Ренво дал сигнал «остановиться» — в этой впадине было нечто такое, что могло решить его проблемы, по крайней мере на ближайшее время.
Еще одна золотушная деревушка. Однако у этой немало привлекательных черт. Во-первых, вся она обнесена семифутовой каменной стеной с двумя крепкими на вид воротами, усиленными надвратными башнями. Во-вторых, через нее не протекала река или ручей, а это означало, что воду здесь берут из колодца, находящегося в пределах деревни, и этот источник воды нелегко перекрыть или отвести. В-третьих, деревушка имела такой вид, словно жители покинули ее в спешке.
— Пенна? — спросил сержант. — Что?
— На карте, — сказал сержант, — была деревня Пенна.
— Да, но она осталась в нескольких милях позади. Где-то там. — Магистр Ренво неопределенно помахал рукой в направлении, откуда они пришли. — Наверно, она и была Пенной. Или это одна из тех, что мы разрушили? Впрочем, не имеет значения. Возьми передовую группу и все там осмотри.
Однако название «Пенна» застряло у него в памяти, и Ренво вспомнил; монастырь Пенна, основанный на заре истории Фонда, упраздненный около семидесяти лет назад и превращенный в деревню; рак-отшельник в своей раковине. Это объясняло каменные стены и башни, а также несколько прекрасных каменных зданий, которые виднелись за стеной. Оборона всегда была первейшей заботой архитекторов Фонда. Совершенно случайно они наткнулись на специально выстроенную крепость как раз тогда, когда это было необходимо.
— Случай, — пробормотал он, — играет нами и губит нас.
— Никого нет, — отрапортовал сержант чуть позже. — Есть вода, везде лежат мука и бекон, бегают куры и утки, даже два пруда с карпами и голубятня. Что будем делать?
Хороший вопрос. Они могут запастись провиантом и попытаться пробиться к берегу, а могут остаться здесь в осаде. Проявлением отваги и боевого духа было бы идти вперед, извлекая максимум из своего небольшого преимущества и веря, что баркасы все еще ждут их. Спрятаться за стенами деревни на вражеском острове? Возможно, это обезопасит их на день-другой, но в перспективе — самоубийство. Оказавшись в крепости, они уже не смогут оттуда выбраться; единственной надеждой тогда будет спасательная операция с Шастела, но как патриот и непоколебимый сторонник Фонда Ренво искренне надеялся, что они не сделают подобной глупости.
— Что будем делать? — повторил сержант. — В любом случае времени терять нельзя.
Ренво глубоко вздохнул. В один прекрасный день весь Шастел кончит вот так же, и Фонд сгинет без следа.
— Обороняемся здесь, — сказал Ренво.
Глава шестая
— Кажется, у меня талант, — пробормотал молодой купец, — попадать на войну. Вредная привычка. Надо от нее избавляться.
Его сестра присела рядом на моток веревки и раскрыла записную книжку.
— А я бы не стала, — произнесла она, не поднимая головы. — Войны всегда приносили пользу бизнесу. Считай себя псом, который умеет находить сокровища по запаху.
— Все не так… Смотри, он возвращается. — Купец, чье имя было Венарт, выпрямился и попытался напустить на себя равнодушный вид, наблюдая за приближающимся солдатом. — Закончили? Потому что у нас много работы, вы же знаете. Товар не разгрузится сам по себе и…
Солдат смерил его недовольным взглядом.
— Все в порядке, — пробурчал он. Затем открыл маленькую деревянную коробочку, которую держал в руках, и достал глиняную дощечку, лежащую между двумя кусками влажной ткани. Из сумки извлек кольцо-печатку и прижал его к глине. Потом закрыл коробочку и передал полоску.
— Вот ваше разрешение на постановку судна в док и лицензия на торговлю, — произнес он. — Вы должны быть готовы предъявить ее по требованию офицера Банка, также она потребуется при обмене денег и подписании или заключении любых соглашений с жителями Сконы. Помимо этого, на ней должна стоять акцизная марка, указывающая, что все налоги уплачены перед тем, как вам будет разрешено покинуть Скону. Все ясно?
Венарт устало кивнул:
— Угу. А теперь нам можно начать разгрузку?
— Приступайте, — ответил солдат.
Он отдал приказания троим подчиненным и вывел их с судна.
— Ты хоть понимаешь, — сказала сестра купца, Ветриз, — что если бы ты был хоть чуточку вежлив с этим солдафоном, они бы не стали рыскать по нашим мешкам и открывать бочонки? Скажи мне честно, почему ты всегда ведешь себя как наследный принц?
— Вовсе я не веду, — уязвлено возразил Венарт. — Просто терпеть не могу, когда кто-нибудь в форме…
— Я знаю, что ты имеешь в виду, — примирительно сказала Ветриз. — Ты не понимаешь, с какой стати какой-то глупый коротышка начинает цепляться к тебе, когда ты всего лишь занимаешься честной торговлей. Но именно поэтому мы провели столько времени сидя здесь, пока наш груз обыскивали. Ты же купец, ты должен ползать, лебезить и целовать их вонючие сапоги. Это называется вести дела. Никогда не слышал? — Венарт вздохнул.
— Не нравится мне это место, — сказал он. — Никогда не нравилось. Какое-то оно… — Юноша сделал паузу, пытаясь отыскать подходящее слово. — Жутковатое. У меня плохое предчувствие, сам не знаю, какое именно.
— Не знаешь? Какой ты ужасно невосприимчивый. Ладно, пора приниматься за работу, а то не успеем до темноты.
Ветриз встала и быстро зашагала в сторону Сконы, оставив брата позади.
— Ну хорошо, — сказал он. — Если ты такая умная, то скажи, почему это место такое зловещее.
— А чего еще можно ожидать от страны, которой управляет бывшая торговка рабами? — как ни в чем не бывало спросила Ветриз. — О, только не говори, что не знал. Это всем известно.
— Я не знал.
— Ну, теперь знаешь. Именно так директор Банка сколотила состояние еще до падения Перимадеи. Она была владелицей сети публичных домов. — Девушка сделала паузу и мило улыбнулась. — Ты же знаешь, что такое публичный дом, не так ли?
— Хватить язвить, — раздраженно ответил Венарт. — Но разве она не связана с человеком, который убивал людей, чтобы заработать на жизнь?
— Связана. Ее зовут Ньесса Лордан. Она сколотила состояние, покупая женщин и детей у пиратов с Южного Берега и продавая их в Городе. Так по крайней мере она начинала. А сейчас управляет Сконой. Что, возможно, в какой-то степени объясняет, почему это не самое приятное на свете место.
Венарт задумался.
— Ну, она добилась своего, — резюмировал он. — Ты пойди разберись с накладной, пока я схожу на склад.
Большая часть груза состояла из бочонков с изюмом и мешков с перцем и чесноком; и первому, и второму длительное стояние под дождем вряд ли пошло бы на пользу. Хозяина склада в кабинете не оказалось, но Венарту удалось в конце концов настигнуть его в конторе, где тот играл в бабки с тремя клерками. Судя по всему, он не особенно спешил закончить игру, однако после долгих уговоров Венарту удалось убедить его открыть склад и взять деньги.
— И плата за носильщиков, — добавил хозяин склада.
— Все в порядке, — ответил Венарт. — Мы сами разгрузим корабль.
— Нет, только не на Сконе, — ухмыльнувшись, возразил хозяин. — Если вы, конечно, не хотите, чтобы весь ваш груз оказался в море.
— Это вымогательство, — запротестовал Венарт.
— Обычай и практика, — пожал плечами кладовщик. — Я тут ни при чем.
— Это не обычай и практика, — продолжал настаивать Венарт. — По крайней мере три года назад, когда я был здесь последний раз, все было по-другому.
— А это новый обычай, — объяснил хозяин склада. — Я хочу сказать, ведь появляются время от времени новые обычаи. Платите шестьдесят квотеров, и у вас не будет никаких проблем.
Венарт заглянул ему в глаза.
— А если мы спросим у начальства?
— Спрашивайте, если хотите, — усталым голосом ответил хозяин склада. — Но глава — занятой человек, и к тому времени, когда он будет готов принять вас, груз уже будет плавать в море. Выбор за вами.
Венарт заплатил шестьдесят квотеров и вернулся на корабль. Как он и подозревал, вокруг не было видно никаких носильщиков. Купец приказал своим людям начинать разгрузку.
— Я просмотрела список, все в порядке, — сообщила Ветриз, садясь рядом с ним на волнолом. — Кстати, не давай им выманить у тебя деньги за носильщиков. Они используют этот трюк с новичками, но верить им не стоит.
— Я что, похож на наивного младенца? — ответил брат. — Я велел Марин и Олсу присмотреть за грузом. Пойдем перекусим где-нибудь.
— «Единорог» как раз рядом с набережной, — сказала Ветриз. — Не слишком дорого для Сконы, и, если повезет, мы сможем выскользнуть до того, как нам перережут горло.
Спрашивать, откуда она об этом узнала, было бесполезно. Некоторые вещи Ветриз просто знала, и все. Венарт подозревал, что она заранее расспрашивала людей.
— Отложим работу до утра, — объявил он, пинком посылая вещевой мешок в угол комнаты. — Вряд ли кто-нибудь здесь занимается бизнесом по вечерам.
— На самом деле вечерняя прогулка — самое лучшее время для бизнеса, — сообщила Ветриз. — На другой стороне дока есть три или четыре таверны, в которых встречаются поставщики. Нам придется взять с собой образцы товара, обычно разговоры о делах не заводят до второй кружки пива. Мы расскажем, что у нас есть, а потом предоставим им самим провести что-то типа неформального аукциона. Мы не будем называть цену, потому что это признак слабости. Они делают предложение, а мы принимаем или отклоняем. Поставщики особенно не торгуются.
— Откуда, черт побери, тебе это все известно? Ладно, забудь. — Венарт покачал головой. — Тогда тебе лучше быть главной.
Найти поставщиков оказалось не так сложно. Пятая таверна, в которую они заглянули, сильно пропахла кардамоном и тмином; десять или двенадцать мужчин сидели на подушках и передавали по кругу оловянный кувшин, а вокруг стояли раскрытые мешки, наполненные первоклассным товаром. Чужестранцев тепло поприветствовали, приказали принести еще подушек и кубков и подвинулись, освобождая место в кругу. Два мальчика поспешно принесли подушки, кубки, кувшин, две медные тарелки с изюмом, фигами и финиками. Присев на подушку, Венарт с удивлением обнаружил, что в кругу сидят три женщины, которых он сначала принял за мужчин, потому что те были одеты в такие же тяжелые парчовые мундиры и брюки, вышитые туфли и большие бесформенные шляпы.
После символической светской беседы поставщики перешли к делу. Венарт достал товар, передал его соседу, чтобы тот послал образцы по кругу, нацепил на себя дежурную улыбку и приготовился ждать, в то время как Ветриз (которая сильно проголодалась) посвятила все свое внимание тарелке с сушеными фруктами. Как и было предсказано, поставщики начали торговаться и спорить между собой, как будто чужаков там вовсе и не было. После напряженных переговоров, сопровождаемых яростной жестикуляцией и не менее яростными выражениями, один из мужчин наклонился к юноше и, тепло улыбаясь, произнес:
— Добро пожаловать в Скону.
— Мне приятно находиться здесь, — небрежно ответил Венарт.
Поставщик слегка кивнул в знак того, что ответ принят. Это был пожилой человек с круглым лицом, карими глазами и четырьмя подбородками.
— Вижу, вам известно, как мы делаем дела, — сказал он. — Можно предположить, что это не первый ваш визит к нам.
— Нет, не первый, — ответил Венарт. — Но моя сестра, которую я учу бизнесу, никогда здесь раньше не была.
Поставщик покивал.
— Новичку это место может показаться довольно отталкивающим. Однако когда вы привыкнете и перестанете обращать внимание на жуликов с причала и придирки акцизных чиновников, то поймете, что Скона почти не отличается от других рынков. Если люди хотят покупать ваш товар, то все достаточно просто.
— А как насчет войны? — спросил Венарт. — Она как-нибудь влияет на торговлю?
Поставщик оскалился, как усталая собака.
— Война? Какая война? А, понял, что вы имеете в виду, у нас негласное правило не называть это войной. Надо говорить «состояние напряжения между Фондом и нами» или «жестокое соперничество между Банком Сконы и местными конкурентами».
Ветриз нахмурилась.
— Не хочу показаться грубой, — сказала она, — но почему бы не называть вещи своими именами? Мне это кажется… ну… немного глупым.
Венарт бросил на нее сердитый взгляд.
— Боюсь, у меня нет ответа на ваш крайне обоснованный вопрос. Так было решено, вот и все. Например, наши вооруженные силы совсем недавно уничтожили большое вражеское подразделение, находившееся в самом сердце территории Фонда, таким образом, нам удается контролировать ситуацию. А дальше произойдет следующее: аккредитованные представители Сконы в Шастеле зайдут в несколько контор Фонда и передадут аккредитив — подписанный на Сконе, разумеется, — на сумму закладных Фонда на территории, которую мы только что заняли, и Фонд подпишет квитанцию, утверждающую, что вся сумма залога была целиком выплачена. Затем при первой же возможности они соберут большую армию, чтобы снова выгнать нас, и, если это им удастся, мы получим новый аккредитив (подписанный в Шастеле, разумеется) и ликвидированные залоги, и так далее. Ни одна из сторон на самом деле не может обналичить аккредитивы, однако я точно знаю, что мы считаем их своей целью, и не удивлюсь, если они — тоже.
Ветриз закусила губу.
— Понятно. Все равно мне это кажется довольно забавным.
Поставщик пожал плечами.
— Вы правы, но, как у нас говорят, это традиция и практика. И в ней все же есть какой-то смысл, для нас война — одна из форм бизнеса. Если хотите знать мое мнение, параллельное ведение торговли и войны ненамного глупее, чем одновременное ведение войны и попытки наладить дипломатические отношения, а именно этим занимаются все правительства.
Остальные перестали спорить и теперь дружелюбно разговаривали друг с другом. Вне переговоров, заметил про себя Венарт, это вполне миролюбивый народ. Женщина, сидевшая напротив Венарта, пересела к нему и завела разговор о торговле. Поначалу Ветриз старалась следить за их беседой, но это было не особенно интересно, и, несмотря на свое твердое желание научиться бизнесу, ей все еще было сложно заставлять себя с интересом слушать рассуждения о положении на рынке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59