняешь приказания евнуха.
Он схватил ее за руку и больно сжал ее.
– Не путай соблюдение клятвы с рабством. Ты думаешь, мне нравится служить твоему хозяину? Я делаю это потому, что мы оба служим интересам императора. Но ты права. В этом так же мало смысла, как и в том, чтобы пытаться скрестить жеребца с мулом.
Она продолжала гнуть свою линию.
– Мы оба знаем, что нам здесь не место. Неужели тебе не хочется слышать родную речь вместо всех этих попугаев, болтающих на тысячах языков? Неужели ты не хочешь увидеть, как пляшут огни на северном горизонте? Или поднять рог с медом вместо сладкого красного вина христиан? – она понизила свой голос до возбужденного шепота.
– Пожалуйста, Эрик. Давай попробуем выбраться отсюда и вернемся домой.
Она думала, что почти убедила его, но при слове «домой» он отшатнулся от нее, как от ядовитой змеи.
– Никогда больше не заговаривай со мной об этом. Я не могу вернуться домой.
– Тогда, по крайней мере, помоги мне выбраться из дворца и…
– И куда это ты собираешься пойти? – он сложил руки на своей широкой груди. – На севере женщины могут владеть имуществом и выбирать себе мужа, но в Миклогарде другие законы. Если ты осмелишься выйти на улицу одна, без сопровождения, то к вечеру окажешься в публичном доме, где тебе придется раздвигать ноги для всех желающих.
– Я попросила тебя о помощи, и ты попытался купить меня. Как же ты тогда собирался мне помочь?
Он потрепал ее по щеке.
– Я собирался помочь себе, Валдис. Я бы затащил тебя в свою постель и вкусил бы все запретные сладости дочери далекого севера, – ее лицо побелело, как снежный фьорд. – Сейчас бы мне очень хотелось перегнуть тебя через перила, задрать тебе юбку и распробовать твои прелести. Благодари богов, что грек купил тебя вместо меня.
Валдис в испуге попятилась назад, услышав столь неожиданное непристойное предложение. Однако еще больше удивил жар, которым ее обдали его слова. В глазах викинга промелькнул стальной огонек. Неожиданно для себя она обрадовалась тому, что Дамиан был неподалеку.
– Так что тебе лучше относиться ко мне как к учителю, а не стороннику. Первый урок, который я тебе преподам, – это место женщины в Миклогарде, – сказал Эрик.
– Лучшее, на что может надеяться женщина, Валдис, это оказаться под защитой хорошего мужчины. – Неприятная улыбка появилась на его лице.
– А как ты уже поняла, я таковым не являюсь.
Глава 4
Удача сопутствует храбрецам. Она также сопутствует тем, кто знает, как управлять этими храбрецами.
Из тайного дневника Дамиана Аристархуса
– Kharanligo… – уныло сказала Валдис, подпирая щеку ладонью.
– Lego, – поправил ее Эрик в третий раз. – Lego, а не ligo. Kharan lego soi. Попробуй снова.
– Kharan lego sol, – повторила она.
– Хорошо. Что это значит?
Она сдвинула брови и закусила нижнюю губу. Наконец она покачала головой.
– Не помню. В этом нет никакого смысла. Все это какая-то тарабарщина.
– Это неправильный ответ, – Эрик притворился, что не замечает ее намерений.
– «Kharan lego soi» значит «Желаю здравствовать». Теперь повтори.
Она повторила фразу тоном, который ясно означал, что она желала, чтобы с него сняли скальп или зажарили на вертеле, что угодно, только не здравствовать.
– Хорошо. Теперь сосчитай до ста, как я тебя вчера учил, – потребовал он.
– Pax! – закричала она на него.
– Хватит, – по крайней мере, она правильно использовала греческое слово.
Он улыбнулся. Она становилась даже еще красивее, когда кровь приливала к ее щекам и шее. Возможно, именно поэтому ему нравилось доводить ее до приступов гнева.
Валдис действительно многому научилась за те недели, которые они провели вместе. Она могла правильно назвать все предметы мебели в жилище грека и даже образовать от них множественное число. Дни недели, месяцы, цвета, предметы одежды – она хорошо запоминала отдельные слова, но сложная грамматика ей совершенно не давалась. Порядок слов в греческом языке, казалось, был совершенно недоступен ее скандинавскому мышлению. Беспомощность Валдис напоминала ему о том, каким сложным казался греческий язык ему самому, когда он впервые приехал в Миклогард пять лет назад.
Он подавил свою улыбку и сурово посмотрел на нее. «Идиот», – выругался он про себя. Если он даст хоть малейшую слабинку, ее глаза совершенно загипнотизируют его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35