Эти, как правило, имели суровые лица и пристальные взгляды, словно бы привыкли постоянно быть настороже, чтобы не попасть в ловушку и встретить любую опасность лицом к лицу. У их дам вид был такой же хищный.Однако за столиком в углу Кэтрин заметила посетителей, более сдержанных в еде и движениях, в каждом жесте которых сквозила изысканность. Метрдотель выказывал им крайнюю почтительность, лично обслуживая их столик.– Вон они, неувядающие креолы, – заметила Элиза, пригубив второй бокал сазерака. – Все остальные – выскочки, которые сумели поймать удачу уже после войны.– А к которым же отношусь я? – озадаченно поинтересовалась Кэтрин. – Мне бы хотелось это знать, чтобы правильно составить визитные карточки.– А, ну над этим надо как следует подумать, – сказала ее наставница. – Этот мир разделен незримыми границами. Пытаться их нарушить – все равно что играть в опасные игры. В некоторых смыслах твой круг может быть тебе полезен. Если ты принята в нем, то можешь, познакомившись лишь с одним из его членов, считать себя представленной и всем остальным: наносить визиты, приглашать в гости, развлекаться. Короче, твой список знакомств может быть длиною с милю, но при этом нельзя забывать о наличии барьеров. Разные люди могут отнестись к тебе по-разному – в зависимости от того, по какую сторону барьера находишься от них ты.– Все это весьма напоминает отношения, сложившиеся в европейских салонах, – выразил свое мнение Седрик. – Нам повезло, что мы встретили вас, моя дорогая. Крайне важно не ошибиться на первых шагах.Его волновали проблемы, сложности, неизбежно связанные с решением Кэтрин в ближайшем будущем устроить в Бовуар-Хаус грандиозный прием. Его титул должен произвести впечатление на спесивых креолов, вот только надо сохранить впечатление, что Кэтрин доводится ему родственницей. Вряд ли они проникнутся уважением к дочери викария, будь она хоть в десять раз богаче. Ну а что касается выскочек – так те наверняка кинутся плясать под их дудку.Но стоило ли связываться с людьми подобного сорта? Пожалуй, нет, решил Седрик про себя, особенно когда речь идет о такой независимо настроенной особе, как его подопечная. У нее достанет ума влюбиться в какого-нибудь негодяя, и куда в таком случае заведет ее судьба? Прямиком в лапы какому-нибудь крикливому янки, не иначе.Появился официант с большой серебряной супницей. На время все разговоры за столом утихли. Рыбное блюдо сменила джамбалайя – сочная смесь утки, колбас, ароматнейшего томатного соуса и тушеных овощей с рисом. Затем подали запеченных в тесте нежных голубей под винным соусом. После чего наступил перерыв в смене блюд, дававший желудку возможность управиться со всем, что туда попало, и подготовиться к следующим поступлениям. Вновь оживилась застольная беседа.– Именно таким образом обставлены трапезы в цивилизованных странах, – заметил Седрик, выразив тем самым свое одобрение прекрасной кухне и обслуживанию у Антуана. – Обед длится часами. Во Франции, к примеру, я садился ужинать в восемь часов вечера, а вставал наутро в два. Ни суеты, ни спешки, пищеварительные органы успевают возбудиться и удовлетвориться, а потом даже отдохнуть до того, как подадут следующее блюдо, – все в свое время. Действительно я могу только поздравить шефа этого заведения.– Не сомневаюсь, что это его порадует, – рассмеялся Уоррен. – А что вы скажете, Кэтрин?– У меня нет слов. – Голова ее слегка кружилась от вина, которым сопровождалась каждая перемена. – Как же вы не толстеете?– С помощью упражнений, – тут же ответил Уоррен.– Это не так-то просто. – Элиза похлопала себя по животу. – Честно говоря, мне периодически приходится в течение месяца сидеть на самой строгой диете. Только фрукты, и ничего больше.Именно в этот момент суета возле парадных дверей возвестила о появлении нового гостя. Им оказался молодой человек в вечернем костюме, с лихо сдвинутым на затылок цилиндром и белым шарфом, небрежно ниспадавшим на крахмальную манишку. Он окинул взглядом собрание и милостиво ответил на раздавшиеся из зала приветствия, словно известный актер, вышедший на подмостки.Кэтрин отметила и его высокий рост, и изящное сложение, и смуглую кожу. Уоррен привстал, помахал рукой и, окликнув молодого человека, двинулся к выходу. Они заговорили, рассмеялись и медленно пошли через зал, на каждом шагу останавливаемые теми, кто хотел переброситься с незнакомцем парой слов.– Кто это? – спросила Кэтрин у Элизы.– Приятель Уоррена. – Ее глаза сузились, а губы задумчиво сжались. – Сейчас тебе предстоит встреча с истинным аристократом. Живым креолом.Через несколько минут возле столика в сопровождении незнакомца появился широко улыбавшийся Уоррен.– Мисс Энсон, лорд Седрик, позвольте представить вам Адриена Ладура. Адриен, я полагаю, что ты уже знаком с полковником Деламаром.Седрик пожал юноше руку, Адриен наклонился и расцеловал Элизу в обе щечки, а затем взглянул на Кэтрин – прямой взор холодных карих глаз, обрамленных загнутыми черными ресницами.Он был так высок, что поначалу мог показаться тощим, хотя на самом деле обладал весьма хорошо развитой мускулатурой. Костюм сидел на нем с той неуловимой небрежной изящностью, которая присуща человеку, привыкшему покупать только самое лучшее, при переодевании пользоваться услугами камердинера и, поблагодарив его, начисто выбрасывать из головы подобные мелочи. На его фраке не было ни единой морщинки, шелковый цилиндр он держал в руке, а обрисованные широкими складками плаща плечи говорили о ловкости и силе. Иссиня-черные волосы, идеально уложенные один к одному, придавали его облику нечто романтическое.– Я очарован, мисс Энсон, – произнес он. Вновь она наткнулась на этот холодный оценивающий взгляд, и он наклонился поцеловать ей руку.– Ты пообедаешь с нами? – спросил его Уоррен.– Это было бы прекрасно, но сначала я должен отдать дань уважения тем господам в углу – мсье и мадам Дифур и их племянницам. Закажи что-нибудь для меня, будь добр. Что-нибудь легкое. Несколько бисквитов с креветками, к примеру.Кэтрин не в силах была оторвать взор от его прямой спины, пока он шел к угловатому столику, за которым расположились две величественные дамы среднего возраста и почтенный джентльмен со своей женой.Элиза иронически посмотрела на нее, затем перемигнулась с братом и заметила:– Похоже, на Кэти произвел впечатление наш смазливый приятель.– Не совсем так. – Кэтрин постаралась овладеть собою, изобразив горячий интерес к десерту, который им как раз подали. – Хотя первое впечатление зачастую обманчиво, мне он показался весьма самодовольным типом.– О нет, – весело возразила Элиза. – Он просто душка!Она давно знала этого идеального красавца с безупречной родословной. Он имел счастливую способность внушать любой своей новой знакомой, что встреча именно с нею – величайшее счастье. Он внимательно выслушивал все, что им угодно было изложить, вызывал их на откровенность и вселял доверие к себе. В его выразительных глазах они встречали именно то, что хотели бы видеть, и это очаровывало их. Временами Элиза даже удивлялась, с какой быстротой происходили подобные вещи, хотя сама оставалась равнодушной. Она никогда не была и не будет очарована Адриеном Ладуром.Набрав полную ложку маренго под шоколадом, она отправила ее в рот.– Ум-м-м, – в экстазе промычала она. – Зачем, ну зачем я вообще уезжала из дому? Как я могла лишить себя таких удовольствий?– Ты просто поросенок, – поддразнил ее Уоррен, набивая рот пирожными. – Помнишь, как Мамми отзывалась о твоем аппетите? Леди должны кушать мало, ровно птички, а не жрать, как лошади.– Перестань! – одернула его Элиза и пожала руку Кэтрин. – Что ты в самом деле подумала об Адриене?– Не знаю. Мы едва успели перекинуться парой слов.Это упущение было исправлено: едва вернувшись к столику, он проявил себя чудесным собеседником. Ему то и дело удавалось втянуть в разговор и Кэтрин, так что постепенно она утратила обычную скованность. Остаток вечера пролетел как одно мгновение, и под конец Уоррен предложил:– Что вы скажете насчет танцев?– Только не я, – извинился Деламар. – Я хочу спать. А вы, милорд?– Согласен. Обед слишком плотный, чтобы после него танцевать. Поедем в кебе?– Я обещаю, что Кэтрин вернется домой в полном порядке, – заявил Уоррен, обняв сестру за талию. – В конце концов, с нею будет ее компаньонка.Хотя время близилось к полуночи, Новый Орлеан только начинал веселиться. В городе царило оживление, на улицах было полно экипажей. Газовые светильники под желтыми колпаками горели над входами в рестораны и игорные дома, из окон отелей лилась музыка, приглашавшая танцевать. Воздух пронизывали пряные ароматы экзотической кухни и цветов.Они покинули улицу Св. Людовика и наняли экипаж до танцевального зала невдалеке от Орлеанского театра. Оставив цилиндры и накидки в гардеробной под присмотром служителя, они ступили в огромный золотисто-малиновый зал. Вдоль его стен тянулись банкетки, на которых расположились дамы в платьях всевозможных оттенков радуги. Они прихорашивались и оживленно болтали со своими партнерами.– Пожалуй, я не совсем подходяще одета, – пожаловалась Кэтрин, стараясь перекричать небольшой оркестр, находившийся на возвышении под аркой в дальнем конце зала.– Ты отлично выглядишь. Перестань причитать, словно старая дева. Будь довольна собою. – Элиза чувствовала себя здесь как рыба в воде, кивая то одному кавалеру, то другому, легкими вскриками приветствуя друзей, которых не видела несколько последних месяцев, и милостиво кивнув добродушному на вид джентльмену, пригласившему ее на танец.Кэтрин немедленно представили многочисленному обществу. Имена и лица бесполезно было и стараться запомнить, но все были очень милы, проявляли к только что прибывшей из Англии гостье искренний интерес и собрались в тесный кружок, через который с трудом протиснулись Уоррен с Адриеном.Креол улыбнулся ей, и она отвечала тем же. Он подошел ближе, склонился над ее рукой в поцелуе, и ее пальцы ощутили легкое пожатие, когда он спросил голосом, от которого у нее по коже пробежал холодок:– Вы окажете честь танцевать со мною, мисс Энсон?Она кивнула, и, не говоря более ни слова, он повел ее в центр зала. В то недолгое время, что она провела в Лондоне, Кэтрин посещала танцевальные классы: на этом настояла миссис Прентис. И вот теперь девушка поблагодарила ее от всего сердца, ибо Адриен оказался прирожденным танцором – он ловко вел ее в толчее людного зала между парами, кружившимися в ритме вальса. Уорен тоже танцевал неплохо, и ей было приятно его партнерство, однако находиться в объятиях Адриена оказалось для нее совершенно новым состоянием – она почувствовала даже некоторую неловкость.Она постаралась сосредоточиться на шагах: раз-два-три-раз-два-три-и-поворот. Она высоко приподняла подол платья. Надев специально имевшуюся для этого петельку на мизинец правой руки, она кружилась в вихре юбок, словно некая экзотическая бабочка.– Вы божественно танцуете. – Щека Адриена была почти рядом с ее щекой. Его голос поражал богатством интонаций.– Благодарю вас. Вы тоже. – Она едва нашла слова для ответа, и у нее почему-то пересохло в горле.Он улыбнулся своими прекрасно вылепленными губами: верхняя тонкая, нижняя полная и чувственная.– Мне кажется, мы составляем прекрасную пару, не так ли?– Я над этим не задумывалась, – солгала она, ибо не могла не заметить, как на них косились окружающие. Это было похоже на сон: мисс Кэтрин Энсон, незамужняя, из прихода Риллингтон, графство Сомерсет, Англия, танцует с чистокровным джентльменом из южных штатов. Сердце ее бешено заколотилось, когда она вдруг представила, что бы почувствовала, если бы он ее поцеловал.Он же рассмеялся тихим, замирающим смехом:– Вы не подумали! Но со мною хотели бы танцевать все до одной женщины.Это подействовало подобно ушату холодной воды. «Я была права, – пронеслось в ее мозгу. – Он действительно самодовольный тип». И тут же с ее губ слетел ехидный вопрос:– Так отчего же, сэр, вам было угодно удовольствоваться моей невзрачной персоной?Он посерьезнел и слегка отодвинулся, с чувством ответив:– Я только пошутил. Это только слова, мисс Энсон, – маска, если вам угодно. Я вовсе не так простодушен, как кажусь. И я верю, что мы можем стать друзьями.Его по-мальчишески доверчивый взгляд и милая улыбка обезоруживали. Она чувствовала, как касается ее спины его ладонь в перчатке, и гадала, понял ли он, что на ней нет корсета. Ее беспокоило то незнакомое доселе пламя, что заструилось по жилам от его близости. Он держал ее в объятиях, его тело двигалось подле нее в танце, его манишка касалась ее груди, то приближаясь, то снова удаляясь. Она была очарована музыкой, ароматом цветов в вазах и женских духов. Но больше всего на нее действовала та смесь душистого мыла, свежего белья и едва уловимого, присущего только ему запаха, что исходила от волос и кожи Адриена.Заниматься любовью под этим серебристым покровом – все равно что делать это под открытым небом, сияющим звездами. Недавно ее смутило такое откровенное высказывание Элизы, но теперь она сама, трепеща, представила под этим пологом себя и Адриена.Музыка умолкла, и Кэтрин остановилась не двигаясь. Ее пальцы все еще были сжаты в руке Адриена.– Вы не желаете выпить чашечку кофе или бокал вина? – с подчеркнутой учтивостью поинтересовался он.– Пожалуй, я бы выпила лимонаду. – Она приняла предложенную ей руку, и они проследовали в соседнее помещение, где их ожидали прохладительные напитки. Вспомнив об Элизе, Кэтрин оглянулась. Да, она уже была здесь – сидела за столиком в окружении кавалеров. Их глаза встретились, и Элиза, слегка кивнув и загадочно улыбнувшись подруге, возобновила свою беседу со стоявшим на страже подле ее кресла Уорреном.– Вы обзавелись весьма снисходительной дуэньей, – лукаво улыбнулся Адриен. Его темные, чуть вздернутые брови придавали ему некоторое сходство с фавном, этим языческим персонажем из мифов Древней Греции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60