По сути своей она являлась превосходным образцом креольской дамы. Больше Седрик не был способен сказать о ней ничего: всегда изысканно вежливая, спокойная и строгая, она казалась не слишком реальной.Они вообще какие-то странные, эти креолы. Странным показался Седрику и весь Новый Орлеан: в отсутствие Кэтрин он предпринял немало познавательных экскурсий по этому городу. Уоррен с Деламаром провели его по портовым трущобам, где на каждом шагу было полно забегаловок и бильярдных залов, в которых негры, цветные и белые, ирландцы и рабочие-европейцы, моряки, ветераны войны, бывшие рабы и бывший средний класс забывали о расовых различиях за игрой и выпивкой. Смрадные, душные, непрезентабельные заведения, где играли на разбитых пианино, а воздух содрогался от возбуждающих ритмов Африки. Здесь можно было удовлетворить любую прихоть, любой порок, в злачных кабаках кишмя кишели сводни, предлагавшие клиентам женщин, девочек или мальчиков для развлечений. То и дело случались потасовки, сопровождавшиеся диким ревом голосов и смачным хрустом кулаков. Седрику пришлось на своем веку повидать немало злачных мест, однако портовые кабаки Нового Орлеана заняли в его списке главенствующее место.Волны теплого воздуха овевали галерею, где был сервирован завтрак. Как и предвидели, гроза разразилась перед самым рассветом. Седрика разбудили громовые раскаты и звуки безжалостного, все сокрушающего ливня. Но сейчас утро приветствовало их ясным солнечным светом, а по лазурному небу плыли кружевные легкие облачка.– Проедемся верхом, сэр? – спросил Деламар, с аппетитом впиваясь зубами в теплую булочку с корицей. – Мы с Пейром намерены повстречаться с майором Уокером возле «Ручья Делано», чтобы самим посмотреть на эти чертовы болота на границе.– С майором Уокером? – Седрик слегка приподнял брови. – Похоже на то, что все американские мужчины настолько возомнили о себе, что без стеснения присваивают звания генералов, полковников, майоров или хотя бы капитанов. Я, конечно, не хотел этим обидеть вас, Деламар, поскольку у меня не вызывает сомнений, что ваше звание более чем заслужено.– Не забывайте, что не так давно у нас была война, сэр, – покачал головой Деламар, вытирая с усов сахарную пудру. – Здесь не Англия, где только джентльмен может стать офицером. Возможно, поначалу так же было и у нас, но во время боев на офицерские звания выдвинулись люди из самых разных сословий.– И Уокер является одним из таких выскочек? – Седрик так и не успел сам составить по этому поводу определенного мнения за время их краткого знакомства на балу.– Черт побери, конечно нет! Он джентльмен по праву рождения. Я слышал краем уха, что он происходит из весьма уважаемой нью-йоркской семьи. Не надо обманываться той шутовской маской, которую он иногда нацепляет.– Она и мне показалась не настоящей, – подтвердил Седрик, принимая предложенную полковником сигару.– Майор Уокер стал чем-то вроде национального героя, рыцаря без страха и упрека и все в таком роде. – Деламар раскурил сигару и налил себе бренди, тогда как Седрик невольно содрогнулся при мысли о крепких напитках в столь ранний час. – Наши парни тоже рассказывали о нем только самое лучшее. Ну, конечно, те, кому повезло вернуться с войны живыми, – продолжал Деламар, выпуская дым через ноздри. – Он был честен и милосерден и хорошо относился к ним, когда они попадали в плен, а этого никак нельзя было сказать о многих их командирах. Вы присоединитесь к нам, чтоб повидаться с ним нынче утром?– Почему бы и нет? – отвечал Седрик, отмахнувшись от лакея, предложившего ему красные бобы с рисом, мучительно тоскуя по традиционному английскому завтраку из жареного бекона, почек под острым соусом, колбасы и яиц.В этот момент ему на миг представился стол в его доме в Бристоле и слуга, поднимающий серебряную крышку с горячего блюда. А как насчет копченой селедки и теплых тостов с маслом? Седрик тяжело вздохнул. «Пора мне возвращаться домой, – решил он. – Провожу Кэтрин к алтарю и побегу заказывать билеты. И для Фени тоже – если она захочет. Черт побери, а почему бы мне на ней не жениться? Вот только пойдет ли она за меня? «Вот в чем вопрос» – как когда-то сказал наш приятель Гамлет, принц Датский».
Какая-то часть сознания Кэтрин стремилась вслед за мужчинами, поехавшими на встречу с Уокером, тогда как другая не хотела этого. Он был для нее слишком неуютной персоной, чтобы смириться с его обществом. Решительно заявив себе, что вольна в своих поступках, она присоединилась к той группе гостей, что собиралась провести день на берегу ручья, считавшегося одной из достопримечательностей плантации.– Я вполне тебя понимаю, – говорила Элиза, этот милый ангел, плывший возле нее по коридору в своих белоснежных одеждах. – Сегодня чересчур душно для прогулки верхом, – и к тому же встречаться с этим ужасным, невоспитанным человеком!– Похоже, что он показался тебе достаточно воспитанным прошлым вечером, – сухо отвечала Кэтрин, спускаясь следом за подругой по лестнице в сад, где их поджидали одетые в безукоризненные белоснежные костюмы и соломенные шляпы кавалеры.– Мне? – удивленно распахнула глаза Элиза. – Милочка, ты абсолютно неправа. Я совершенно уверилась в том, что это – мужлан, просто сельский парень. Конечно, не могу не признать, что он слегка отмылся и стал до некоторой степени привлекателен, но это – все, чего ему удалось добиться. И я была бы последней дурой, если бы хоть на грош поверила ему! Я не сказала тебе сразу, но вчера вечером он имел наглость сделать мне совершенно неприличное предложение.– Вот как? – Кэтрин дала наконец волю гневу, который вспыхивал в ней всякий раз, стоило ей вспомнить о Деклане.– Да, но я отшила его так, что у него в ушах зазвенело. – Элиза чопорно поджала губки.– Почему ты не сказала Уоррену? – «Я откажу ему от дома, – гневно решила Кэтрин. – Да как он смеет вести себя здесь подобным образом?!»– О, это совершенно ни к чему, дорогая, и ты, пожалуйста, тоже это не делай. Ему ведь придется вызвать майора Уокера. А я не перенесу, если ему из-за меня придется рисковать жизнью. – В ее голосе прозвучала искренняя тревога, а пальчики на локте у Кэтрин слегка затрепетали. – И к тому же я нахожу это слишком щепетильным делом. Оставь все как есть, но будь при этом начеку. Никогда не забывай, что у этого негодяя нет понятия о чести.– Не бойся. Уж я-то этого не забуду, – мрачно отвечала Кэтрин.– Я умею управляться с такими, как он. – Элиза уже спустилась с лестницы и приветливо махала Джеффу с Адриеном. Кэтрин неприятно поразило то, что Элиза гораздо меньше возмущена проступком Уокера, нежели она сама.– Но ты уверена? Ведь я могла бы запретить ему переступать порог моего дома.– Нет-нет. Достаточно будет и того, что его алчные посягательства на землю причинили тебе столько беспокойства, – нетерпеливо бросила Элиза, приподняв юбки и торопясь навстречу кавалерам. – Не будем же отравлять себе этим весь день. Филлис не забыла взять твое купальное платье?Кэтрин неохотно последовала за подругой, гнев и отвращение теснили ей грудь. Что же именно успел сделать Уокер? Попытался ли он поцеловать Элизу? Или даже наложил на нее одну из своих жарких, жадных лап? Ведь и она сама успела испытать, какая сила кроется в этих руках, когда с замершим дыханием, покрывшись испариной, застыла в беспомощном ожидании, а он взял ее за подбородок и поднял ее губы к своим. Ужасный, незабываемый момент!И вот теперь она оказалась не одна. Элиза также подверглась его оскорблениям. Кэтрин поклялась себе от всей души, что поквитается с ним, пусть на это уйдет весь остаток ее жизни. Да кем он себя вообразил? Этот наглый, невоспитанный негодяй!Ее радость от прекрасно начавшегося дня начисто испарилась, и она неохотно забралась в коляску, где уже расположились Элиза, мадам Ладур, престарелая тетушка в лавандового цвета шелковом платье и с целым ворохом перьев, украшавших ее шляпку, и отец Бювье. Они принялись болтать на французском, и это также послужило источником раздражения, так как она не имела ни малейшего понятия, о чем шла речь, хотя святой отец временами милостиво переходил на английский, чтобы включить в разговор и ее. Однако это не принесло облегчения, поскольку он не преминул поинтересоваться с занудной дотошностью, прочла ли она те книги, что должны были подготовить ее к вступлению под покровительство Матери Церкви. Не нашедшая в себе сил заняться этими книгами – как и многим другим в последние дни, – Кэтрин, рискуя спасением своей бессмертной души, солгала ему:– Да, отец, я уже прочла многие из них.– И вы поняли, что в них говорится, дитя мое? Я всегда рядом и готов помочь. Вам стоит только сказать.Его вечная снисходительная улыбка, глубоко посаженные глаза, казавшиеся черными провалами на белом лице, благочестивые и изысканные манеры, профиль, напоминавший ей портрет какого-то кардинала эпохи Ренессанса, – все в нем пугало Кэтрин. И она изо всех сил старалась уклониться от необходимости остаться с ним наедине в церкви, где он хотел дать ей ряд наставлений.– Я полагаю, что правильно все поняла, отец.– Постарайтесь же, ma petite. Моя крошка (фр.).

– Ах, как покровительственно. «Как слащаво», – сказала бы Филлис.Элиза, по всей видимости совершенно не переживавшая из-за возможности оказаться изнасилованной этим негодяем Декланом Уокером, распахнула свой зонтик и откинулась на обитую коричневой кожей спинку сиденья, улыбаясь джентльменам, живописной группой верхами сопровождавшим коляску.Избранное для пикника место находилось довольно далеко от дома. Остальные дамы, а также их служанки, дети и нянюшки следовали за ними в ландо, и это составляло лишь часть растянувшейся процессии из экипажей, в которых везли необходимую мебель и провиант для пикника. Правда, и часть припасов, и множество слуг, которые должны были все приготовить, уже прибыли на место заранее.Ручей, искусно перегороженный плотиной, создавал полную видимость естественной заводи на утеху владельцам «Края Света» и был к тому же заботливо очищен от тварей, способных испортить господам отдых: в первую очередь это относилось к аллигаторам. Отдыхающая публика могла быть уверена, что ни один из них не посмеет высунуть из воды свой ужасный нос, мешая их развлечениям. Правда, никто не возражал против пары старых черепах – разве что ухоженные, откормленные и тщательно оберегаемые детки, поднимавшие при их появлении ужасный визг. Старшие мальчишки непременно бросались в погоню, всякий раз кончавшуюся неудачей, поскольку черепахи были гораздо умнее охотников и умели скрываться в болотной трясине.Кэтрин устроилась в тени раскидистой ивы, свесившей свои ветви до самой воды. Она с раздражением оглядывала свою обстановку, вывезенную на берег ручья. Над мягкими диванами, подушками, пуфиками, циновками, деревянными стульями и раскладными шезлонгами были натянуты широкие тенты, под сенью которых могла бы расположиться целая армия, для которой к тому же было запасено вдоволь провианта – не говоря о батареях бутылок: опустошительному набегу подвергся, по всей видимости и винный погреб.Чувствуя себя утомленной и отверженной, она не желала общаться со всеми этими людьми, превратившими «Край Света» в некое подобие отеля. Она даже не знала толком, сколько их, и была раздражена их манерой заискивать перед мадам Ладур, словно не Кэтрин была тут хозяйкой, предоставившей им стол и кров.– Здешние пикники всегда устраивают с таким размахом? – утомленно спросила она у Элизы, снимая свою непомерных размеров шляпу и кидая ее на траву.– Сладкая моя, ты не видела настоящих пикников. Это лишь жалкое подобие тех празднеств, которые принято устраивать у креолов под открытым небом, – отвечала Элиза, намереваясь удалиться в палатку, устроенную для тех отважных леди, которые собирались сменить свое обычное платье на купальные костюмы.Мадлен Ладур со своим кружком устроилась под старым дубом, восседая на кресле, как на троне. «Полагаю, именно так она проводила время до войны, – подумала Кэтрин. – Жила себе словно королева в Валларде в окружении толпы рабов, готовых выполнить любое приказание».Более солидные дамы сплотились вокруг нее, создавая специфическую дамскую атмосферу, тогда как более отважные из тех, что помоложе, подзадоривали одна другую, собираясь залезть в воду. Поодаль нянюшки пестовали малышей на своих темных руках, то и дело подсовывая сладости в маленькие жадные рты или читая нравоучения более старшим детям. Повсюду под ногами путались только научившиеся ходить малютки, и это было сущим кошмаром – так часто они наталкивались на различные неприятности, осваивая окружающий мир. Маленькие девочки чинно восседали подле мамаш, похожие на китайских кукол в накрахмаленных кружевных чепчиках, белых накидках поверх пышных чистеньких платьиц, черных кашемировых чулочках и маленьких туфельках с пышными бантами. Их братишки, скинув матросские костюмчики или костюмы-тройки, бегали нагишом, брызгая друг в друга водой на мелководье или играя в пятнашки.Джентльмены расположились отдельно, покуривая сигары и принимаясь за важнейшее занятие этого дня – спиртные напитки. Однако кое-кто из них все же решил проявить свои таланты в плавании. Обычно они купались здесь нагишом, как мальчишки, но сегодня на них красовались короткие шорты в знак уважения к присутствовавшим на пикнике дамам.Адриен уже давно забрался в воду, – ловкий и быстрый, в облегающих черных шортах, он был очень красив: широкие прямые плечи, сильные мускулистые руки, гладкая, блестящая на солнце кожа. Лежа на траве, Кэтрин заслонила рукою глаза от слепящих лучей и сонно наблюдала за тем, как они с Джеффом брызгались водою на визжавшего Феликса.– Ты не собираешься поплавать? А ну-ка вставай, лентяйка, – поддразнила ее Элиза: она стояла прямо перед Кэтрин, уперев руки в бока.Ее купальный костюм был лишь уменьшенной копией обычного повседневного платья. Он был сшит из ярко-синей фланели, отделан по краям кружевами и оборками и состоял из панталон, спускавшихся до середины икр, подвязанного пояском платья с высоким воротником, короткими рукавами и подолом до колена.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60