Я нашла прощение, если не забвение, и если я никого не обременяю своим страданием, то большего мне не нужно. Будь мудрой и учись на моем опыте, Валдис. Береги цветок своей невинности, так как это самый ценный дар, который у тебя имеется.
Хлоя откинулась назад и закрыла глаза, наслаждаясь игрой косых солнечных лучей на своем лице.
– Запомни еще одну вещь. Сегодня – все, что у нас есть. Мы ничего не выиграем, если будем сожалеть о том, что потеряли. Сегодня светит солнце и мы полны жизни. Этого достаточно для того, чтобы мы танцевали.
Она встала и хлопнула в тонкие ладоши.
– Снова и снова.
Глава 9
Из всех созданных Богом существ, лошадь – самое глупое. Если, конечно, не считать влюбленного мужчину. Тогда лошади достанется почетное второе место.
Из тайного дневника Дамиана Аристархуса
– В прошлом ты совершил много ошибок, – пробормотал Эрик себе под нос, выходя из своей маленькой комнаты. Его спартанская клетушка примыкала к конюшне – мягкий намек на то, что евнух считал его немногим выше животного. Возможно, Аристархус был не так уже далек от истины, принимая во внимание, что Эрик с такой легкостью шел на поводу у своих низменных желаний.
Он долго ворочался в маленькой постели, пытаясь заснуть или борясь со сном. Ему никак не удавалось собрать воедино свои мысли. Наконец Эрик решил выйти прогуляться под луной.
И если он случайно пойдет мимо окон некой женщины с севера, то так тому и быть. Некоторые вещи надо предоставить судьбе.
Как и то, что он прочитал для Валдис строчку из того стихотворения. Эрик поморщился, вспомнив об этом. Его попытка завоевать ее благосклонность была такой жалкой, что если бы он был лошадью, то предпочел бы, чтобы его застрелили и положили конец его страданиям.
О чем он только думал?
Луна уже стояла высоко в черном небе, выделяясь на нем как круглый щит. Ее яркий свет проникал сквозь гущу кипарисовых деревьев, отбрасывая тени на дорожку, по которой Эрик ходил кругами вокруг большой виллы.
Весь дом был погружен в темноту, и только маленький огонек свечи поблескивал в заветной комнате. Он остановился на мгновение, только на мгновение, сказал он сам себе, проверить, ждет ли она его.
Это безрассудство. Это хуже, чем сумасшествие. Ему нельзя связывать себя с женщиной, тем более с этой женщиной. Хотя он пообещал ей, что придет сегодня ночью. Возможно, он убийца, но никто еще не обвинял его в том, что он не держит слова.
Дверь в ее комнату была приоткрыта, на ней лишь трепетала прозрачная занавеска. Очевидно, Валдис хотела впустить в комнату свежий ночной ветерок.
Или ночного гостя?
Это было похоже на приглашение. Около двери промелькнул силуэт, и его сердце забилось, словно дятел, сидящий на дубе. Темная фигура помедлила, затем отошла вглубь комнаты. Он затаил дыхание, ожидая, покажется ли она снова.
Все его существо тянулось к трепещущей занавеске на двери, но он сдерживал себя. Он никогда раньше тайком не проникал в покои женщины. Несмотря на это, он сделал шаг вперед, не отдавая себе отчета в своих действиях. Свеча в ее комнате погасла.
Валдис пыталась лежать неподвижно, но лунный свет не давал ей спать. Косые серебряные лучи проникали в комнату через тонкие занавески и бросали блики на ее ложе. Скорее всего, Эрик сегодня не придет.
А может, он все-таки ждал ее там, в темноте. Ей захотелось убедиться в этом. Нет, сказала она себе, это может привести к самым ужасным последствиям. Она попыталась представить себе обезображенное лицо Хлои, но вместо этого видела перед собой лицо Эрика. Она чувствовала жар, который излучали его серые глаза, и силу, исходящую от его тела. Он мог бы показать ей, как мужчина может доставить удовольствие женщине, не тревожа цветок ее невинности. Любопытство сводило ее с ума.
Но она могла погубить его.
Благоразумнее было оставаться в постели.
Ее ноги коснулись холодного мраморного пола, и она отодвинула занавеску, прежде чем смогла отговорить себя от этого. Валдис выглянула на ухоженный дворик. За окном царствовал черно-белый ночной мир – глубокие темные тени от кипарисовых деревьев, белеющие мраморные скамейки и обнаженные статуи на лужайке, свинцово-серые камни, которыми были вымощены дорожки. Она переступила через порог и вышла на террасу, белая, как привидение, в своей белой ночной сорочке, чуть посеребренная лунным светом. Валдис оглядела спящую виллу. В комнате Дамиана было темно. В других комнатах тоже не было света. Она еще раз окинула взглядом сад.
Эрика нигде не было видно.
Валдис вздохнула и попыталась заглушить свое разочарование.
– Ну и прекрасно, – сказала она себе со злостью. – Ничего хорошего из этого не вышло бы.
Вдруг какое-то движение привлекло ее внимание. Из-за деревьев вышел мужчина и остановился на месте.
Его светлые волосы были залиты лунным серебром, но лицо оставалось в тени. Валдис сошла по ступенькам крыльца и пошла к нему навстречу по прохладной траве. Мягкие и гибкие маленькие травинки щекотали ее обнаженные ступни. Валдис боялась дышать, словно если бы она глотнула слишком много воздуха, то могла бы взлететь.
– Это неправильно, – напомнила она себе.
Но она не могла остановиться и все шла вперед. Как странные маленькие зверьки лемминги в ее стране, которые по необъяснимой причине бросаются в море, совершая массовое самоубийство, она продолжала идти навстречу этому мужчине. Ей было все равно, правильно это или неправильно. Так же, как и лемминги, она ничего не могла с этим поделать.
Ночной воздух опьянял ее своими дурманящими запахами, и она чувствовала себя такой же бесплотной, как и окружавшие ее тени. Наконец она остановилась в нескольких шагах от него. Его губы были слегка приоткрыты, как будто он не верил, что видит ее наяву. Странное чувство нереальности происходящего овладело ею.
– Мы не должны, – прошептала она.
– Я знаю, – согласился он.
А потом, не помня как, она оказалась в его объятиях. Их губы встретились, и он стал целовать ее жадно и настойчиво, покусывая ее губы и играя с ее языком. Это был не обычный поцелуй, а сама страсть. Она почувствовала, что внутри нее накапливается острое желание. Колени Валдис подогнулись, и она упала бы на землю, если бы Эрик не удержал ее.
Он был большим и сильным, настоящий мужчина-великан. Валдис чувствовала, что тает в его объятиях. Тело перестало слушаться ее, а руки и ноги стали мягкими, как масло. Он покрывал поцелуями все ее лицо – щеки, закрытые глаза, мочки ушей. Эрик намотал себе на руку ее тяжелые волосы и мягко потянул, наклоняя ее голову назад, чтобы поцеловать ее в шею. Она подчинилась его натиску. Эрик взял ее за руку и поцеловал ладонь, поднимаясь вверх и лаская тонкую мягкую кожу запястий и изгиб локтя. По всему ее телу пробежала волна удовольствия, отдавшись жаром в нижней части живота. Никогда раньше Валдис не испытывала ничего подобного.
– Валдис, – прошептал он.
Она закрыла его рот рукой.
– Мы уже сказали друг другу достаточно слов.
Валдис поцеловала его в ответ с такой же страстью.
Возможно, Эрик хороший учитель, но она не менее способная ученица.
Но как только ей показалось, что она освоила искусство поцелуя, в игру вступили его руки. Он положил одну руку ей на грудь и стал подразнивать ее соски. Эрик обводил их по кругу подушечками пальцев, нарочно не дотрагиваясь до самых чувствительных мест. Не выдержав, Валдис издала отрывистый стон.
Порыв ночного ветерка игриво задрал подол ее прозрачной ночной сорочки, охладив горячие бедра. Руки Эрика поймали на лету легкую ткань, и прикосновение его шероховатых ладоней обдало ее жаром.
Резким движением он приподнял ее и опустил на землю. Мягкая трава щекотала ее лодыжки, а ночная сорочка задралась до пояса. Эрик стал страстно покрывать поцелуями ее шею и грудь.
Неизведанное ранее желание охватило ее. Валдис дрожала от возбуждения. Она мучительно жаждала чего-то, хотя сама не могла понять чего. Единственное, в чем она была уверена, что эта ненасытная страсть не даст ей покоя, пока ее тело не получит желаемого.
Казалось, Эрик знал, что ей было нужно. Он поглаживал ее грудь большими грубоватыми пальцами, а затем стал ласкать ее соски сквозь тонкую ткань. Они затвердели, как камень, под прикосновением его губ. Валдис почувствовала, будто отрывается от земли и покидает собственное тело, сбросив кожу, как змея.
– Что ты де… – выдохнула она.
Он закрыл ей рот рукой, заглушая ее неуверенный протест. Его действия напомнили ей об осторожности, о которой не следовало забывать.
Это было опасно для них обоих.
Изуродованное лицо Хлои снова всплыло в ее памяти. Слова ее учительницы танцев, теперь еще более зловещие, опять зазвучали в ее ушах.
Смерть любви.
Если бы Валдис боялась только за себя, то водоворот новых ощущений заглушил бы голос разума. Но она могла также погубить и Эрика.
Нет. Валдис стала сопротивляться и схватила Эрика за руки. Она ударила его в грудь со всей силой, на какую была способна, хотя, конечно, не могла победить большого варяга.
– Нет, – яростно прошептала она. – Не надо.
– Ты же хочешь этого, – он сжал ее колено, так что дрожь пробежала по ее телу вверх, отозвавшись сладкой болью в нижней части живота. Он прошелся рукой вверх по ее ноге, пощекотав сгиб ее колена. Она снова обмякла в его руках.
Язык Эрика настойчиво раздвинул ей губы, а его горячая рука проникла между ее ног, которые раздвинулись сами собой. Его опытные пальцы стали перебирать волоски на ее девичьем треугольнике. Хотя разум отдавал ей четкие приказания, тело предавало ее. Ее нежные складки податливо раскрылись под прикосновением Эрика, и он погрузил свой палец на всю глубину в воды источаемого ею нектара.
У Валдис перехватило дыхание, когда палец Эрика вошел в нее. Она чувствовала, что вся исходит сладкими соками. Снова выбравшись наружу, палец Эрика стал поглаживать ее самое чувствительное место, водя пальцем по кругу со сводящей с ума медлительностью. Мир перестал существовать для Валдис – все, что она сейчас ощущала, было лишь теплое дыхание Эрика около ее шеи и пьянящее движение его руки. Наконец она выгнулась и застонала, и по всему ее телу прокатилась волна удовольствия.
– Вот видишь. Я знал, что ты не хочешь, чтобы я останавливался.
Его самодовольный голос заставил ее очнуться. Неужели он не понимает, какой опасности они подвергают себя?
Я вынуждена смотреть, как его разрывают на куски, часть за частью…
– А этого ты не знал? – она задрала ногу и ударила его коленкой в пах. Эрик повалился на бок, схватившись за ушибленное место. В детстве Валдис часто боролась со своими братьями и знала самое слабое место мужчины. Она также знала, что эта слабость была в лучшем случае временной, и ей нужно было успеть убежать, прежде чем он придет в себя после удара. Она вскочила на ноги и помчалась к своей открытой двери так быстро, будто дракон Фафнир преследовал ее, хлопая своими перепончатыми крыльями.
Валдис не оборачивалась. Если бы она увидела замешательство или боль на лице Эрика, то поддалась бы искушению вернуться к нему.
Она захлопнула дверь и закрыла ее на защелку.
Валдис прислонилась к стене. Ее сердце колотилось в груди, а кровь прилила к голове. Сейчас или никогда. Во второй раз ей не хватило бы мужества покинуть его.
Глава 10
Никто не может проникнуть в сокровенные мысли другого человека. Это одновременно, наше благословение и наше проклятие.
Из тайного дневника Дамиана Аристархуса
Заброшенный Локи бродил по внутреннему дворику с обиженным видом. Когда Валдис танцевала, она забывала про свою маленькую собачку. Эрик наблюдал, как пес обнюхивает кусты. Опустив хвост, собачка медленно шла до тех пор, пока не уперлась в ноги Эрика. Она уселась на задние лапы и посмотрела на него грустными глазами, как будто тот мог ей чем-то помочь.
– Не смотри на меня так, дружок, – прошептал Эрик по-скандинавски. – Из нас двоих ты единственный, кто спит с ней в одной постели. Так что тебе не на что жаловаться. – Чихнув, Локи встал и вперевалку пошел прочь. Затем, словно передумав, вернулся и поднял ногу над сандалией Эрика.
– Что за… Убирайся отсюда! – отогнал он животное рукой. В это время вновь послышалась игра на дудочке.
Эрик наблюдал за тенями в галерее, которые отбрасывали танцующие Валдис и ее учительница, двигаясь взад-вперед по дворику под косыми лучами солнца. Евнух возвышался над ними, как важный паша, восседая на стуле с высокой спинкой около фонтана. Эрик тихо фыркнул. Аристархус мог сколько угодно следить за скользящими движениями женщин, но он не был способен испытывать то желание, которое поднималось в Эрике при виде их танца.
Ему довелось видеть немало прекрасных танцовщиц. Вместе со своим другом Хауком они были хорошо знакомы со многими из них. Среди них были женщины, обладающие исключительной сексуальной притягательностью, как в танце, так и в постели, но– Валдис превосходила их всех вместе взятых. Изгибы ее пластичного тела и длинных тонких рук во время танца действовали на него сильнее, чем самое крепкое вино. Она двигалась с грацией рыси, крадущейся за добычей, играя мышцами плоского живота. Он не мог оторвать от нее взгляда.
Но она даже не смотрела в его сторону.
– Очень хорошо, – сказал евнух, когда женщины присели в реверансе, касаясь покрывалами земли. – Хлоя, ты опять превзошла мои ожидания. Ты обучила Валдис даже раньше назначенного срока. А как насчет других уроков?
Хлоя подняла глаза на своего хозяина, но не поменяла своей покорной позы. Если бы Эрик не испытывал симпатии к Валдис, он был бы покорен блестящими темными глазами этой гречанки. Под вуалью, очевидно, скрывалась женщина редкой красоты.
– Она добилась успехов во всех областях, хотя хвалить нужно Валдис, а не меня, – произнесла Хлоя странным шипящим голосом. – Она очень быстро учится. Ты найдешь ее манеры поведения за столом безупречными, а искусство вести разговор блестящим.
– А как насчет искусства любви? – потребовал ответа Дамиан. – Ты научила ее доставлять удовольствие мужчине?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35