– Но из всех известных евнухов Аристархус мне наиболее симпатичен. Он пытается оставаться мужчиной. Я его уважаю.
Эрик нехотя кивнул, соглашаясь с ним.
– Но, как ты сказал, они интересуются делами всех и каждого.
Генерал бросил на него задумчивый взгляд, чуть сузив глаза.
– А чьими делами сейчас интересуется главный евнух?
– Делами того, кто одевает великий город в шелка. Но не думаю, что тебя это заинтересует, – Эрик надеялся, что Квинтилиан попадется на его удочку. – Ну если я тебе больше не нужен…
– Подожди минутку. Скажи мне имя этого купца. Кто он?
Эрик нахмурился, будто пытаясь вспомнить имя.
– Хабиб ибн… – он подождал несколько секунд, – Мохаммед, кажется. Да, точно. Хабиб ибн Мохаммед.
Квинтилиан забарабанил своими толстыми пальцами по столу.
– Я слышал про него. Ведущий игрок в политике гильдий. А что главному евнуху нужно от шелкового магната?
Эрик пожал плечами.
– Я сомневаюсь в том, что ему нужны новые балдахины для своего жилища. К тому же Аристархус сильно постарался, чтобы поместить шпиона в доме Мохаммеда.
– Неужели? Кажется, запахло жареным.
– Возможно, ты прав, – согласился Эрик, осуждающе качая головой. – Но мы-то что можем поделать? Военные никогда не получают того должного уважения, которого заслуживают. Если дело касается интриг, мы всегда на втором почетном месте. Главный евнух, как паук, сидит в центре своей огромной паутины, выжидая время. Будет жаль, если похвала императора опять достанется одному из этих надушенных придворных.
Генерал глухо кашлянул, прочищая горло.
– Я не позволю шайке этих толстых тетушек перехитрить нас. Мы не сдадимся без боя. Что тебе известно о подозрениях Аристархуса?
– К сожалению, когда это ему выгодно, из него нельзя вытащить ни слова.
– Тогда нам самим придется раздобыть информацию, – Квинтилиан откинулся назад и скрестил руки на своей мускулистой груди. – Однако время работает против нас. Я не успею подкупить нужного человека. Если у самого Аристархуса заняло месяц, чтобы подготовиться к плану, то как мы можем успеть за меньший срок?
Эрик надеялся, что генерал не заметит его оживления. Он задумчиво погладил бородку, как будто пытаясь придумать какой-нибудь план действий.
– Я думаю, можно было бы сказать Мохаммеду, что до тебя дошли слухи о готовящемся на него покушении. Если он, как ты говоришь, ведущий человек в политике гильдий, то в такой угрозе есть доля правды. Разве не говорят, что на влиятельных людей враги летят, как мухи на мед.
Квинтилиан кивнул в ответ.
– Наверняка Мохаммед за эти годы обманул кучу торговцев, которые хотели бы ему отомстить. Хороший план.
Думаю, он испугается. Мне нравится ход твоих мыслей. Тогда я мог бы предложить ему послать от своего имени надежного человека из варяжской гвардии, чтобы тот наблюдал за безопасностью, пока мы расследуем заговор.
– Прекрасная идея, генерал, но вы можете настоять, а не предложить, – опять подсказал Эрик. – Представьте дело как знак милости императора, и он не сможет отклонить предложение.
Генерал кивнул.
– Отличный план. И у меня как раз есть подходящий человек.
Эрик затаил дыхание.
– Боюсь, тебе придется отложить возвращение в когорту на некоторое время. На месяц или меньше, смотря по тому, как быстро ты справишься с заданием.
– Я? Но я не шпион.
– Нет, но именно поэтому ты самая подходящая кандидатура для такого дела. Мохаммед никогда не заподозрит, что в яблоке сидит червяк, даже когда надкусит его, – генерал окунул перо в чернильницу на столе и начал писать послание.
– С твоими способностями к языкам ты начнешь даже понимать арабский, я в этом уверен. Я буду ждать от тебя недельных отчетов. Если заметишь что-то особенное, сразу же мне сообщай. Что бы ты ни делал, не дай Аристархусу заподозрить, что ты там по моему приказу.
– Я не думаю, что он заподозрит. Дамиан будет уверен, что я там из-за Валдис.
– Я смотрю, ты с пользой провел время у Аристархуса. Мои поздравления, Хеймдальссон, – генерал посыпал пергамент песком, чтобы закрепить чернила. – Ты научился думать как римлянин.
Эрик спрятал послание в мешочек у пояса и сделал прощальный знак генералу. Думать как римлянин? Это был не тот комплимент, которым он мог гордиться. Однако он был вынужден признать, что в последнее время оружие обмана и хитрости ему очень помогало. Он не очень хорошо владел этим оружием, но если именно благодаря ему он сможет быть с Валдис, то он готов им воспользоваться.
Дамиан распахнул дверь в комнату, потирая руки с едва скрываемой радостью.
– Дело сделано, Валдис. Теперь ты на шаг ближе к свободе. Грудь Валдис сжалась при этих новостях. Значит, тот человек, наконец, купил ее, как и планировал Дамиан. С того самого дня, как она упала в обморок на улице, она с ужасом ждала этого момента. Теперь ей придется отправиться в гарем, в эту шелковую тюрьму, из которой не удавалось вырваться ни одной женщине. – Ты договорился о цене?
Дамиан улыбнулся.
– Он дал даже больше, чем я предполагал. Мне даже не придется использовать казну императора, чтобы заплатить за работу тем, кто будет стараться, чтобы твои предсказания сбылись. Мохаммед вернул мне всю свою прибыль.
Во время своего приступа Валдис «предсказала» торговцу шелком неожиданную удачу в делах. Под благовидными предлогами Дамиан придержал на таможне все доу, на которых перевозился этот дорогой материал. Все, кроме тех, что принадлежали Мохаммеду. В течение нескольких дней арабский торговец наслаждался фактической монополией на шелк, пользующийся большим спросом, и установил на него безумные цены. В результате несколько других членов шелковой гильдии разорились, но Дамиан считал, что это была небольшая потеря по сравнению с тем, что стояло на карте. – А как насчет предложения Эрика?
– Что ты должна оставаться девственницей, чтобы сохранять свои силы? Да-да, он согласился и на это, хотя это ему было непонятно. – Дамиан ходил по комнате взад и вперед в крайнем возбуждении. – В конце концов, на родине Хабиба ибн Мохаммеда предназначение женщины состоит в том, чтобы родить сына. Все женщины гарема будут с жалостью смотреть на тебя, так как тебе даже не удастся продемонстрировать свои способности к зачатию. Валдис это было совершенно безразлично, только бы не разделять ложе с чужим мужчиной.
У нее не было времени попрощаться с Эриком, когда Дамиан освободил его от обязанностей. Она не знала, как его найти, если получит свободу.
Нет, не если. Когда, твердо сказала она себе. Ничто не сможет помешать ее планам.
– Торопись, Валдис. Некогда сидеть и смотреть в пустоту. Тебе нужно упаковать вещи, – Дамиан приказал Лентулусу собрать платья Валдис в большой сундук и сам погрузил ее горшочки с краской и серебряный гребень в маленький ящик. – Публиус пришлет за тобой носилки. Он хочет, чтобы ты была готова до заката солнца.
Валдис заставила себя встать и механически стала собирать вещи. Она с удивлением поняла, что за время проживания у Дамиана у нее накопилось много красивых вещей – изысканные паллы, сделанные из самого тонкого шелка, мягкие кожаные сандалии с позолоченными завязками и прекрасные драгоценности. Она не захотела носить кольцо в носу, и Дамиан не заставлял ее, но ей нравились позвякивающие сережки на ушах, золотые браслеты на запястьях и лодыжках и многочисленные кольца на пальцах рук и ног.
Все это было частью задуманного плана. Если Валдис хочет, чтобы ее приняли за влиятельную и могущественную женщину, она должна была быть соответствующе одета. Даже маленького Локи нарядили в экстравагантный ошейник, расшитый драгоценными камнями. Она научилась наблюдать за мерцанием камней на ошейнике, чтобы вызвать один из своих приступов, когда Дамиан давал ей знак. Пока все шло как по маслу.
Дамиан оказался прав. Знание было силой. Она понимала причину и могла контролировать свое состояние. Одну из них, по крайней мере. Повторяющиеся вспышки яркого света. Она надеялась, что других больше нет, и не будет. Локи по-прежнему предупреждал ее. Он рычал и дергал ее за кромку платья за несколько секунд до приступа.
Она подняла маленькую собачку и крепко прижала к груди.
– Мне ведь можно будет взять песика с собой, нет так ли?
– Конечно. Я сказал Публиусу, что собака твой помощник, и ей разрешено находиться вместе с тобой в гареме. Я надеюсь, ты понимаешь, как трудно это было устроить. Даже сложнее, чем разрешить вопрос о твоей целомудренности, потому что собака считается грязным животным.
– Локи чище многих людей, – Валдис быстро поцеловала собачку в морду и опустила на землю. – Спасибо. С ней мне будет не так одиноко на новом месте.
– Ты не будешь совсем одна. Я буду навещать тебя. Я убедил Публиуса в том, что должен каждый день приносить тебе настой из трав для поддержания твоих сил. Таким образом, мы сможем держать связь, так что не было надобности учиться писать и читать по-гречески.
– И все же я рада, что научилась, – Валдис подобрала томик стихов в кожаном переплете и пролистала несколько тонких листов пергамента, пока не нашла поэму, которую ей читал Эрик.
Тысяча маленьких удовольствий ждет меня внутри, Но я не могу пошевелиться и даже вздохнуть, Надеясь только на легкое трепетание твоей занавески.
Ждет ли он еще ее? Она опустила книгу вниз.
– Можешь взять ее с собой, если хочешь, – сказал Дамиан.
– Правда? – Валдис прижала книгу к груди. Из всех вещей, которые ей подарил Дамиан, эта была самая ценная. Обладание книгой считалось признаком большого достатка, поскольку их производство требовало немалого труда, и они были редкостью. Даже те богачи, которые не умели читать, покупали книги, чтобы пустить другим пыль в глаза.
– Ты даришь мне ее?
Дамиан посмотрел на нее насмешливым взглядом.
– Что мне с любовной поэзии? Читай ее своему новому хозяину, если хочешь угодить ему. Наверняка Хлоя научила тебя тому, что очарование женщины кроется в ее способности быть желанной, оставаясь при этом недостижимой.
Валдис кивнула. Даже движения рук во время танца, которому научила ее Хлоя, были и приглашающими, и отталкивающими одновременно. Именно этот способ соблазнения считался основным и почитался среди женщин гарема. Хотя бывали случаи, когда хозяин брал женщину силой. Однако Валдис надеялась, что такой утонченный человек, как Хабиб ибн Мохаммед предпочитает хотя бы притворное ухаживание и мягкое обращение с женщиной, несмотря на ее легкое сопротивление.
– Не думаю, что Мохаммед раньше сталкивался с грамотными женщинами, – сказал Дамиан. – Это может вызвать его уважение и доверие. Постарайся воспользоваться этим.
Валдис кивнула. Она будет делать все, что попросит Дамиан. Это был ее единственный шанс на свободу. Единственная возможность начать новую жизнь с Эриком в открытую, не боясь осуждения общества.
Она упаковала свои последние вещи.
– Носилки прибыли, – объявил Лентулус, выглянув из окна.
Дамиан проводил Валдис до ворот императорского дворца.
– Я удивлена, что ты сам провожаешь меня, – заметила Валдис, когда позолоченные ворота закрылись за ней в последний раз.
– Важно, чтобы слуги Публиуса прониклись твоей значимостью с самого начала. Человек должен начинать так, как он планирует продолжать, Валдис. Не позволяй никому относиться к тебе с неуважением. Попытайся завоевать высокое положение в гареме, – посоветовал ей шепотом Дамиан. Затем, помогая забраться на носилки, он повысил голос. – Я навещу тебя завтра и принесу тебе целебные травы, Валдис Иворсдоттир. Мне очень пригодиться твоя сила. Пусть благословят тебя твои боги.
Напутствие Дамиана не принесло ей утешения. Она ехала в дом чужого человека с намерением шпионить за ним. Валдис сомневалась, что ее боги одобрили бы ее действия, за исключением коварного Локи, умеющего изменять облик. В сагах говорилось о том, что именно он будет виноват в Рагнарёке – последней битве между богами и чудовищами, во время которой погибнет существующий мир.
Валдис задумалась, удобнее устраиваясь в носилках. Если единственным богом, одобрявшим ее план, был тот, на которого нельзя было положиться, то что ждет ее в будущем? Возможно, ей придется искать другой путь или другого бога.
Глава 16
Ни один сокольничий не может знать, куда полетит его птица, пока не выпустит ее в полет.
Из тайного дневника Дамиана Аристархуса
Валдис вспомнила, как ехала на носилках в тот день, когда Дамиан купил ее на невольничьем рынке. Ее ноги были все крови от ударов палкой, а душа – в состоянии глубокого шока. В тот день город промелькнул мимо нее какими-то расплывчатыми пятнами разнообразных красок и образов. Мужчина, который ее купил, мягко обращался к ней на своем языке, но она не понимала ни слова. Только благодаря его успокаивающему присутствию Валдис удавалось сдерживаться, чтобы не закричать.
На этот раз Дамиана не было рядом. Она сидела на подушках в занавешенных носилках, держа свою маленькую собачку на коленях. Рабыня, которую несли четыре таких же раба. Она закрылась вуалью, как приказал ей Дамиан, но не могла подавить любопытство, и выглядывало из-под нее, чтобы посмотреть, куда ее везут.
Они пересекли оживленный рынок, где торговцы шумно расхваливали свой товар на все лады. Экзотические запахи щекотали Валдис нос. Носильщики пронесли ее по форумам с колоннами и поющими фонтанчиками, потом повернули с главной улицы Мессе в район, где были расположены частные дома. В городе роскошные дома соседствовали с бедными лачугами, и на одной узкой улочке встречалось много контрастов. Однако когда они стали взбираться на холм, Валдис отметила, что в районе, в котором они оказались, почти нет бедных хижин.
Она увидела длинную аллею, бегущую между белыми мраморными зданиями, и в какой-то момент ей пришло в голову, что она может выпрыгнуть из носилок и попытаться убежать. Если бы в первый день ее ноги не были так изранены, то она сделала бы это без малейшего промедления.
Но теперь она стала мудрее. Хотя сейчас она понимала язык и могла бы быстрее найти дорогу, она также осознавала связанные с побегом опасности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35