Либо они уже были бы здесь, либо они прячутся. Давайте проверим. Я пойду первым. Прикрывайте меня сзади, держитесь метрах в пяти.
Наверху охраны не было, они увидели лишь старуху, забившуюся в дальний угол. Там же, в двух отдельных, малюсеньких каморках, похожих на тюремные камеры, они нашли двух девушек, одурманенных наркотиками. Одну из них Йен тут же узнал.
– Ханна Андерсен, – сказал он. – Еще несколько дней назад я занимался ее делом в Копенгагене.
Она сидела на кровати, уставившись на него остекленелыми глазами. Он сказал ей несколько слов по-датски и позвал ее по имени. На какой-то миг глаза ее прояснились, и она кивнула.
– Потом ею займемся, – сказал Кризи. – Сначала давайте проверим другие комнаты.
В следующей каморке они нашли еще одну девушку, скорее, ребенка. Она сидела в углу, обхватив руками согнутые коленки. На ее лице и руках темнели синяки и кровоподтеки. Она действительно была совсем молода, удивительно красива и беспредельно напугана. Девочка в ужасе еще глубже вжалась в угол и пробормотала по-английски:
– Нет-нет… Пожалуйста… Не надо больше.
Йен подошел к ней и мягко заговорил, но она лишь опустила голову ниже, в глазах ее при этом отразились только страх и отчаяние.
Кризи сказал:
– Давайте отсюда поскорее убираться. Сначала мы их выведем из дома и посадим в машину, где вы с ними останетесь, а я позову Майкла. И о старухе я тоже должен позаботиться.
Йен вздрогнул и спросил:
– Вы собираетесь ее убить?
Кризи покачал головой.
– Нет, хотя она этого и заслуживает.
Он быстрым шагом прошел по коридору к старухе, которая пристально смотрела на него и что-то тарахтела по-французски. Он не отвечал ей, просто взял за волосы, поднял и двинул кулаком в челюсть. Та свалилась у его ног без сознания. Кризи, не взглянув на нее, отвернулся и пошел обратно.
* * *
Тем временем в подвале Дениз Дефор понемногу приходила в себя. Она попыталась сказать что-то Майклу о своей непричастности ко всему этому, но он цыкнул на нее, чтобы она заткнулась. Тогда, повинуясь инстинкту загнанного животного, она сделала попытку убежать. В ее жизни всегда случалось так, что все, что она когда-нибудь хотела получить от мужчины, она получала. Дениз даже вообразить себе не могла, что какой-то представитель противоположного пола может ее застрелить, не испытывая к ней никакой жалости. Собравшись с силами, она оттолкнулась от стены и побежала к двери.
Сначала Майкл выстрелил ей в спину. Когда она свалилась на пол, он выстрелил второй раз ей в затылок, тут же переведя пистолет на Бутэна, который вытянул руку, как бы пытаясь защититься от пули.
– Нет… Пожалуйста, не надо, – заикаясь, пробормотал он. С лица его градом катился пот.
– Заткнись, – резко оборвал его Майкл. – У тебя еще есть слабый шанс уцелеть.
Через минуту Кризи спустился по ступенькам в подвал, бросил взгляд на мертвую женщину, потом на Майкла.
Майкл сказал:
– Она попробовала убежать.
Кризи кивнул, вынул из кармана клочок бумаги, протянул его Майклу и проговорил:
– Йен уже в машине снаружи, – он сделал движение в сторону Бутэна, – вместе с двумя жертвами этой падали. Иди к нему в машину и жди меня за воротами. Туда, на дорогу, выходит окно кухни. Если услышишь полицейские сирены, стреляй в это окно. То же самое сделай, если в ворота проедет любая другая машина, и тут же отсюда уезжай. В автомобиле есть радиотелефон. Позвонишь с него по тому номеру, который я тебе дал. Человек, который снимет трубку, объяснит тебе, как доехать до квартиры. Там меня и ждите. Если все будет спокойно – сидите здесь в машине. Я освобожусь минут через пять и приду.
Майкл лишь кивнул и скрылся за дверью. Кризи выразительно взглянул на Бутэна и сказал:
– Мы сейчас поднимемся на кухню и побеседуем там – недолго, но скажешь ты мне все, о чем я тебя спрошу. – Он сделал жест пистолетом. – Давай шевелись.
Француз зашевелился, хотя было видно, что ему это доставляло сильную боль.
Когда Майкл подошел к машине, он увидел, что Йен уже сидит на заднем сиденье с двумя девушками. Одна из них отвалилась на стекло, видимо, лишившись сознания. Другая держала Йена за руку, а он спокойно ей что-то говорил на непонятном языке. Майкл понял, что на датском. Не произнеся ни слова, он сел за руль, включил зажигание и вывел машину по гравиевой дорожке за ворота. Там он повернул направо, проехал метров пятьдесят, остановился, вынул пистолет и стал смотреть в сторону кухонного окна, находившегося от них примерно в полутораста метрах.
– Что теперь? – спросил Йен.
– Ждем, – сказал Майкл и вкратце передал датчанину инструкции, полученные от Кризи. – В каком состоянии девушки? – в свою очередь спросил он.
– В очень плохом, – с горечью в голосе ответил датчанин. – Им чертовски повезло – одну из них сегодня ночью должны были переправить в другую страну. Вторая еще не была для этого достаточно готова. Подонки!
– Нам сегодня тоже невероятно повезло, – спокойно сказал Майкл. – Сначала мы действовали, как полные идиоты, но потом нас спасла удача.
– Не могу понять, что там Корелли делал. К тому же в наручниках…
– Скоро мы об этом узнаем, – ответил Майкл.
* * *
Через шесть минут Кризи сел на пассажирское сиденье рядом с креслом водителя.
– Никто поблизости не проезжал, – сказал Майкл. – Ты оставил их жить?
– Я повернул их спинами друг к другу, – ответил Кризи, – но одел им на руки наручники. Кто-нибудь их так там и найдет.
С заднего сиденья Йен печально произнес:
– Я сам полицейский. Но такие люди, как они, не имеют права на жизнь. Учитывая то, как здесь обстоят дела, думаю, им удастся из этого положения выпутаться.
Кризи обернулся к Йену и взглянул ему в глаза. Потом показал небольшую, черную коробочку, которую держал в руке, и очень спокойно произнес:
– На этот раз им это не удастся.
Датчанин увидел, как большой палец Кризи нажимает на красную кнопку, и тут же услышал донесшийся из дома глухой взрыв.
Кризи сказал:
– Теперь от них найдут только ошметки. Я отправил их прямиком в тот департамент ада, куда принимают только самых отпетых мерзавцев.
Глава 20
Квартира была удобно обставлена, в ней было три спальни. Йен и Майкл сидели за столом в гостиной и пили кофе. Из спальни вышел Кризи и тихонько притворил за собой дверь. На лице его почти не выражалось эмоций, но Йен и Майкл почувствовали, какую он испытывает ярость.
Какое-то время он на них смотрел, потом спокойно произнес:
– Мне довелось на моем веку убить немало людей, и бывало, что потом я об этом жалел. Но если бы мне снова выпало пережить последние часы, я сделал бы то же самое второй раз, причем без всяких сожалений. Лишь люди способны творить такое с себе подобными. Зверям это было бы совершенно непонятно.
Никто ему не ответил. Двое мужчин лишь наблюдали за Кризи. Он подошел к телефону, стоявшему на тумбочке, взял аппарат в руки и набрал номер. Хотя на часах было пять утра, ему тут же ответили. Он быстро заговорил в трубку по-французски. Майкл не понял ничего, Йен уловил несколько отдельных слов. Кризи намекнул, что все прошло успешно. Потом он попросил наркотики, применяемые в медицине. Из названий Йен узнал лишь одно – метадон.
В конце беседы Кризи сказал:
– Друг мой, мне где-то на неделю потребуется один из твоих людей. Он должен обладать чувством сострадания и одновременно быть достаточно опытным в том ремесле, которым я занимаюсь… Да, я сказал сострадательным. Я позже перезвоню, утром. Постарайся, чтобы наркотики были доставлены с твоим человеком как можно скорее. Скажи ему пароль: «Красная тройка». Отзыв будет: «Зеленая четверка». Еще раз большое тебе спасибо.
Он поставил аппарат на место и подошел к столу. Майкл налил ему черный кофе.
– Это был Леклерк, – сказал ему Кризи. – Помнишь, я тебе о нем рассказывал?
Майкл кивнул.
– Да, торговец оружием. Я так понимаю, твой арсенал получен у него.
В разговор вмешался Йен.
– Девушек надо как можно скорее доставить в клинику.
Кризи покачал головой.
– Мистер Йенсен…
Йен снова его перебил.
– После того, что произошло сегодня ночью, прошу вас, называйте меня просто Йен. И если не возражаете, давайте перейдем на «ты».
Кризи с серьезным видом кивнул и продолжил:
– Ты, Йен, полицейский, поэтому вполне естественно, что ты и рассуждаешь, и пытаешься действовать как страж порядка. Но в данном случае положение у нас совсем не простое. В нормальной ситуации было бы достаточно снять трубку и позвонить в полицейское управление Марселя или даже Парижа. Но что ты сможешь сказать? Что только что принимал участие в настоящем сражении с использованием пистолетов, гранат, автоматов и бомбы? Что в этой битве был убит самый опасный преступник в этом районе вместе с коррумпированным шефом марсельского Бюро по розыску пропавших без вести? Как ты все это объяснишь? Что ты сможешь рассказать обо мне и Майкле? Не забывай, я только что убил семерых человек, а Майкл – женщину. Со всеми разбирательствами, которые за этим последуют, мы должны будем проторчать в этом городе еще не один месяц. И ты тоже. Нас с Майклом арестуют и посадят в тюрьму, где, без всякого сомнения, заправляют такие же продажные сволочи, как Корелли. Все это совсем не входит в мои планы.
Йен подумал над словами Кризи и сказал:
– Я бы мог позвонить своему главном шефу в Копенгаген, а он перезвонил бы в Париж комиссару французской полиции.
На это ответил Майкл:
– Они тоже наверняка будут задавать тебе вопросы, на которые ты не сможешь ответить.
Йен снова подумал и медленно кивнул головой.
– Что же тогда мы будем делать? Как нам поступить с девушками? Им нужно как можно скорее оказать медицинскую помощь.
– Они ее получат, – ответил Кризи. – В таких делах я немного разбираюсь. Во-первых, надо точно определить, в каком они состоянии. Я уже говорил и с той и с другой. Они обе хорошо говорят по-английски. Положение Ханны неизмеримо лучше, чем второй девушки. Ее зовут Джульетта. Фамилию свою она мне назвать отказалась. Ханна знает, что за дверью ее спальни сидит датский полицейский. Она успокоилась, когда ты показал ей свое удостоверение. У нее вполне обеспеченная и любящая семья. Ханну необходимо переправить обратно в Копенгаген. – Кризи взглянул на Йена. – На самолете ты с ней лететь не сможешь, она сейчас не в том состоянии. Полагаю, ее паспорт и одежда находятся в марсельской полиции?
Йен кивнул.
– В таком случае, – продолжал Кризи, – мы должны будем достать ей фальшивые документы.
– Как же я смогу это сделать?
– Ты никак не сможешь. А я – смогу.
– А как я ее обратно в Копенгаген доставлю?
– Ты ее отвезешь на машине, – ответил Кризи. – Вместе с одним человеком. В подземном гараже этого дома стоит автомобиль с полным баком и полными канистрами в багажнике. Все путешествие ты сможешь проделать без остановок. По паспорту девушка будет твоей сестрой, которая сбежала из дому на каникулы с одним гнусным типом. Он непорядочно с ней обошелся, и ты приехал, чтобы ее забрать. Такие истории случаются нередко. Детали мы обсудим позже.
Майкл подался вперед и спросил:
– А что будет со второй… с Джульеттой?
Кризи покачал головой. Твердым голосом, не выражавшим никаких эмоций, он сказал:
– Ее положение крайне сложное. Она американка. Ее отец был солдатом американской армии, служил на авиабазе в Вейсбадене, в Германии. Три года назад, когда Джульетте было десять лет, во время учений он погиб. Ее мать работала на той же авиабазе секретаршей. После гибели мужа она работу не бросила и примерно через год снова вышла замуж. Отчим Джульетты, как видно, оказался законченным подонком. Он оскорблял девочку и нравственно, и физически, а мать ее ничего не делала, чтобы пресечь его хамство. – Кризи вздохнул и продолжил: – Около месяца назад она украла в доме немного денег и сбежала. У нее были романтические представления о Париже, и ей удалось туда добраться. Там-то ее и подцепил один из людей Бутэна, который, естественно, поначалу показался ей очень симпатичным. Ну, а кончилось это знакомство в доме, из которого мы только что вернулись, где ее накачивали героином… Думаю, через несколько дней ее должны были переправить на Ближний Восток.
Майкл, сжав зубы, пробормотал:
– Звери… животные проклятые!
Йен покачал головой.
– Нет… Как сказал Кризи, животные никогда такого не делают с себе подобными. – Он взглянул на Кризи. – Так что же мы будем с ней делать?
Кризи проговорил с таким видом, будто сам с собой разговаривал:
– Обратно домой ее вернуть мы никак не можем. Передать ее властям здесь мы тоже не можем, впрочем, как и в любом другом месте, потому что они ее тут же передадут в наркологическую лечебницу, а потом в какой-нибудь детский дом или вернут матери. Любой из этих вариантов, несомненно, обернется для нее трагедией.
– Как же мы с ней поступим? – продолжал настаивать на своем вопросе Йен.
Кризи смотрел на Майкла, который уставился в стоявшую перед ним на столе пустую кофейную чашку. Потом молодой человек встал, прошел на кухню налить себе кофе из кофеварки и бросил через плечо:
– У нас нет выбора.
– Я с тобой согласен, – ответил Кризи.
Озадаченный датчанин взглянул сначала на Майкла, потом перевел взгляд на Кризи.
– С чем ты согласен? – спросил он.
Майкл вернулся в комнату, сел за стол и ответил на заданный вопрос:
– Мы оставим ее у себя.
– Оставите у себя? – в недоумении спросил Йен.
– Да, оставим, – проговорил Кризи. – Мы ее возьмем с собой на Гоцо. Девочке придется пройти через страшную ломку, чтобы отвыкнуть от героина, а чтобы душу ей в порядок привести, даже не представляю себе, какие усилия потребуются. В любом случае, Гоцо для этого самое подходящее место.
На лице Йена отразилось недоверие. Когда он снова заговорил, голос его звучал решительно и напористо:
– Вы оба, должно быть, с ума сошли! Вы о ней говорите, как о потерявшемся щенке или котенке, которого вы подобрали на улице.
Кризи кивнул.
– Дело приблизительно так и обстоит. Только вместо блох она подцепила наркоманию, и вместо ванны со средством против блох ей придется пройти через чудовищную ломку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50