Учитывая мой маленький рост, он говорил мне в ухо, наклонившись к нему сверху. Я инстинктивно отодвинулся, вспомнив о его движущейся губе, испугавшись, что он слизнёт мне ухо.
- Молодой человек! Простите, не знаю вашего имени-отчества?
Я попробовал выскользнуть, но он крепко держал меня за рукав.
- Артур Николаевич, - пришлось нехотя представиться.
Зачем он спрашивал имя-отчество, было совершенно непонятно, наверное, для внутреннего пользования, потому что вслух он их не употребил ни разу за всё краткое время нашей с ним беседы.
- Молодой человек, вы, похоже, с телевидения? - угрожающе шлёпал над моим ухом Арик, заставляя меня втягивать голову в плечи. - Неужели вы будете снимать этого бывшего? Тогда вы спросите и меня, я много могу рассказать про него, мы уже много лет живём по соседству. И почему вы решили снимать про человека, которого со службы чуть не силком выперли.
- Это за что же? - не удержался я.
- За укрывательство и недонесение! - сделав круглые глаза, выдохнул он.
- И кого же он укрывал, и на кого не донёс?
- На меня, - скромно потупил глазки Арик, похожий на лучшего друга Винни Пуха.
- Очень интересно, - пробормотал я, выкручивая с трудом свой рукав.
Очень я удачно зашёл, ничего не скажешь. Не хватало только собирать по коридорам сплетни про соседей. Я заспешил к подполковнику, он уже вошёл к себе в комнату, оставив дверь немного приоткрытой, не стал дожидаться когда Арик начнёт увлечённо рассказывать о том, что его сосед писает мимо унитаза.
Арик семенил следом за мной, периодически умудряясь забегать вперед, что при его комплекции и узости коридора было чем-то из области фантастики, но ему это удавалось, он даже губой за стенки не задевал.
Я вошёл в комнату. Здесь было слегка темновато, но после темноты
коридора я разглядел нехитрое убранство, из которого наибольшего внимания достойна была сама комната необычной восьмиугольной формы.
Подполковник отдёрнул шторы на большом окне, и стало светло. Я получил возможность получше рассмотреть всё остальное. Оно состояло из широкой тахты, покрытой клетчатым коричневым пледом, точно такой же плед свисал со спинки кресла старинной работы, удивительно хорошо сохранившемся. В пару к этому креслу возле окна стояло второе, точно такое же. Посреди комнаты расставил резные ноги овальный стол, красиво инкрустированный и тоже отлично сохранившийся. Ещё один стол, тоже овальный, только значительно меньше, на одной ножке, пристроился возле тахты. Он был так же богато инкрустирован.
У одной из восьми стенок прислонился к стене широкой спиной причудливый шкаф, покрытый чёрным лаком, удивительной формы, я такой никогда прежде не видел. Возле него стоял такой же невероятных черноты и блеска секретер.
Довершали убранство широченные резные двери встроенного в стену шкафа, и конторка возле окна, вся обшарпанная, на которой покоилась высохшая чернильница и лежала старенькая ученическая ручка со вставкой. Там же лоснилась боками бутылочка чернил и лежала коробочка перьев. Пол был выложен, так же как и столы, инкрустацией, или мозаикой.
Я так и застыл при виде всего этого музейного великолепия. Подполковник уже уверенно хозяйничал в комнате, даже не разувшись, только бросив тяжелое и влажное своё пальто на тахту.
- Чего стоишь? Проходи, - подбодрил он меня. - И двери закрой.
Я оглянулся, прямо передо мной возникла круглая физиономия Арика, и я поспешил последовать совету хозяина комнаты, закрыв плотно двери в коридор. Последнее, что я при этом увидел, были скорбные и молящие глаза Арика. Но я был беспощаден, придавив двери для верности спиной.
- Чего ты там у дверей жмёшься? Проходи, - махнул подполковник. Проходи, Артур.
Во даёт дед! Я думал, он на нас ноль внимания, а он всё слышал. Профессионал. Я стал стаскивать ботинки.
- Не разувайся, - посоветовал подполковник. - Полы холодные, а тапочки только одни, да и те куда-то подевались, гостей тут давненько не водилось.
Судя по гулкому эху, сопровождавшему наши разговоры, в этой комнате и хозяин редко гостил.
- По таким полам в обуви ходить страшно, - засомневался я.
- А ты не боись, иди смелее.
- Это вам от старых хозяев осталось? Не наследство, случайно? вспомнил я свои фантазии.
- От каких хозяев? - переспросил подполковник, увлечённый поисками чего-то в чудном шкафу.
Он оторвался на секунду и посмотрел на меня растерянным взглядом.
- Ах, ты вон про каких хозяев говоришь! - сообразил он. - Нет, в моём роду, увы, таких родственников не значится. Мои родители и все предки насколько я знаю, из Владимирской области, крестьяне у нас предки. Так что в этом домишке им вряд ли пришлось пожить, разве что в качестве крепостных, или слуг. Я сам тут, по сравнению с вечностью, недавно живу. От прежних жильцов даже паркета не осталось.
- Что, даже паркет сняли?
- А что ты удивляешься? Забыл, какие времена были? Ничего же достать невозможно. Но только это не они. Это сосед мой, Арик, весь паркет выковырял, ручки медные с дверей пооткручивал. Даже с окна медные петли снял.
- Откуда же такой паркет взялся? Сейчас такого не делают.
- Ещё как делают! - весело рассмеялся подполковник. - Вот эти вот столы - русский ампир, редчайшая работа. Я знаю, что точно такой стол стоит в музее-усадьбе Кусково, даже знаю, кто его сделал. Только там он проходит по восемнадцатому веку.
- И вы не заявили? Это же обман!
- Может, и так. Только стол этот через экспертизы прошёл, бумагами и печатями подтверждено его музейное происхождение. Так что...
Он с печалью развёл руками, но глаза при этом смеялись.
- И что - всё, что в этой комнате - не антиквариат?
- На антиквариат у меня никаких заработков не хватило бы, чтобы антиквариат покупать, мне пришлось бы прямо противоположным делом заниматься. Всё это - новодел, как говорят мастера. А делали его удивительные люди - реставраторы. Руки у них золотые. Вот эти столы и кресла - в стиле "Русский ампир" сделаны, точнейшая копия музейная. А вот эти чёрные шкаф и секретер - мебель Буль, очень недолгое время бывшая в моде, но её разругали за безвкусицу, и она пропала. А потом вошла в моду и за ней стали гоняться. Только она очень дорогая, потому что крайне недолговечна, сделана из лака. Тоже реставраторами, - предупредил он мой вопрос, - и тоже - новодел.
- Неужели всё это сделано сегодня?
- Увы, но это так, - явно довольный, рассмеялся хозяин, выуживая из секретера бутылку коньяка, бутылку водки, рюмки и ставя всё это на стол. Кроме вон той конторки, она настоящая, старой работы, хотя, зная положение дел и возможности наших умельцев, поклясться не могу.
- А откуда всё это у вас? На заказ делали?
- Только кое-что, остальное - подарок. Такая мебель и новая дорогого стоит.
- Ничего себе подарочки вам делают! - ахнул я, вспомнив почему-то слова Арика об увольнении из органов подполковника.
- Думаешь, не за подарки ли меня на пенсию отправили? Нет, не за подарки. За Арика этого. Он всю жизнь, гад, краденое скупал. И нигде по нашим данным не проходил. Осторожный был, сволочь. Попался совсем случайно, кто-то заложил его из молодых воров. Приехали с понятыми, с обыском, всё как положено. Комната у него набита была, я тебе доложу, под самое некуда. По прежним временам его бы, голубчика, раскрутили, а тут то ли взяться как следует не смогли, то ли откупился, говорят, богатый зять адвоката хорошего купил. Словом, получил он мизер, часть которого отсидел в предварительном заключении, а остальное скостили ему по амнистии, которых у нас хватает. Он попал под амнистию, как впервые судимый.
- А при чём тут вы?
- Как это при чём? Нашлись доброхоты, стали писать про то, что я жил под одной крышей с преступником, не мог ничего не видеть, значит покрывал его. Начальство моё сначала отмахнулось, но письма шли и шли, пришлось назначать служебное расследование, а раз так, то все решили что дыма без огня не бывает, стали всякие слушки да разговоры по конторе нашей бродить. Тут я сам пришёл к начальству и говорю, что так дальше нельзя. И подал в отставку по выслуге лет. Меня не удерживали, части у нас особые, сам знаешь. Для нас чистота рядов многое значит.
- А вы разве не могли оправдаться, объяснить?
- Мог, наверное, только зачем? Написали бы ещё, и ещё. Раз уж взялись. Те кто затеял эту бодягу, знали что делали.
- А как мебель у вас появилась? - перевёл я разговор.
- Мебель, брат, это целая история, расскажу как-нибудь потом, при случае, если будет интересно. Там такой сюжет! Как в детективе. В двух словах не расскажешь. Там всё перемешалось, и жульничество, и жажда разбогатеть, и жажда славы, и рэкет, и международные бандиты. Та ещё эпопея! А в центре оказались мастера-реставраторы. Вот они мне по окончании всей этой истории и навертели мебели этой. Привезли, выгрузили и обратно взять отказались, поклялись, что если не возьму - вытащат всё во двор и сожгут.
Посмотрел я на эту красоту и пожалел, взял. Сожгли бы, черти, - почти восхищённо сказал он.
Я хотел ещё что-то спросить, но подполковник ушёл на кухню, откуда вернулся с большим подносом, на котором стоял горячий кофейник, накрытый полотенцем, и две тарелочки, одна с хлебом, другая с нехитрой закуской: колбасой, сыром, солёными огурцами, порезанными вдоль, а не колечками. И ещё на подносе было блюдечко с нарезанным лимоном.
Хозяин усадил меня в кресло, пододвинув его к столу-красавцу, на который и сгрузил тарелки и кофейник, оставив поднос прямо возле стола, прислонив его к резной ножке.
- Давай, Артур, помянем моего племянника, а твоего соученика - Васю.
Он молча предложил мне на выбор водку, или коньяк, от водки я отказался, тогда он налил коньяк в два больших фужера до половины, и отдельно - водку, накрыв стакан куском чёрного хлеба.
- Ну, давай, - приподнял он фужер.
- Да я Васю не очень хорошо знал. В школе мы очень дружили, а потом почти и не встречались - время какое-то суетное, всё некогда, всё бегом.
- Ничего, я его тоже почти не знал, даром что племянник. У нас сестрой отношения не самые сердечные, мы как-то домами мало общались. Так, встретишься порой, в праздники перезвонишься... Давай выпьем за Васю, правильный был парень.
Он помолчал, словно куда-то отошёл, тут же встряхнулся, поднял повлажневшие глаза и выпил, не чокаясь, свой коньяк махом. Я сделал так же. Мы взяли по кружочку лимона, засунув в рот. По телу разливалось приятное тепло, во рту был вкус коньяка и лимона, тяжёлой, тугой волной алкоголь слегка ударил в голову.
Подполковник наполнил опять до половины фужеры, и мы сидели, наслаждаясь теплом, и коньяком, который я по примеру хозяина, мелкими глотками пригубливал перед глотком горячего кофе.
- Ты, Артур, давай ешь, тебе согреться надо. Чего это ты один снимаешь, без корреспондента, ты же солидную студию представляешь. Я у тебя символы НТВ видел. Или нет?
Он скосил на меня глаз. Хитрый, чёрт! И умный. Всё заметил, хотя ему и не до меня было. Профессионал! Я собрался ответить, но обнаружил, что не помню его имени отчества.
- Простите, не могу вспомнить, как ваше имя-отчество, давно я вас видел, не запомнил.
- Мы с племянником были на "ты", давай и с тобой так же. Не люблю, когда меня по отчеству зовут, стариком себя чувствую. Тем более, что мы с тобой, можно сказать, породнились сегодня, ты, можно сказать, боевое крещение получил. Так что зови меня Михаилом. Лады?
А что мне оставалось? Я со вздохом согласился, хотя душа моя не прыгала при этом от восторга.
- Я действительно связан с НТВ, только я там числюсь внештатным корреспондентом. Мы с другом сняли несколько сюжетов, три уже прошли в разных передачах, случайно возле кафе во время взрыва оказался. Шёл как раз к другу своему, мы должны были поехать к дядьке одному, поснимать. Дядька этот большой чудак, он живёт в пригороде, в частном домике, построил во дворе кузницу и куёт в ней старинное оружие, кольчуги, копья, даже украшения старинные, всё по образцам, ремесло восстанавливает. К нему иностранцы приезжают, покупают оружие для коллекций.
- И он продаёт?
- А как же? - удивился я. - Жить ему надо? Металл покупать, инструменты там...
- Вот опять за границу уходит мастерство. Хорошо ещё, что сам не уехал. Предлагали, наверное, господа иностранцы?
- Я не знаю, я его сам ещё не видел, только фотографии, его Серёжка нашёл, приятель мой.
- Да уж наверняка приглашали, если мастер классный.
- А вы откуда знаете?
- Мне приходилось с мастерами дела иметь. Они же все одиночки штучные люди, их по пальцам пересчитать можно. Вот вокруг них и вертится всякое вороньё. Помог я как-то одному реставратору, тому, который столы эти делал, а потом стал поневоле специалистом по таким делам. То на них рэкет наехал, то ещё чего. Много всего там было. Им в милицию идти в лом, а ко мне - вроде как по знакомству. Я же не следователь, вот ко мне и обращались. В свободное время помогал, как умел, и стало это моей личной жизнью. Если интересно - расскажу после, только не перед видеокамерой...
Нас прервали резкие сигналы, вызывал сотовый телефон. Подполковник встал, подошёл к пальто, достал, порывшись по карманам, трубку и включил её. Я привстал, собираясь выйти, не желая мешать разговору, но он только замахал на меня свободной рукой, сиди, мол.
- Слушаю, - буркнул он в трубку, весьма не любезно.
Но тут же лицо его несколько просветлело.
- Здравия желаю, Виктор Павлович, - прогудел он. - Я домой забежал на минутку... Что? На сегодня свободен? Спасибо, я как раз хотел попросить недельку за свой счёт, хочу пощупать тут кое-что, не чужого человека убили всё же. Дашь мне недельку? Хорошо, спасибо. Ты, если что будет поступать по этому делу, свистни мне, добро? Ну спасибо тогда, я забегу по дороге и буду позванивать. Помощь? Да нет, если только информацией. А так пока ничего не нужно, пока сам справлюсь, а там видно будет, может и не найду ничего.
Он слегка повернулся ко мне и подмигнул заговорщически. Потом продолжил беседу с начальством, как я догадался.
- Я тут прижал одного, ты слыхал про взрыв в кафе "Прага"? Ну так вот, там убили Зуба, похоже, что его молодчиков это дело. Ты позвони по своим каналам, может что узнаешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53