Дикси присела и погладила трущегося о ноги кота, тот сразу же встал на задние лапы, целясь на поднятый девушкой кусок мяса. Бурчанье Кинга заглушало стрекот камеры. Изловчившись, кот выхватил мясо и оттащил его подальше.
- Шустрый, подлец. Жаль, что не человекообразен. - Камера замолкла и слова Старика прозвучали приговором не справившейся с заданием претендентке.
- Не вышло, - поникла Дикси. - Простите, я не актриса. Учусь на экономиста. Не умею сосредоточиться на действии, собраться ... получится чудесный фильм. - Одернув леопардовый лоскут, заменявший юбку, Дикси направилась к ширме.
- Эй, я не отпускал тебя с площадки. Что за капризы ? Ты прилетела из Женевы ?За билет кто платил ? Ах, папа ... - Умберто покачал головой, cловно Дикси созналась ему в страшном грехе. - Вероятно папа не беден ? Чудесно ! Восхитительно ! Папа богач, а дочка рвется в кино ! Вместо того, чтобы штудировать труды Маркса.
- Поймать Кинга? - осведомился ассистент.
- Отставить... - хмуро пробурчал Умберто и вздохнул. - Надо иметь извращенное воображение, чтобы узреть в неуклюжей возне с котенком смертельную схватку с тигром. И я старый, добропорядочный обыватель должен почему-то этим качеством обладать. Переоденься и отправляйся гулять по Риму, детка. Домой полетишь завтра. Привет папе... Да ! - окликнул он уже одетую, собравшуюся уходить девушку.
- Эти кудряшки мы делаем у парикмахера? Нет?! Пачито ! Стакан воды.
Набрав полный рот Умберто вплотную приблизился к Дикси и выдохнул каскад водяных брызг ей в лицо. Дикси остолбенела, а Старик, взяв её за плечи и слегка приподнявшись на цыпочки, внимательно разглядывал макияж.
- Не сердись, у нас в деревне так девок проверяли - кто сурьмится, кто щеки свеколит, кто белится. Самый верный способ. - Он потрепал Дикси по щеке. - La belle fidanzata ! (cлавная невеста ).
Когда съемочная группа прибыла в Багдад, Умберто Кьями ещё не был уверен, что сделал правильный выбор в отношении актеров. Старика одолели сомнения - та ли это женщина-дитя, которая уже жила в его воображении, тот ли герой - посланец цивилизации, сумевший понять рядом с дикаркой, с её первобытной чистотой, подлинный смысл человеческой любви - настоящей и вечной?
Алан Герт - белозубый американец, снимался только в рекламе. Парень пробовался в боевики, но неизменно оставался за бортом. Умберто поначалу не обратил на него особого внимания в чреде обаятельных атлетов, претендовавших на роль. Но уже в конце отборочного этапа, просматривающему отснятые пробы режиссеру показалось, что в глазах рекламного "ковбоя" есть нечто большее, чем притягательность самца:
- А он, кажется, не полный дубина, - пробормотал Старик. - Похоже у этого парня капитал не только в штанах.
Коллеги не скрывали удивления по поводу выбора Умберто, но переубедить его не смогли.
В качестве среды обитания своих идей и героев Умберто выбрал джунгли, как символ могущества первозданной природы. И не затем же, чтобы снимать муляжи и пластик в студийных "дебрях". Индийские коллеги охотно заключили соглашение, в рамках которого сдавали в аренду на тридцать дней облюбованное киношниками место в двухстах километрах от Багдада. Здесь были удачно представлены различные природные условия - леса, равнины, холмы с ущельями и ручьями. Имелись так же живописные развалины буддийского храма, деревенька с сохранившимися этнографическими особенностями быта, брошенные американцами после съемок "вигвамы", а так же несколько вагончиков, оборудованных для жилья.
В шесть утра группа из пятнадцать человек с визитными карточками "Рим Ченичита "Берег мечты"" собрались у автобуса, ожидавшего их у отеля в Багдаде.
Солнце уже припекало вовсю. Город жил шумной, многолюдной жизнью. В такую рань в Европе бодрствуют разве что мусорщики и разносчики. Если, конечно, не считать полицейских.
- Задумайтесь, друзья, какой прекрасный отдых я предоставляю вам, нахмурил брови Умберто, оглядывая разморенных жарою, сонных людей. - И ещё плачу деньги за такое удовольствие. Хотя вправе был бы ожидать проявления обратной инициативы.
- Это точно, - шепнул стоящей рядом даме оператор Соломон Барсак. Скоро, наверно, наши станут в очередь, дабы оплачивать услуги режиссеров ранга Старика. Ведь они получают не только работу. В сущности, они покупают славу, а следовательно - власть.
- Дай то Бог на всем разбогатеть! - заулыбалась Вита - художница по костюмам, взявшая на себя обязанности гримера. - Ты не смотри, что я цыганка, сердце у меня доброе, картину не сглажу. Только если кого - нибудь соблазню - героя нашего, или, к примеру, тебя.
- Я мужичок занятый. Моя супруга - камера на шее крепко висит. Вот разве что изменить старушке ? Уж больно тянет меня к цыганкам. - Сол хотел было в подтверждение своих слов, хлопнуть красотку по крутому бедру, обтянутому узкими брючками, но Вита уже отвернулась, посылая кому-то другому многообещающую белозубую улыбку.
Не выспавшаяся Дикси, одетая в шорты, майку и панаму, стояла в стороне, без интереса глядя на будущих коллег. Среди панам и каскеток киношников белела красиво завернутая чалма крупного смуглого индуса.
- Это наша героиня. А это - господин Лакшми - гид и переводчик, Умберто скользнул по лицу Дикси быстрым, изучающим взглядом. Представленные приветствовали друг друга - Дикси кивком и улыбкой, индус - поклоном со сложенными лодочкой руками.
- Ну вроде все на месте. По - коням ? - Сол подхватил чемодан Дикси. Ой, совсем легенький ! Не то что мои причиндалы, которыми забит весь багажник. Да и вещичек прихватил, не пожадничал - таблеток, наверно, кило и только сачков для ловли попугаев четыре !
Дикси не могла сдержать зевок. Она не привыкла вставать в такую рань.
- Давай, топай на заднее сидение, подремли, - посоветовал Барсак. Ехать больше двух часов, а мэтр надеется сегодня уже кое - что отснять. При этом рассчитывает на твою юную свежесть. Накануне отлета круто побеседовал с гримершей, запретив тебя мазать и та забыла половину своих снадобий. Так что, держи форму, синеглазка!
Дикси протиснулась в конец салона и плюхнулась на свободное сидение. В автобусе висела раскаленная духота. Но тут же мерно загудели кондиционеры, в лицо повеяло ледниковой свежестью. Дикси откинулась в кресле и закрыла глаза, возвращаясь к мучившим её проблемам.
После эпизода с Куртом Дикси не ударилась, как предполагала, во все тяжкие : cекс в исполнении Санси, оказался не так уж занимателен. Она избегала мужчин, они же видели в ней лишь соблазнительную блудницу. Но даже те, кто пытались подыграть ей, изображая романтическое увлечение, были отвергнуты с приговором "ничтожество". Все претенденты на близость под лупой придирчивого внимания Дикси обнаруживал противнейшие недостатки: от одного пахло потом, другой имел привычку шмыгать носом, глупо щерил зубы, а третий не к месту хихикал.
Жан не звонил и в Университете не появлялся. Ходили слухи, что он уехал в какую-то экспедицию. В условленный для телефонных свиданий час, Дикси позвонила сама. Услышав её голос, парень, видимо, сильно удивился, в трубке воцарилась тишина.
- Алло ... Ты слышишь? Куда пропал, Жанни? Все думают, что ты уехал из города.
Он откашлялся и старательно подбирая слова, сообщил :
- У меня кое-что произошло, Дикси.
- У меня тоже, - она сразу поняла, что имел ввиду Жан - наверняка, он влюбился в другую. И Дикси неудержимо захотелось рассказать про "роман" с Куртом. Именно про роман - захватывающий, волнующий.
- Но он женат к несчастью. Ничего нельзя изменить, - завершила она свой торопливый доклад.
- А у меня все не так уж романтично. Но тоже - ничего нельзя изменить. - Жан засмеялся.
- Понимаю, понимаю. Она экономист ?
- Нет, скорее ... Скорее врач.
- Выходит телефонным рандеву пришел конец, - вздохнула Дикси. - И никто не напишет теперь за меня курсовую работу.
- Извини, дорогая ... Прости меня - я оказался совсем, совсем не тем, кто нужен тебе даже в качестве радио. Я... мне... а, это не важно!... "Прощай и помни обо мне", - после затянувшейся паузы шутливо прогудел он слова шекспировского призрака. И растворился в коротких гудках.
Повесив трубку, Дикси долго сидела в задумчивости, пыталась оценить свою потерю. Поняла вдруг, что по особому, как-то отвлеченно, книжно что ли, любила Жана. Да, именно - любила. А если и мечтала о неком идеальном любовнике, то он непременно был воплощением телефонного Жанни. Ей захотелось рассказать ему правду : про Курта, про свое одиночество и боль расставания с ним. Палец набрал несколько цифр, но рука опустила трубку. Зачем все это теперь, к чему? Как горько потом жалела Дикси, что не сказала своему странному возлюбленному последних слов...
Сквозь полудрему Дикси слышала мягкий говор индуса, рассказывающего о местных достопримечательностях, но так и не смогла разомкнуть век.
Ее разбудил аромат свежего кофе. Автобус стоял на маленьком песчаном плато, возвышающемся над бурным океаном зелени. Огромное дерево с глянцевой листвой приютило "мерседес" в своей короткой тени и путешественники уже расположились на травке, приступив к походному завтраку.
К Дикси с двумя дымящимися пластиковыми стаканами в руках пробиралась гримерша Вита - яркая сорокалетняя итальянка с цыганскими украшениями в ушах и на шее. Наверно она вообразила себя соблазнительной Кармен, одев алую блузку с огромным вырезом и пеструю сборчатую юбку.
- Правильно делаешь, что осталась здесь. Снаружи адское пекло ! К нашему автобусу невозможно притронуться. Сол обжег руку.
- Она широко улыбнулась ярким, свежеподкрашенным ртом и протянула кофе Дикси.
- Спасибо, Вита, - Дикси улыбнулась в ответ, чувствуя, что женщина явно старается завоевать её расположение.
- А вы, синьор Герт ? Мистер Алан ! - Вита наклонилась над последним сидением, которое Дикси считала пустым. - Хотите кофе?
- Какого черта вы каркаете у меня над ухом? Шид! - проворчал по-английски мужской голос и тут же изменил интонацию, перейдя на итальянский. - Простите ... я совсем все не так делать. Прямо с самолета лег спать в этом тут. Лос-Анджелес - далеко! - Его итальянский был в зачаточном состоянии, но подвижное лицо с лихвой восполняло недостатки речи. Вита звонко расхохоталась, будто услышала потрясающую шутку. Дикси увидела, как над сидениями появляется всклокоченная голова с жесткими, выгоревшими волосами. Загорелое лицо рекламного супермена выражало растерянность. Глаза мистера Герта сонно жмурились и вдруг озадаченно округлились - он увидел Дикси.
- Ты кто? Я Ал. Алан Герт. - Он подошел и протянул ей руку.
- Можешь говорить по-английски. И нечего совать даме руку первому. Должен склониться и ждать, пока проявлю инициативу я.
- Еще чего ? От вас, от дам, дождешься ! Подвинься. Ты что, не встречала нормальных мужиков ? - Он плюхнулся на сидение рядом с Дикси и взял её руку. - Извини, до меня дошло: ты наша звезда - мисс Девизо. Девочка, мы должны подружиться.
Толи от его прикосновения, то ли от ноток предрешенности, прозвучавших в последнем утверждении, Дикси ударил электрический разряд. Она отдернула руку, вздрогнув от неожиданности.
- Да пойми, мне жутко нужна поддержка! Ты, наверно, в кино собаку съела, а я снимаюсь впервые. Не хочется лажануться. Старик, то есть Умберто - отличный мужик ... - Ал посмотрел на Дикси в упор. - Будешь помогать мне, а ?
- Смеешься ! Я сама никакая актриса. Кьями подобрал меня почти на улице.
- Врешь, "Королева" - классный фильм. Правда, я сам не видел, но все болтают. А у меня только "Кэмэл", "Ринг" - это зубная паста и "Ронни" - это стиралки. Но реклама "Кэмэл" - моя "коронка", высшее достижение, "Оскар" за лучшую роль верблюда.
- Я тебя видела ! Твою физиономию на фоне песков и караванов. "Я предпочитаю "Кемел"" Здорово ! - Дикси пригляделась к парню. Только так ты ещё лучше. Правда. У тебя очень выразительная мимика, её лучше фиксировать в динамике. Кино - это твое дело.
- Не шутишь ? - он подозрительно прищурился. - С тех пор, как Старик выбрал меня, мне все кажется, что это розыгрыш. Руки чешутся набить морду. Только не знаю кому.
- Ну не мне же, - Дикси потуже стянула резинкой на затылке волосы, от которых шея покрывалась испариной. - Я воспринимаю тебя очень серьезно. И даже рада. Ведь даже если я провалю роль, фильм наверняка удастся - ты и Умберто просто не могут не понравиться зрителям.
Лицо Ала стало серьезным и даже грустным. Он смотрел на Дикси, словно некогда хорошо знал её, но давно не видел.
- Совсем заспанная детка. Ресницы как у куклы, а губы ... губы ... Он нежно коснулся пальцем губ Дикси. - Крупинка кофе прилипла. А знаешь.... - он наморщил лоб и почесал затылок, - знаешь, я думаю - нам лучше начать все сразу - работу, дружбу, любовь ...
Прежде, чем Дикси сообразила, что случилось - произошло нечто чрезвычайно важное - она получила самый волнующий поцелуй в своей жизни. Быстрый язык, едва проник в её приоткрывшийся рот. Горячие сухие губы, cловно сделали жадный глоток, отведав желанный напиток и сообщили : "Это я - тот самый, которого ты ждала".
Дикси откинула голову на спинку кресла и закрыла глаза, проверяя на вкус полученный дар. Хотелось понять, чем отличается прикосновение Ала от всех других, известных ей. Но ощущение не поддавалось анализу и определялось одним словом : потрясающе.
- Потрясающе ! Просто удивительно, что мы сидим где - то в непроходимых джунглях и будем сниматься у самого Кьями ! - попыталась она скрыть смущение и строго посмотрела на парня: - А ты шустрый !
- Вспыхиваю как порох ! Просто балдею от всего этого. - Ал провел ладонью по её груди, обтянутой тонким трикотажем, чуть задержавшись на выделившихся вдруг сосках. Дикси встрепенулась:
- Все возвращаются ! Убери руки !
До сих пор они находились в автобусе одни, не считая шофера, дремавшего за стеклянной перегородкой. Вита разливала кофе коллегам, разморенным жарой и сонливостью в зеленой тени дерева. Но вот прозвучала команда и люди неохотно потянулись к автобусу, отбрасывая окурки и дожевывая бутерброды.
Дикси инстинктивно одернула майку и внезапно залившись горячим румянцем, опустила глаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50